Борьба за её сердце

Кто-то сказал, что время лечит. Время не лечит. Лечит тот, кто обнимает с каждым разом всё крепче. АРНАВ - О, Боже ты мой! Дорогой, и что ты сидишь, будто в гостях?! Ты такой скромный! Ну же, смелее! Попробуй, не отказывайся! Мы с Гаримой позвонили и узнали у госпожи Анджали, что ты любишь! Эта пУста с томатным соусом специально для тебя! - с добродушным воодушевлением напутствовала меня тётушка Мадхумати на поедание какого-то неведомого прежде кушанья, добавляя поварёшкой к и без того большой порции, не тронутой мной, ещё пару ложек. Я даже не стал её поправлять в логически правильном названии блюда, потому что предложенный вариант именования, как нельзя лучше подходил к тому, что я наблюдал в тарелке перед собой. Тёплая, разваренная склизкая масса непонятного цвета, в которой к тому же плавали темноватые ракушки... - Сынок, представляешь европейскую еду я в первый раз готовила! - вступила в разговор теща. - Мы туда даже морепродукты положили - мидии, креветки... Попробуй! Это должно быть вкусно... - по-моему она, в отличие от тёти, догадывалась, что с загадочной пУстой что-то не так, и поэтому последнюю фразу произнесла не утвердительно, а с изрядной долей подозрительности. Бесцельно ковыряясь вилкой в том, что должно было быть "изысканным угощением", меня тоже одолевали смутные сомнения... Сможет ли "Последний герой" выдержать это испытание и угодить заботливым родственницам, если у него нет даже страховки в виде таблеток от несварения? Но, отступать в любом случае некуда - на меня направлены две пары глаз, плюс ситуацию усугубляют издевательские смешки Кхуши, так и провоцирующие на безрассудные поступки... Поэтому я подцепил с трудом обнаруженную целую макаронину и нехотя отправил её в рот. - Ну как? - нетерпеливо поинтересовалась одна из радушных хозяек. - Очень... необычный... вкус... - с вымученной полуулыбкой тактично выдавил я. - Спасибо, зять! Я старалась. - ободрённая моей снисходительной похвалой, просияла теща. - Ты ешь, ешь! Давай! Такой робкий - потому и худой! - не унималась настырная тётушка. Ох, боюсь не выдержу, если съем эту бурду... Арнав, давай думай! Соображай быстрей, как выкрутиться из этой щекотливой ситуации, не обидев "искусных кухарок"... Однажды ты за одну ночь придумал, как навязать свои условия по сделке одному несговорчивому партнёру из Лондона, так что пройдя такую школу, эта задача должна быть для тебя плёвым делом, только в голову, как назло, ничего не приходит! Ладно... Для начала надо отсрочить неизбежное... - Кхуши, можно воды! - непосредственно попросил я. Она потянулась за кувшином, чтобы налить, но он оказался пуст. Тогда жена не мешкая дала мне свой стакан. - Знаешь, Кхуши, говорят, что тот, кто выпьет из чужого стакана, будет знать все тайны этого человека... - поднеся "чашу истины" к губам, произнёс я негромко, немного наклонившись к ней, так чтобы больше никто не услышал. - Ну и что Вы остановились? Пейте! МНЕ ОТ ВАС СКРЫВАТЬ НЕЧЕГО... - лукаво взглянув на меня, уверенно ответила она. Её ответ мне очень понравился! Я и раньше подозревал, что под шелухой напускной детской непосредственности и смешливости таится весьма сообразительный острый ум, а сейчас лишний раз в этом убедился. - Дорогой, ну что же ты только пьёшь?! - схватилась за голову тётя. - Лунатичка тебя совсем заболтала! А тарелка до сих пор полная! Так не годится! Давай я тебя покормлю! В следующее мгновение ко мне из рук "кормилицы" начала неотвратимо приближаться ложка с опасной для здоровья пУстой. Ну что, Арнав, до верной гибели в огне пламенной любви сердобольных родственниц осталось несколько минут... - Тётя, тёща! - не желая позорно сдаваться на милость обстоятельствам, выпалил я. - Вы знаете, нечто подобное я ем каждый день! А сейчас, находясь среди вас, хочу попробовать простую еду! Я бы с удовольствием съел паратху с морковной халвой! Злополучная ложка с макаронами остановилась у моего рта, и в течении томительных секунд ожидания приговора от комиссара в юбке, я нервно ёрзал на стуле. - О, Боже ты мой! Сынок, ты покорил моё сердце! - расплылась в улыбке тётя, на что я выдохнул с нескрываемым облегчением. - В тебе, несмотря на статус, нет ни капли заносчивости! И правда, ну её эту пУсту! Мы же индийцы! Вот и будем есть нормальную, привычную еду! - она решительно отодвинула от меня макароны, поставила чистую тарелку, и быстро наполнила её лепешками и тёртой морковкой. Вот так, благодаря смекалке, я в конце концов с аппетитом спокойно поел то, что в отличие от пасты, было действительно вкусным. - Дорогой, я тебе вот о чём хотела сказать... - обратилась ко мне тетушка после завтрака, убирая со стола грязную посуду. - Зачем нам лишние церемонии? Ты же зовёшь меня "тетей", так и называй Гариму, как положено - "мамой", а то всё на "Вы" и "тёща". Так не пойдёт! Ты же нам родной! О, Боже ты мой! Вот кто её тянул за язык? Какая, к чёрту, разница кого я как называю? Когда всё так хорошо, зачем она вообще поднимает эту тему? Я почувствовал, как такая знакомая мне защитная реакция злости, волной раздражения накрывает сознание... - Мне надо срочно позвонить! - жестко отрезал я, и встав из-за стола, пулей выскочил на улицу. В принципе, эти слова были недалеки от истины - мне действительно нужно было сделать несколько важных телефонных звонков. Самое главное, я поговорил с Анджали, узнал, как она себя чувствует, ходила ли к врачу. Сестра заверила, что с ней всё в порядке, беременность протекает нормально, а доктор обещал на следующем осмотре сделать первый фотоснимок ребёнка, от чего Ди пребывала на седьмом небе от счастья. На мой осторожный вопрос о муже, она ответила, что Шьяма практически не бывает дома, если приходит, то быстро ест и ложится спать. Честно говоря, я в некоторой степени даже рад был это услышать - похоже этому мерзавцу постепенно надоедает игра в примерного мужа, и следовательно Ди будет легче отвыкнуть и забыть его, тем более когда её полностью поглотят заботы о новорождённом младенце. Поскольку моё желание выгнать негодяя взашей сразу после рождения племянника только крепнет с каждым днём. Потом я набрал Акаша и на одну линию с нами Амана. Отпуск отпуском, но мне необходимо знать, как идут дела на фирме. Их отчетом в этой импровизированной аудио-конференции я остался вполне доволен. Подготовленный братом бизнес-план сработал, и Тагор всё же согласился на сделку. Вот так, АСР не сходил два дня на работу, но офис не рухнул и мир не перевернулся, а это значит, что "Последний герой" может со спокойной совестью продолжать вкушать все прелести жизни "аборигенов здешних джунглей". - Сестра, может нам не стоило так тратиться? - услышал я тихий голос тёщи, донёсшийся из открытого окна на террасу, где стоял. - Гарима, ты будто не знаешь, как я перед зятем провинилась?! Вчера ни за что не про что огрела парня полотенцем... - озабоченно покачивая головой, отвечала ей тетушка. - Это хорошо, что он внешне суровый, а так отходчивый оказался... Сегодня мы просто должны были как-то порадовать мальчика, приготовить то, что ему бы понравилось, поэтому и пришлось купить все эти заморские креветки да мидии... Кто ж знал, что ему вместо пУсты паратхи с халвой захочется, Боже ты мой! - Ты права, сестра! Конечно мы потратили все сбережения, ну ничего, и не такое переживали... Сейчас придёт господин Гопал, которому должны за продукты, как думаешь, он возьмёт в залог мой браслет? - с этими словами женщина начала нервно теребить на запястье золотую побрякушку. Я не стал вникать в дальнейшие подробности разговора, потому как смысл итак был понятен. Эти две внешне грубоватые простые женщины, так уважают меня, что готовы отдать последнее, из кожи вон лезут желая угодить напыщенному снобу, который любит только дорогую европейскую еду. А я, дурак, даже не подумал, откуда они взяли деньги на пасту и морепродукты, а потом ещё воротил носом, отказываясь их есть! - Ваше имя мистер Гопал? - на всякий случай уточнил я у плотного усатого мужчины средних лет, подошедшего к дому, хотя по хитрому выражению его лица итак было ясно, что это и есть торговец. - Да, это я! - растерянно подтвердил он. - Можно Вас на пару слов! - я взял его под локоть и отвёл в сторону для разговора. ---------------------------------------------------------------------------------------------------- - Что это такое? Откуда? - наперебой недоумевали хозяйки, когда через пару часов грузчики стали заносить в дом мешки с сахаром, мукой, фасолью, и другими продуктами, которые я заказал. - Ставьте в прихожей, мы потом разберёмся! - я принялся решительно руководить процессом, после того, как на кухне уже не осталось места. - Дорогой, ты такой хороший! - растрогавшись, шмыгнула носом теща. - Но, зачем? Ещё и столько... Ты ведь не обязан... - Тёща, а почему я не могу это сделать? Я люблю поесть, и Вы очень вкусно готовите! К тому же я зять этой семьи, разве не так? Женщина зарделась от комплимента и утвердительно покачала головой. Кхуши тоже присутствовала в гостиной, но не стала вмешиваться в разговор, а лишь смотрела на меня взглядом, в котором смешались капля удивления, щепотка гордости и бесконечная теплота... - Сынок, ну вот опять ты со своей учтивостью! - голос тёти прервал всеобщее благостное молчание. - Сколько раз говорить, не нужно на "Вы" и "мама", обращайся к ней "мама"! Боже ты мой! Рука непроизвольно сжалась в кулак. Что за...?! Неужели это принципиально?! Сколько можно издеваться? Какого... она прицепилась! У меня была одна мать, и её уже нет! С какой стати я должен кого-то называть также? Сдержать этот мысленный гневный монолог стоило мне титанических усилий! Немного помедлив, я насилу совладал с нахлынувшими эмоциями, и вихрем вылетел из дома. - Постой, родной, ты куда? - донесся мне вслед возглас всё той же приставучей тёти. ---------------------------------------------------------------------------------------------------- Чёрт! Чёрт! Чёрт! С досады я со всего размаху саданул ладонью по перилам. Почему прошлое всегда так не вовремя, бесцеремонно вмешивается в моё настоящее и горьким ядом отравляет самые светлые моменты? Почему боль до сих пор настолько сильна, что при одном воспоминании о событиях четырнадцатилетней давности, я физически ощущаю её, будто это произошло вчера? Это неправильно! Я не должен так реагировать! Вернусь, и объяснюсь что-ли... Не знаю, но надо вернуться... - Тётя, могу я Вас кое о чём попросить... - подойдя к двери я услышал на удивление серьезный, собранный голос Кхуши, и не желая намеренно подслушивать, всё же невольно остановился. - Поймите меня правильно, не надо больше просить Арнава обращаться "мама", и всё прочее... Не знаю, что там случилось, но потеря родителей - самая большая боль в его жизни... Он не может примириться, принять и поэтому... - Да, Боже ты мой! Лунатичка, ты права! Я и сама заметила, что сболтнула лишнее, когда зять изменился в лице... Оставим эту тему... Но ты то, ты! ОБЕРЕГАЕШЬ ЕГО, ПОТОМУ ЧТО ЛЮБИШЬ, верно? Ещё тлевшие в глубине души угольки раздражения, моментально потушили волны нежности и признательности моей маленькой защитнице, и я с замиранием сердца ждал, что она скажет тёте... - Дочка, зять ещё не пришёл? Я приготовила имбирный чай, как раз бы попили... - в гостиной неожиданно появилась тёща и прервала их краткую беседу. О, эти родственники! Меня всё чаще посещает мысль купить себе домик на необитаемом острове, и поселиться там вдали от всех, где будем только мы с Кхуши! ---------------------------------------------------------------------------------------------------- Как же трудно! Предполагаю, что моё нынешнее состояние, можно сравнить с ломкой у наркомана - в буквальном смысле не нахожу себе места! Муторно... Сегодня не усну спокойно, если перед этим не поговорю с Кхуши. "Мне от Вас скрывать нечего..." "Оберегаешь его, потому что любишь, верно?" ОНА ТАК МНОГО МНЕ ДАЛА, что ЗАСЛУЖИЛА УЗНАТЬ ПРАВДУ! Но, чёрт возьми, как же сложно! Никогда никому, кроме сестры, я не открывал душу! Непозволительная роскошь мужской слабости. Конечно можно опять трусливо смолчать... Нет, нельзя! Больше нельзя... Дальше нельзя, и просто глупо! Мы не будем по-настоящему близки, пока она не узнает, кто же на самом деле скрывается под маской вспыльчивого, резкого, жесткого АСРа. Иди, Арнав! Пора... преодолеть... Когда я вошёл в комнату, Кхуши в белом шальвар-камизе, с распущенными волосами, стояла полуоборотом к отворённому настежь окну, и задумчиво смотрела на усыпанное мириадами звёзд безоблачное ночное небо. Может оно и к лучшему - так свидетелями этого разговора станут родители, о которых пойдёт речь... - СПАСИБО! - то ли я настолько бесшумно подошёл и стал рядом, то ли Кхуши никак не ожидала услышать от меня подобное, но она вздрогнула, поведя плечами, как при ознобе, и обернулась. - Кхуши, я... мне... я должен сказать... это... важно... - язык не слушался, слова неприятно царапали, застревали в горле, еле вырываясь наружу. В голове опять начала звучать проклятая мелодия флейты, счастливая улыбка Ди..., через секунду будет ВЫСТРЕЛ - точка невозврата, крик, раз за разом разрывающий на части сердце... Я сильней! Я смогу! Я хочу наконец освободиться от оков обременительного груза невосполнимой потери... - Не надо... - видя моё состояние, Кхуши максимально деликатно показала, что поймёт молчание. Но, не теперь! Сильней! Смогу! ХОЧУ, ЧТОБЫ ОНА ЗНАЛА! Вдохнул? Говори! Говори! - Когда мне было 14 лет, моя мать покончила жизнь самоубийством! - фраза повисла в тишине окружающего пространства, и я мгновение не мог осознать, что произнёс это вслух. Глаза уже щипало от набежавших слёз, а в висках бешено стучал ток крови, разнося привычную мне адскую боль, с которой свыкся, сроднился, научился жить. НО, что это? Звук флейты... стихает, выстрел, крик... Больше не оглушительно, не ярко... Неужели после стольких лет, кровоточащая рана начала затягиваться, превращаясь в рубец, в туманное воспоминание? Отступает, уходит! Теперь я здесь, а события где-то там, далеко... Они больше не довлеют, не преследуют! Не верится... Почему после признания сразу стало легче? Я знаю ответ... Кхуши уже обнимает меня, даря спасительное тепло своих рук, мои слёзы уже катятся по её щекам. Возможно, она ещё не может понять, что значит для меня, но сегодня я навсегда сделал её частью своей жизни, себя самого... Разделил с ней самую сокровенную тайну души, и любимая приняла, поняла, дождалась... Кхуши, прошу, дождись от меня и слов любви! Я скажу... Совсем скоро... Просто я такой... Тонкий, дурманящий аромат жасмина, которым пахли её волосы, пленил меня, и теряя нить логических размышлений, я крепче прижал к груди своё Счастье.