Равноценный обмен

       Грядущее Рождество для жителей Великобритании ознаменовалось не только большими выходными, но и чередой снежных циклонов. Метель не утихала вторые сутки, доставляя немало хлопот дорожным службам, но жители Лондона, привыкшие к сухим холодным ветрам при температуре, едва превышающей 32-градусную отметку по шкале Фаренгейта, с детским восторгом принимали неожиданную зимнюю сказку, радуясь белоснежным хлопьям не меньше, чем предстоящему празднику. Магазины уже не первую неделю яркими витринами и веселой музыкой заманивали в свои хищные сети покупателей, не успевших приобрести подарки, играя на особом предвкушении чуда и безграничной щедрости, просыпавшихся в лондонцах по мере приближения главного торжества в году, но погода помогала торговле больше всех коммерческих хитростей, стирая грани между финансистами с Сити, богачами из Белгравии, Кенсингтона и Челси и обычными горожанами, населяющими Актон и Чизвик, превращая загруженных работой взрослых в беззаботных подростков, предвкушающих скорые каникулы. Город, всегда славившийся спокойной и размеренной жизнью, несмотря на статус столицы, сейчас больше напоминал улей с тем лишь различием, что многообразие цветов и красок, царящее на улице, не укладывалось в стандартную желто-черную гамму, а запах меда сменили ароматы свежей выпечки, ванили и корицы, прилагавшиеся к десертам, которые могли бы растопить сердце любого человека, не приглашенного на плам-пудинг в самый волшебный вечер в году.        Жители Лондона, несмотря на все различия в поле, возрасте и социальном статусе стали одним живым механизмом, радующимся первому снегу, торгующимся за самую пушистую ёлку и продумывающим список гостей и особое меню. Грядущее торжество, казалось, никого не оставило равнодушным, что делало худощавую фигуру мужчины в классическом черном пальто, брезгливо обходящего очередную шумную компанию, чем-то выбивавшимся из общего порядка и по-особому неуместным, как капля чернил с перьевой ручки, сорвавшаяся на снежно-белый лист.        Килгрейв и сам чувствовал себя чужим на этом празднике жизни. Зябко кутаясь в кашемировый шарф и недовольно морща покрасневший от ветра и медленно таящих снежинок нос, он неспешно брел по Портобелло-роуд, презрительно смотря на творящееся вокруг безумие. С Рождеством у мужчины не ассоциировалось ровным счетом ничего хорошего, так что дети, ловящие ртом белоснежные хлопья, запах хвои, следовавший за наглыми уличными торговцами, пытавшимися всучить каждому пышную еловую ветку, и прилипчивые нотки «Jingle Bells», звучавшие буквально из каждой приоткрытой двери, вызывали у него лишь острое раздражение.        Шумная разгоряченная толпа не пробуждала у Килгрейва никакого желания ощущать принадлежность к ней, заставляя брюнета с каждой секундой все больше корить себя за то, что он вышел сегодня из дома, чувствуя себя беспомощным при всей своей силе. Да, он мог бы заставить настырного паренька в костюме эльфа съесть все хвойные деревья, которыми он так упорно пытался поделиться, но заставить самого себя оставить позади гнетущее чувство тоски, возникшее при виде царящего вокруг неподкупного веселья и запустившее свои острые когти в его грудную клетку, был не в состоянии.        Очередной звонкий женский смешок прозвучал в считанных сантиметрах от его правого уха. Машинально обернувшись, мужчина скользнул взглядом по угольно-черным прядям его обладательницы и, вздрогнув, метнулся в сторону. Нет, невозможно. Джессика осталась в Нью-Йорке, она верит в его смерть, он в безопасности… Девушка, обогнавшая его, напоминала Джонс только цветом волос и неряшливой прической, но Килгрейв, будучи не в силах отогнать наваждение, машинально поднес к шее левую руку, маскируя защитный жест под попытку поправить шарф. Нет, только не снова. Прошло то время, когда он, сбежав из ненавистного города, опасался каждого шороха. У него все получилось. Джессики здесь нет.        Убедившись, что испугавшая его незнакомка прошла мимо и ничего против него не имеет, Килгрейв, облегченно вздохнув, расстегнул на мгновение ставшее слишком тесным пальто и, развернувшись, собрался направиться предыдущим маршрутом, когда почувствовал сильный толчок в спину. Сегодняшний день явно не собирался ему благоволить.        Рыжеволосая женщина, виновная в столкновении, буркнув извинения, попыталась проскользнуть мимо, но мужчина, задыхавшийся от закипающего гнева, не был согласен на такое скорое разрешение конфликта. Да, он сделал достаточно много, чтобы его присутствие в Лондоне не было обнаружено, но, к несчастью для прохожей, ее поступок стал последней каплей его хрупкого терпения.        — Ты думаешь, что так легко заслужишь мое прощение? — насмешливо промурлыкал Килгрейв ей вслед. — Вернись, стань на колени. Скорее, я спешу.        — Да что ты себе позволяешь, тощий мальчишка в фиолетовом костюме?! — решительно встряхнув головой, приводя в движение огненную гриву волос, насмешливо парировала женщина. — Сам замер посреди тротуара, а я у него прощения вымаливать на коленях должна. Девочку нашел! Думаешь, если я из Чизвика, а ты из района получше, то можешь мне указывать?!        Несостоявшаяся жертва Килгрейва решительно замахнулась на него сумкой, но, пристальнее присмотревшись, вздрогнула и замерла.        — Доктор? — тихо спросила она, мгновенно растеряв свою воинственность.        — Доктор? — вопросительно приподнял бровь брюнет, оглушенный неожиданной тирадой. — Доктор… кто?        Рыжеволосая прохожая, собиравшаяся сказать что-то еще, прошипела, как от острой вспышки боли, озадаченно прижав ладонь к своему лбу, и скорее машинально, чем осознанно, завершила удар сжатой в другой руке сумкой и стремительно бросилась прочь. К тому моменту, когда мужчина пришел в себя от шока и неожиданно сильного удара, женщина уже переходила на другую сторону улицы.        Килгрейв удивленно фыркнул. Кто бы мог подумать, что в Лондоне найдется человек с иммунитетом к его способностям? День определенно перестал быть неудачным, а нерешенные дела вполне могли подождать.

***

      Снег сыпал рясно, настойчиво, словно старался забиться в каждую щель лондонских мостовых. Пушистые хлопья падали с неба, петляя и цепляясь друг за друга, они ещё в воздухе формировали причудливые конструкции, предвосхищающие воображение самых искусных художников. «Наконец-то настоящая зима!» — удовлетворённо говорили взрослые, поплотнее закутываясь в пальто и натягивая шляпы на самый нос. Дети же стремились исследовать каждый сантиметр белой поверхности, быстрее, пока снег не растаял. Обильные осадки в зимнем Лондоне — явление редкое, поэтому каждый торопился насладиться быстротечной «правильной» зимой. Снег покрывал собой грязь и порок большого города, заставляя обыденные вещи стать по-праздничному нарядными: заборчики, статуи, ступени, подоконники, крыши, козырьки, перила и пустующие цветочные горшки — всё это пряталось под белыми одеялами и шапками. Не обделила погода и дорожные указатели.       — Ну и какая это улица, кто мне скажет? — Донна раздражённо уставилась на стреловидную табличку с названием улицы, густо облепленную снегом.       Внезапная щедрость погоды нисколько её не радовала. Мало того, что снег всё норовил попасть в глаза и оседал пушистыми гроздьями на отдельных прядях волос, он ещё и совершенно её запутал! В сердцах женщина хлопнула ладонью по столбу, на котором крепились указатели. Вся надежда была на то, что вибрация от удара стряхнёт снег с надписи. Так и вышло — от удара часть снежной шапки осыпалась вниз, издевательски приоткрыв слова «…илз Роад».       — О, прекрасно! — выпалила Донна, ещё больше разочаровываясь в этом дне. Дальнейшие попытки очистить надпись были встречены столбом с неожиданной стойкостью — он лишь тихо гудел, в то время как Ноубл щедро одаривала его ударами. — Да вы просто издеваетесь!       Поняв, что от указателя не стоит ожидать взаимности, женщина оставила его в покое и огляделась. Прохожие сновали мимо, старательно игнорируя чудачку, разговаривающую с дорожным указателем. Лондон видал на Рождество всякие странности, но такое, откровенно говоря, непристойное поведение британцами осуждалось. Взгляд Донны выцепил из общей картины ларёк торговца жареными каштанами, и она решительно направилась к нему, тут же позабыв про злосчастный столб.       — Добрый день, мисс. Чудная погода для праздника, не правда ли? — смуглый полноватый мужчина обратился к ней первым, приняв её за покупательницу.       — Нет, спасибо. Вы мне не подскажете, офис «Фуллрент Корп» находится на этой улице?       — О нет, мисс, нет. Это на соседней. Пройдёте до того светофора, — торговец указал направление своей лопаткой для каштанов. — А потом повернёте налево, и дальше просто идите, пока не увидите офис. Такое большое здание с тройной аркой, не пропустите.       — Спасибо вам большое, — Донна выдавила слегка измученную, но благодарную улыбку, и уже было направилась в указанном направлении, но оклик торговца остановил её.       — Мисс, так, может, всё-таки возьмёте порцию? Самое оно в такой холод.       Она на секунду призадумалась — жареные каштаны распространяли умопомрачительный запах, за парочку таких можно было бы убить, но при других обстоятельствах.       — Спасибо, но нет, — она указала ладонью на себя. — Берегу фигуру. В моём возрасте это та-ак сложно!        Торговец каштанами не соврал — офис «Фуллрент Корп» мало чем отличался от зданий других корпораций, постепенно вырывавшихся за пределы Сити, скупая и арендуя все больше недвижимости в попытках открыть новые филиалы, шаг за шагом вовлекая не самые дорогие, но по-домашнему уютные районы в извечное соперничество влиятельных собственников, соревнующихся за каждый фунт прибыли и демонстрирующих свое превосходство очередным достроенным этажом и новой кричащей вывеской, но не заметить огромное стеклянное здание с тройной аркой, с учетом бушевавшей погоды иронично напоминавшее замок Снежной Королевы, было невозможно. Успешная фирма не экономила и на охране — «церберы» в строгих черных костюмах, казалось, потеряли интерес к женщине после того, как она продемонстрировала удостоверение «Безопасности труда и охраны здоровья», но миссис Темпл-Ноубл готова была поклясться, что ощущала ледяной подозрительный взгляд, сверлящий ее спину, даже после того, как прошла через белоснежный холл и прошмыгнула в один из многочисленных коридоров.        До окончания рабочего дня оставалось около получаса, и Донна решила переждать время в удачно обнаруженном туалете. Приведя себя в порядок после недавнего столкновения с разбушевавшейся зимой, женщина укрылась в одной из кабинок, используя свободные минуты для поиска необходимой информации. Интернет был согласен с ее собственным впечатлением — «Фуллрент Корп» оказалась одним из успешнейших игроков на рынке недвижимости и входила в десятку самых успешных по показателю чистой прибыли предприятий по итогам года, что никак не вязалось с историей знакомого ее матери, жаловавшегося на жесткую политику фирмы в области социальных льгот для ее работников и прямо намекавшего на то, что корпорация, спускавшая миллионы на рекламу и поддержание своего имиджа, не оплатила ни одного отпуска или больничного за время ее существования. Сотрудники, не согласные со сложившейся ситуацией, увольнялись или переводились в другие филиалы, судя по отсутствию проверок, так и не сообщив о своей проблеме в соответствующие организации, некоторые, впрочем, после разговора с руководством все же соглашались остаться, но начинали вести себя замкнуто и отчужденно, едва не разрывая сложившиеся на работе приятельские отношения, из-за чего выяснить, что именно им пообещали, никому не удавалось.        Пробегая взглядом по очередной найденной статье в надежде отыскать хоть что-то порочащее честь корпорации, Донна все больше убеждалась, что либо «Фуллрент Корп» хорошо маскируется, либо ей довелось услышать ничем не подтвержденную сплетню обиженного работника. Сама ситуация с «прятками» в туалете вызывала у нее жуткое чувство дежавю, но закипающий мозг, уставший от обилия цифр и терминологии и не успевший окончательно оправиться от неожиданного приступа мигрени, не давал ей зацепиться за эту мысль. Нестройный хор голосов на коридоре, сопровождающийся оглушительным стуком каблуков, напомнил ей об окончании рабочего дня. Тем лучше — богатая корпорация могла себе позволить безукоризненное лицо в Интернете, задабривая СМИ и удаляя нелестные отзывы, но отдел кадров и бухгалтерия всегда могли открыть глаза на правду тем, кто умел смотреть. Самое время вспомнить навыки лучшей секретарши в Чизвике.        Донне не пришлось долго ждать: гул и цоканье затихли за считанные минуты, сменившись глухой тишиной, словно здание никогда и не было филиалом одной из крупнейших компаний в городе. Женщина усмехнулась. Знакомый ее матери сколько угодно мог говорить о царившем здесь культе трудоголизма, но люди в очередной раз оказывались всего лишь людьми, поспешно сбрасывавшими с себя маски менеджеров, маркетологов и логистов и не желавшими проводить ни одной лишней минуты в офисных стенах в преддверии Рождества. Проскользнув в коридор и убедившись, что никто за ней не следит, миссис Темпл-Ноубл осторожно, стараясь не делать лишнего шума, отправилась на поиски отдела кадров в надежде прояснить ситуацию. К счастью, администрация «Фуллрент Корп» явно следовала типовому проекту при утверждении размещения структурных подразделений, благодаря чему необходимые большинству посетителей отдел кадров и бухгалтерия обнаружились здесь же, на первом этаже, и соседствовали друг с другом.        Рассчитывающая на внушительную охрану компания явно сэкономила на дверях. Замок оказался совсем простым и, жалобно щелкнув после коротких манипуляций с сережкой, позволил искательнице приключений погрузиться в привычную для нее стихию делопроизводства. Причина отсутствия больничных обнаружилась довольно скоро: в контрактных соглашениях «Фуллрент Корп», как и в большинстве крупных организаций, были прописаны бонусы для тех, кто не болел на протяжении года. Алчность могла быть неплохим стимулом для того, чтобы перенести несерьезное заболевание на ногах, работники, занимавшие руководящие должности, нередко делали это и при отсутствии стимулирующих доплат, чувствуя ответственность за выполнение своих обязанностей, но чем дольше Донна изучала графики рабочего времени, тем страннее получалась общая картина. Да, ситуацию с больничными еще можно было объяснить, но абсолютное отсутствие отпусков? Ни одного дня прогула или ухода в декрет? Даже уволенных сотрудников заменяли в тот же день, словно не нужно было проводить очередные собеседования, а на каждую должность был готов список претендентов, способных приступить к работе в тот же миг, без адаптаций, тренингов и знакомства с наработками своего предшественника. Если на последнее еще можно было закрыть глаза, сославшись на блестящую работу менеджера по персоналу, то отсутствие отпусков было не только нелогичным, но и незаконным. Даже у самого помешанного на работе человека наверняка есть семья, хобби или желание вырваться из бетонной городской коробки и увидеть мир. Неудивительно, что сотрудники начинали жаловаться, но крайне странно, что про такое явное нарушение не сообщили в ту же «Безопасность труда и охрану здоровья», чьим устаревшим удостоверением она до сих пор не брезговала пользоваться.        Женщина, обнаружившая путеводную нить, так увлеклась попытками раскрутить весь клубок нарушений и махинаций, что не сразу услышала тихие шаги в коридоре. В панике схватив канцелярский нож, не найдя более грозного оружия, миссис Темпл-Ноубл юркнула под стол, не задумываясь над тем, что у массивных «церберов»-секьюрити не может быть такой легкой и быстрой походки. Длинные худые ноги в костюмных брюках, открывшиеся ее взору через распахнутую дверь, и модельные ботинки с узкими носами, которыми точно не стала бы щеголять охрана, едва не заставили ее облегченно вздохнуть, когда запоздавшая мысль все же настигла ее разум: фиолетовый никогда не входил в топ пять цветов, популярных в деловом стиле одежды. Не хватало еще встретить уличного хама на месте предполагаемого экономического преступления.        — Ты так громко дышишь, что тебя наверняка слышит даже охрана в холле, — насмешливо протянул мужчина.        — Я буду кричать! — воскликнула показавшаяся из-за стола Донна, нервно сжимающая рукоятку почти бесполезного ножа и искоса наблюдающая за вошедшим. Черное пальто, фиолетовый костюм, безумный взгляд — она не ошиблась. Редкая «удача».        — По-моему, ты и так это делаешь, — поморщился Килгрейв. — Я не сомневаюсь в твоих способностях, но не могла бы ты выражать свои восторги менее бурно, пока нас не услышали те, кому этого делать действительно не стоит?        — Какая разница, если ты уже меня поймал? — обреченно вздохнув, пожала плечами женщина. Худощавая фигура ее собеседника пугала миссис Темпл-Ноубл куда меньше, чем двухметровые груды мышц, встретившие ее на входе, но что толку, если охрана все равно на его стороне?        — И тебе не кажется странным, что я крался в собственный кабинет и не послал никого проверить подозрительные шорохи? — страдальчески закатил глаза брюнет. — Опусти нож. Что ты пытаешься здесь найти?        — Так я тебе все и рассказала, тощее недоразумение! — возмутилась Донна. — Откуда ты здесь взялся, если никак не связан с «Фуллрент Корп»? Следил за мной?       Килгрейв усмехнулся, внимательнее всматриваясь в лицо своей новой знакомой. Та, в свою очередь, не растерялась и, гордо задрав голову, решительно встретила его взгляд. Неизвестно, как долго огонек любопытства в карих глазах мог бы бороться с закипающей яростью в серых, но мужчине первому наскучила эта игра.        — Все же мне не показалось, — задумчиво произнес он, делая шаг вперед. — Кто ты такая? Почему не подчиняешься мне?        — Почему это я должна тебе подчиняться, инопланетный переросток? Меня зовут Донна Ноубл, я представляю интересы «Безопасности труда и охраны здоровья», а вот что здесь забыл ты — большой вопрос.        — И поэтому прячешься под столом в конце рабочего дня и показываешь удостоверение только издалека? — ехидно парировал Килгрейв. — Кстати, почему ты назвала меня инопланетным?        — Не знаю, это было первым, что пришло мне в голову, — задумчиво наморщив лоб, честно призналась женщина. — Допустим, я действительно больше там не работаю, но у «Фуллрент Корп» немало вопросов по этой части. Может расскажешь, наконец, про свои цели? Или ты здесь работаешь, а сейчас забавляешься затянувшимся спектаклем?        — Скажем так, они и не мои друзья тоже. Компания задолжала мне одну услугу, а судиться с ними я не хочу из-за острой неприязни к юридическим разборкам, так что с удовольствием использую любую грязь, которую смогу на них найти, чтобы покончить с ними одним решительным ударом. Думаю, мы сможем помочь друг другу.        — Я и без тебя неплохо справляюсь, — сдув с лица непослушную прядь, миссис Темпл-Ноубл кивнула на стопку документов, сложенных на столе. — Например, я уже выяснила, что «Фуллрент Корп» нарушает трудовое законодательство, лишая своих работников отпусков, включая декретные. Можешь использовать это, чтобы натравить на них моих бывших коллег.        — А что значит «интегрирован в систему»? — полюбопытствовал склонившийся над бумагами мужчина. — Какой-то профессиональный термин?        — Где ты это нашел? — удивилась Донна. — «Интегрирован в систему», «подготовить к интеграции»… Первый раз вижу, чтобы на личных делах так бесцеремонно делали бессмысленные пометки ручкой. Кажется, ты можешь быть полезным. Как, ты сказал, тебя зовут?        — Можешь называть меня Килгрейв, — явно воодушевился брюнет. — Рад нашему сотрудничеству.        — Что за идиотское прозвище? Ладно, звучит, по крайней мере, намного короче, чем мальчик в костюме. Не хочешь обменяться контактами на случай, если вспомним какую-нибудь информацию вне офиса? Мы же теперь напарники, — женщина, покопавшись в карманах, нашла помятый кусочек картона, некогда бывший визиткой, и протянула его своему собеседнику.        — Скорее соучастники, — фыркнул мужчина, спрятав визитку в кармане брюк. — Никогда не ношу с собой своих данных, так что я сам тебя найду, хотя это и не понадобится. Думаю, после того, как мы сфотографируем все это и проверим бухгалтерию, корабль «Фуллрент Корп» уверенно пойдет ко дну.        — Зачем тебе банковские документы? Если финансисты «Фуллрент Корп» занизили налоговые платежи ошибочным расчетом или просрочили какую-то выплату, то мы все равно не сможем это определить за такое короткое время, — Донна, успевшая бегло просмотреть бухгалтерские записи, бросила раздраженный взгляд на своего помощника, — лучше помоги мне все сфотографировать. Данные совпадают с отделом кадров: в компании нет ни одного работника, который пропустил бы хотя бы один рабочий день. Некоторые работали даже в выходные несколько месяцев подряд и продолжают делать это до сих пор. Это грубое нарушение трудовых прав работников. Здесь достаточно компромата для твоей мести.        — Уверен, что в финансах что-нибудь всплывет, — проигнорировал ее Килгрейв, — деньги властвуют над людьми не меньше, чем тяга к самореализации. У всех свои способы почувствовать себя значимыми: кто-то любыми способами пополняет свои банковские счета, а кто-то занимается взломом с проникновением, не считая себя при этом преступником.        — О, теперь ты решил прочитать мне мораль? Благодарю, мне и дома этого хватает. Убирайся, от тебя все равно нет ни малейшей пользы! — злобно прошипев, миссис Темпл-Ноубл указала мужчине на дверь.        — То есть сведения, которые я нашел, тебе не интересны? Например, о том, что современная компания, использующая передовые технологии, до сих пор выдает определенному кругу людей заработную плату наличными, как тридцать лет назад? Или о том, что у них очень похожие подписи? Ричардз, Эндерсон, Парсон — фамилии разные, но написаны словно одной рукой. Угол наклона, степень нажатия на бумагу, прорисовка закруглений одинаковы. Или о том, что сумма, аналогичная итогу ведомости, через сутки поступает назад на счет компании якобы в счет оплаты за услуги?        — И ты молчал?! — возмущению женщины не было предела. — Стоп, Ричардз? Он один из тех, кто три месяца подряд работал без выходных.        — А на личном деле Эндерсона было написано, что он интегрирован в систему. Все еще считаешь меня бесполезным? — самодовольно улыбнулся Килгрейв.        — Ты хочешь поговорить об этом сейчас? Нет времени спорить! Нужно сверить ведомость со списком людей с переработкой, который я уже составила, и определить, отмечены ли личные дела каждого из них надписью про интеграцию!        — Не за что, миссис Ноубл, — язвительно отозвался мужчина.        — Не устраивай здесь сцен. И зови меня Донной, Кил… Что за дурацкое прозвище? Нет, ты останешься мальчишкой в костюме.        — Тогда я продолжу называть тебя миссис Ноубл. И прекрати замахиваться на меня сумкой, пока не повредила мой телефон. Мы оба знаем, что в моей модели камера лучше.        Женщина, вздохнув, опустила сумку. Дальнейшие минуты протекали в гнетущей тишине, разбавляемой лишь шелестом перекладываемых листов бумаги и щелчками вспышки. Атмосфера, накаленная до предела, и, казалось, звенящая, как перетянутая струна, понемногу разбавлялась по мере того, как партнеры, поначалу демонстративно сверлящие друг друга уничижительными взглядами, погружались в работу.        — Как думаешь, — решила наладить разговор Донна, после того, как список был сверен с личными делами, подтвердив теорию о соответствии работников с ложными выплатами персоналу, включенному в загадочную категорию «Интегрированы в систему», — что все это значит? Работников чем-то запугали, принуждая к рабскому труду, или это фикция и отмывание денег?        — Меня больше интересует категория «Подготовить к интеграции», — отозвался мужчина. — Здесь всего два человека, Андерсон и Филипс, но я не могу понять, что с ними не так. Они фигурируют в общих банковских списках, никаких возвратов от них я не встречал, переработок у них ты не находила. К чему их готовят? К увольнению?        — Филипс? — встревоженно переспросила миссис Темпл-Ноубл. — Это знакомый моей матери, который жаловался на здешние условия. Не нравится мне все это.        — О, так ты здесь не по привычке с прошлой работы, а для защиты обиженных и угнетенных? Вечно меня окружают супергерои, — усмехнулся Килгрейв.        — На первом этаже обнаружены нарушители, — вклинился в разговор зычный голос за дверью. — Повторяю, обнаружены нарушители. Уничтожить или приступить к интеграции?        Собираясь разоблачить грязную подоплёку Фуллрент Корп, Донна не задумывалась всерьёз о том, что с ней станет в случае провала. Но в тот момент, когда их обнаружили, когда чужой голос выдал их местоположение, осознание накатило оглушающей волной. Она опёрлась о край стола, обессилев — в ногах появилась предательская слабость, а в животе словно начало что-то ворочаться. Будучи честной сама с собой, Ноубл пришлось признать, что она недостаточно серьёзно воспринимала свою затею, воспринимала как обычную субботнюю прогулку по парку. Первоначальный план включал в себя лишь основные пункты: пробраться внутрь, используя просроченное удостоверение, затаиться, дождаться конца рабочего дня и всё разведать. А затем ей следовало бы уйти под покровом ночи. Ну, большая часть плана была выполнена просто блестяще, если не считать появления этого чудака в дорогущем костюме безвкусного цвета. А вот потом Фортуна от Донны отвернулась, заставив больно ткнуться носом в неприятную реальность.        — Вот что бывает, когда плохо продумываешь план проникновения со взломом, — женщина закусила губу, наконец-то приняв всю несостоятельность своих действий. Она подошла к одной из матово-стеклянных стен офиса, прислушиваясь к звукам снаружи, и тут же отпрянула, когда по стеклу пронеслось светлое пятно от луча фонаря. Снаружи было подозрительно тихо, кроме этой короткой вспышки не было никаких признаком суеты, однако уверенности это не вселяло. Сложно контролировать ситуацию, которая отличается от твоих представлений. Где истошные вопли сирены? Почему к ним до сих пор никто не вломился и не скрутил им руки?        — Я так понимаю, ты не особо беспокоилась о путях отступления, направляясь сюда, верно? — сквозь зубы процедил Килгрейв. В отличие от сумасбродной секретарши, возомнившей себя мисс Марпл и стоящей сейчас в глубокой растерянности, мужчина оказался более эффективен — какой-то электронный прибор, позаимствованный с чьего-то рабочего стола, уже был заткнут под скобу дверной ручки. В довершение своего творения, Килгрейв сосредоточенно, аккуратными крепкими витками обматывал проводом всю конструкцию. — Ну и? Дальше-то что? Стёкла бронированные, но ни они, ни дверь долго не продержатся.        — Ты слышишь? — вместо ответа женщина махнула на своего соучастника рукой, призывая к тишине. Тот склонил голову для большей сосредоточенности, но ничего особенного так и не услышал. На самом деле было странно, что их обнаружили, но словно специально давали время для побега. Или же готовили для непрошеных гостей что-то весьма необычное.        — Слышу что?        — Именно! Они подняли тревогу, но не было ни сирены, ни включения света, — взгляд Донны озарила страшная догадка, в мгновение нашедшая отклик в глазах Килгрейва. — Они хотят избавиться от нас без лишнего шума…        Соучастники едва ли не наперегонки бросились обшаривать помещение в поисках если не запасного выхода, то хотя бы чего-то, чем можно хорошенько врезать нападающему. При этом Ноубл старалась унять дрожь в руках и проглотить застрявший в горле ком, а Килгрейв лишь тихо изрыгал проклятия. Мотивация не заставила себя долго ждать — за одной из матовых стен послышался шорох, отличный от других, а затем что-то тяжёлое врезалось в стекло, заставив его прогнуться. Следующий удар оставил на поверхности стекла сверкающую «хризантему» из трещин.        — Эй, ты, как там тебя… Ноубл! — крикнул из своего угла мужчина. — Иди сюда!        Донна уже почти открыла рот, чтобы возмутиться, но вовремя вспомнила, что они находятся не в том положении, чтобы препираться. Поэтому всё своё недовольство она приложила к тому, чтобы помочь мужчине сдвинуть массивный шкаф, которым зачем-то был перегорожен пожарный выход.        — Зачем самому себе усложнять эвакуацию? — спросила Ноубл.        — Это ты меня спрашиваешь? Ещё одна странность в копилку странностей, — Килгрейв несколько раз дёрнул дверь, но она оказалась заперта. — Чёрт!        — Пф! С дороги, тощий мальчик! — дверь не выдержала крепкого пинка раздосадованной женщины. Буркнув «браво», Килгрейв мрачно хлопнул в ладоши и пропустил Ноубл вперёд. За их спинами раздался звук осыпающегося стекла.        — Наверх, эта дверь закрыта, — скомандовал он Донне, буквально подталкивая её к лестнице. Добежав до площадки между лестницами, она по инерции едва не врезалась в какую-то невзрачную дверь. — Что это? — тёмная каморка дохнула на неё запахом чистящих средств и мокрых тряпок. Поморщившись, женщина захлопнула дверь. — Не та дверь!        — Ноубл! Не останавливайся! — рявкнул на неё соучастник и, схватив за локоть, потащил за собой дальше наверх.        — Пусти меня, тощий мальчик! Я тебе не… ааа!        Килгрейв не сразу понял, почему локоть Донны выскользнул из его пальцев. Обернувшись на вопль, он увидел ещё одного охранника, стоящего на пару ступенек ниже Ноубл и держащего её поперёк туловища. Мужчина не мог взять в толк, откуда он взялся — догнал или же поджидал на одном из пролётов, но когда охранник убедился, что крепко держит свою трепыхающуюся жертву, то поднял на него немигающий внимательный взгляд и поднялся ещё на одну ступеньку — вот тогда-то Килгрейв ощутил укол страха. И гнева. Мужчина сделал шаг навстречу преследователю, не спуская с него глаз. Это была своего рода схватка двух взглядов, но если один был словно мёртвым, второй же буквально обжигал.        — Отпусти её.        Помедлив секунду, охранник разжал руки, выпуская Ноубл на волю, однако, к её немалому удивлению, не стал предпринимать новых попыток схватить её.        — Возвращайся и задержи других, — Килгрейв едва сдерживался от довольной улыбки. Его естество снова взяло верх, но, Боже мой, как это было приятно, словно каждая клеточка его тела получила убойную дозу стимуляторов. — И прекрати пялиться на меня, отродье.        Охранник послушно потупился и, развернувшись, начал спускаться вниз.        — Это ещё что такое было?! — Донна налетела на мужчину, мгновенно рассеивая эффект удовольствия. — Чего это он тебя послушался? А ты говорил, что не работаешь здесь, — и она снова огрела его сумкой.       — У меня дар убеждать людей, — едва разжимая губы, сказал мужчина. Эйфория улетучилась, стоило ему ощутить на своей шкуре негодование Ноубл.       — Что ты там бормочешь, не слышу! — Донна уже приготовилась вновь осыпать плечо союзника ударами, однако тот ретиво взял инициативу на себя, перехватив её кулак, с зажатыми в нём лямками сумочки.       — Неподходящее время ты выбрала для допроса, Донна Ноубл. Я всё объясню, поэтому сейчас, пожалуйста, направь всю свою энергию на то, чтобы нас не догнали эти парни.       Было в лице и в интонации этого худощавого нахала нечто такое, что заставило женщину стушеваться. Она готова была отдать любую часть тела на отсечение, но когда-то это с ней уже происходило — уже маячила перед глазами тощая спина, затянутая в ткань пиджака, пусть и не такого дорогого, уже слышала она точно такой же жуткий северный акцент.       «Бежим, Донна!»       «Доктор!» полыхнуло в памяти, чтобы тут же исчезнуть. И так бывало уже не в первый раз: Донна силилась что-то вспомнить, но всякий раз это слово вставало стеной на её пути, надёжно скрывая нечто важное. А затем следовали резкие приступы жёсткой мигрени.       — Донна?       — Сейчас. Извини, дай мне секундочку, — она отмахнулась от Килгрейва, как от назойливой мухи. Виски разрывала адская боль, отвлекающая её от происходящего. Весь мир Ноубл, казалось, сжался до размеров её черепной коробки, в которой словно взорвалась сверхновая. Ей бы сейчас прилечь. И чаю. Да-да, определённо, чай и отдых — вот всё, в чём нуждалось уставшее от постоянных переживаний и марш-бросков тело. Так какого чёрта её снова куда-то тянут?!       — Боюсь, этой секундочки у нас нет, — Килгрейв перегнулся через перила, чтобы посмотреть на попытки своего новобранца отвоевать им ещё немного времени для побега. К сожалению, двое других охранников не стали тратить силы на усмирение внезапно переметнувшегося на чужую сторону товарища. Один из них отвесил парню звонкую оплеуху, оглушая, а второй, воспользовавшись дезориентацией противника, подобрался вплотную и перехватил его поперёк туловища, как тот совсем недавно держал Донну. Вряд ли Килгрейв мог услышать хруст костей на таком расстоянии, но он готов был поклясться, что слышал звук переламывающегося хребта. Мужчину пробрал озноб, он инстинктивно накрыл ладонью заднюю часть своей шеи и несильно сжал кожу пальцами. Теперь им нечего было даже надеяться, что их выпустят отсюда живыми.       Тем временем, отбросив обмякшее тело своего бывшего товарища, охранники, как по команде, подняли головы верх и, рассмотрев местонахождение беглецов, возобновили погоню. Вполне достойный стимул для того, чтобы забыть о головной боли.       На следующем пролёте их ожидал сюрприз в виде оставленной тележки уборщика. Одержимый внезапной безумной идеей, Килгрейв развернул тележку в сторону ступеней и откатил её на максимальное расстояние, готовя место для разгона.       — Готова? — спросил он у Ноубл, вяло вцепившейся в поручень тележки по левую руку от него. Толку от неё сейчас было мало, но даже незначительное усилие могло помочь им избавиться от преследователей.       — Готова, — женщина облизнула пересохшие от волнения губы и покрепче сжала пальцы.       Расстояние между ними и охранниками быстро сокращалось, напряжение от ожидания росло, и теперь Донна уже не могла различить, что это стучит у неё в голове — звук чужих шагов или собственное сердце, застрявшее где-то у горла. Сейчас она даже была благодарна такому деятельному и язвительному соучастнику, как Килгрейв. Своими колкими замечаниями он всё это время не давал ей полностью погрузиться в пучину страха, тащил за собой, не разрешал отвлекаться.       Как только над верхней ступенькой показались головы охранников, Килгрейв с силой оттолкнулся от стены, подав пример секретарше, и, разогнав тележку при помощи собственного веса, они столкнули её с лестницы, прямо на своих противников. На секунду тележка закрыла от них происходящее снизу, затем всё смешалось в единый грохочущий и катящийся вниз клубок. Беглецы, конечно, рассчитывали, что это поможет им скрыться, но никак не думали, что увидят такое: на нижней площадке, придавленные перевернувшейся набок тележкой, лежали две лопнувшие оболочки, лишь отдалённо напоминающие человеческие тела. Сочащаяся из них мутно-белая жижа медленно растекалась по полу, пропитывая ворох вывалившихся тряпок. Донна с трудом подавила крик ужаса и, дёрнув мужчину за локоть, заставила его оторваться от созерцания результата его трудов.       — Это всё? Скажи мне, что это всё!       — Боюсь, нет, — он отстранил от себя Ноубл и аккуратно спустился вниз. Потыкав пальцем оба «трупа», брезгливо вытер руки о какую-то салфетку и вновь поднялся. — Кажется, это даже не было живым. Можешь не винить себя в их смерти.       — А кто сказал, что я виню? — взъелась секретарша, задетая тем, что другой человек предсказал её поведение раньше неё самой.       Фыркнув, мужчина протянул ей руку. Вина виной, но им ещё предстояло выбраться из этого ада, а чтобы сделать это, нужны были они оба. Вряд ли это были единственные охранники здесь, так что стоило поторопиться и убираться оттуда, да побыстрее. На этот раз Донна была вовсе не против быть ведомой. Спустившись вниз, они вновь обошли все выходы, которые нашли в прошлый раз, но ни одна из дверей не поддалась. Соучастники лишь нажили себе новых преследователей, удирая от которых, они добрались до второго корпуса здания. Здесь было относительно пусто и тихо, создавалось впечатление, что эту часть здания лишь поддерживали в порядке, не используя.       — Погоди, — Ноубл решительно завернула за угол, туда, где по её догадкам располагалась кабинка КПП. Так и есть — стеклянный куб со стальными рёбрами опор мерцал в полумраке одинокой забытой настольной лампой. На посту никого не было, скорее всего, здешний охранник сейчас рыскал по другому корпусу. Заглянув внутрь кабинки, Донна сорвала со стенда приклеенный скотчем листок и вернулась к своему соучастнику. — Так и думала, у этих зданий зеркальная планировка.       — Покажи-ка, — Килгрейв осветил лист с планом здания фонариком телефона. Донна внутренне поморщилась — всё же её слегка раздражало то, что он не упустил возможности вновь продемонстрировать все навороты своего дорогостоящего гаджета.       — Это значит, что нам нужно попасть сюда, — женщина постучала накрашенным ногтем по маленькому треугольнику на плане, обозначавшем ещё один выход.       — Да, но скорее всего, этот выход заблокирован, как и другие.       — А это тогда нам на что? — расплывшись в довольной улыбке, Донна покрутила перед носом Килгрейва зажатым в руке пропуском с полоской магнитного ключа. — Кое-кто был так добр, что забыл свой пропуск на столе.       Уговаривать мужчину не пришлось, тем более, что оставаться долго на одном месте было рискованно.        — В таком случае прошу, миссис Ноубл, — с показушным пафосом протянул он, подставляя женщине локоть.        — Спасибо, обойдусь, — гордо вскинула голову Донна. — Стоило мне один раз растеряться, как ты начал считать меня беспомощной девчонкой?        — Как знаешь, — пожал плечами Килгрейв, — меня беспокоит исключительно сохранность ключа. Постарайся не отставать.        Ситуация действительно не располагала к препирательствам. Соучастники, обменявшись недобрыми взглядами, бросились в направлении последнего непроверенного выхода, мало заботясь о производимом шуме. Их наличие в здании давно было обнаружено, а играть в прятки с собственниками имущества, твердо намеренными не оставлять их в живых, особенно накануне больших выходных, когда никого постороннего не насторожил бы неработающий офис, было смертельно опасно. Килгрейву отчаянно не хотелось проверять, какова вероятность того, что его способность сработает на неживой материи, и он всецело доверился быстроте своих ног как последнему средству, способному помочь им избежать нежелательной осады, попутно с неожиданной для себя тревогой прислушиваясь, далеко ли за его спиной слышно тяжелое дыхание напарницы.        — Ненавижу снег, — с отчаянной злостью прошипела Ноубл, в очередной раз скользнув влажной подошвой по гладкой поверхности, едва не растянувшись на полу. — Не смей меня жалеть или говорить, что предупреждал.        Воинственный порыв, впрочем, не помешал ей судорожно ухватиться за ладонь, сберегшую женщину от травмоопасного столкновения с плиткой. Благодарно кивнув, с удивлением отмечая отсутствие самодовольного выражения на лице своего спасителя, она продолжила бежать, принимая помощь со второй попытки. Желание жить — вполне достаточная мотивация, чтобы на секунду забыть о гордости.        На этот раз им действительно повезло — дверь приняла ключ и, в последний раз мигнув красной лампочкой, с тихим писком отключающейся сигнализации выпустила из здания несостоявшихся пленников «Фуллрент корп», но они, не доверяя внезапной удаче, по инерции добежали до конца улицы, успокоившись только вблизи антикварного рынка, где, смешавшись с толпой, признали свое спасение и дали покой гудящим ногам.        — Как тебе удалось убедить охранника отпустить меня? — хрипло откашлявшись, понемногу приходя в себя от бесконечного забега, поинтересовалась Донна.       Пальцы мужчины, с медлительной тщательностью возившиеся с пуговицами пальто, на мгновение дрогнули.        — А ты достаточно настырная, чтобы повторно поднимать неудобные темы, — протянул Килгрейв после короткой паузы. — И это единственное, что тебя удивило? Меня, знаешь ли, тоже терзают сомнения. Достаточно спокойная реакция на охранников-манекенов, удачно найденные ключи… Почему ты согласилась бежать со мной, если не доверяла? Выбрала по принципу менее пугающего или ведешь двойную игру? Кто ты такая, Донна Ноубл?        — Я не соглашалась, ты сам меня потащил, — буркнула Ноубл, бросая на собеседника мрачный взгляд. — Твое лицо, — вздохнув, тихо добавила она, продолжая наблюдать за Килгрейвом в надежде обнаружить хотя бы что-то, что дало бы ответ на бесконечные вопросы, взрывающие ее закипающий мозг. — Я понимаю, что мы знакомы меньше часа, осознаю, что ты всего лишь нахальный и самодовольный мальчишка, свалившийся мне на голову, но у меня такое чувство, что я знаю тебя всю жизнь. Почему я помню тебя, но не помню ничего, связанного с тобой? Скажи мне, что я не сошла с ума. Ты же просто какой-то гипнотизер с даром убеждения, так? Ты не знаешь меня. Но зачем ты начал внушать мне все это еще на улице, если…        — Донна, помолчи, — перебил ее возмущенный шёпот. — Ты тоже это видишь?        — Почему ты шепчешь? Что я должна увидеть? Не пытайся меня игнорировать! — женщина, вспылив, замахнулась сумкой в уже привычном жесте, но цепкие пальцы прервали ее маневр еще в полете.        — Старик в костюме иллюзиониста с безумными бровями, — Килгрейв озадаченно оглянулся, одновременно растерянно отпуская руку новой знакомой, которой собирался указать направление. — Выглядел, будто сбежал из бродячего цирка. Он был здесь буквально минуту назад, оглянулся на нас, а затем просто исчез. Кажется, у наших приятелей из «Фуллрент корп» фокусов еще больше, чем мы успели заметить в самом здании.        — Не думаю, что на них работает очередной Дэвид Копперфильд, — фыркнула Ноубл. — Ты уверен, что тебе не могло померещиться? Суматошный день, расстегнутое пальто в такую погоду… Похоже на лихорадочный бред от температуры или перевозбуждения.        — Из нас двоих доктор нужен скорее тебе, ты с момента нашего знакомства его звала, — парировал мужчина. — А еще эти головные боли…        — Доктор! — встрепенулась женщина и, простонав, обхватила голову руками.        — Очень смешно, — закатил глаза Килгрейв, — по-твоему, устраивать спектакль на улице уместнее, чем выслушать меня?        — А это похоже на шутку? — вспыхнув, перебила его Донна, отчаянно пытаясь сфокусировать на собеседнике взгляд сквозь плывущие перед глазами круги. — Она действительно болит, а все, что ты сейчас говоришь, я воспринимаю как источник шума. Кажется, нас больше не преследуют. Давай увидимся завтра и обсудим, что нам делать со всем этим? И не думай, что я не вспомню о сегодняшнем разговоре.        — Хорошо, я найду тебя, — кивнул мужчина, проверив наличие визитки в кармане. Навязчивость Ноубл его не пугала, за сегодняшний день у Килгрейва накопилось достаточно вопросов, с которыми ему должна была помочь его говорливая сообщница, и одна загадка, остающаяся в его личном распоряжении. Как человек, полностью полагающийся на свой разум и управляющий чужими, Килгрейв был уверен в своем восприятии реальности. Старик, исчезающий в воздухе, определенно существовал, а его поиски занимали мужчину даже больше, чем существование женщины с иммунитетом и ожившие манекены-охранники, убивающие людей в центре Лондона. Вне зависимости от того, работал ли невидимка на «Фуллрент корп» или оказался очередным человеком со способностями, по каким-то причинам следящим за ним, его появление становилось для Килгрейва вопросом личной безопасности. Оставалось узнать, способен ли он управлять невидимым мозгом.