Отзвуки мелодий

Габриэль не любит смотреть в зеркала. Что бы о нем ни писали в газетах, что бы ни говорили в разных программах и телепередачах, Габриэль ненавидит свое отражение, ненавидит самого себя, и старается как можно меньше смотреть туда, где есть хотя бы частичка его самого. Иногда, Габриэль радуется, что Адриан пошел у него в мать, как лицом, так и характером. Зверь недовольно ворчит, ворочается где-то внутри. Как только Каролин ушла, начался полный ад. Кошмар, который никак не закончится, ужас, тянущийся без конца, настолько прожигающий, что хочется прятаться, хочется закрыться в своей комнате и не выходить в свет никогда более. Так и было первое время, пока Габриэль не прижился с этой пустотой в районе груди, но так и не смирился со своей потерей. Нет, он только смог разбудить зверя, дремавшего где-то глубоко внутри. Тварь, желающая повелевать временем, чудовище, готовое на все, лишь бы вернуть себе свое сокровище. Иногда Габриэлю становится по-настоящему страшно от того, что он делает ради своей цели. Насколько чудовищным может быть человек, если забрать у него смысл жизни, но оставить надежду на то, что все может быть исправлено. Зверь рычит, потревоженный, зверь жаждет скорее настичь свою цель, как жертву, разорвать ее в клочья. Ложь окутывает, как паутина, она душит лучше любой удавки, отравляет быстрее самого сильного яда. Габриэль уже и забыл, когда не чувствовал этого гниющего аромата обмана, чуть сладковатого, как яблоки, и столь же тошнотного, что нет сил ни избавится, ни убежать. Как спастись от собственной тени? Как избавиться от этого страха, как смыть с кожи ощущения тления, как-будто сам модельер уже и не живой, а разлагается, хотя душа все еще в теле. Да, он гниет заживо без своей любви. Сердце тупо перекачивает кровь из раза в раз, грудь механически вдыхает и выдыхает воздух, но жизни в этом теле нет. Ровно с того момента, как пропала Каролин, ровно с того мгновения, когда жизнь пошла под откос. Но ложь не единственное, что пугает Габриэля. Эти вспышки ярости, беспричинной, беспочвенной, всепоглощающей, как летний пожар, скачущий по хвойному лесу, они бывают куда опасней лжи. Паутина рано или поздно распутается, вся ложь облупится и осыплется прошлогодней краской на пол, а вот этот пожар потушить не под силу никому. Никому среди живущих. Зверь затравленно скулит, он прячется только от одного воспоминания ее строгих глаз и мягкой улыбки, согревающей изнутри. Что бы сказала Каролин, если бы узнала, кем стал ее муж в погоне за недостижимой мечтой? Пожалуй, она была той единственной, кто умел всегда вернуть веру в себя настоящего. Она была настолько прекрасна в своей доброте и прощении, что равных людей ей нет. Сокровище целого мира, принадлежащее ему одному. Но, пожалуй, даже она, его Королин, его счастье и радость, не смогли бы изгнать этого зверя из глубин души Габриэля. Потому что оно и есть отражение в зеркале, потому что оно и есть та тьма, те блики в глазах, та тень, неотступно следующая за своим телом. Нельзя избавиться от того, что есть часть тебя. Зверь чувствует яркий всплеск злобы. Он воет, как волк на луну, призывая всю свою злобу себе на службу. Пора охотится за людскими мечтами и камнями чудес. "И вправду, пора", - мысленно решает Габриель, аккуратно поправляя галстук, смахивая с воротничка пиджака пылинки, прежде чем подняться в комнату, полную бабочек. Но даже так, даже сейчас Габриэль ненавидит смотреть в зеркала. Просто потому, что больно осознавать, каким он стал Зверем. Зверем, готовым на все ради своей ушедшей любви.