Наперегонки с солнцем

— Каждый день мы просыпаемся новыми людьми, — сказал он, — и сегодняшний я совсем не тот, что я вчерашний. Так как тебя зовут, говоришь? ©

«Я люблю осень. Вот такую вот: со стремительным ветром, запахом прелых листьев. Шапки, срывающиеся с голов, укутанные по уши люди, горячий чай с лимоном. Или кофе, кофе тоже может быть. Утренняя спешка на работу и в школу, ранняя темень за окном, чистое голубое небо над верхушками рыжих деревьев. Осень всегда была для меня возрождением. Природа умирает, да и настроение тоже опускается ниже плинтуса. Но осень — это такой знак, что всё ещё будет. Последняя вспышка перед зимней гибернацией. Обещание весны. Всё начинается заново, всё повторяется снова. Осень — момент, чтобы остановиться на мгновение. Постоять, подумать — и рвануться дальше с новой силой. Будет зима и будут праздники, будет первый снег и февральские метели, и это будет в тысячу раз веселее, но осень — она особенная. Шанс новой жизни. Merry-go-round of life. … Будто в подтверждение этого сегодня снился Гриша. Всё повторяется. Всё начинается заново. Сны осенью всегда дикие, но это уже извращение какое-то. Сниться мне, хвастаться своей болезнью, и это когда на обоих пальцах красуются обручальные кольца! Вот знает же, редиска такая, что брошусь узнавать, что случилось. Знает, знает. Всегда знал. Но ничего. В этот раз я его обскакала. Победила на всех фронтах. И звонить тоже не кинусь, как бы сильно не хотела. Что было то прошло. С момента первой встречи прошло уже почти десять лет — надо же, как быстро оно летит, это странное время. Когда не надо, пролетает стремительно перед глазами, а когда хочется, чтобы всё быстрее закончится, тянется, как плавленная резина. Но ничего, ничего. Как бы оно не пыталось, заставить меня вернуться уже не получится. Новая осень, новая жизнь. И не только для меня. Для него — тоже. Оноре ещё ничего не знает. Я всё думаю ему рассказать, но почему-то боюсь. Конечно, мы собираемся пожениться весной, но за зиму может произойти столько всего… Уж точно стоит молчать про Гришу. Впрочем, с таким хорошим мотиватором у меня тоже получится. Буду отвлекаться на свою жизнь, которая теперь так тесно переплетена с чужой. Чужими. Уж точно теснее, чем было тогда. И почему он продолжает появляться во всём, что я пишу? Воспоминания, оказывается, — совсем не то, что можно вымазать ластиком. Их можно перечеркнуть, зарисовать, но след остаётся навсегда. И не всегда это след от ручки. Шрам уже давно пропал, кстати. А я тогда так боялась, что он останется со мной навечно. Боялась и радовалась одновременно. Вечная память, вечная любовь. Вечный подростковый максимализм. Но почему, если сошёл шрам, я до сих пор не могу забыть?! Казалось, это осталось далеко в прошлом, столь далеко, что даже лиц не помню, но… Сама не понимаю, что пишу. Если хочется что-то забыть — нужно перестать писать об этом направо и налево. И болтать тоже. А что до снов… Какая только чушь не присниться, когда твои гормоны бушуют уже второй месяц? Нет, определённо нужно сказать Оноре. В конце-концов, перед нами ещё долгие семь месяцев, и будут происходить вещи куда хуже сегодняшних снов. Вот придёт сегодня с работы — и сразу всё расскажу. Всё. Точно. Обещаю самой себе, клянусь страшными воспоминаниями. Тьфу, опять про них. Нужно будет ещё Леночке написать, пусть вытряхивает из меня глупые мысли вроде позвонить кое-кому как только они будут появляться. Она-то с этим точно справится. И вообще, стоит пригласить её к нам. Дом уже давно обставлен, плюс она любит тепло, у них-то ужё наверняка температура в минус упала, а у нас как обычно — плюс двадцать. Ладно, нужно идти ей звонить. Хотя нет, сначала — Оноре, если полезу к телефону — совершенно точно наберу не тот номер. А не тот номер — последнее, что мне сейчас нужно. … Осень — новая жизнь, начинаем всё с красной строки. Впереди — долгая зима, позади — яркое лето. Пусть я сумею остановиться и подумать. Пусть ошибки, которые я совершила когда-то, не повторяться снова. Осень. Merry-go-round of life. 24.10.2018 Ann»