Стоит ли злить Ведьму?

— Вы спрашиваете, что было дальше? Солдат сделал большой глоток эля из щербатой глиняной кружки, громко рыгнул и грохнул полупустой сосуд об стол, отчего всё, что было на нем, подпрыгнуло вверх. Несмотря на изрядную порцию выпитого, солдат был трезв, что его дико бесило. Поняв это, солдат из оруженосцев рыцаря, побывавших в «проклятом городе», злым взглядом окинул публику, что с жадностью внимала его рассказам, и продолжил свой рассказ: — А дальше было вот что: ведьма, поймав меч Присциллы, думала недолго, резко рванув и швырнув свою противницу в сторону, словно тряпичную куклу, она остановилась в ожидании. Присцилла, отлетев метра на четыре в сторону, приземлилась на ноги, но в её фигуре были изменения; рыцари и их оруженосцы не сразу поняли, что случилось. Только Сер Эликотт громко вздохнул, указав остальным на отсутствие у мелкой левой руки выше локтя. Ведьма, дождавшись приземления своей противницы, уже собиралась направиться к ней, как сильный мужской голос нарушил повисшую тишину: — Оливия Де Грейв, достаточно! — и Ведьма замерла на полушаге, словно пораженная громом. Солдат потряс пустой кружкой и с досадой опять хлопнул её об стол. — Видели бы вы её лицо в тот момент, боже милостивый, никто и никогда не пугал меня больше, чем она! Лицо бледнее полотна, а глаза! Глаза, в которых одновременно полыхал пожар лютой ненависти, жажда крови, и пустота, словно на тебя смотрит сама бездна. Она смотрела на нас всего секунду, но этого хватило, чтобы понять, что мы для неё не опаснее мухи. А потом она увидела, того, кто назвал её имя. Это был глубокий старик с бородой до пояса, опирающийся на посох. Под руку его вела девица, чем-то неуловимо похожая на «мелкую», но гораздо старше, с роскошной фигурой, — тут солдат облизнул пересохшие губы, а публика, слушавшая его, заволновалась. — Ведьма уже собиралась покрошить этого странного старика, когда он заговорил вновь. К слову, никто не заметил, откуда он вообще появился. Его слова я помню, будто он произнес их только что. «Ты можешь убить меня прямо сейчас» — сказал старик, подходя ближе; казалось, он даже не боится, — «Но я хочу предложить тебе работу — это лучше, чем вечно скрываться, и лучше, чем пустое злорадство от моей смерти…» — говоря это, старик подходил все ближе, а его спутница осталась в нескольких шагах позади. При воспоминаниях об этом на лбу солдата выступили крупные капли холодного пота, а руки затряслись. Ситуацию спасла официантка, разносившая напитки в корчме, где обосновался солдат. Она поставила на стол кувшин не самого лучшего вина и быстро удалилась, потому что рассказы о ведьмах и прочей чертовщине пугали её до смерти. Солдат жадно схватил кувшин и, не утруждая себя переливанием жидкости из одной емкости в другу, начал пить прямо из горла. После пятого или шестого глотка, почувствовав, что хмель все же начинает брать свое, удовлетворенно икнул и опустил кувшин на место. Хриплый голос одного из слушателей вернул его к действительности, потребовав продолжения. — Д-да-альше гов-воришь… — язык у рассказчика начал заплетаться, но не настолько, чтобы прервать рассказ, — Ведьма смотрела своими адскими глазами на старика всего секунду, мы думали, что она его убьет на месте. Но она вместо этого, зашипев, словно змея, произнесла: «С-с-с-с-ста-ар-р-рейш-ш-ш-шина! Если ты меня обманеш-ш-ш-ш-шь, я вернус-с-с-сь за тобой с-с-с-с того с-с-с-света…» — после чего взяла из протянутых руки старика листок бумаги и ушла, оставив нам меч Сера Линдона. И на эт-том в-все… — солдат еще раз громко икнул и уронил голову на стол — вино все же взяло верх над рассудком.

***

В большей круглой комнате, находящейся в цитадели рыцарей, собралось около дюжины человек, среди них были все высокопоставленные члены ордена, первые рыцари, рыцари, что побывали в походе к «проклятому городу», а также давешний старец в компании обоих телохранителей, к слову у «Мелкой» — она же Присцилла Ван Дер Мейер — обе руки были на месте, зато настроение было хуже некуда. В центре комнаты стояло несколько больших дубовых столов, на которых лежали тела, у некоторых не хватало фрагментов, вроде руки или ноги, но в общем и целом это были люди, по крайней мере, внешне они были очень похожи на людей. Магистр ордена, пожилой, но все еще очень крепкий мужчина с суровым лицом, на котором запечатлелись все выпавшие на его долю испытания, обратился к «гостю», тому самому старику, что был в городе. Голос магистра подходил его внешности как нельзя лучше, ибо был низок, басовит и так же силен, как и его владелец. — Старейшина Уртус, не соизволите ли объяснить цель нашего сбора? Мои подчиненные не предоставили мне внятного доклада, но привели вас. Если честно, я в растерянности… Старик, на которого в этот момент были устремлены взоры всех присутствующих, низко склонил голову в знак уважения. Голос его был резок, с сильным акцентом, который не смогли изжить даже годы, прожитые в других страх, среди неведомых народов. А слова, произнесенные им, заставили широко открыть глаза всех, кто находился в помещении: — Мы — члены старейшей организации на трех континентах. Она существует уже больше полутора тысяч лет, хотя за это время никто так и не дал нам официального названия или признания у владык. Наши цели — это защита людей от всех видов монстров, с которыми не способны справиться такие специализированные ордена как ваш. После этих слов, старик обвел комнату взглядом и продолжил. — Та, кого вы называете Ведьмой, была нашим кхм… сотрудником, но несколько десятилетий назад случился… несчастный случай на задании, - старик на некоторое время умолк, словно воскрешая в памяти те далекие события. Никто его торопил. — По нашим законам, за нарушение правил существуют наказания. Одно из них - смерть. Все члены организации отлично знают об этом. Вот только Оливия решила, что умирать для неё рано. Она тяжело ранила палачей и скрылась. Через двадцать шесть лет она дала о себе знать, вырезав под ноль деревню в центре страны, мы узнали об этом спустя несколько дней. Через четырнадцать лет случилась трагедия на побережье, где был уничтожен целый город, а нетронутым оказался только монастырь неподалеку. И вот она вернулась, - старик надолго замолчал. Неловкое безмолвие прервал один из рыцарей. — Но кто же она? Как может женщина с такой легкостью так владеть тяжелым оружием, и, по вашим словам, ей сейчас должно быть лет девяносто… — Сто шестьдесят два, если быть точнее. Все обернулись на звук голоса, который принадлежал одной из спутниц старейшины. Говоривший после такого замечания запнулся, хотя, видимо, хотел что-то еще добавить. Старейшина сделал лицо, словно его пронзила острая зубная боль, но все же решил прояснить непонимание и ответил: — Почти все наши члены прошли долгое и болезненное обучение, в результате которого продолжительность жизни, физические и интеллектуальные способности в несколько раз превосходят человеческие. Это нужно для успешной борьбы с существами, которые нам противостоят. После этих слов, в гробовом молчании, Старейшина двинулся к столам, заваленным телами. Остановившись у одного из них, он ткнул пальцем в ближайшего мертвеца: — Что вы здесь видите? Вопрос, казалось, был неуместен, и все, переглянувшись, пожимали плечами, не зная, как ответить. Старейшина выждал еще несколько секунд, после чего обреченно вздохнул и покачал головой. — Все эти трупы принадлежат нелюдям, монстры в образе человека. Таких называют гули, ругару или высшие из вампиров. То, с чем вы имеете обычно дело, это просто безмозглые монстры, нападающие на все живое ради пропитания. Эти же, живут среди людей, притворяются людьми, убивая человека, занимают его место и расползаются словно чума, от маленького поселения до большего города. Подобное заявление могло потрясти кого угодно, и рыцари и их командиры не были исключением!