Как рождаются звезды

До квартиры родителей Сузуме доехала на такси. Пару лет назад они продали домик в деревне и окончательно перебрались в Токио, но жили на самой окраине, почти за мегаполисом, поэтому дорога обошлась в час и заплатить пришлось кругленькую сумму. Что поделаешь, ехать туда на электричке совсем не хотелось. Когда Сузуме заплатила таксисту и вышла из машины, она почувствовала, как волнение комом подступает к горлу. Она не была здесь больше полугода, а с родителями созванивалась три месяца назад. Их возможно даже нет дома. Сузуме решила сначала зайти в магазин. Последние деньги она потратила на бутылку шампанского, дорогущую банку кленового сиропа и хлеб. Ей просто не хотелось идти к родителям, но она знала, что должна. Когда Сузуме вышла из магазина, она достала телефон из кармана и звякнула Некоте: - Алло? Сузуме? – послышался голос Некоты. Видимо, она была сильно занята чем-то. - Привет – выдавила она. - Как дела, картошка? – голос Юуки стал веселым. - Все хорошо, а у тебя? - Тогю опять забыл поменять малышу подгузник. Я его еле успокоила! Представляешь, он мне говорит «я не понимаю, почему ребенок плачет» и ведь даже запаха не чувствует! Ну что за человек! - У вас все хорошо? – Сузуме улыбнулась. - Да. Сузуме, ты сейчас с Шишио? - Нет, я собиралась к родителям, но не могу решиться. - Ого, чего это ты вдруг к ним собралась? - Мне нужно кое-что им рассказать…Да и тебе тоже. Может приедешь? - Это очень важно? – спросила Некота. - Да, я не хочу говорить об этом по телефону. А без тебя я к родителям не пойду. Приезжай сейчас, побудешь со мной денек? - Даже не знаю, вламываться вот так к твои родителям… - Юука, ты же знаешь, они тебя обожают. А мне как никогда нужна твоя поддержка… На несколько секунд между ними воцарилось молчание. Затем Некота сказала: - Хорошо, я думаю, на денек я смогу приехать. Буду через час. Сузуме подошла к дому родителей и уселась на лавочку. Она взяла телефон и набрала смс-ку Шишио: «Скучаю по твоим глазам». Ответ пришел через минуту: «Что за розовые сопли, Чун-Чун?» и смеющийся смайлик. - Идиот – прошептала Сузуме и рассмеялась. Через пару секунд пришла еще одна смс-ка: «Шучу. Я тоже скучаю, особенно по твоим рукам, и ногам, и коленям…», Сузуме покраснела и написала: «МАНЬЯК!». Так они и обменивались смс-ками, пока Сузуме не услышала голос за своей спиной: - Картоха, я отвалила за такси чертово состояние! Если твоя новость это фигня, то я тебя убью! Сузуме обернулась. Голос Некоты был притворно-раздраженный, и она улыбнулась ей: - Юука! – Сузуме набросилась на нее и крепко сжала в объятиях. - Сколько ты здесь сидишь? - С тех пор, как тебе позвонила… Юука засмеялась: - Ну ты и трусиха! Она взяла ее за руку: - Идем, все будет хорошо. Сузуме улыбнулась ей и они пошли прямиком к двадцатиэтажному зданию, где жили ее родители: - Наконец-то ты нормально оделась – сказала Некота по дороге. - Это же ты мне подарила! Родители жили на десятом этаже в красивой двухэтажной квартире. На первом этаже была гостиная с кухней, ванная и туалет. А на втором – комната родителей и комната, которая предназначалась для Мамуры и Сузуме, когда они будут приезжать гостить у них. Родители обожали Мамуру. Некота нажала на звонок. Пару секунд они молча ждали. Сузуме казалось, что ее сердце сейчас выскочит из груди и куда-нибудь убежит. Наконец послышался щелчок и дверь открылась. На пороге стояла мать Сузуме – в халате, и с таким лицом, будто перед ней мэр города или того хуже, президент всей страны: - Девочки…Сузуме… Она поочередно посмотрела на них, но взгляд ее задержался на Сузуме: - Девочка моя! – сказала она и расплакалась. - Мама! – Сузуме обняла ее. Ей стало ужасно стыдно за то, что она не отвечала на ее звонки. Когда мама перестала плакать и отпустила Сузуме, она запустила их в дом и крикнула: - Дорогой! Это Сузуме! В общем, что и говорить, приветствие было бурным. Сначала родители попытались скормить им всю еду, что есть в доме, затем постелили кровать в комнате и отправили их отдыхать. Было десять часов, и Сузуме крикнула родителям, что они ложатся спать. Юука плюхнулась на кровать, а Сузуме достала из рюкзака бутылку шампанского, хлеб и кленовый сироп. Они уселись на полу, стали пить, макать хлеб в сироп и болтать о всякой чепухе. Затем Сузуме пришлось рассказать о встрече с Мамурой: - Он спросил, люблю ли я Шишио, а я просто ушла… - пробормотала Сузуме, делая еще один глоток. - Да уж, не очень-то хорошо получилось – сказала Некота. Молчание повисло на пару минут. Затем Юука спросила: - А что ты хочешь родителям рассказать? Сузуме покачала головой: - Дважды я это сказать не смогу. Завтра утром я все расскажу. Наступило утро и настал час икс. Сузуме с Юукой почистили зубы, спрятали пустую бутылку с шампанским в рюкзак и спустились вниз на завтрак. Отец читал газету, а мама готовила блинчики с вареньем: - Садитесь, сейчас будем завтракать! Большую часть завтрака Сузуме слушала рассказы родителей, но атмосфера за столом была какой-то напряженной. Она не могла сосредоточиться и опять разволновалась. Юука рассказала родителям о своей работе, о Тогю и о малыше. Да, они, наверное, мечтают о том, чтобы Сузуме была такой же, как Некота. От радужных размышлений ее отвлек голос матери: - А как твои дела, Сузуме? Все смотрели на нее. Сузуме сглотнула: - Все хорошо... Я виделась с Мамурой. - И как? – взволнованно спросила мама. Она до последнего надеялась, что они помирятся. Сузуме покачала головой. Мать вздохнула: - Понятно… - Есть еще одна новость – осторожно сказала она. - Какая? – спросил отец. - В общем, меня повысили на работе. На лице матери и отца тут же просияла улыбка. Сузуме почувствовала себя монстром: - Но это не то, что вы думаете. Мне предложили должность менеджера, зарплата высокая, но это кафе… Сузуме замолчала. Некота смотрела на нее во все глаза, родители тоже. В эту секунду ей хотелось исчезнуть, провалиться сквозь землю, оказаться рядом с Шишио, в его объятиях. Услышать его голос, или чтобы он взял ее за руку и придал ей сил, как тогда, в кафе: - Это кафе находится в Лондоне. Повисло долгое молчание. Юука отвела глаза и стала ковыряться в тарелке, отец нахмурился, а мать сделала ужасно разочарованное лицо: - Как жаль, а ведь такая хорошая должность, а ты не сможешь уехать… - Нет. Я поеду Теперь уже никто не отводил от нее глаз. Все уставились на нее с открытыми ртами. Сузуме даже стало смешно в этот момент: - У меня есть все документы, работать нужно начать уже в следующем месяце. Что насчет языка – думаю, я быстро выучу самые передовые фразы, а там уж со временем освоюсь. - Сузуме, это другая страна, другие люди… - начала мама. - Да, я знаю… Но я устала жить здесь. Я чувствую себя запертой, я как будто не жила все эти годы. Мне двадцать четыре, а я ничего не знаю, нигде не была. Я как в старые времена, со школьной скамьи была обещана мужчине, должна была выйти замуж и нарожать ему кучу детишек. Тут уже стало обидно Некоте, но Сузуме было смешно от своих слов: - …я не хочу этого. Я хочу вырваться. Хочу уехать. Весь остальной завтрак они провели в молчании. Напоследок мать и отец сказали Сузуме, что она должна хорошенько подумать еще раз, и привели кучу примеров на тему, что Лондон – самое ужасное место на всей чертовой Земле. Юука уехала вечером. Она сказала, что поддержит Сузуме в любом случае, но тоже не хочет чтобы она уезжала. Сузуме вернулась в комнату и плюхнулась на кровать. Краем глаза она заметила рамку с фотографией, стоящей на тумбочке. На фотографии ей было семнадцать, она стояла посередине, а по бокам стояли родители. Это был ее выпускной. Сузуме возненавидела себя в эту минуту. Прошло три недели. Все это время Сузуме жила у родителей. О теме переезда они больше не заговаривали, но все три недели родители пытались сделать ее жизнь как можно лучше, даже специально оставляли газету на странице с вакансиями на столе. С утра мама зашла в комнату и села к ней на кровать. Сузуме открыла глаза: - Мама? Она ничего не говорила. Затем встала, взяла в руки рамку и уставилась на нее: - Сузуме…Ты твердо решила? Прошла минута: - Да. Мама поставила рамку на тумбочку, поцеловала ее в лоб и вышла из комнаты. Все эти три недели Сузуме общалась с Шишио смс-ками. Она скучала по нему настолько сильно, что иногда серьезно подумывала над тем, чтобы сесть в такси и съездить к нему на пару часов. Но потом вспоминала что у нее вообще не осталось денег. Сузуме оделась, собрала рюкзак и спустилась вниз: - Такси уже ждет внизу – сказала мама. Они посидели минутку, затем Сузуме стала обуваться. Мама крепко обняла ее: - Сузуме, обещаю что будешь звонить каждый день! - Обещаю – прошептала она. Мама плакала. Отец тоже обнял ее и сказал: - Ты взрослая девочка, у тебя все получится. Мы гордимся тобой. Слезы выступили у нее на глазах, но Сузуме тут же подавила в себе этот порыв. Она должна быть сильной. - И еще кое что… Отец взял с тумбочки конверт. В нем была пачка денег: - Держи, этого хватит на самолет и на первое время там, до зарплаты. Если будет не хватать то позвони, мы вышлем еще. На этот раз она не выдержала, разревелась и обняла обоих. Они простояли так пару минут. Затем Сузуме ушла, быстро, чтобы не растягивать эти ужасные минуты. В такси Есано написала Шишио: «Еду домой». Он не ответил, но когда она подъехала к дому спустя час, то он сидел на лавочке и ждал ее, уставившись в телефон. Сузуме вышла из такси и медленно пошла к дому. Как только он увидел ее, то встал со скамейки и подошел к ней. - Черт возьми, три недели, Чун-Чун – шутливо сказал Шишио. Как только он приблизился к ней то поцеловал. Одну руку он осторожно положил ей на шею, а другой взял пакет с вещами из ее руки. Словами нельзя было передать, как она скучала по нему, и как в эту минуту ненавидела себя за свое решение. Сузуме положила свою руку ему на щеку, затем осторожно отстранилась и поцеловала его в щеку: - Я скучала по тебе. - И я. Просто ужасно. Погода была солнечной, поэтому они не стали оставаться дома. Сузуме побросала вещи, и они вышли на улицу. Не сговариваясь оба пошли в сторону парка. Когда они оказались на месте, то Шишио купил им по банке газировки, и они уселись на холм, на котором сидели в прошлый раз. Было тепло, дул приятный легкий ветерок, вокруг было много людей, беззаботно разговаривающих о чем-то. Им было невдомек, как тяжело ей было смотреть в эти красивые зеленые глаза и осознавать, какую боль им придется причинить, или какую боль они могут причинить тебе. Разве кто-то еще в этом мире может понять их? Разве можно так улыбаться и веселиться зная, что самую сильную боль зачастую причиняют самые близкие люди? Сузуме открыла колу и сделала глоток. Пару минут они сидели в молчании: - Издательство предложило мне контракт – сказал он вдруг. Сузуме просияла: - Это же отлично! Просто замечательно! – воскликнула она. Шишио улыбнулся: - Ага. Поскольку мои рассказы не слишком большие, они будут публиковаться вместе по несколько штук, как сборники. Сузуме ужасно хотелось почитать еще какие-нибудь из его рассказов. А ведь он прочла только один: - А тот, который я читала? - Они его видели. Им понравилось. Мне не нравится только то, что нужно будет успевать написать до определенного срока… - голос его был каким-то задумчивым. - Все в порядке? Ты не слишком то рад, а ведь новость хорошая. Шишио взял ее руку и поцеловал: - Я так счастлив, что ты вернулась… - он замолчал на пару секунд – Чун-Чун, ты же сама прекрасно понимаешь. Да. Она понимала. Притворяться перед ним было незачем. - Да… - Что ты решила? Она сидела и молчала. По его взгляду было видно, что он знает ответ. Сузуме оставалось лишь обрушить это на него: - Я поеду. Он молчал. Прошло пару минут, обе банки из-под газировки стали пустыми: - Это твое окончательное решение? - Окончательное. Он взъерошил волосы на голове и уставился на небо. Затем достал сигареты и закурил. Прошло пять минут, он достал вторую. Сузуме было больно смотреть на него. Он потянулся к пачке, но он взял ее и положил в карман: - Шишио… - Все в порядке, Чун-Чун. Просто это тяжело. Внутри нее бушевала буря эмоций. Она не выдержала. Выдернула у него сигарету изо рта и выкинула ее, затем встала и пошла прочь. - Чун-Чун?! В чем дело? – послышался его голос сзади. Она повернулась. Он стоял перед ней, не понимая, что происходит. - Вы все… - Сузуме покраснела от злости – вы все думаете только о себе! Он совсем открыл рот от удивления: - О себе? Чун-Чун, да ты представляешь, как все вокруг тебя волнуются? - Волнуетесь?! А вы обо мне подумали? – раздраженно кинула она – Никто из вас и мысли не допустил о том, как тяжело мне было говорить, что я уезжаю из этого чертового места! Как тяжело было говорить вам об этом! Вы что, думаете, что я не боюсь и не волнуюсь? Что мне плевать на вас? Да я чувствую себя монстром! Ее голос перешел на крик. Она перестала себя узнавать. Сейчас она ненавидела все, что ее окружало. Прохожие проходили мимо них и удивленно оглядывались. Некоторые делали недовольное лицо, мол «Как они могут ругаться здесь, при нас? Как неприлично!» Шишио схватил ее за плечи: - Сузуме, не говори так! Не нужно взваливать все на себя. Мы волнуемся не потому, что хотим привязать тебя к себе и никогда не отпускать, а потому, что боимся за тебя! Ты хоть понимаешь, как тяжело мне? Я потерял тебя на целых восемь лет… Он отпустил ее и посмотрел в другую сторону, на его глазах застыли слезы: - А сейчас ты хочешь, чтобы я опять тебя отпустил?... Тут она отшатнулась. Злоба исчезла, осталась только слабость: - Неужели ты действительно так ничего и не понял? - Что ты имеешь в виду? - Ты говоришь так, будто это я тебя бросила – сказала она. - Ты ушла к Мамуре. Он замахнулась и ударила его по щеке. Слезы текли по ее лицу. На этот раз прохожие не стесняясь сгрудились вокруг них, слушая, о чем они говорят. Конечно, они притворялись, что занимаются своим делом. Они же приличные люди. - Шишио Сатсуки, – в ее голосе звучала обида – скажи, где я не права. Восемь лет назад ты разбил мне сердце. Ты сказал, что не любишь меня, и отверг мои чувства. А затем ты почему-то решил, что сможешь вернуть все обратно. Неужели ты и вправду думал, что я смогла бы простить тебе такой поступок? Он опустил голову и уставился на землю: - Сузуме…Чун-Чун… - Я…- слезы градом катились по ее лицу – ты…Ты был человеком, которого я любила больше всего. Так я сказала Мамуре. И он знал об этом. Я любила тебя всегда, все эти восемь лет я врала себе. Но ты… - она закрыла рот рукой и прошептала, ужасаясь своим словам – ты никогда не сможешь полюбить меня так, как люблю тебя я. Он посмотрел на нее. Она посмотрела на него. Все вернулось. Все, что они пережили, буквально свалилось на них. В эту минуту она любила и ненавидела его больше всего. Говорить было нечего, все, что было на душе, она высказала. А он молчал, не в силах ответить что-либо: - Чун-Чун… - его голос был раздавленным – я не знал, что так сильно обидел тебя. Она вытерла слезы. В горле был ком: - Это уже неважно, все кончено. Ее голос был черствым и твердым. Она никогда и ни с кем так не говорила, никогда и никого не обижала так сильно, как его - человека, которого любила больше всего. Они оба воткнули ножи в спины друг друга. И это было чертовски больно. Сузуме развернулась и пошла прочь. Ей казалось, что она оглохла и ослепла. Она отчего-то вспомнила тот вечер, когда они встретились в первый раз за восемь лет. Она тогда была ужасно пьяной и спросила его, что он испытывал, когда она ушла к Мамуре. Он ответил, что не испытывал ничего сентиментально-плаксивого. Только тупую, ноющую боль в груди. Теперь они поняли чувства друг друга. Но было слишком поздно.