smoke

Коори выкуривает сигарету за сигаретой; до губ прикасается едва ощутимо подушечками пальцев, поднося ко рту ещё одну. Горло привычно режет ядовитым дымом, который он сам вздыхал. Он серый, практически бесцветный. Раньше был розовый. Ихей слишком отстраненная, словно и не знает, как вообще ей удалось попасть на эту опасную операцию по уничтожению Совы. Уи наблюдает за ней с расстояния: завернутая в белый плащ, показывающий, к а к о м у отряду она принадлежит, Хаиру стоит под проливным дождем, словно и не чувствуя усталости. Всё его тело ноет, противится приказам мозга встать и идти — Одноглазая Сова потрепала всех, и Коори не хочется оставаться в этом месте. Слишком много раненных, а рядом — мертвые. Зато Ихей в свои-то юные годы смотрит на мокрые от дождя (и крови) тела с легкой улыбкой на лице. Коори думает, что она всегда была странной. Она глупая; бесцеремонная и глупая, зависимая и глупая, надоедливая и глупая. Хаиру к нему тянется, — всё время ошивается рядом — и Уи кажется, что он отлично знает, почему: для неё Арима — настоящий бог, и Коори тогда вроде как должен быть ангелом. Только ни черта. Она ему говорит, меланхолично глядя этими тускло-малиновыми глазами, ленивое: — Я лучше Коори-семпая. Уи отлично ведает, какие у неё сведения о нем: протеже Аримы, как же без этого. Ихей отлично ведает, что он её начинает ненавидеть лишь потому, что она любит Ариму всем сердцем. (ангел, предавший собственного бога?) (просто Отец никогда не плачет) — А разве курение не вредно? — спрашивает она будто бы заинтересовано, наклонив голову вбок. — Я слышала, оно очень вредное. — Ну и правильно слышала, — Коори не нравится, когда с ним заводят эту надоевшую тему: ему кажется, что он сам выбирает, чем травить свою жизнь. (вот только Хаиру он не выбирал) (слышите? она ему не нужна) — Мне кажется, курящие мужчины имеют свой собственный шарм, — разглядывая стопку с коньяком, она на него, конечно же, даже взгляд не поднимает; Коори не будет удивлен, если она вместо него представляет в пьяном бреду Ариму с сигаретой. — Коори-семпай. (она ему не нужна, боже) (пожалуйста) Ихей на следующий день курит прямо при нём, делая затяжки медленно и эротично. Уи чувствует клубничный запах. На следующий день он узнает, что сигареты, действительно, клубничные даже на вкус. Вот только он вроде как вкусовые не курит; это всё Хаиру со своими пьяными поцелуями, и всё же, когда она говорит ему, проводившему её до дома: "Спасибо, Арима-сан" — Коори становится немного больно. Она помешана на Ариме как чокнутая. Коори, видевший, насколько Арима может быть опасным, думает, что она с желанием себя показать кончит плохо. Коори оказывается правым, — впервые хочется эту правоту засунуть в задницу Вселенной — и кровь скользит у него под ногами по кафелю. Фурута ему говорит потом, хлопая по плечу с сожалением: "Следователь Ихей поскользнулась". Коори лишь думает, что он не должен был быть таким правым; так нечестно. Уи снова оказался прав — Арима, оказывается, ни черта не бог смерти для гулей; скорее уж для всех живых. Говорят, он был из "Сада" (как Ихей); говорят, он искал себе цепного пса, преданного до слепоты (как Ихей); говорят, он не жалел ни одну собаку (как Ихей). Коори сжимает губы; выкурена за два дня вся пачка сигарет. Осознание приходит так внезапно и ясно, что хочется задохнуться: розовый дым не может быть нормальным, и девочка из "Сада" вроде как тоже. Коори не знает, любила ли его Хаиру. Коори только знает, что он был для неё источником информации. Вот и всё. (она ему была не нужна) (видишь, бог, ты так слеп)