— Нет, Тём, ерунда получается! — бросив очередную вещь в чемодан, психанула Лена.
— Не понял, — только вчера они купили сувениры, приготовились к отъезду, и все было нормально, а сейчас она почти с психом уселась на кровати, бросив любимую кофточку в чемодан.
— Тём, мы с тобой куда приехали? На море! А были там раз? Два? — активно жестикулировала Лена. Получалось именно так, без преувеличения. Отдых и так закончился невозможно быстро, а они в море окунались сколько раз? Будто приехали только вчера, но никак не девять дней назад.
— Три, — почесал затылок Колосов, присев рядом с Еленой.
Погода за окном благоволила к "подвигам". Солнце ярко светило на светло-голубом полотне неба, на котором не было ни единого, даже совсем маленького облачка. Деревья не шелестели зелеными листьями, молча стояли на жаре. Не было ни малейшего дуновения ветра. Все как в первый день. В комнате крутился, разгоняя холодный воздух, вентилятор; окно с москитной сеткой было открыто настежь.
Завтра в это время они уже будут трястись в поезде, знакомиться с попутчиками, не дай Бог, разнимать драку, задыхаться в духоте вагона, ожидая очередной станции — все завтра. Сегодня нужно по-человечески попрощаться с морем, где они были три раза, и каждый раз заканчивался чем-то нехорошим.
— Все, Тём, собирайся, идем на пляж! — скомандовала Елена и захлопнула полупустой чемодан, Тёма еле успел руки убрать из него.
Брусникина подошла к окну. Вот опять новенькие приехали. Что примечательно, так то, что все приезжающие сюда отпускники были с детьми, большими и маленькими; школьниками, дошкольниками и уже выпускниками; но с детьми. А они одни. Вот посмотришь со стороны: красивые, молодые мужчина и женщина, все будет — только захотеть, но нет. Вот уже "тридцатчик" светит, а ни семьи, ни детей.
Лена отошла от окна. Колосов собирал вещи, радостно злорадствуя над Толиком и остальными. Вот они заявятся. Такие загорелые, счастливые, отдохнувшие! А "Щукинцы" все эти погожие деньки парились в кабинете за поимкой бандитов. Артем развалился на кровати, улыбаясь во весь рот. Хандра улетучилась. Они-то были на море, а те в "Щуке" парились — уже повод для радости.
Совсем скоро они были готовы. Убранные вглубь чемодана (непонятно почему) купальники были вновь на поверхности, а вот остальные вещи постигла печальная участь. В азарте поиска ребята не заметили, как вся их аккуратно сложенная одежда вылетела из чемодана как пробка из бутылки — быстро и без направления.
Тёма вышел из номера освежиться и просто потому, что Лена, чтобы переодеться, выставила его за дверь. Меряя шагами лестничную площадку, на него уже стали смотреть как на выселенного из номера идиота, топчущегося на месте. Вскоре Артему наскучило это неблагодарное занятие, и он, не постучавшись, вошел.
Лена сидела на кровати спиной ко входу, нанося крем на руки и плечи. Легким движением кистей она опускалась с плеча до запястья, оставляя белую полоску невпитавшегося крема. Волосы собраны в аккуратный пучок, чтобы не обмазать кремом и их, ни одна прядь не падала на ее плечи. Кроме купальника, на ней не было ничего, не ждала Лена того, что Тёма явится вот так, без стука.
— Мажешься? — он подошел к ней со спины и приобнял. — Как жаль, что сегодня нет грозы... А то...
— Так, Колосов, ты чего это? — Брусникина вздрогнула от неожиданности, резко повернулась и в шутку ударила его ладошкой по лбу.
— Елена Владимировна, я вижу, вы кое о чем запамятовали, так я вам напомню, — он сел на кровать около блондинки и, вопреки ее недовольству, поцеловал.
Только Лена перестала сопротивляться его натиску. Нет, делала она это не потому, что охладела к нему, просто последний день на море, самый последний раз можно сходить на пляж, поплавать и позагорать, даже просто по песку походить на худой конец. А он что ей предлагает? Провести весь день в номере? Ну да, чему она удивляется, это же Артем. Удивительно, что это происходит в последний, а не первый день.
Дверь негромко заскрипела и резко открылась. В комнату ввалились двое людей — молодые парень и девушка — они остановились, где стояли, и смотрели на это зрелище. Девушка прижалась к парню, выронив чемодан из рук, а ее спутник присвистнул, чем заставил постояльцев этого номера расстаться друг с другом. Они отскочили друг от друга. Брусникина напоследок бросила в адрес Колосова пару ласковых и быстро нацепила лежащий неподалеку халат.
Тёма соскочил с кровати и подошел к прервавшим их идиллию незнакомцам. Не, что за дела? Врываться в чужой номер без стука!
— А вы что тут делаете? — спросил незнакомец у приблизившегося к ним мужчины. У Тёмы этот вопрос вызвал улыбку.
— Хотелось бы задать этот вопрос вам: вы что тут делаете? — Лена, более или менее приведя себя в порядок, подошла к Артему.
Те двое выглядели вполне обычно. Молодежь, обоим лет по двадцать пять-двадцать семь. Девушка маленького роста, совсем миниатюрная, около метра пятидесяти, стройненькая, аккуратненькая брюнеточка в джинсовых шортах и широкой черной футболке с белой лилией. Молодой человек был наоборот высоким, ростом повыше Артема, хорошо сложенным, крепким. В руках остались невыроненный чемодан и большая спортивная сумка, от которой несло той самой лапшой быстрого приготовления. Выглядели оба не лучшим образом: помятые, слегка пошатывающиеся, потные.
— Так, ты тут не командуй. Вы что в нашем номере забыли? — с наездом на Колосова начал незнакомец. Сумка и чемодан уже стояли на полу, а сам он поставил свою спутницу подальше. Девушка дрожала и опиралась на дверь открытого шкафа, иногда одергивая парня. Лена стояла наравне с Тёмой и не собиралась стоять в стороне, только слова вставить ей не удавалось. Эти двое сцепились не на шутку.
— Мы? Это вы завалились к нам! Мы тут уже вторую неделю живем! Валите отсюда! — не спускал наглости Артем.
— Остаток отдыха под пальмой доживете! — толкнул его заявившийся. Тёма пошатнулся. Ну все, напросился. Такой наглости еще поискать: пришли без стука, хамят, этот урод еще на драку нарывается.
— Я тебе сейчас покажу под пальмой! — сделал то же самое Колосов. "Тёма! — услышал Артем от Лены, — Успокойтесь!". Но он будто не слышал ее, только отодвинул подальше, чтоб не задеть. С другого конца комнаты послышалось то же самое, только: "Стас!". Но и это не помогло. Оба мужчины не реагировали, как петухи, смотрели друг на друга.
— Это ваше хламье? На выход! — он беспардонно выкинул незакрытый чемодан Артема из номера. Приземлившись, да и во время полета, из него повылетало достаточно вещей Артема. — Забирай свою бабу, и валите отсюда!
Больше слов не последовало. Лишь смачные удары то одного, то другого. Сцепившись, эти двое совсем скоро повалились на пол. Кулаки обоих наносили удары на лица, животы и другие части тела противника. Оскорбления, ругань, мат летели из этого месива. Размашистые удары кулаками летели то к Стасу, то к Артему. Это выглядело как водоворот, к которому никто не решался приблизиться.
Брюнетка еще больше вросла в пол. Ноги подкашивались, руки все цепче хватались за, как ей казалось, скользкую дверь шкафа, земля уходила из-под ног. Она не могла сказать ни слова, с губ срывалось лишь тихое, неслышимое: "Не надо, Стас... Не надо, пожалуйста..." — похожее на писк, который она сама не слышала, не то что кто-либо. Брюнетка медленно сползла по стенке, хватаясь за все, что встречалось на пути.
Лена действовала более решительно. Она поначалу криком старалась остановить их, потом полезла оттаскивать Артема, крича как только могла, но куда ей, девушке, растащить двух здоровых мужиков, когда те готовы глотки друг другу перегрызть. Сыпались оскорбления от них обоих. Смачные удары, от которых разносились звуки, заставлявшие сердце темноволосой девушки биться чаще.
Понимая, что своими силами им не справиться с этими "петухами", Лена выбежала из комнаты, споткнувшись о выброшенный Станиславом чемодан Артема. Она выругалась на испортивших всю идиллию и вообще нормальный отдых "гостей" и поднялась. Быстро спустившись по лестнице, она уже несколько раз пожалела, что у нее нет под рукой табельного, а то шмальнула бы в воздух пару раз — быстро бы разошлись.
Чуть не поскользнувшись на кафельной плитке, Брусникина, ловившая на себе удивленные взгляды отдельных постояльцев, влетела в комнату Тони и Коли. Антонина, смотревшая телевизор, резко соскочила с кровати и понеслась к Елене. Схватив ее за плечи, она смотрела в ее испуганные глаза.
— Леночка, ты чего такая напуганная? Опять Тёмка буянит? А чего ты в таком виде? Он что, гад, приставать начал?
Брусникина остановила этот поток бреда.
— Где Николай? — поверх ее крика вставила Елена.
— Коля-то? Так он это, во дворе, машину чинит свою, а что? Ты только скажи, Тёма тут же свое получит! — снова начала свою песню Филимонова. Брусникина, понимая, что времени объяснять нет, выскочила из комнаты на поиски Николая.
Быстро сориентировавшись и найдя Филимонова, Лена смогла объяснить ему все более-менее быстро. Он, в отличие от супруги, не стал задавать глупых вопросов и сразу же бросился за Брусникиной, вытирая по пути измазанные в машинном масле руки.
Залетев по лестнице наверх, Лена увидела все ту же картину. Брюнетка так и не поднялась с пола, а сидела, закрыв лицо руками. По ее лицу скатывались слезы и тихо капали на пол.
Николай не медля кинулся к мужчинам; в комнату влетела Антонина с каким-то кувшином в руках. Она тут же налетела на Артема и Стаса и облила их водой из этого кувшина. Коля воспользовался случаем и раскидал их по разным углам. Брюнетка бросилась к восстанавливавшему дыхание Станиславу, который утирал кровь на лице. Из его носа струилась ярко-алая кровь.
Тёма тоже, тяжело дыша, провел ладонью по лицу. Мокрые от воды волосы, лицо, одежда — будто искупался. Лена подошла к нему и присела рядом. Из брови сочилась кровь, с губы на серую футболку капали густые кровяные капли, расплываясь на ней в кляксы. Брусникина поднесла к кровоточащей губе носовой платок, тут же впитавший в себя кровь. Он из светлого с синими цветами по краям стал кроваво-красным.
— А теперь объяснитесь, волки! Что вам, как перед бабами, больше подраться негде? Вы посмотрите на нее, — он указал на брюнетку, — ее ж сейчас парализует или сердце схватит.
Рассказав хозяевам все, что тут произошло, обе стороны и не думали примиряться. Все были уверены в своей правоте.
— Стас Ребров, Марина Реброва... — услышав имена заявившихся "гостей", Тоня осела на стоящий рядом стул и начала перебирать подол платья, опустив глаза в пол. — Ребятушки, я ж опять все напутала! Ваш номер, — она указала на Артема и Лену, — занят оказался, пришлось этот отдать, а я, дура старая, забыла, что приезжают они сегодня, а не послезавтра! Вот и решила, что никто не заметит.
— И что нам теперь делать? — подал голом Стас, запрокинув голову назад.
— Под пальму идти, — напомнил Артем колкость, которую Стас Ребров бросил ему перед кровопролитием.
— Я тебе... — Коля остановил Реброва; Лена — Колосова. Хватит с них боев без правил.
— В общем так, раз ребята завтра уезжают прям с утреца, то завтра мы вас сюда и поселим, а переночуете в свободном номере, там все то же самое, только кровати раздельные, ну и сан.узел с ванной на этаже.
— Бардак, — ударил кулаком по шкафу Стас.
***
На пляж они все же пошли. Спустя полчаса, когда Тёма выпустил пар, вытер кровь и более-менее пришел в себя. То же самое сделал и Стас. После недолгого разговора стало известно, что Стас Ребров родом из Северной столицы — Санкт-Петербурга. Самым удивительным стало то, что он тоже был никем иным как оперуполномоченным. Да, опер опера видит издалека.
Слово за слово; ребята разговорились, а разговоры, как всегда, сводились в одну неизменную тему — служба.
Переступая по щебенчатой дороге, Стас, Тёма и Лена успевали поговорить о трудовых буднях. Марина шла за ними. Во-первых, дорога была узкая; во-вторых, ей было абсолютно неинтересно слушать о работе Стаса; в-третьих, ей в балетки постоянно залетали маленькие камешки, и она была вынуждена останавливаться и выбрасывать их.
Наконец дойдя до моря, Тёма в конце концов домазал Лену кремом, в номере им так и не удалось закончить. Вскоре все уже были в воде, кроме Марины. Девушка расстелила полотенце, закрыла лицо соломенной шляпкой и загорала, спустив лямки купальника для ровного загара. Стас, набрав в сцепленные в замок ладони побольше воды, подошел к ней и выплеснул все на нее. Девушка подскочила, скинула шляпу и понеслась за супругом прямо в воду. Не чувствуя холода, она бежала за ним, пока вода не стала доходить до ключиц, в то время как Станислав спокойно стоял перед ней, и вода ему была до груди.
Тёма подплыл к также плавающей Лене и схватил за талию. Брусникина резко развернулась и окатила Колосова с головы до пояса, ноги и так были в воде. Месть не заставила себя ждать. Вскоре и волосы Елены, убранные в аккуратный пучок, были распластаны по ее плечам.
Игра в пляжный волейбол заняла, наверное, больше всего времени. Плавать долго нельзя, загорать — тоже, а в мяч играть — хоть весь день. Предусмотрительно взятый Ребровыми мяч пришелся очень кстати. Команды "Москва" и "Питер" бились почти на равных. Несколько раз забила даже стоявшая позади Марина. Тёме прилетело мячом по больному месту. Кидал, разумеется, Стас. Лена подала так, что мяч пришлось вылавливать из моря.
За съеденным мороженым разговоры все равно сводились к одному — к службе. Марина, фыркнув, отвернулась и надвинула на лицо соломенную шляпку.
Когда пришло время уходить, Артем и Лена взяли заготовленные заранее монетки, зашли в воду, плавно рассекая маленькие волны, и бросили в море эти самые пятирублевые монетки, чтобы еще вернуться сюда. Медленно продвигаясь назад, растягивая удовольствие, вскоре они все же оказались на берегу и обтирались полотенцами. Сумки были собраны, полотенца убраны, мяч сдут, одежда суха — московские и питерские менты отправились в обратный путь по щебенке.
Только недавно они впервые приехали сюда, впереди их ждал незабываемый "халявный" отпуск, столько приключений, неизвестных мест. Все это осталось позади, отпуск закончился, а совсем недавно, — вот как будто вчера, — они созванивались, спрашивали все ли в силе, едут ли они завтра в Евпаторию — и вот сегодня они бросают в море монетку, чтоб потом вернуться сюда.
Слишком быстро бежит время, не успеешь оглянуться — а уже в Москве, там тебя встречает Толик, радостно заливается лаем Муха. Впереди работа: текучка, бумаги, перестрелки, висяки, нагоняи Хрулева — все это ждет их как только они переступят порог родного отделения, а сделают это они уже совсем скоро.
***
Вечер приближался, приближалась и ночь, и время отъезда, и конец отдыха. Тёма и Лена сидели в комнате и собирали вещи под вечное бурчание телевизора. Выброшенный на лестничную клетку чемодан был уже полон и спокойно ждал своего часа возле шкафа, бордовый лакированный Ленин был в процессе. Брусникина укладывала вещи более аккуратно, нежели Артем — раз-раз — и готово.
Да и вещей у него было меньше. Запачканная кровью футболка, постиранная, сушилась на веревке на балкончике; смятое после "полета" за дверь было выглажено; остальное, аккуратно свернутое лежало в чемодане.
Сумка с едой, куда решили положить и сувениры, пока стояла на дальнем плане. Нужно было убедиться, что хотя бы с чемоданами они закончили. Еще раз проверив полки шкафов, тумбочки, даже посмотрев под кроватью, ребята убедились, что забрали все. Теперь нужно было растолкать по карманам сумки вряд ли съедобную еду, сувениры ребятам и вино. Десятилитровая бутыль воды в гордом одиночестве стояла в углу комнаты. С ней единственной ничего делать не надо было, она сама по себе упакована.
Лапша, картофельное пюре, супы — все то, что было готово при одном лишь касании кипятка, было сбросано в сумку без зазора совести. Вот еще, отраву складывать аккуратненько. Нужно будет оставить место для пирожков, которые Лена пожарит завтра с утра перед самым отъездом. Все остальное распихали по карманам, смогли даже застегнуть. Вино решили все же положить в чемоданы к вещам — так не разобьется. Две бутылки отправились в Ленкин чемодан, две — к Артему — все честно.
Вставать нужно рано, часиков эдак в полпятого. Поезд у них в девять. Пока встанут, соберутся, не дай Бог, что-то забудут или что-то опять случится, как сегодня. Пока Ленка пожарит эти пирожки, Коля заведет свой старый тарантас, доедут до порта Кавказ, оттуда до Краснодара, и только в Краснодаре они спокойно сядут в поезд и смогут расслабиться. Сесть в свое купе; закинуть ногу на ногу и ждать очередной станции. Интересно, какие попутчики им попадутся на этот раз? Только бы не мамаша с грудничком.
К семи часам вечера все было уложено, а сами ребята, умаявшись за день, завалились на кровать. Артем время от времени потирал больные места, больно все же Стас бьет, да и питерскому оперу несладко досталось. Тёма набрал Толика. Все в силе, через три дня он встречает их в Москве на "Ниве" Артема вместе с Мухой. Отпраздновать приезд отпускников было предложено у Брусникиных, Владимир Павлович не против, Лена сама предложила — так почему бы и нет?
В полвосьмого к ним в комнату завалились Филимоновы с бутылкой вина. Отметить отъезд ребят предложила Тоня, Коля был нисколько не против. Так они и посидели, тихо, без суеты, по-домашнему, с бокалом вина в руке. Поначалу все было напряженно, словно по принуждению, Лене хотелось выспаться перед завтрашней долгой дорогой, а у Тёмы были свои планы на эту ночь — последний шанс.
Но потом все разошлось, полились анекдоты, шутки; вспомнился и день рождения Лены, когда пропал Артем, и джиппинг, когда они чуть не стали горцами, и ночные купания, о которых все же проговорились, и аквапарк с "Черной дырой" — было что вспомнить.
В это же время позвонил Владимир Павлович, уточняя у дочери, когда же она прибудет в столицу и что он чертовски соскучился. Лена, конечно, ответила, что она тоже, а самой так не хотелось уезжать. Здесь все так непринужденно, легко, они сами себе хозяева. А там что? Убийцы, воры, медвежатники? Опять бессонные ночи, засады, дежурства, ранения, слезы — куда без этого в их профессии.
Уже к девяти чета Филимоновых оставила Колосова и Брусникину, подарив им на прощание по фоторамке. Деревянная рамка была отделана разными ракушками, большими и маленькими; круглыми и конусообразными; какие нашли на черноморском побережье. И сказали, что будут рады видеть Артема и Лену у себя в следующем году.
Оставшись наедине, ребята еще раз проверили: все ли взяли; выпили по бокалу вина, завели будильник на двадцать минут пятого. Спать оставалось около шести часов. Стоило ли ложиться? Рука Колосова скользнула по плечу Елены, но девушка никак не прореагировала на действия коллеги. Она повернулась к нему, чмокнула в щеку, сказала "спи" и отвернулась. Артем лежал, потирая то место, куда она поцеловала, и вскоре сам, приобняв Лену, уснул.
