Последняя битва

      Констанс открыла глаза в знакомой красно-черной комнате и пришла в замешательство. Когда она в последний раз прошла через зеркало, то не имела ни малейшего представления о том, что произойдет, но никак не ожидала, что после перехода из материального мира в это странное подвешенное состояние, останется в живых столь долгое время. Констанс готова была принести себя в жертву, но не знала, что именно должна делать. Идя между зеркалами, она понимала, что делает это на благо всех остальных и была на редкость спокойной. Констанс знала, что должно было произойти, и приняла это. Но потом произошло что-то неожиданное, что она не могла объяснить. Когда Констанс почувствовала, что Дьявол взял ее за руку и потянул через блестящую атмосферу, сформировавшуюся вокруг нее, то решила, что это конец. Она слышала его голос, не понимая слов, и приняла неизбежность смерти. В глубине своего сознания Констанс чувствовала дух Ангела, который боролся за доминирование над ее телом, и не пыталась его контролировать. Она почувствовала удар сверхъестественной силы, которая, казалось, захватила все ее существование. Боль внутри черепной коробки была жгучей и резкой, будто череп раскололи надвое. Констанс почувствовала, как ее тело падает на что-то твердое и неестественно теплое, но разум находился совсем в другом месте, уже не пытаясь бороться за свое существование. Она погрузилась в блаженную тьму, освободившись от боли и эмоций, которые мучили ее последние часы. Она думала, что это конец.       Но это оказалось не так. Констанс все еще была здесь, на той самой кровати, на которой еще недавно лежала связанная. Комната оставалась неизменной: было жарко, атмосфера была тяжелой и гнетущей, а по углам мелькали все те же жуткие тени. Она все еще была жива? Или такова была ее загробная жизнь — вечность в компании Дьявола? И если это так, значит, ее план был успешным? Констанс не хотела, чтобы ее жертва оказалась напрасной. Если же ее и Ангела план, если это вообще можно так назвать, не сработал, обитатели замка все еще были во власти кошмара девятого круга и были обречены.       Констанс попыталась сесть, но к ее удивлению горячая рука, надавив на плечо, заставила ее остаться в горизонтальном положении. Тогда она взглянула на ее владельца. Дьявол сидел на краю кровати, потупив глаза и избегая ее взгляда. Как только она прекратила попытки встать, он будто ужаленный отдернул руку, боясь прикоснуться к ней, несмотря на то, что охотно делал это раньше, в их прошлые встречи.       — Ты, кажется, смущена, — сказал он, двигаясь вокруг кровати в ее сторону. — Позволь мне воспользоваться этой возможностью и заверить тебя в том, что ты еще жива.       Констанс открыла рот, собираясь заговорить, но не смогла сформулировать свои смутные мысли в слова. Как она выжила? Что произошло, когда она пришла сюда через зеркало? Она оглядела комнату, и ее сердце учащенно забилось при виде зеркала. Оно было разбито. Ломаные линии расходились по его поверхности от точки удара, и в каждом осколке отражалась окружающая комната. Это был конец. Никто не должен был выйти из этой комнаты. Констанс закрыла глаза, удивляясь, почему ее расстроило уничтожение единственного пути отступления. Когда она приняла решение впустить в себя дух Ангела, то не планировала в последний момент отказаться от сделки и снова обмануть Дьявола. Она уже слишком много раз уклонялась от судьбы, чтобы пытаться сделать это снова, тем более что ситуация была более отчаянная, чем когда-либо прежде.       Констанс почувствовала, что что-то зашевелилось в ее затылке, некая сила, которая не была частью ее сознания. Дух Ангела все еще был там, выжидая момента и нервируя Констанс своим присутствием. Она осознавала себя и свои действия, но не была уверена, контролирует ли это сама, или это действует дух Ангела. Констанс была не против духа Ангела, но не знала, что они могут противопоставить Дьяволу.       Вспомнив о его присутствии в комнате, она осмотрелась по сторонам и нашла Дьявола по мерцающим во мраке глазам. Они были насыщенного, темно-красного цвета и на этот раз были далеко не бездушными. В них красноречиво читалось отчаяние.       — Конни, — сказал он с меланхолией в голосе. — Моя Пандора. — У Констанс не было сил поправлять его. Ее голова по-прежнему раскалывалась, и она молча наблюдала, глядя как Дьявол подвигается ближе к ней. Он держал руки сложенными на коленях, будто делая сознательное усилие и показывая, что ему можно доверять. Нрав Дьявола был столь переменчив, что это еще больше нервировало Констанс. Она видела его панику, видела заинтересованность, но еще ни разу не видела того скорбного уныния, которое, казалось, обволакивало Дьявола. Сейчас он казался одиноким и почти потерянным. — Зачем ты это сделала? — продолжал он, качая головой. — О, я знаю, зачем. Ты бы никогда не решила спасти себя, зная, что можешь спасти ваше сестричество и весь остальной мир. Твоя жизнь — это же такая маленькая цена? Но ты недооценила меня, Констанс. Вы обе недооценили.       Констанс с трудом сглотнула. Дьявол знал. Он знал, что она была сосудом, вместилищем для духа Ангела, и Констанс опасалась его реакции. Дьявол не казался злым, скорее наоборот, но она знала, как резко он может измениться: в одно мгновение превратившись из обезоруживающе обаятельного в убийственно жестокого. Она нервно наблюдала за Дьяволом, спрашивая себя, когда он выйдет из этой депрессии и ожидала продолжения.       — Ты согласилась принять ее дух, — продолжал Дьявол. — Она верила, что я убью тебя как только я внимательнее посмотрю на тебя и пойму, что она внутри тебя. Жертвоприношение будет принято, ее дух будет освобожден, и она снова заключит меня в лед, как и намеревалась сделать еще до начала времен. Но ты сильно занизила мои чувства к тебе, моя дорогая. — Его глаза становились все темнее, и теперь казались почти коричневыми. — Ангелу и Дьяволу с самого начала суждено жить в бесконечном конфликте, — сказал он. — Но почему? Зачем двум таким сущностям как мы — бороться?       Констанс не могла понять, обращается ли он к ней, к Ангелу или к ним обеим. Для Дьявола же, казалось, не было никакой разницы, ведь Констанс и Ангел теперь были единым целым.       — Потому что вы ненавидите друг друга, — продолжила она. — Постоянное противостояние добра и зла. — Но в глубине ее сознания было нечто, что Констанс не могла полностью забыть. Что сказала Энид, когда Ангел разговаривала с ними в замке? Не каждый демон так уж плох. Не каждый ангел хорош.       Дьявол покачал головой.       — Это не так, — возразил он. — Этого просто не может быть. Я не ненавижу тебя, мой Ангел, я тебя люблю. — Слова эхом прозвучали в тишине комнаты, отдаваясь в ушах Констанс. Я люблю тебя. Это казалось нереальным. Было невероятно, чтобы эти слова исходили из уст Дьявола, но это было так. Как могло это демоническое существо быть способным на столь светлые чувства? Но его глаза, которые теперь были глубокого, черного цвета, были абсолютно искренними. — Я всегда любил тебя, — сказал Дьявол, и хоть смотрел при этом в глаза Констанс, та знала, что на этот раз он обращается к сущности, которую она ощущала в своей голове. — С незапамятных времен. Но судьба не позволила нам быть вместе. Ты не захотела этого. Потом я познакомился с Констанс, и она была так похожа на тебя, что мне показалось, что я нашел спасение. Но она не была тобой. — Констанс ощущала себя так, будто находилась не здесь. Она хотела что-то сказать, но слова подвели ее. Да и что она могла сказать? Дьявол высказал свою вечную любовь не ей, но через ее тело. — Ты думала, что я убью ее? Но как я мог? Она — единственное, что привело тебя ко мне. И когда я увидел твой дух в ее лице, ты думала, что моя рука совершит убийство? Это очень маловероятно, мой Ангел!       — Это единственный путь, — прошептала она. — Я не могу разрешить твоей истинной форме вернуться в земное царство.       Кто произнес эти слова — Констанс или Ангел? Констанс не могла этого сказать, да это и не имело значения. Кто бы не сказал это, чувство было одинаковым для обеих женщин. Жертва должна была быть принесена, хотел этого Дьявол или нет.       — Но почему? — умоляюще спросил Дьявол. — Почему мы всегда должны быть по разные стороны баррикад?       — Потому что я поклялась защищать людей и уничтожить тебя. — На этот раз Констанс точно знала, что слова принадлежали не ей. — Потому что моя физическая форма погибла, а твоя нет. Мы просто не можем быть вместе.       — Но почему? — Голос Дьявола был сдавленным, и по его лицу потекли рубиновые слезы. Цвет был слишком яркий, чтобы быть кровью, но Констанс это не удивляло. она закрыла глаза, отчаянно пытаясь осознать свою роль. Она была всего лишь сосудом, при помощи которого две метафизические сущности общались, совершенно забыв о времени. Сама же Констанс прекрасно помнила, что истинная форма Дьявола все еще была на пути в царство живых, и как только он вырвется в мир, школа Кэкл и весь остальной мир будут обречены. Женщины и девочки, которых она воспринимала как свою семью, будут потеряны навсегда. Сама же она находилась в подвешенном состоянии Дьявола, откуда не было никакой возможности выйти. Короче говоря, ей нечего было терять, кроме жизни. Да и какая жизнь у нее была бы, если бы она осталась тут, в качестве наложницы Дьявола, наблюдая за тем, как он разрушает мир, частью которого она когда-то была? Констанс не хотела такой жизни. Битва между Ангелом и Дьяволом отошла на второй план, и она знала, что единственный способ победить и навсегда избавиться от угрозы — была ее жертва. Это должно было быть сделано. Констанс соскользнула с кровати. Ее голова все еще болела, а тело ломило из-за напряжения прошедшего дня. Она вспомнила о Делии, в окоченении лежащей на ее кровати — еще одна несправедливая жертва.       — Я готова, — прошептала она, взглянув на дьявола, по-прежнему примостившегося на краю кровати.       «Я знаю, что ты делаешь, — сказал голос в ее голове. — И я благодарю тебя».       Констанс подняла пальцы над головой, бормоча нужное заклинание. Одновременно с этим Ангел заговорила с Дьяволом, отвлекая его и мешая смотреть в их сторону. Если он поймет, что делает Констанс, то сделает все, чтобы предотвратить это.       — Ты же знаешь, что в мире должно быть равновесие, — мягко сказала Ангел. — Всегда должен быть баланс. — Констанс закрыла глаза: было довольно трудно отвлечься от голоса Ангела и сосредоточиться на поставленной задаче. — Я должна поддерживать баланс. Я не могу позволить тебе разрушить все, что поклялась защищать.       Магия была выпущена, и Констанс с облегчением вздохнула. Чуть выше нее клубился шквал смертоносной магии, которую Констанс никогда не думала применять, тем более к самой себе. Скоро все закончится: боль, страдания, постоянный страх, и планы Дьявола. Она сделала то, что от нее требовалось.       — Это единственный путь.       Руки Констанс безвольно повисли по бокам. Столь мощное колдовство истощило ее.       — Это единственный способ, — подтвердила она.       Услышав ее голос, Дьявол взглянул на нее, и его глаза в страхе расширились, когда он увидел медленно опускающееся облако. Вскочив на ноги, он бросился к Констанс.       — Нет! Нет!