Отдых для двоих

Артём никак не мог осмыслить слов Николая, точнее, он, конечно же, понимал о чем тот ему толковал, но считал это недоразумением и тем, что мужчине в возрасте просто везде мерещатся семейные пары и влюбленные коллеги, тайно ведущие служебный роман. Остаток дня прошел незаметно. Больше на море ребята не ходили, они сидели в номере и обсуждали мероприятия, на которые им следует сходить. В комнате творилось черти что! Колосов не собирался смотреть Воронцовский дворец, а Лене бары-рестораны тоже были не самым приятным заведением для отдыха - этого и в Москве с избытком хватает. Ой, как проклинают они эти забегаловки, особенно летом, когда народ в отпуске, и всем хочется расслабиться. Только кто-то сидит дома с семьей или едет на природу, кто-то путешествует по разным странам или частям страны, а кто-то пропивает последние отпускные в кабаках, конечно же набив кому-нибудь морду, но если "повезет", то и до поножовщины дойти может. - Ленка! Хватит уже: музеи, парки, дворцы! - возмущался Артём. Ничего из предложенного коллегой его не вдохновляло. По его представлению, идеальный отпуск - это море, хорошая погода, симпатичная подруга, ну и вкусная еда не помешает. - А ты, ты что предлагаешь? Сидеть в душном номере? - обиженно скрестила руки на груди Брусникина и пронзительно посмотрела на нервничавшего оперативника. Такой ее вид мгновенно рассмешил Тёму, и из его головы уже испарились и парк Фрунзе, и дворце Княгини Гагариной. - Ну ладно, ладно, потом решим, а сейчас сделай что-нибудь пожрать, - умоляюще, но не совсем культурно, выразился опер. - Проглот! Ешь больше Мухтара! - рассмеялась Ленка и, тоже успокоившись, вышла из номера, направляясь на кухню и прихватив с собой пару картофелин, морковок и часть кочана капусты, сложенных в кулечек. После разговора с Николаем Лена отправила Колосова еще раз в магазин потому, как одной колбасой сыт не будешь. Купить Лена попросила картошки, капусты, морковки, помидор, гречки, немного макарон, растительного масла - они решили закупиться сразу, а не бегать за каждой картофелиной в магазин - правильное решение. Цены здесь, конечно, повыше рыночных, а как еще? Магазин в этом райончике единственный, то есть выбора абсолютно нет, а значит, есть захочешь - купишь. На кухне уже была одна женщина, варящая обед, а может уже и ужин - кто его знает. Здесь время не зависит от цифры на циферблате часов - здесь каждый живет без учета времени. Можно проснуться в три часа дня и сварить себе овсяную кашу на завтрак, а можно подняться в пять утра, ведь все приехали из разных часовых поясов. И когда здесь двенадцать, где-то только восемь. - О, а Вы вчера приехали? - приветливо обратилась к Елене женщина, жарившая пирожки. - Да, вчера, - улыбнувшись ей в ответ,произнесла Брусникина. - Лена. - Света, - представилась постоялица "Ласточки". Женщина лет сорока, с темными средней длины волосами, ухоженная - на лице была заметна косметика не из дешевых, на запястье браслет-змейка, на пальцах обручальное и просто золотое кольцо, золотая цепочка с крестиком на шее. Видимо муж неплохо зарабатывает, хотя женщины сейчас самостоятельные, кто его знает. Одета она была в лазурного цвета сарафан ниже колена и темные сабо без каблука. - А вы с мужем что ли приехали? Я видела мужчину новенького, раньше здесь такого не было, - стало ясно, что она говорит про Артёма. - Вы про Артёма? Нет, не муж - коллега, - призналась Брусникна и принялась нарезать картофель для супа. - Да? А вы так хорошо смотритесь... - как ребенок, ожидания которого не оправдались, проговрила Светлана, продолжив нарезать капусту. - Ну... - пожала плечами Елена. - А ты, ничего, что я на "Ты"? С кем? - Что ты, конечно на "ты", я с мужем и дочкой Танечкой, в школу нынче пойдет, вот и решили перед первым классом порадовать ребенка. Женщины проговорили обо всем на свете, в особенности говорила Света, да и о чем было рассказывать Лене? О жмуриках, уголовниках или "столь интересных уголовных делах", например о воровстве со склада, откуда украли несколько ящиков водки? Это у Светланы: муж, дочка, семейное и просто женское счастье, а у Лены нет ни того, ни другого, ни третьего. Был муж (Андрей Иванов), и от того ушла. Так что приходилось молча слушать про достижения Танюши и "еле приносящую деньги" работу супруга Андрея. Приготовив суп, Брусникина поднялась в номер, держа прихватками горячую кастрюлю. Она еле поднялась по лестнице, осознав, что так подниматься ей придется весь отпуск, без исключения. В номере ждал Артём, ужасно проголодавшийся. Мужчина это себе как-то быстрее представлял, еще бы - холостяк, конечно, может, это бы и вышло побыстрее, если бы Лену не задержала Светлана, "вдруг вспомнившая о их с Андреем первом свидании, и какой он тогда был романтичный...". Кроме бутербродов Артём давно ничего не ел, тем более домашнего и горяченького. - Ленка, тебя только за смертью посылать! - возмутился Тёма, желудок которого уже просто весь изошел на желудочный сок. - Сам иди, да готовь! - ставя горячую кастрюлю на досочку, выдохнула Брусникина и подняла крышку. Оттуда сразу поднялся клубок ароматного пара, а вкусный запах разлетелся по комнате. Колосов захотел есть еще в два раза больше, чем пять минут назад. - Пахнет вкусно, а ты меня отравить не хочешь? - ехидно спросил опер и прищурил глаз. - Захотела бы, еще в Москве бы отравила пирожками, - усмехнулась девушка в ответ. - Какая же ты кровожадная, а еще следователь. Наливай давай! - парню уже не терпелось отведать этого супа, от одного запаха которого кружилась голова у заядлого холостяка. Пообедав в пять часов, ребята вышли во двор. Солнце всё также ярко светило, даже не собираясь сбавлять пылкость своих лучей, уже измотавших людей своим пылом. Деревья склонили свои пышные кроны, создавая хоть какую-то тень, под которой уже ютились двое мальчишек и одна девчушка. Детвора сидела на скамейке за деревянным самодельным столом, играя в карты. Мальчуганы были: один лет восьми какой-то, возможно, слишком худой, темноволосый шатен, с бросающимися в глаза зелеными, словно малахит, глазками. Второй был лет шести, светленький - что волосы, что кожа. Это означало, что семья этого парнишки приехала совсем недавно день-два назад, поэтому он и не успел толком загореть. Голубые, немного тусклые и неяркие глаза резво бегали по "игральному столу", ища жулика, но пока таковых не было. Девчонка была обычная, почему-то Лене подумалось, что это и есть дочь Светланы - Татьяна. Слишком походила она на свою мать, от которой она узнала за час больше, чем из какого-нибудь карманника за целый день. Колосов и Брусникина прошли в беседку, там уже собрались Николай, Антонина, Светлана и какой-то мужчина, вероятно Андрей - ее муж, о котором она прожужжала Ленке все уши. И, не дай Бог, он совершит что-то противозаконное, "Щукинцы" будут знать о нем всё: начиная с того, что он начинал мелким клерком, и, заканчивая тем, что его бабушка раньше жила под Омском, а год назад умерла, оставив внуку дом в наследство, и теперь каждое лето вся семья ездит туда на месяц отдыхать. - Артём, может по пятьдесят? - предложил Николай, улыбнувшись, но заметив на себе взгляд Тони добавил: - За знакомство! - А что, давайте! - он приободрился, заметив, что вечер перестает быть скучным, и его в отличие от Филимонова не волновало мнение Лены. Она ему не жена - не жена! Вот и всё. Хотя... после вкусного супчика Тёма был бы не против ежедневно так питаться. - Коля! - дернула супруга за рукав женщина. - Что "Коля"?! Иди лучше достань чего-нить из наших закромов! - выпроваживал он свою благоверную. - Ой... - махнула на него рукой Антонина и, негодуя, пошла за алкоголем. Света шепнула Лене, что Филимонов так всех встречает, и они - не исключение. Вскоре Тоня вернулась с бутылем в руках. За это время Николай уже достал откуда-то из кухни рюмки и ждал жену, которая по его мнению "где-то запропастилась". Алкоголь был разлит, за компанию себе налили и Кругловы (Света с Андреем). Поначалу разговор шел о службе в правоохранительных органах, о новых методах розыска преступников, конечно же, о Мухе Тёма не забывал и старался поведать слушателям как можно больше интересных дел, раскрытых с помощью пса. И если бывалому оперу Филимонову это казалось невероятным, то что говорить о гражданских Андрее и Светлане? Те просто сидели, раскрыв рот, женщина, внутри себя, списывала всё на алкоголь и не могла поверить, что собака может быть такой умной, иногда умнее человека. Рассказали и о Ленином дне рождения, когда ее похитили, и Муха тоже отличился, и о том как он прятал табельное оружие Артёма, подкинутое преступницей, да и еще уйму всяких интереснейших историй, после которых все просто не могли больше не верить словам Тёмы, да и не столько он выпил, чтобы так бредить. Коля постоянно вспоминал, со слезами на глазах, их с Хрулевым трудовые будни, когда они еще были молодыми операми, а не подполковниками, хотя Филимонов ушел в отставку майором, полюбив Тоню и уехав за ней на ее родину, в Евпаторию, где он уже живет несколько десятков лет. Были и действительно интересные дела, на примере которых можно расследовать и современные преступления, но были и те, в которых можно было покопаться, но их списали в висяки. Тогда два Николая и подумать не могли, что жизнь так быстро пролетит, они были отчаянными парнями, не боявшихся идти навстречу смерти, несколько раз были ранены, оба выживали. Кто бы знал, что через много лет он встретится не с самим Ник-Ником, а с его подчиненными. Которые, на взгляд мужчины, не должны терять времени и сказать друг другу: кто они друг для друга. Сейчас, при всех он этого не сказал, но краем глаза посматривал на Тёму, показывая, чтобы тот действовал, но парень все эти сигналы попросту игнорировал. Светлана, начав говорить, больше не замолкала. Это было что-то! Милицейские будни казались ерундой по сравнению с первым зубиком Танечки. Ребята узнали об этой семье всё, что спрашивала Тоня, тоже любившая поговорить, и даже больше. На улице постепенно стало темнеть. Горячее солнце наконец скрылось за горизонтом. Всё начинало потихоньку остывать. Легкая прохлада проносилась по голым, ничем не прикрытым рукам. Кругловы и Филимоновы уже сразу вынесли себе кофточки, так как они уже знают всё эту ерунду со сменой температур, а вот Колосов и Брусникина были в футболках с коротким рукавом, а значит начинали подмерзать. После рассказов Светы о том: "Какая Танюша талантливая!" - Артем почему-то сразу вспомнил институт. О, эти прекрасные годы молодости! Тогда они были совсем юными и еще не знали, что их судьбы вот так пересекутся вновь, возможно, не случайно. От одних воспоминаний об общаге, парах, на которых парень обычно спал, злых преподах Колосов вдруг понял, каково это - вспоминать былое. Да, пусть он вспомнил маленький отрезок жизни, но он уже его прожил, всё! Он больше не повторится. Как они с Ленкой поначалу не общались, а потом Женька и Эдик сблизили их, сдружившись между собой эти ребята стали просто не разлей вода. А потом, через много лет, Тёма пришел в отделение милиции, где следователем работала именно Брусникина Елена Владимировна. И вот, после слов Кругловой, Артём вдруг вспомнил, как Лена пела им на пикнике, куда все четверо отправились отпраздновать удачно сданные экзамены. Это было последнее их совместное мероприятие. После этого они разошлись как в море корабли... Женя пыталась поддерживать связь с Леной, но всё: то времени не хватает, то они с Эдиком уезжают - в общем, как-то не получалось. На том пикнике Лена пела, просто волшебно пела (как отозвалась Евгения) одну песню. - Лен, а помнишь наш пикник с Женькой и Эдиком? - Это наш последний? - Тот самый. Помнишь ты на нем песню пела? Можешь повторить? - попросил Артём. Елена вдруг окунулась в ту атмосферу. Она - студентка, только что сдавшая экзамен. Рядом с ней лучшие друзья. Вокруг только лес, шелестящий листвой. Тогда каждый из ребят поклялся не забывать друг друга, но никто не принял это всерьез, а оно вон как вышло: одни семьей стали, другие коллегами. Вот тебе и детская клятва. - Да ну что ты ерунду говоришь... Я уже и не помню ничего... - отмахивалась Брусникина. - Я уже сто лет не играла и не пела... - Гитара нужна? Сейчас устроим! Вскоре Николай вернулся со старой гитарой, но видно, что она не валялась в чулане, а за ней ухаживали и настраивали периодически. Мужчина подал Елене инструмент, та как-то даже засмущалась, но всё же взяла. Все пять пар глаз были устремлены на нее одну. Даже Круглова стихла и ждала, когда же новая знакомая уже начнет. Зазвучали аккорды, полилась тихая красивая и нежная музыка, а вскоре к ней присоединился еще и голос девушки, такой же нежный и мелодичный. Помнишь ли меня - Загляни в мой дом, коль не в тягость. Знаю - обо мне думаешь тайком, Моя радость... Годы, словно снег, Заметают век короткий... Что ж ты не идешь - Ты приходи ко мне, мой робкий!.. Все, что было с нами, пусть вернется, - Двух сердец не разлучить, С годами... Как там без меня тебе живется? Милый мой, Милый мой, Милый мой... Милый мой, Милый мой, Милый мой... Не знаю... Каждому хотелось, чтобы эта песня не кончалась. Так она тронула сердце каждого, у каждого проснулись собственные сокровенные мысли, воспоминания терзающие память... Всё это хлынуло в раз, не оставляя сердцу другого выбора, чем вспомнить самые жгущие моменты жизни. У каждого свои. Кто-то вспоминал встречу с любимым(ой), свадьбу, рождение ребенка, но и потерю близких. Ведь у каждого в жизни была такая утрата, которую он не может принять до сих пор. Кто-то: боевые подвиги, ранения... - каждому свое... Но вот, как не прискорбно, пришлось закончить песню, но тяжесть с сердца никуда не делась. На этой ноте, посидев еще немного, решили разойтись. Да и настроение куда-то делось, наверное, воспоминания его просто свергли. Да, никто и не думал, что такая, на первый взгляд обычная песня, может вывести из строя столько людей сразу. Филимонов рассказал ребятам все истории из их с Ник-Ником боевой молодости, но не рассказал лишь одну, самую главную историю - когда Хрулев спас ему жизнь... Об этом он предпочитал молчать, там было что-то личное, не сугубо рабочее.... И не суть важно как Хру-Хру спас Филимонова, важно от кого и ценой чего...