Новолуние

Тишина. Тишина может быть такой разной. Долгожданная тишина — добрая гостья в любом доме, когда после утомительных часов трудной работы наконец остаешься наедине с собой. С книгой? С чашечкой кофе в руках? Мучительная тишина — когда нервы натянуты до предела в ожидании благой вести. Мучительная тишина всегда идет рука об руку с надеждой, иначе и не бывает. Зловещая тишина — подруга опасности. Такая тишина, как непростительное заклинание на кончике языка. Мгновение, и она разобьется, разлетится осколками в воздухе. Берегись! У тишины много обличий, всех не пересчитать. Но ничто не могло сравниться с тишиной, поселившейся в одном из преподавательских кабинетов Хогвартса ранним утром 21 апреля 1943 года. Застыли приборы на треножниках. Массивные часы на стене встали, словно позабыли как это: отсчитывать время. Даже ветер, казалось, затаился за окном, испуганный небывалым безмолвием. Тишина, окутавшая комнату, была мертвой, абсолютно безликой. Даже самого смелого и жизнерадостного человека она была способна лишить самообладания. Альбус Персиваль Вульфрик Брайан Дамблдор, профессор трансфигурации, кавалер ордена Мерлина первого класса, Великий волшебник, Верховный чародей Визенгамота и прочее, и прочее, слышал такую тишину лишь однажды… В день, когда он понял, что есть поступки, которых не исправить. В день, когда Геллерт Грин-де-Вальд в последний раз переступил порог его дома. В день, когда умерла сестра. Ариана, девочка с льняными волосами. Тяжкое бремя семьи, тайна, стоившая жизни отцу и матери. Ариана, девочка с глазами-льдинками. Тихое, ласковое, словно летний ветерок, безумие. Она ушла из жизни в конце лета, с последними теплыми лучами солнца. Что значило ее существование для магического мира? Для семьи? Для самого Альбуса? Мерлин…если бы он знал… Дамблдору иногда казалось, что когда-нибудь Ариана непременно вернется: неизменная, живая. Преданная. Это было бы справедливо. Это было бы…нет. Ариана ушла из жизни, на прощание подарив своему брату бесценный подарок: знание. Без этого знания он никогда бы не стал тем, кто он есть. Истина рождается из боли. Из отчаянья, из собственных ошибок. Только испытав сильнейшее потрясение можно двигаться вперед. Страдание выжигает рефлексию каленым железом, и если ты найдешь в себе силы встать с колен, то никогда уже не станешь прежним. Лучше? Возможно. Мудрее? Определенно. — Вы понимаете, о чем просите, Полумна? — Сказал профессор, отвлекаясь от своих мыслей. Сказал громко, намного громче обычного. Надеясь, что испугавшись голоса, тишина исчезнет. Растает, словно туман. Вопрос запутался в тишине, словно муха в паутине. — Отвечайте мне, Полумна. Я прошу вас. Любой другой на моем месте и слушать бы не захотел, а я… — Я понимаю, о чем прошу, профессор. Поверьте. Дамблдор замолчал. Повернул голову в сторону окна. Солнце еще не взошло, но рассвет был уже близко. Оставалось мало времени, слишком мало, чтобы принять решение. Принять решение в одиночку. — Мне стоит немедленно вызвать мракоборцев. Закрыть школу, провести расследование. В конце концов, отправить сову к Ньюту Саламандеру, чтобы он и специалисты из его отдела изъяли из подземелья василиска. Мне стоит рассказать о вас правду, Полумна. О вас, вашем путешествии, о Томе Реддле. Это мой долг, моя прямая обязанность. А вместо этого вы предлагаете мне скрыть смерть Присциллы Яксли и сделать вид, что ничего не произошло. Полумна Лавгуд вздохнула. — Я не предлагаю вам сделать вид, что ничего не случилось. Я просто прошу дать нам время, чтобы найти виновного. Если предать эту ситуацию огласке, то настоящий убийца скроется, и мы никогда его не найдем. Во всяком случае до того момента, пока он вновь кого-нибудь не убьет. — Полумна, вы перенесли мертвую девочку с места преступления в Тайную Комнату! — Она уже умерла! — Полумна вцепилась руками в подлокотники кресла и умоляюще посмотрела на Дамблдора. — Неужели вы не понимаете?! Она уже умерла, как и Кассия. Ей ничем не помочь! Оставить ее в подземелье или же похоронить с почестями — для Присциллы это уже не имеет значения. Но спрятав ее, у нас хотя бы есть возможность найти виновного. А иначе… В моем будущем так и произошло. Миртл Уоррен погибла, школу закрыли на каникулы, наскоро провели разбирательство, отчислив невиновного человека. А осенью о смерти Миртл никто уже и не помнил. Это повторится снова, я уверена. Дайте нам шанс, умоляю! — Шанс? — Дамблдор приподнял брови. — Ее будут искать. Вы понимаете, что если кто-то сможет попасть вниз, в подземелье и найдет ее тело, то Тома уже ничто не спасет?! О Комнате знает Лукас Эйвери и Миртл Уоррен. Они в любой момент могут рассказать правду. А вы мне говорите о шансах! Полумна скривилась. — Может быть о Комнате знают Эйвери и Уоррен. Но о ней не знает убийца. — Почему вы так решили? — Потому что убийца не знает о василиске. Именно василиск нарушил его планы. — Поясните. — После отбоя я поднялась в спальню и обнаружила на подушке конверт. В конверте — письмо, написанное от имени Тома. В нем было указано, чтобы я пришла в Запретный лес, в определенное место, а если я не приду, то пострадает кто-то из учеников. Думаю, расчет был на то, чтобы подставить меня. Убить Присциллу и обвинить меня в ее смерти. Не знаю, каким образом, не знаю, смогла бы я оправдаться. Возможно, убийце было достаточно того, чтобы только Том был уверен в моей виновности. В любом случае, план был сорван из-за василиска. Том приказал ему следить за мной, и как только я вышла из замка, направился следом. Его не должно было быть там. Если бы все сложилось иначе, то возможно, я была бы уже в Азкабане. Дамблдор поправил очки. — Теперь вы верите в невиновность Тома? — В момент смерти Присциллы мы были вместе. Мы оба невиновны. — Вот как…а если все это спектакль? Если убийца один из Пожирателей, а всю историю с василиском Том придумал, чтобы запутать вас? Полумна нахмурилась. — Это бессмысленно. Слишком много сложностей и никакой пользы. Профессор задумчиво кивнул. — Вернемся к главному. Вы думаете, что убийца не знает о Тайной Комнате. Может быть, тогда у вас есть предположения о том, кто это может быть? Полумна потупилась. — Не знаю… — Тихо проговорила она, разглядывая свои руки. — Любой из Пожирателей. Любой ученик Слизерина. Впрочем… Я почти не обращала внимания на остальных студентов школы… — А как насчет вашей петли времени? Вы допускаете, что кто-то смог последовать за вами из того мира сюда? — Этого не может быть. — Полумна отрицательно покачала головой. — Маховик не работает таким образом. Сол Крокер говорил, что перенос во времени на большое расстояние гипотетически возможен для нескольких людей одновременно. Но я была одна. А следом за мной пройти было невозможно. Даже с другим маховиком. — Значит, остаются лишь ученики? — Не знаю. — Полумна нервно обхватила себя руками. — Я ничего не знаю. Я думала, что если Том изменится, если никогда не станет Лордом Волан-де-Мортом, то никто больше не погибнет. Я и предположить не могла, что… Профессор, почему это произошло? В моем мире эти люди остались живы! Дамблдор пожал плечами. — Я не всеведущ, Полумна. — Сказал он. — Игра со временем — игра опасная. Я не могу знать почему в одном мире складывается так, а в другом иначе. Вы — единственная кому посчастливилось жить в двух мирах одновременно. Могу лишь предположить, что все дело в равновесии. — В равновесии? — Две чаши весов. — Кивнул Дамблдор. — Представьте, что вы положили на обе по одинаковой горсти камней. Баланс сохранен: вес и количество камушков одинаковое. Возьмете камушек с одной из чаш и другая непременно опустится вниз. Так же, вероятно, обстоит дело с мирами. Вы забрали у этого мира Темного Лорда. Сохраняя равновесие, вселенная создала другого. Иное зло, иные жертвы… Понимаете, что я хочу сказать? — Это…несправедливо. — Это всего лишь домыслы. Возможно, я ошибаюсь. — Впервые я хочу, чтобы вы ошиблись, профессор. Может быть в ваших словах и есть доля правды. Однако я надеюсь, что больше никто не погибнет. Если вы поможете нам. Дамблдор вздохнул. Тяжело поднялся из кресла и подошел к окну. Окинул взглядом глянцевую поверхность озера, буйную зелень деревьев, трибуны поля для квиддича, издалека кажущиеся разноцветными гигантскими спицами, воткнутыми в землю. — Три дня, Полумна. — Сказал он. — Я даю три дня на поиски виновного. Если по истечении этого времени вы ничего не добьетесь, то я открою директору Диппету правду. Девушка за его спиной шумно выдохнула. — Спасибо! — И еще одно. — Профессор обернулся и строго посмотрел на Полумну. — Вы должны рассказать Тому о вас. О будущем. О том, как вы оказались здесь. Она отпрянула. Вжалась в спинку кресла испуганной зверюшкой, угодившей в капкан. — Нет! Я не могу! — Вы обязаны. Сейчас и ни днем позже. — Вы не понимаете! — Я все прекрасно понимаю. — Дамблдор скрестил руки на груди. — Я не буду сейчас касаться ваших отношений с мистером Реддлом. Это не мое дело. Но вы должны кое-что осознать. Том изменился. Принял отца, поменял свои взгляды, нашел первых друзей. Он увлекся вами, а сегодня ночью понял, что вы невиновны, хотя сначала считал совершенно иначе. — Профессор… — Вы должны рассказать ему правду потому, что когда-нибудь он все узнает сам. Не о параллельной вселенной, конечно. Нет. Он узнает, что вы не Луна Абери. Что настоящая Луна по-прежнему живет в Ирландии. Что она тяжело больна, и никогда не сможет покинуть собственный дом. А когда он все узнает, то уже никогда не сможет простить вас за обман. И…возможно никогда уже не сможет никому доверять. Вы собственными руками разрушите то, что создали. Даже найдя настоящего убийцу, вы рискуете стать инициатором возвращения Темного Лорда в самом Томе. Полумна поднялась. Прошлась по кабинету, прижав руки к вискам. Зажмурилась. Так жмурятся маленькие дети, когда им страшно. — Я не смогу. — Вы обязаны. Ради него самого. — Он не поверит мне. А если поверит, то… — Он поймет. — Перебил профессор. — Разозлится, это верно. Но потом все хорошенько обдумает и поймет. Обещаю. Полумна покачала головой. — Вы сказали — три дня? Хорошо. К исходу третьего я расскажу. Но не раньше. Девушка развернулась и решительно направилась к двери. — Мисс Лавгуд! — Всего хорошего, профессор. — Она оглянулась на пороге. — Простите, но я знаю, что я делаю. Щелкнула ручка двери, застучали каблучки по коридору: шаг, другой, третий. Стихли. Молчали приборы на треножниках. Массивные часы на стене встали, словно позабыли как это: отсчитывать время. Даже ветер, казалось, застыл за окном, испуганный небывалым безмолвием. Тишина, окутавшая комнату, была мертвой, абсолютно безликой. Даже самого смелого и жизнерадостного человека она была способна лишить самообладания. Альбус Персиваль Вульфрик Брайан Дамблдор, профессор трансфигурации, кавалер ордена Мерлина первого класса, Великий волшебник, Верховный чародей Визенгамота и прочее, и прочее, слышал такую тишину лишь однажды… В тот день, когда он сказал своему брату примерно то же, что сейчас сказала ему Полумна Лавгуд. «Я знаю, что я делаю» Есть поступки, которых не исправить даже тысячей благодеяний. Есть решения, о которых жалеешь всю свою жизнь. Есть уроки, которые нельзя забывать. Те, что делают нас сильнее. Жаль, что он не знал об этом заранее. Жаль, что никто не мог рассказать юному Альбусу Дамблдору, какой на самом деле бывает жизнь. Профессор кивнул самому себе и вновь подошел к столу. Выдвинул один из ящиков, достал оттуда стопку книг и свитков и отложил их в сторону. — Ариана. — Прошептал он пароль, наблюдая, как дно ящика растворяется в воздухе, открывая взгляду потайное отделение. Дюжина экземпляров «Ежедневного пророка», разбитый маховик времени, свидетельство о рождении Полумны Лавгуд, фотографии, личные записи. И кое-что еще. Тоненькая папка, которую профессор «позаимствовал» из архива Министерства в конце августа 1942 года. "Семейство Абери. Макгиликадис Рикс. Генеалогия" В тот день он подарил новую жизнь Луне Абери, понадеявшись, что она будет счастливее предыдущей. В его силах было довести дело до конца. Профессор собрал документы в одну стопку и спешно завернул в плотную бумагу. Тщательно перевязав получившийся сверток бечевкой, он вытащил из-под стола клетку с совой. Открыв дверцу клетки, выпустил оттуда роскошную ухоженную птицу, перенес ее к окну и раскрыл настежь тяжелые створки. Сова вцепилась в сверток острыми когтями и выжидающе склонила голову набок. — Тому Марволо Реддлу. — Отчетливо сказал профессор. — Хогвартс. Факультет Слизерин. Лично в руки.