Новолуние

— Вы уверены, мисс Лавгуд? — Более чем. Это самый легкий способ находиться рядом с ним, не вызывая подозрений. — А ваши врожденные способности? — Это волнует меня меньше всего, профессор. Я чистокровная. И уж поверьте, я способна притвориться одной из них. — Не сомневаюсь. Кстати, я уладил дела с Диппетом. Он был несколько удивлен появлению новой ученицы, но я смог предоставить ему достаточно доказательств для того, чтобы он принял вас. Со шляпой проблем так же не возникнет. Как и с биографией. Вы улыбнетесь, когда узнаете ваше новое имя. Оно мало чем отличается от старого. — Готова улыбаться, сэр. — Луна. Луна Абери. — Луна Абери из Слизерина. Я улыбнулась.

1 сентября 1942 года

— Уже видел ее? Эйвери с размаху хлопнулся на сидение напротив и закинул ногу на ногу. За окном мелькали деревья, словно испачканные в краске. Желтые, оранжевые, красные пятна листьев сливались в одну бесконечно длинную ленту, притягивая взгляд. Небо до горизонта было чистым, солнце сияло на нем ослепительным белым шаром. Осень. Ранняя, новая, словно подарок, запакованный в трескучую цветную обертку. Том Реддл оторвался от созерцания природы и с недовольством посмотрел на товарища. — Кого? — Девчонку. — С готовностью отрапортовал Эйвери, довольный, что привлек к себе внимание.- Новенькую. Было бы о чем говорить. — Что интересного в первогодках? — Как? Ты не слышал? Ах да! Ты же проводишь лето в при…  Эйвери осекся, поймав на себе яростный взгляд. Кретин! Всякому известно, что упоминать при Томе Реддле слова «сиротский» и «приют» было равносильно самоубийству. Чертов Эйвери! Пора начинать учить мальчишку хорошим манерам. И послушанию. Пожиратели Смерти должны уметь держать язык за зубами. — Прости…пожалуйста… Эйвери был одним из тех отвратительных персонажей, что сначала говорят, а затем думают. С восторгом, с упоением говорят, не размениваясь на мысли, выводы и простую логику. А когда понимают, что сказали что-то не то, так же искренне раскаиваются. Вот он: вихрастый подхалим с глазами кокер-спаниеля. Сидит, заламывает руки: пальцы в заусенцах, словно он и не чистокровный вовсе, а безымянная магловская шваль… — На этот раз прощаю. — Том отвел взгляд и изобразил скучающее равнодушие. — Так о чем я не слышал? — В Хогвартс поступает новенькая. Сразу на пятый курс, представляешь? Она пройдет распределение, как первокурсница. Луна Абери. — Абери? — Реддл перебрал в памяти имена известных ему чистокровных волшебников. — Я знаю эту фамилию. Какие-то чудаковатые затворники. Живут на Севере. — В Ирландии. — Кивнул Эйвери. — У них маленькое поместье где-то около Макгилликаддис Рикс. У мистера и миссис Абери одна единственная дочь — Луна. Пять лет назад ей так же как нам пришло письмо о зачислении в Хогвартс. Но ее никуда не отправили, сказали, что она больна и не сможет учиться. Что они сами будут обучать ее на дому. А в этом году она вроде как сдала экзамены, и педагогический совет разрешил ей продолжить обучение уже в школе. Том закусил губу, анализируя полученную информацию. — Выздоровела? — Ну, — Эйвери почесал затылок. — Получается, что так. Это было любопытно. По-настоящему. Том был человеком, скупым на эмоции, особенно тогда, когда они не приносили ему никакой практической пользы, однако… Случаи зачисления учеников на старшие курсы случались. Бывали и те, кто бросал школу после пятого года обучения, но, спустя пару лет, возвращался закончить образование. Случаи, случаи, случаи… исключения из правил. Аномалии. Том Реддл ненавидел аномалии. — Она едет в поезде? — Да, в соседнем вагоне. Одна. Знаешь ли, вид у нее дикий. — Эйвери фальшиво вздрогнул для наглядности, и Том едва смог сдержать брезгливую гримасу. Мерлин, почему всю жизнь ему приходится общаться с идиотами? Реддл поднялся и оправил мантию. Затем мельком глянул в маленькое зеркало на стене и сухо улыбнулся своему отражению. — Ты куда? — Пойду, поздороваюсь. Выскользнув в коридор, он уверенно зашагал в указанном Эйвери направлении, направо и налево здороваясь со знакомыми. — Отлично выглядишь, Том. — Ты опять не загорел за лето! — Я думаю, тебя изберут старостой. — Вот бы в этом году… Реддл терпеливо пробирался к тамбуру, кляня на чем свет стоит всех учеников Хогвартса вместе взятых. К сожалению, такое внимание было обязательным дополнением к его репутации. Обычно он и носу не показывал из своего любимого первого купе первого вагона до самого прибытия. Но сейчас… Том скривился. В тамбуре он наткнулся на продавца сладостей и, не задумываясь, приобрел у мужчины первую попавшуюся плитку шоколада. Пригодится. В соседнем вагоне было на удивление пусто. Он еще раз оправил мантию и двинулся мимо купейных дверей, искоса поглядывая на тех, кто сидит внутри. Грифиндорцы. Красно-золотые, видя его, вели себя куда сдержанней учеников с его факультета. Кто-то кивал в знак приветствия, а некоторые попросту игнорировали. Сейчас это не раздражало: на первом плане стояло кое-что поинтереснее. «Кое-кто» — педантично поправил себя Реддл. Точность в формулировках — это важно. Ее купе было последним. Том остановился, не доходя до него, и осторожно заглянул внутрь. Несмотря на отсутствие соседей, девушка сидела в самом углу у окна, подобрав к груди ноги. Ступни у нее были миниатюрными, белыми, резко контрастирующими с длинным подолом строгого черного платья. Лицо скрыто длинными светлыми волосами. Во всей позе — удивительная скованность, отличная от той, что бывает у неуверенных или испуганных людей. Так выглядят… Том нахмурился, пытаясь проанализировать эту странность. Да, Эйвери не врал, называя Луну Абери дикой. Пожалуй, это было наиболее удачным сравнением. Впрочем, именно поэтому любопытство стало еще более сильным. Реддл изобразил на лице добродушную улыбку, постучал и вошел внутрь. — Привет. Немного помедлил, затем прошел по купе и занял место напротив девушки. Луна Абери даже не пошевелилась. Лишь окинула его острым взглядом. Глаза у нее были огромные, серые с голубыми вкраплениями, едва заметно подведенные черным карандашом. Лицо маленькое, с остро-очерченными скулами, тонким прямым носом и бледными губами. Она не была красавицей. Скорее, ее можно было назвать миловидной, если бы не чрезмерная худоба. Под тонкой тканью платья легко угадывались ребра. И уж точно Луна Абери не выглядела на свой возраст. На вид ей можно было дать лет четырнадцать, самое большее — пятнадцать. — Привет. Ее зрачки сузились, а голубых точек на радужке, кажется, стало еще больше. Ни дать ни взять — затянутое облаками небо. Полная противоположность тому, что за окном. — Ты выглядишь немного напуганной, если честно. — Том улыбнулся еще шире, пытаясь расположить к себе собеседницу. — Неправда. — Ответила девушка, не отводя взгляд. — Всего лишь задумалась. Холодно, сухо. — Я Том Реддл. — Том протянул руку. — Рад приветствовать тебя в Хогвартсе. Луна посмотрела на протянутую ладонь так, словно на ней сидел огромного вида паук. И отвернулась к окну. — Спасибо, Том Реддл. Том опустил руку, досадуя на свою излишнюю вежливость. Еще раз оценивающе скользнул по девушке взглядом: ее слова, интонация, поведение, все это полностью укладывалось в понятие «асоциальность». Словно маленькая дикарка понятия не имела, что такое манеры. Но поза… Реддл считал себя проницательным человеком. Тем, кто способен смотреть в корень вещей. И там, где простой обыватель увидел бы лишь девчонку, забившуюся в угол сидения, он, лучший ученик Хогвартса… Плечи. Ее прямые плечи. Как вообще можно держать их прямо в таком положении? Дикарка. Дикая. Опасная? Какая глупость! — Кхм…на какой факультет хочешь поступить? — Мне все равно. Реддл выгнул бровь, считая про себя. Десять, девять, восемь. Разговор не складывался. Семь. Нужен ли ему этот разговор? Нет. Любопытство не в счет. Это — мелочь, приятное дополнение к жизни. Шесть. Резоны наладить с девчонкой контакт: ни одного. Какая может быть польза от новичков? Пять, четыре. Нужно возвращаться. За окном темнеет, чуть больше часа — и поезд прибудет на станцию. У него еще много дел. Три. Два. Один. Знакомство можно считать оконченным. Ноль. — А с какого ты факультета? — В глазах Луны Абери на секунду сверкнули смешинки. Словно она могла читать мысли. Словно специально ждала момента, когда он уже захочет уйти. — Со Слизерина. — Реддл медленно вернул бровь на место. Смена настроения? Психическая нестабильность? — И каково оно? Ты доволен? — Конечно. — Он отточенным движением провел рукой по волосам. — Моя родня испокон веков училась именно на Слизерине. Я не исключение. — Наверное, — Луна по-птичьи наклонила голову, рассматривая его, — Ты отличник. — С чего ты взяла? — Так выглядят только отличники. — Так, это как? — Так, будто утром ты сам себя отутюжил. — Фыркнула девушка и рассмеялась. Сумасшедшая, — резюмировал Реддл. Нормальные так себя не ведут. — Для отшельницы у тебя невероятно острый язык. — А ты, видимо, как и все отличники, любишь совать нос во все, что можешь, не так ли? — Луна плотнее обхватила колени и положила на них голову. — Тогда предлагаю тебе отбросить вежливость и задавать мне вопросы напрямую. Если я сочту нужным, то отвечу на них. — Чем ты была больна? — Том среагировал мгновенно. Вопрос лежал на поверхности и в случае ожидаемого ответа вроде «у меня было биполярное расстройство» или что-то вроде этого, разрешал загадку о Луне Абери раз и навсегда. — Светобоязнь. — Девушка нахмурилась и уточнила. — Больно было смотреть на свет. Дефект роговицы. Я не могла выходить на улицу много лет. Чертовски просто. — А как же сейчас? — Ну, я же смотрю на тебя. — Луна совершенно неожиданно подмигнула. — Это лечится, как видишь. Реддл видел. Реддлу не нравилось то, что он видит. — И ты решила поехать учиться в школу? — Разумеется. Ты бы на моем месте поступил иначе? — Я не на твоем месте. — Том улыбнулся, смягчая резкий ответ, и сменил тему. — А почему твоя семья живет так далеко от цивилизации? — Мой отец, — Луна помедлила, подбирая слова. — Ортодоксальный человек. Он не любит общества людей. Увлекается природой и естественными науками. А мама… Мама на него похожа. А ты? Твой отец, наверняка, гордится таким сыном? Том едва заметно дернул губой. Абери не знала. Не могла знать. — У меня нет отца, — процедил он сквозь зубы. — А мама? — Девушка невинно хлопнула ресницами, нисколько не смутившись. Если бы Том не был уверен, то решил бы, что Абери провоцирует его. — Моя мать умерла. И мы не будем об этом говорить. — Ты злишься? — Тихо спросила она. Вспыхнули искрами голубые точки в глазах. Том моргнул. Нет. Это не было вопросом. Луна Абери сказала это со спокойным убеждением, не меняя ни позы, ни тона голоса. Нет, дикарка с Макгилликаддис Рикс была безумна. Или, напротив, очень умна. Реддл не мог решить. Но его не устраивали оба варианта. — Я не люблю, когда говорят о моей семье. — А я? — Луна подалась вперед. — Я делала то же самое, что и ты. Ты пришел сюда, начал выпытывать информацию. Кто я и откуда, кто мои родители и что за таинственная болезнь, от которой я так внезапно избавилась. Ты вел себя бестактно и нагло, и поверь, ни одна из твоих дежурных улыбок не смогла скрасить твоих намерений. Если ты считаешь возможным вести себя подобным образом, то будь готов, что с тобой будут разговаривать так же. За окном по-прежнему мелькали деревья: неаккуратные мазки на холсте, сделанные дрожащей с похмелья рукой неизвестного художника. По-прежнему чистое небо и яркое солнце, катящееся за горизонт, туда, где врезаются в прозрачную синь башни пока еще далекого Хогвартса. По-прежнему… Все было по-прежнему и ничего не изменилось. Или? Том усмехнулся и несколько раз хлопнул в ладоши. — Браво. А ты зубастая, Абери. Затем поднялся и, не дожидаясь ответа, небрежным движением бросил рядом с девушкой плитку купленного шоколада. — Поточи зубки, а то на тебя жутко смотреть, ладно? И, знаешь? В следующий раз думай, кого кусаешь. — Он открыл дверь купе и, не оглядываясь, закончил. — Случается, что добыча оказывается не по зубам. С этими словами он вышел, тихо прикрыв за собой дверь, быстро прошел в тамбур и только там дал себе волю, со всей силы ударив кулаком в стену. Дрянь! Как она посмела так разговаривать с ним?! Как у нее получилось вывести его из себя? Его? Тома Реддла?! Кто она такая, чтобы иметь на это право? Костлявая уродливая девчонка с глазами-блюдцами и боязнью солнечного света! С родителями не от мира сего! Глупая сумасшедшая сука. Он должен что-то предпринять, что-то сделать с ней, чтобы больше… Реддл выдохнул и через силу улыбнулся. У него много вариантов. Он всегда знал, как нужно решать проблемы.