***
Джейкоб Фрай был плохо знаком с историей Братства, классификацией Частиц Эдема, трудами по философии и стратегии и прочими вещами, в которых так хорошо разбиралась его сестра. Она могла рассказать о деятельности Братства в каком угодно регионе мира от Старого до Нового Света, о биографии любого мастера-ассасина и о его вкладе в борьбу с Орденом тамплиеров и в поиск Частиц. Кумирами Иви были легендарные Альтаир ибн Ла-Ахад и его жена, Мария Торпе. Юная мисс Фрай обожала читать сохранившиеся в библиотеке их особняка в Кроули записи о реформировании Ордена ассасинов Альтаиром, его работе по изучению Яблока Эдема и путешествии в Монголию. Всё вышеописанное Джейкобу казалось чертовской нудятиной, тем более, что отец и другие наставники пытались впихать ему эти знания насильно. Беспредельный упрямец, как и любой, в ком течёт кровь Фраев, слегка подкрепленная валлийскими корнями, Джейкоб назло учителям сбегал с уроков и даже смазывал картофельным клейстером страницы книг, так что их с трудом можно было открыть. Парень с трудом мог вспомнить, кто такой Эцио Аудиторе, и предпочитал делать вид, что вообще о нём ни гу-гу. От правильного и честного Коннора Кенуэя его откровенно тошнило. И всё же, в череде знаменитых ассасинов был один, от историй о котором у Джейкоба замирало сердце. Строго говоря, долгое время он был вовсе и не ассасином, а пиратом. Самым настоящим морским разбойником и джентльменом удачи, о которых слагают легенды и до сих пор. Кумиром Джейкоба был Эдвард Джеймс Кенуэй. Будучи семилетним мальчиком, младший из близнецов Фрай обожал рассказы о приключениях, которыми потчевал его Джордж Вестхаус. По-настоящему маленького Джейкоба захватывали истории о грозных пиратах, зарытых кладах, кораблекрушениях и морских сражениях. Джордж, видевший энтузиазм мальчика, поведал близнецам историю пирата-ассасина, Эдварда Кенуэя. Иви больше нравилась часть, посвящённая поискам таинственной Обсерватории, контакту с Мудрецом и Хрустальными Черепами. Всё, что касалось пиратства и разбоя, ей приходилось не по сердцу, и она возмущенно фыркала, когда Джордж описывал очередной абордаж или морскую погоню. Иви считала это грубым мужским ребячеством, переросшим в преступление. Джейкоб же был просто в восторге, переспрашивал и просил рассказать поподробнее, интересовался моряцкими терминами, жизнью экипажа на корабле, всякими байками и легендами. Его детское воображение получило мощную подпитку, так что вскоре мальчик, можно сказать, жил историями об Эдварде и грезил наяву, переносясь в мечтах на Карибы в Золотой Век пиратства. То ему представлялось, будто он потерпел крушение и, единственный выживший, попал на борт «Галки», где капитан Кенуэй незамедлительно разглядел юный талант и сделал своим помощником. То он, будучи юным авантюристом и искателем сокровищ, получал информацию о местонахождении богатого клада и по пути к нему присоединялся к команде Кенуэя, как знаток и проводник. То Джейкоб вызволял Эдварда из тюрьмы вместе с А-Табаем, и втроем они успевали спасти прекрасную Мэри Рид, а затем капитан назначал Фрая своим вторым квартирмейстером, наравне с Энн Бонни (и неважно, что никакого второго квартирмейстера на корабле быть не могло — для буйной детской фантазии это несущественная мелочь). То Джейкоб ставил себя на место Адевале, представляя, как они вместе с Кенуэем освобождаются из плена и в страшный шторм берут контроль над Галкой. Так или иначе, в детских мечтах младшего Фрая он становился лучшим другом Эдварда Кенуэя, и, даже если получал свой корабль, всё равно плавал вместе с ним. Капитан обучал его фехтованию, стрельбе, навыкам ассасина и навигации, учил карабкаться по снастям и задерживать дыхание для ныряния, делился забавными и поучительными историями. Вдвоём они одолевали тамплиеров и приближённых злодея Лауреано Торреса одного за другим. В битве с Эль-Тибуроном Джейкоб терял глаз и с тех пор носил повязку, как заправский корсар-головорез. Потеря органа зрения маленькому фантазёру казалась весёлым приключением, окутанным романтическим ореолом, а вовсе не ужасной травмой. Он выдумывал множество битв и приключений, но все кошмарные чудовища морских глубин, коварные тамплиеры и охотники на пиратов были ему нипочём, ведь вместе с ним сражался герой его детства. Джейкоб воображал, как вдвоём с Кенуэем ныряет к затонувшим галеонам и причудливым кораллам, добывая сокровища среди акул. Как они охотятся на этих самых акул и на китов, а также разнообразных диких животных, населявших джунгли и песчаные пляжи Карибов и зачастую создававшихся фантазией мальчика. А затем два друга и соратника становятся авантюристами, исследователями таинственных пещер и заброшенных руин майя, полных врагов-контрабандистов и подстерегающих повсюду смертельных ловушек. Но никакие противники и их хитрости двум пиратам-ассасинам не страшны. Джейкоб Фрай и Эдвард Кенуэй — эти имена гремят во всех городах от Гаваны до Кингстона. Они — грозы и повелители морей, великодушные буканьеры и безжалостные убийцы (и в мечтах Джейкоба эти два противоположных образа удивительным образом сочетались). У них большой флот, солидное вооружение и множество союзников. Перед ними ещё не исследованные земли, ещё не пережитые приключения и ещё не захваченные корабли. Вдвоём эти парни способны на всё, и нет для них ничего невозможного. Вот «Галка» швартуется в бухте Нассау. Команда сходит на берег. В таверне друзья встречают Чёрную Бороду, Стида Боннета, Джеймса Кидда и Энн Бонни. Последняя успела стать первой детской влюблённостью Джейкоба. Он был очарован её рыжими волосами, лёгкостью и весёлым нравом, который с таким восторгом описывал Джордж, а потом паренёк сам представлял и дополнял до идеала её образ. В таверне все пьют, веселятся, горланят песни, танцуют и даже бранятся. Где-то среди матросов завязывается случайная драка, а Джейкоб впервые пробует ром. Эдвард хохочет, рассказывает байки, покровительственно опускает руку на плечо Фрая. Тот на вершине счастья: он всегда мечтал о подобном наставнике и порой именно таким хотел видеть своего отца. «Игра в пиратов» всё затягивала и затягивала Джейкоба. Он собрал собственную команду среди знакомых мальчишек из Кроули, и те признали его капитаном. Сорванцы устраивали импровизированные абордажи и играли в поиск сокровищ. Чаще всего им удавалось найти только какой-нибудь завалявшийся на земле пенни, но и такое событие в их глазах было настоящим праздником. Иви тоже время от времени участвовала в игре, хоть все и утверждали, что «женщина на корабле приносит несчастья», но она никогда не пропускала ради этого занятия с отцом или с Джорджем. Близнецы нередко разделялись, и их команды сходились в жестоких сражениях. Джейкоб болезненно переживал поражения, но ему всегда удавалось взять реванш. Они с товарищами даже соорудили из разных досок некое подобие корабля. Джейкоб назвал его «Грач» по аналогии с «Галкой» Эдварда Кенуэя. Кроме того, весной они запускали на маленьком пруду, на речке и на всех лужах игрушечные флотилии, сделанные из газет, и устраивали «морские бои». Вне сомнения, с возрастом Джейкобу это всё становилось менее интересным, он находил другие увлечения, но по-прежнему бережно хранил в душе образ Эдварда и притягательность его приключений. Узнав, что бывший пират был предан и убит своим другом Реджинальдом Бёрчем, оказавшимся рыцарем-тамплиером, Фрай ещё больше возненавидел этот злосчастный орден. В истории Кенуэя было достаточно и предательств, и потерь, что очень трогало Джейкоба. Он старался учиться на ошибках и примере своего кумира. Старался быть таким же живым, галантным, отходчивым и неудержимым в бою и в веселье с друзьями. И, конечно, сражаться за свободу (прежде всего, собственную). Когда Джейкоб узнал, что Иви и Генри побывали в поместье Кенуэев на площади Королевы Анны (теперь оно кишело проклятыми тамплиерами), он огорчился, ведь ему самому хотелось там побывать. Он с упоением и сосредоточенностью слушал рассказ сестры о том месте, не забывая подшучивать над её времяпрепровождением с мистером Грином. — О, так ты играла ему на пианино? Прелестно! Иви только фыркнула, продолжая описывать их поиски, упомянув про разные реликвии, принадлежавшие когда-то Кенуэю: абордажные сабли и кремневые пистолеты, модель Галки, карту Карибского моря и даже фиал с кровью из Обсерватории. Джейкоб пришёл в полнейший восторг, а потом, когда сестра повествовала об их проникновении в подземный тайник, со спрятанными там артефактами, его внутренняя радость достигла апогея. — Кстати, я прихватила оттуда флаг «Галки», на память, — проговорила Иви, указав на висевший на стене купе «Весёлый Роджер». — Жаль, в поместье засела мисс Торн со своими агентами. Но думаю, что мне удастся покончить с ней, и тогда мы можем забрать оттуда и другие реликвии или организовать там штаб Братства. Что скажешь? Джейкобу эта идея безусловно пришлась по душе, но тут ему вспомнилось одно обстоятельство: — Разве нам не следует отдать поместье потомкам Эдварда? — Они все живут в колониях и вряд ли захотят возвратиться в Англию. Кроме того, поместье принадлежит Лондонскому Братству. — И мы вернём его, вот увидишь! — пообещал Джейкоб. Ему не терпелось поскорее отправиться на площадь Королевы Анны. — А вот эту музыкальную шкатулку, — продолжала девушка, доставая из-за спины средних размеров красную коробочку, — я нашла в Саутуарке. Послушай! Иви приоткрыла шкатулку и по вагону медленно разлилась немного печальная и такая знакомая мелодия. — Это же Down Among the Dead Men! * Нам её Джордж в детстве пел! — А ещё её горланили матросы Эдварда и другие пираты, — улыбнулась Иви. — Думаю, эту тоже стоит отнести в Хранилище Ружа. Смутное чувство предвкушения посетило Джейкоба и он поспешил сказать: — Да, не волнуйся, я сам отнесу её туда. Чуть позже. — Отлично, братец. А вот и Вокзал Ватерлоо. Нед поручил мне здесь одно дело. Не скучай без меня! — Конечно буду, сестрёнка! — улыбнулся Фрай. Иви спрыгнула с поезда, и скрылась в толпе, заполонившей перрон. Берта тронулась дальше. Под мерный стук колёс Джейкоб начал предаваться мечтаниям, посматривая на висевший над полками чёрный флаг. Он снова был ребёнком и с ним рядом за штурвалом корабля стоял Эдвард Кенуэй. «Галка» неслась вперёд, навстречу новой добыче и приключениям. Матросы тянули песню. Джейкоб слегка дрожащими пальцами приоткрыл шкатулку. Мелодия заполнила всё его нутро. Он опять, как когда-то в детстве, чувствовал себя всемогущим и счастливым.Hereʼs a health to the Queen and a lasting peace, To faction an end, to wealth increase; Come, let us drink it while we have breath, For thereʼs no drinking after death, And he that will this health deny, Down among the dead men, Down among the dead men, Down, down, down, down, Down among the dead men let him lie.