A Matter of Trust

— Сам-Знаешь-Кто? — в один голос спросили Рон и Гермиона. — Да, Волан-де-Морт, собственной персоной, — ответил Гарри и сдержался, чтобы не закатить глаза, когда рыжеволосый дернулся, услышав зловещее имя. Харрисон пребывала еще в неком ступоре от услышанного. Здравый смысл кричал ей, что нужно бежать и прятаться, пока Темный лорд не схватил её. Но ей ужасно надоело постоянно сидеть в тени и, взглянув на как громом пораженных подростков, сказала: — Я оповещу учителей, а вам лучше остаться здесь. — Постойте, профессор, — окликнул её Поттер. — Вы не знаете, где диадема Кандиды Когтевран? Девушка удивленно изогнула бровь. — Мне кажется, прибавка ума вам сейчас ни к чему, Гарри. — Нет, мы думаем, что диадема — крестраж, — объяснила Грейнджер, все еще настороженно поглядывавшая на брюнета. — Я не знаю, где диадема, — после некоторого молчания ответила Элиза. — Говорят, она утеряна много веков назад. Вам лучше узнать у профессора Флитвика. Не дожидаясь новых расспросов, она бросилась из комнаты. В коридоре было еще тихо, но в воздухе уже витало недоброе напряжение. Сразу стало гораздо холоднее, и тучи сгустились еще больше. Вдалеке, над лесом, повис молочно-белый туман. Профессор взмахнула палочкой, и в воздухе появилось три светящихся ворона. Они покружили вокруг девушки, отбрасывая магическое свечение на голые стены, и разлетелись по замку. Снейпа она решила найти лично. Харрисон знала, что, скорее всего, сегодня ей придется покончить с собой, и перед этим ей очень хотелось увидеть зельевара. Ей казалось, что какое-нибудь язвительное замечание этого человека поможет забыть о страхе, постепенно наполнявшем её, как вода наполняет чашу. Элиза побежала по коридору, гадая, где он может быть. Через несколько минут она была уже на другом конце замка, недалеко от Большого зала. Вдруг в конце коридора появилась такая же запыхавшаяся фигура Кэрроу. Кто именно это был, издалека понять было сложно. Крупная фигура стояла, сгорбившись и тяжело дыша. Но человек довольно быстро выпрямился, и, увидев неспешно подходившую девушку, Амикус зло усмехнулся. — Батюшки, кого я вижу! — откашливаясь, сказал он. — Наш дражайший крестраж — профессор Элиза Харрисон. А я уж думал, что все эти обрывки воспоминаний — лишь плод моего воображения. Твой дружок Снейп хорошо поработал над моей памятью. Его ухмылка стала шире, и глаза недобро сверкнули. — Лучше заткнись, — протяжно выдыхая, ответила Элиза. То, что она сейчас чувствовала, трудно было передать словами: презрение и злость, помноженные на зверское желание мести, грозились выплеснуться наружу. — О, ты мне угрожаешь? Мне уже страшно. М-да, очевидно, полукровке было тяжело затащить тебя в постель. Ему, скорее всего, до жути обидно: так рисковать, и облажаться… — Кэрроу театрально покачал головой и вздохнул, однако успел увернуться от прилетевшей в него молнии. Элизу просто трясло от злости и отвращения. Она выпускала заклинание за заклинанием, и Амикус, не прекращая насмехаться, отвечал ей тем же. — Не смей оскорблять никого из учителей и студентов Хогвартса в моем присутствии! — сквозь зубы прошипела девушка, выпуская очередной яркий луч. — Ради Салазара, не смеши мои тапочки, — заливался глупым смехом мужчина. — Твои угрозы просто… Но тут ослепительная вспышка озарила стены школы, и глумливая улыбка сползла с лица Кэрроу. Он несколько секунд ошарашенно смотрел на Элизу, потом его глаза опустели, и мужчина упал замертво. Сладкое чувство мести накрыло девушку. Она прошла мимо мертвеца с таким лицом, будто у нее под носом лежала куча драконьего навоза, и, облегченно выдохнув, побежала дальше. Пробежав еще не один десяток метров, Харрисон услышала зверский крик разочарования и боли: наверное Алекто нашла своего братца. Но вместе с этим криком послышались взрывы, замок затрясся, и с потолка посыпалась пыль. «Началось», — подумала Элиза и, не успев сбавить шаг, врезалась в кого-то, выскочившего из кабинета. Снейп был бледнее раза в два, хотя девушке всегда казалось, что с ним такое невозможно. — Элиза, какого лешего ты тут делаешь?! — воскликнул Северус, буравя её взглядом. — Волан-де-Морт летит сюда, и, кажется, битва, о которой ты говорил, состоится сегодня, — протараторила Харрисон на одном дыхании и уже собралась бежать дальше, в гущу событий, но зельевар схватил её за мантию. — Как ты узнала? — Гарри видел. — Что? Поттер здесь? — его угольные глаза сверкнули. — Да, я встретила его сегодня утром, когда шла за завтраком, — ответила девушка и, прежде чем Снейп успел возмутиться, добавила: — Ты ведь не думал, что я питаюсь пергаментом и солнечным светом? Замок в очередной раз вздрогнул, и стена недалеко от них развалилась, усыпая пол пылью и камнями. В образовавшуюся дыру влетело еще несколько светящихся лучей, прежде чем на обломках стены показалась огромная паучья нога. Гигантский акромантул метров пять в высоту, разрушая остатки стены, протиснулся в замок. Взгляд его восьми глаз упал на Элизу и Северуса, и паук хищно щелкнул челюстями. — Борода Мерлина… — прошептала девушка, крепче сжимая палочку и готовясь к бою. Огромное животное с оглушающий рыком бросилось в сторону своей добычи, но тут же практически одновременно прозвучало: — Араниа экземи! Две голубоватых вспышки ударили в паука, и гигантская туша с грохотом упала на пол. В конце коридора послышались удивленные крики. — Все живы? — раздался голос профессора Стебль. Откашливаясь, из пыли показалась небольшая группка во главе с Помоной и Невиллом. Они уже были все грязные и поцарапанные, но глаза каждого блестели той решительной отвагой, которая наполняла каждого защитника Хогвартса в этот день. — Профессор Харрисон! Профессор Снейп! — воскликнула женщина, подходя ближе. — Чудно, что мы вас встретили. В Астрономической башне нужно помочь Римусу и Тонкс с обороной замка, и еще… Стена позади них взорвалась, и в замок ввалились еще два здоровенных акромантула. — …нужно укрепить оборону главных ворот, — закончила Стебль немного севшим голосом. — Боюсь, с Люпином мы будем работать неэффективно, — растягивая слова, сказал зельевар, — поэтому я займусь главными воротами. Запустив еще одним заклинанием в паука, он развернулся и исчез в повисшей в воздухе пыли. Отряд профессора Стебль уже не обращал на них никакого внимания, а решительно отбивался от чудовищ, которые один за других пробирались внутрь. Элиза поспешила в башню, уворачиваясь от летевших со всех сторон камней и заклинаний. Она чувствовала, как нарастает странный, непреодолимый страх. Как дикий зверь боится погибнуть в лесном пожаре, так и она боялась умереть в этой кутерьме. Но девушка продолжала бежать. Наверное потому, что страх за жизнь других и ненависть к каждому стороннику Темного лорда были в ней сильнее. И на вершине башни этот страх не ослабел, а лишь усилился при виде полчищ огромных пауков, пожирателей, мечущих смертоносные лучи, и егерей. Казалось, даже недавно начавшийся день сразу потемнел, уступая место ночи. Но от взгляда на Тонкс и Люпина, бесстрашно сбивавших Пожирателей с их метел, внутри сразу разливалось то чувство решимости и мужества, которые испытывает войско, выступая на защиту своего отечества. Элиза встала рядом с ними, у самого края и стала метать молнии в пролетавшие мимо черные фигуры. Ни Римус, ни его супруга не обращали на девушку внимания, они были всецело поглощены битвой. Харрисон не знала, сколько прошло времени с того момента, как она пришла в башню, но она чувствовала жуткую усталость. Каждое заклинание давалось тяжело, будто она впервые держала в руках волшебную палочку. Пожиратели, инферналы, лезшие вверх по стенам, пауки и егеря — все слилось в одну черную зловещую массу. Неожиданно земля под ногами затряслась, раздался гром, и крыша над их головами разлетелась, как карточный домик. Булыжники посыпались со всех сторон. Элиза отпрыгнула в сторону, но поскользнулась на камнях и пыли и упала на пол. Голова ужасно болела, по щеке текло что-то горячее и густое. Девушка поняла: она ранена. С трудом поднявшись, Харрисон стала вглядываться в мутный воздух, но из-за пыли, щипавшей глаза, ничего нельзя было разглядеть. Послышался еще удар и звук осыпающейся черепицы где-то неподалеку. — Люмос, — прошептала Элиза. К её ужасу, в свет палочки не попало ничего, кроме горы обломков. Она пошла в ту сторону, где стояли супруги, и вдруг запнулась о нечто тяжелое и мягкое. На полу, засыпанный булыжниками и пылью, окровавленный лежал Римус Люпин. Его опустевший взгляд был устремлен на Тонкс, мертвой лежавшей рядом. Элизу забила мелкая дрожь. Смерть в одно мгновение показалось ей чертовски реальной, будто она дышит прямо в спину. Сглатывая комок, подступавший к горлу, она вытащила тела из-под обломков и взмахнула палочкой: волшебные ниточки обмотали мертвых, и те зависли невысоко над землей. Продолжая отстреливаться от наступавших Пожирателей, Харрисон пошла вниз по винтовой лестнице и на середине встретила отбивавшегося Артура Уизли. Его редкие ярко-рыжие волосы торчали в разные стороны, на лице проступила испарина. Запустив в Пожирателя молнией, он обернулся и увидел Элизу, а за ней висящих в воздухе Люпинов. В его глазах блеснули недоумение и ужас. — Мистер Уизли… Мне нужно держать башню… Вы не могли бы… — голос девушки дрогнул, и она замолчала. Артур не сказал ни слова. Он лишь печально кивнул, принял тела и пошел вниз по лестнице, погрузившись в свои тяжелые мысли. Элиза помнила Римуса очень смутно еще со школьных годов, а с Тонкс она вообще не была знакома, но почему-то их гибель стала сильным ударом для нее. Но она также стала и толчком к неистовой борьбе с тьмой. Втянув воздух, наполненный запахом земли, Харрисон поднялась на самую вершину башни. Пыль уже осела, и перед ней открылся леденящий кровь вид: помимо Пожирателей, егерей и прочей нечисти над землей возвышались два великана неистовых размеров. Один из них, подняв над головой огромный валун, глупым, но свирепым взглядом смотрел точно в сторону девушки. Внутри у нее все упало: смертоносный снаряд уже летел в её сторону, и, потеряв голову от страха, Элиза разбежалась и спрыгнула с башни. Только в воздухе до нее дошло, что она понятия не имеет, что делать дальше, как вдруг она почувствовала под собой шершавое древко метлы. — Какого черта? — воскликнул мужчина в маске, сидевший прямо перед ней, но Харрисон словно на автомате запустила в него Оглушающим заклинанием. Метла, до этого резко ухнувшая вниз под тяжелой ношей, бодро пошла вверх, и Элиза, крепко сжав древко, наконец протрезвела. Она вдохнула свежий воздух, бивший ей в лицо, и почувствовала тень радости у себя внутри. Астрономическая башня уничтожена, Люпины, а может, и не они одни, мертвы, а девушка ощущала такое запретное чувство счастья и свободы от полета. Сразу вспомнился квиддич, школьные годы… Прижавшись к метле, она пошла в облет замка, с остервенением сбивая пролегавших мимо приспешников. Школа была уже наполовину разрушена, некоторые её части были охвачены огнем, а над самим замком висела зловещая Черная Метка. Ветер свистел в ушах, но девушка была уверена, что там, внизу, крики, взрывы, стоны — все слилось один непрекращающийся гул битвы. Вдруг что-то больно ударило в ребро. В глазах потемнело, и, пытаясь выровнять метлу, Харрисон дернула её вверх и тут же врезалась в какого-то волшебника. Вслед понеслись ругательства, но она их уже не слышала. Весь мир закрутился, как карусель, сердце сделало кульбит, и девушка, не успев ничего предпринять, с треском упала на землю. Когда Элиза пришла в себя, сражение уже было где-то в другой стороне. Она лежала под раскидистым деревом, усыпанная листьями и ветками. Все тело дико ломило, а ребро, куда пришелся первый удар, жгло, как огнем. Скорее всего, только благодаря этому дереву она была еще жива. Девушка приподнялась и огляделась: зеленая лужайка была вся в рытвинах, тут и там лежали тела нападавших и защитников. Совсем рядом с ней в неестественной позе лежал пуффендуец, чуть подальше — худенькая девушка с красно-золотым львом на мантии. Харрисон вдруг вновь почувствовала дикую усталость. Падение, раны и весь ужас увиденного вымотали её. Создавалось впечатление, что все старания напрасны. И желание биться дальше сразу пропало. Тяжело вздохнув, Элиза встала и, прихрамывая, поплелась к замку. И, чем дальше она шла, тем отчетливее понимала, что наступила передышка. Над школой повисла тяжелая тишина ожидания. Везде были лишь трупы, на всем своем пути девушка не встретила ни одного живого человека. Сколько она пролежала без сознания? Полчаса? Час? Два? Она не знала. И появилось такое чувство, будто она прослушала какую-то часть рассказа и теперь пыталась вникнуть в суть происходящего. Главные ворота были снесены, и потому Харрисон без труда зашла внутрь. Там было не лучше, чем на улице: кругом камни, пыль, трупы, стены разрушены, и Хогвартс сам на себя не похож. Боясь взглянуть на мертвецов и увидеть кого-то из своих, Элиза шла в направлении Большого зала, надеясь найти там оставшихся в живых. И верно, вскоре послышались негромкие разговоры и стоны раненых. Зал было не узнать. Столы факультетов исчезли, на полу лежали пострадавшие, а вокруг них ходила мадам Помфри, стараясь помочь. Родственники и друзья оплакивали погибших. Атмосфера была скорбная и напряженная. — Чертов свет, Харрисон, я чуть ума не лишился, — сказал взволнованный голос слева. Снейп был бледен, на щеке алел след от когтей. Его черная мантия, очевидно, была разодрана в клочья, и зельевар держал её остатки в руке. — Как ты? — Ничего, более или менее, — ответила Элиза, глядя на него широко открытыми глазами. — Когда наступило затишье? Северус осмотрел её с ног до головы и усадил девушку на носилки, лежавшие возле стены. — Около часа назад, — наконец ответил он. — Ты не помнишь? Харрисон покачала головой, и в глазах снова потемнело. — Нет, я… Я с метлы упала… — Мерлиновы панталоны, решила в квиддич поиграть? — прошипел Снейп, направляя на её разбитый висок палочку. — Ты не понимаешь, у меня не было выбора, — возразила Элиза, но зельевар укоризненно посмотрел ей в глаза. — Харрисон, заткнись. Ей было слишком плохо, чтобы спорить, и поэтому она просто облокотилась о холодную стену и попыталась выбросить из головы все увиденное. Эти стоны, раненые, мертвые — все это действовало на нервы, и Элиза мысленно благодарила Мерлина за то, что просто не помнит значительной части сражения. — Что у тебя с щекой? — вдруг спросила девушка, поднимая глаза на Северуса. — Сивый, — равнодушно ответил он, будто говорил о боггарте, а не о свирепом оборотне. — Фенрир Сивый? Боже, Северус, он тебя укусил?! — Нет, только поцарапал. Успокойся, — сказал зельевар, садясь рядом с Элизой. — Он больше никого не укусит. Оба замолчали. Харрисон хотела спросить, кто еще погиб, но боялась услышать знакомые имена и поэтому просто окинула зал взглядом. Макгонагалл, Стебль и Флитвик стояли кружком, что-то обсуждая, Невилл и его бабушка молча сидели у стены. Близнецы Уизли, немного помятые и поцарапанные, казалось, все с тем же энтузиазмом обсуждали свои ловушки для пожирателей. Элиза даже невольно позавидовала их неубиваемому позитиву. — С чего вдруг перерыв? — спросила девушка, взглянув на Снейпа, который устало смотрел перед собой. — Не знаю, — ответил он. — Они вдруг развернулись и бежали. Может, мы нанесли конкретный удар по Его армии… Северус говорил вяло, как будто он не думал о своих словах. Наверное, сейчас он вообще ни о чем не думал. Харрисон чувствовала, что её клонит в сон, голова становилась тяжелой и болела еще сильнее. Немного поерзав, девушка положила голову Снейпу на плечо, сморщившись от колющей боли в боку, и закрыла глаза. Так они просидели некоторое время. Элиза так и не смогла заснуть: стоило закрыть глаза, как яркие молнии вспыхивали под веками. Внезапно высокий холодный голос произнес: — Вы сражались храбро и самоотверженно, но у вас нет шансов на победу. Сейчас к вам направляется моя армия с целью уничтожить каждого защитника Хогвартса, который встанет у меня на пути. Поверьте, они будут беспощадны. Однако, если Гарри Поттер лично придет ко мне, — Волан-де-Морт сделал паузу, — я прикажу войскам отступить. Выбор за вами. Наступила тишина, и Элиза могла поклясться, что слышала сердцебиение каждого живого человека в этом зале. Пора.