Foxy love

Поиск квартиры был задачей не из легких — многие звери имели лишь отдаленное понятие о гигиене, и вонища в их жилищах стояла такая, что крольчиха невольно зауважала свою каморку в общежитии. Другие квартиры были настолько крохотными, что уши крольчихи доставали до потолка, а Ник и вовсе был вынужден передвигаться гуськом. За третьи заламывали такие баснословные суммы, что бережливого лиса едва удар не хватил. Лишь на следующей неделе Ник и Джуди нашли приемлемый вариант. Располагавшееся в пяти минутах ходьбы от участка в высотном доме, жилище могло похвастать парой небольших, но уютных комнат с относительно высоким потолком, чистым подъездом и прекрасным видом с четырнадцатого этажа. Разумеется, просторный грузовой лифт так же присутствовал, хотя просторным и грузовым он казался лишь миниатюрной парочке копов — пришедшая на показ квартиры зебра с трудом втиснулась в кабинку и едва не расплющила потенциальных съемщиков массивным седалищем. Спустя полчаса Ник и Джуди, тщательно скрывая восторг от своего нового дома, расписались в двух экземплярах договора. В документе перечислялось немногочисленное имущество, оставляемое хозяйкой, и прописывался срок съема, длинною в целый год. Лис и крольчиха вручили просиявшей от счастья зебре три сотни баксов за первый месяц своего проживания, та же, в свою очередь, порадовала постояльцев парой связок ключей. — Приятного проживания, если возникнут какие-то проблемы — звоните в любое время! — сказала зебра, стоя в дверях, и оставила героев наедине. — Ну, как тебе твой новый дом? — с интересом спросила Джуди, следуя по пятам за курсирующим по квартире Ником. — Просто шикарно! Здесь даже душ с горячей водой есть! — воскликнул лис, заглянув в ванную и сунув лапу под струю теплой воды, едва ли не урча от удовольствия. — Как мало тебе надо для счастья... — крольчиха задорно хихикнула, игриво дернув лиса за хвост. — Ах так? А ну иди сюда, сейчас я тебя покусаю! — Ник угрожающе оскалился и принялся гоняться за хохочущей Джуди по всей квартире, пока оба не упали на пол без сил. — Фух, ну ладно, поиграли и хватит, пора привезти сюда наше барахло... — сказала крольчиха, направляясь к выходу. — Было бы, что везти... — проворчал лис, но за напарницей последовал. Остаток дня до самого позднего вечера прошел в перевозке немногочисленных пожитков Джуди и драгоценной гавайки Ника. — Чур, комната с видом на город моя! — воскликнула крольчиха, пулей метнувшись в лучшее место в квартире и захлопнув дверь перед самым носом Ника, не успевшего и слова сказать. Лис снисходительно фыркнул и побрел к себе. Видавшая виды одноместная кровать и низенькая тумбочка с допотопным пузатым телевизором показались ему настоящей роскошью, и, несмотря на хамоватое поведение напарницы, его настроение неуклонно стремилось к отметке "щас сдохну от счастья". Закинув новую рубаху в тумбочку и поставив телефон на зарядку, лис принялся делать то, чего он не делал доброе десятилетие — смотреть телевизор. В комнате было довольно-таки жарко, и привыкший к прохладе лис, от природы награжденный густым мехом, позволил себе немного расслабиться и снять едва ли не приросшую к его телу рубашку. Переключив с десяток бесполезных каналов старым раздолбанным пультом, он, наконец, нашел что-то стоящее. Кто бы мог подумать, что такая тягомотина, как йога, может быть столь занимательной, если ее ведет прелестная лисичка в обтягивающих шортиках и столь же обтягивающей короткой маечке, оставляющей открытым безупречно плоский и подтянутый животик? Лис плотоядно облизнулся и принялся наблюдать за упражняющейся самочкой с неподдельным интересом. Спустя четверть часа раздался робкий стук, и из-за двери показалась кроличья мордочка. Глаза Джуди расширились от удивления, а губы тронула похотливая улыбочка — обнаженный торс напарника, соблазнительно поблескивающий шелковистым рыжим мехом, притягивал взгляд похлеще любого магнита и возбуждал воображение не хуже небезызвестного журнальчика с белым кроликом. Осознав, о чем она сейчас думает, Джуди погнала развратные мысли прочь и вытянулась в струнку, вспомнив изначальную цель своего визита. — Ник, прости меня за грубость, пожалуйста. Просто у меня никогда не было своей собственной комнаты, вот я и переволновалась немножко... — пробормотала Джуди, смущенно теребя кончик уха. — Да брось, Морковка, я никогда не обижусь на тебя из-за такой ерунды, — ответил лис, нехотя оторвав взгляд от экрана и снисходительно улыбнувшись. Тут наблюдательная крольчиха заметила, что штаны Ника как-то подозрительно топорщатся в области паха. — Что это ты тут такое смотришь? — спросила крольчиха, сурово нахмурившись и широким шагом подойдя к телевизору. — Йогу, — с невозмутимым видом ответил лис — Посмотри, как лапку тянет! — добавил он, чуть ли не причмокивая от удовольствия. — Я вижу, ты тут тоже кое-что тянешь... — крольчиха многозначительно кивнула в сторону предательской выпуклости на штанах лиса. Ник проследил за взглядом напарницы и едва не провалился сквозь землю от стыда. — Ладно уж, смотри, только делай это не так... развратно, — добавила крольчиха, ехидно хихикнув и скрывшись за дверью. — Можно подумать, это у меня двести братьев и сестер... — буркнул лис, скрестив лапы на груди. — Во-первых, двести семьдесят пять, а во-вторых, это все равно не повод! — раздался голос из соседней комнаты. Лис чертыхнулся — еще чуть-чуть, и она начнет слышать его мысли! Похоже, с совместным жильем он все-таки погорячился. Но совместная жизнь не ограничивалась одной лишь работой и прогулками по парку. Нику и Джуди приходилось вместе завтракать и ужинать, а также ходить по магазинам. С первого же дня столь обыденная процедура стала для крольчихи большим стрессом, ведь лис был хищником, и питался соответствующе. — Ник, может, не надо? — спросила Джуди, глядя, как напарник одну за другой укладывает в тележку куру гриль. — Что не надо? — переспросил лис, недоуменно подняв бровь. — Хоть птицы и не разумны, но они все еще живые существа. Неужели ты готов убить кого-то просто чтобы поесть? — крольчиха попыталась воззвать к совести Ника, но уже понимала, что это гиблое дело. Совести у него нет и никогда не было. — Я хищник, Джуди, и тебе придется с этим считаться. Или ты все еще боишься оказаться на ее месте? — спросил лис, ехидно ухмыльнувшись и покатив тележку к выходу. Крольчиха обиженно фыркнула и последовала за ним, смирившись с тем, что на диету напарника ей повлиять не удастся. Впрочем, отчасти он был прав, и она действительно была не в силах подавить заложенные миллионами лет эволюции инстинкты, боясь в один прекрасный день стать его ужином, хоть и тщательно это скрывая. Когда же дело дошло до банных процедур, количество конфузов резко увеличилось. Оказалось, что в ванной сломана щеколда, и лис, без всякой задней мысли, зашел туда, чтобы помыться, да так и замер, увидев обнаженную Джуди, мычащую незамысловатую песенку себе под нос и тщательно намыливающую свое подтянутое тельце с головы до пят. От такого зрелища, челюсть Ника непроизвольно отвисла, а штаны стали еще теснее, чем при просмотре йоги. Увидев незваного рыжего гостя, крольчиха взвизгнула и прикрыла интимные места лапками. — Ник! Пошел вон, чертов извращенец! — Джуди запустила мокрую губку в морду зависшему лису и попала точно в пасть. Лис закашлялся и, выплюнув губку, выбежал за дверь. Он отказывался верить, что у него действительно встал на крольчиху. Хорошо хоть Джуди не стала устраивать истерику из-за банального недоразумения, но теперь уже самому лису приходилось быть настороже, чтобы одна любопытная кроличья мордочка не показалась из-за двери во время водных процедур, что она пыталась сделать с завидной регулярностью до тех пор, пока Ник не проявил свою мужественность и не заменил старую щеколду. Это вызвало у Джуди двоякие ощущения. С одной стороны, нужно было радоваться, что извращенный лис больше не будет за ней подглядывать. С другой стороны, ей самой почему-то хотелось, чтобы он это делал. Ник всерьез начинал чувствовать некоторый дискомфорт от совместного проживания. Раньше, когда они виделись исключительно на работе, у них не было времени на то, чтобы ощутить плотские желания, и жизнь казалась намного проще. Теперь же он никак не мог выгнать застрявший в голове образ обнаженной Джуди, а ее дурная привычка пачками складировать грязное нижнее белье в стиральной машине лишь подливала масла в огонь, доводя возбуждение лиса до критической точки сладостным запахом молодой самки. Установив новую щеколду, Ник надеялся обрести хотя бы несколько минут полного уединения. Схватив первые попавшиеся под руку трусики Джуди, лис уткнулся в них носом и зажмурился, прижав уши от удовольствия. Спешно забравшись в ванную, Ник включил воду и принялся делать то, чего он не делал уже очень давно, жадно вдыхая запах напарницы и натирая свою морду ее бельем. "Ох, Морковка, что же ты со мной делаешь…" — подумал лис, с тихим рыком кончая в сток. Крольчиха почти сразу же заметила легкий мускусный запах, остающийся в ванной после напарника, но отнеслась к этому с должным пониманием, в тайне надеясь, что предметом его фантазий была ее скромная персона. Надежды Джуди оправдались — лис начал проявлять к ней неподдельный интерес. Он буквально раздевал ее взглядом даже на рабочем месте, а уж во время вечерних прогулок по парку он и вовсе позволял себе такие вольности, что крольчиха была готова под землю провалиться от стыда. — Ник, может хватит? — возмутилась Джуди после очередного игривого щипка за мягкое место. Лис тут же отдернул лапу и спрятал ее за спину. — Прошу прощения, офицер Хоппс, больше не повторится! — ответил Ник с бесстыжей ухмылкой на губах. Крольчиха скептически подняла бровь, но продолжила идти по мощеной дорожке. Не прошло и пяти минут, как шаловливые лисьи лапки принялись за ее хвост. — Прекрати! — рявкнула Джуди, шлепнув напарника по предплечью. Лис обиженно фыркнул и отвернулся в сторону с независимым видом лишь затем, чтобы через сотню шагов начать тискать крольчиху за уши, высунув язык от удовольствия. — Ник, пожалуйста, хватит! Звери смотрят! — взмолилась крольчиха, с ужасом глядя на недоумевающих прохожих. — Не ты ли мне недавно говорила, что тебе плевать на мнение окружающих? — спросил лис, наконец, оставляя несчастные уши крольчихи в покое. — Всему должен быть предел! — ответила Джуди, поправив съехавшую шляпу и вздохнув с облегчением. Лис ничего не сказал и лишь снисходительно улыбнулся. Он знал, что ей самой это безумно нравилось, и не собирался останавливаться на достигнутом. Джуди была в замешательстве. Своим поведением Ник выставлял ее на посмешище перед согражданами и коллегами, но… Так ли это важно, что там надумает себе новый стажер или случайный прохожий, которого она видит в первый и последний раз? Куда важнее было то, что самой крольчихе было очень приятно подобное внимание, во всех смыслах этого слова. Несмотря на острые когти, у Ника были чертовски мягкие лапы, и каждое его прикосновение незамедлительно вызывало отклик со стороны чувствительного тельца крольчихи. Отклик столь сильный, что Джуди до сих пор не могла выкинуть его из головы. Ник же читал простодушную крольчиху, как открытую книгу, и продолжал изводить ее всеми доступными способами, вынуждая добропорядочную напарницу последовать его постыдному примеру и засидеться в ванной чуть дольше обычного. Обезоруживающий взгляд бездонных изумрудных глаз, легкая загадочная улыбка, играющая на узких черных губах, густой рыжий мех, блестящий и переливающийся под солнечными лучами, пружинистая походка и неповторимая пластика ловкого хищника столь ярко предстали перед глазами крольчихи, что Джуди не продержалась и трех минут. Обхватив лапами колени в сладкой истоме, крольчиха крепко задумалась. Неужели она и в самом деле хотела переспать с ним? С наступлением зимы, которую в Зверополисе с его системой глобального кондиционирования запросто можно было и не заметить, заигрывания Ника превратились в откровенные домогательства. Всегда гордившийся своей интеллигентностью и самообладанием, лис в период гона превращался в обыкновенное похотливое животное, коих в зверином городе были тысячи. Но если порядочных самцов в массе своей влекло к представительницам собственного вида, то объектом вожделения Ника стала исключительно Джуди. То, что лис держал себя в лапах целую неделю, уже само по себе было удивительно, но оба прекрасно понимали, что долго так продолжаться не может. Выходя из ставшего обязательной процедурой вечернего душа, крольчиха уткнулась мордой в мягкий живот Ника, стоявшего в шаге от двери, и грудью ощутила каменно-твердую выпуклость в его штанах. Подняв взгляд на морду лиса, Джуди похолодела. В изумрудных глазах не осталось ни единого проблеска разума, а торчащий из приоткрытой пасти кончик длинного розового языка доводил безумный облик напарника до логического завершения. — Ник, ты это чего? — спросила Джуди дрожащим голосом. Вместо ответа Ник попытался схватить крольчиху, но та ловко выскользнула из его лап и побежала в свою комнату так быстро, как только могла. Озабоченный лис не отставал от нее ни на шаг, потому не успел вовремя среагировать и на полном ходу врезался в закрывшуюся перед самым носом дверь. Хищник рассерженно зашипел, потирая ушибленную морду, но попыток добраться до объекта своего вожделения не оставил, решив выманить ее из убежища мирным путем. — Джуди, зайка моя, пожалуйста, открой дверь. Обещаю, я буду нежен с тобой, как никто другой… — проворковал лис слащавым голоском. Забившись в самый дальний угол комнаты, крольчиха судорожно сглотнула. Ей с трудом верилось, что озверевший от похоти напарник мог проявить хоть каплю нежности. И тем не менее, ей было безумно жаль бедного лиса, истязавшего себя воздержанием почти целую неделю. — Джу-уди, открывай, а то хуже будет! — протянул Ник, с силой стуча кулаком в хлипкую дверь. Крольчиха вздрогнула и закусила губу, не зная, что и делать. Признаться честно, она уже давно была готова вывести их отношения на новый уровень, но при текущих обстоятельствах попросту боялась за свою жизнь. Так и не дождавшись ответа, лис начал терять терпение. — Я все равно доберусь до тебя, Джуди. Не заставляй меня ломать дверь… — прорычал Ник, оставляя на податливой древесине глубокие борозды от острых когтей. Хрупкая преграда жалостливо скрипнула от очередного удара, и грозилась вот-вот слететь с петель. Крольчиха судорожно сглотнула и на негнущихся лапах подошла к двери. Он все равно войдет сюда и добьется своего, так к чему же злить его еще больше и подставлять под удар чужое имущество? Джуди медленно повернула замок до щелчка и открыла дверь, зажмурившись от страха. К ее удивлению, вместо удара когтистой лапы или укуса зубастых челюстей последовали сильные, но нежные объятия. — Зайка моя… — шептал лис, подняв невесомое тельце крольчихи в воздух и потеревшись щекой о ее миниатюрную мордочку. — Как же я люблю тебя... — уткнувшись носом в самое ушко Джуди, сказал Ник, укладывая крольчиху на кровать. Джуди чувствовала, что лиса буквально трясло от возбуждения, и тем больше удивлялась его нежности, которой и в обычные дни за ним не замечалось, куда уж теперь. Мягкие пальцы лиса, покрытые бархатистой черной шерсткой, подцепили краешек полотенца и развернули крольчиху, как большую конфету. Трепещущий розовый носик и расширившиеся фиалковые глаза выдавали ее страх, смутив казавшегося совершенно бессовестным лиса. — Тише, Морковка, я тебя не обижу… — прошептал он, медленно сползая чуть ниже, к промежности крольчихи, проводя пальцами по мокрой шерсти на ее животе. Джуди настороженно наблюдала за текучими движениями хищника, так и не удосужившегося раздеться, и напряглась всем телом, когда его мягкие черные губы коснулись ее самого интимного места. Крольчиха едва не сгорела на месте от стыда, и уже собиралась было оттолкнуть нахального напарника, когда ее пронзила судорога непередаваемого удовольствия, медовыми реками растекающегося по каждой клеточке ее миниатюрного тельца. Ловкий лисий язык бесцеремонно ворвался в беззащитное кроличье лоно и погрузил перепуганную Джуди в пучину блаженства. Его сильные, но нежные лапы ласкали все ее разгоряченное тело мягкими подушечками пальцев, изредка касаясь чувствительной кожи подмышек и бедер кончиками острых когтей. Забыв о страхе, крольчиха самозабвенно гладила голову лиса, непроизвольно притягивая ее все ближе и ближе. Ник же, в свою очередь, урчал совсем как довольный котяра, дорвавшийся до свежей сметаны, упиваясь роскошным вкусом и упругим телом напарницы, о котором он грезил уже целую вечность. Когда же длинный язык проник внутрь до самой девственной плевы, Джуди не смогла сдержать громкий развратный стон, совсем не подходящий столь добропорядочной девушке. Ник не сдержался и тихо хихикнул, одну за другой расстегивая пуговицы на своей рубашке. Лис нехотя оторвался от кроличьей щелочки, сочащейся кисловатым нектаром, и нежно щипнул мягкую лапку напарницы. Хоть ему самому безумно нравилось ласкать заходящуюся в экстазе напарницу, он не мог больше игнорировать свои собственные потребности и теперь, проведя столь тщательную подготовку, намеревался перейти к главному этапу. Джуди тут же вскинула голову и смерила прервавшегося на самом интересном месте напарника возмущенным взглядом. Лис игриво подмигнул ей и расстегнул ремень. Ловко выскользнув из штанов, он остался в одном лишь нижнем белье, едва скрывающем стоящее колом мужское достоинство. Сев на кровати, крольчиха судорожно сглотнула и, подцепив резинку пальцем, потянула боксеры лиса вниз. Окончательно избавив напарника от одежды, Джуди не могла оторвать взгляда от его промежности, щеголяющей крайне внушительных размеров красноватым членом. — Ник, может быть, не надо? — тихо спросила крольчиха, понятия не имея, как ЭТО должно было поместиться в ней. — Не волнуйся, Морковка, нужно лишь немножко потерпеть, а потом тебе будет очень хорошо… — так же тихо ответил он, положив лапы на хрупкие плечи напарницы и мягко толкнув ее на кровать. Слова Ника едва ли успокоили Джуди, но, распаленная так и не доведенными до конца оральными ласками, она и сама не хотела останавливаться. Она знала, что прервавшись сейчас, никогда себя не простит. Лис еще раз провел пальцами по мягкой шерстке крольчихи, на секунду задержавшись на миниатюрной груди, и медленно вошел в узкую влажную щель. Джуди закусила губу от боли. Потеря девственности, да еще и таким варварским способом, едва ли может быть приятной. Но Ник изо всех сил пытался ее такой сделать. Чувствуя, что партнерше больно, лис титаническим усилием воли замедлил проникновение и принялся вылизывать ее миниатюрную грудь. Длинный ловкий язык обвивался вокруг маленьких пушистых холмиков, пропитывая их густой слюной, а кончики острых клыков то и дело дразнили набухшие розовые сосочки крольчихи. Теперь уже Джуди закусила губу от удовольствия, волнами проходящего по ее телу, смешивающегося с легкой болью в промежности и создающего причудливый коктейль дикой страсти. Вот уже крольчиха сама подтягивает лиса все ближе и ближе, соприкасаясь с разгоряченным зверем всем своим телом. В ее душе все еще теплились крохи сомнения, что Ник такой же, как и Джейк, и всего лишь хотел получить в свои лапы ее юное тело, но с каждой секундой они таяли, пока не исчезли окончательно, разбившись о долгий, страстный поцелуй. Встретившись взглядом с парой бездонных изумрудных глаз, в которых стояла настоящая буря чувств, Джуди утонула в них навсегда. Ник не мог поверить в реальность происходящего. Сколько дней и ночей он провел, мечтая о ней, и вот она здесь, с ним, такая крохотная и беззащитная, но в то же время столь прекрасная, что даже у невозмутимого уличного лиса захватывало дух. Ее запах, ее неповторимый вкус, даже частично подавленный душистым мылом, доводил и без того перевозбужденного хищника до безумия. Но он держался, не смея и когтем оцарапать бессовестно уязвимую Джуди. Влюбленный взгляд ее фиалковых глаз окончательно разрушил и без того шаткое самообладание Ника. Лис наконец-то дал волю своим чувствам, вылизывая мордочку крольчихи так, что со стороны могло показаться, будто он пытается ее сожрать. Разумеется, у обоих подобного даже в мыслях не было, и жутковатое проявление лисьей любви лишь добавляло перчинки в ощущения Джуди, и без того давно вскруживших ей голову. Но ничто не может длиться вечно, особенно что-то столь же приятное, и, спустя пару минут, лис с громким рыком кончил и повалился на кровать, всеми лапами прижав крохотную крольчиху к себе. Джуди, как и все кролики не отличавшаяся выносливостью, уже не раз испытала оргазм и даже не помышляла о сопротивлении, безвольной куклой обмякнув в его лапах. Ник медленно опустил взгляд на приникшую к его груди крольчиху и счастливо вздохнул. Разве мог он мечтать о большем? Джуди нехотя отлипла от такого теплого и мягкого лиса и медленно провела лапой по его морде. Кто бы мог подумать, что ей с ним может быть так хорошо? Ник широко улыбнулся и потерся мокрым носом о ее мягкую ладонь. Крольчиха игриво хихикнула и вновь зарылась носом в рыжий мех. Лис игриво куснул ее мягкое ушко, а потом и вовсе взял его в пасть, принявшись обсасывать самую нежную часть напарницы со всех сторон, причмокивая от удовольствия. — Эй, я тебе не леденец, а ну прекрати! — возмутилась Джуди, попытавшись отпрянуть от обнаглевшего напарника, но с удивлением обнаружив, что для этого нет никакой возможности — член лиса по-прежнему был в ее влагалище, и покидать его отнюдь не спешил. Ник, тем временем, взял в рот второе ухо опешившей напарницы и гнусно хихикнул — теперь она никуда от него не денется, и он мог делать с ней все, что захочет. В разумных пределах, разумеется. К сожалению, понятие разумных пределов у каждого было свое, и Джуди подобное обращение с ее драгоценными ушами, да еще в таком неловком положении, совсем не понравилось. Попытавшись разжать лисьи челюсти и так и не добившись успеха, крольчиха возмущенно фыркнула и в отместку схватила пушистый лисий хвост, которым Ник очень дорожил. Лис сразу же напрягся, ожидая чего угодно, вплоть до болезненного укуса маленьких, но острых зубок крольчихи, но вздохнул с облегчением, когда та всего лишь принялась гладить мягкую шерсть, пропуская рыжие волоски между пальцами. — Ладно уж, если тебе так нравится, не буду лишать тебя удовольствия. Только чур не кусаться! — потребовала крольчиха, по привычке сурово нахмурившись, даже если напарник не мог этого видеть. Вместо ответа, Ник заключил Джуди в нежных объятиях и свернулся вокруг нее калачиком, окружив ее крохотное тельце теплом и мягкостью. Джуди, в свою очередь, обняла его хвост, словно мягкую подушку, и, почувствовав довольное лисье урчание всем своим телом, расплылась в широкой улыбке, зная, что теперь ей не грозит ни вероломное предательство, ни холодное одиночество.