А нечего Демонов обижать

Все мышцы приятно ныли, когда я в очередной раз заставляла корпус подниматься вверх к стволу дерева, который крепко обнимала ногами сквозь какую-то старую тряпицу, выпрошенную у Аделин. Честно говоря, я даже не могу сказать, как давно это было. Сколько часов я уже заставляю себя раз за разом совершать одни и те же упражнения. Как только я и Майя за обе щеки уплели то, что приготовила Аделин, девочка быстро заплела мне косу, используя какие-то старые ленточки, которые затесались у нее в карманах юбки. Она перед этим еще долго извинялась, за то, что они такие старые и не яркие, и мне так и не удалось переубедить ее, что все в порядке и мне это не важно. В общем, мы долго с ней спорили, даже до криков добрались, но Аделин, как истинная мать, успокоила нас обеих одним взглядом. Майя тогда ухватилась за мою майку пальчиками, случайно ущипнув, а мне в один момент захотелось скрыться где-нибудь под плинтусом и не отсвечивать. Ну, в общем и целом, с девочкой мы разошлись нормально, даже посмеялись друг над другом, когда Аделин отвернулась. Она еще осталась помочь матери, а я засобиралась на улицу, перед этим попросив у демониц какую-нибудь не нужную, старую ткань, и желательно длинную. Честно говоря, я не смогла внятно объяснить, что именно с ней хотела сделать, потому что сама не понимала, получится ли у меня то, что я задумала, но ткань мне все равно всучили, заверив перед этим, что ее все равно хотели выбрасывать. Ну, в общем, такую я бы и сама выкинула без зазрения совести, потому что она была уже вся дырявая, заштопанная много раз, и все равно дырявая, местами протертая до такой степени, что была прозрачной, да и цвет она имела… ну, скажем так, не приглядный. Когда я уходила Аделин вновь посмотрела на меня с какой-то благодарностью, а Майя с милой улыбкой помахала мне рукой. На Блазарда она взглянула искоса и предпочла оказаться от него как можно дальше, когда мы проходили с ним мимо. Только мы оказались за дверью, я спросила у него, что случилось. Шурмен ответил мне совершенно безэмоционально, словно все так и должно быть. «Меня все боятся, кроме Аделин и еще некоторых взрослых». Мне хотелось сказать, что так быть не должно, но что бы это изменило, как эти слова повлияли бы на него? Он считает, что это правильно, потому что так было всегда, многие к нему относились так, как Майябель, и поэтому он считает, что это единственно-верное поведение. На данный момент озвучивать это все бесполезно, особенно ему. Как это изменит то, что к нему так относятся? Да никак. Лучше начать с другого края. А именно, с самой Майябель, но чуть позже. Когда мы вышли из поместья, с Блазардом мы обогнули его и оказались в месте, которые я могла бы охарактеризовать как задний двор. Здесь не было какого-нибудь палисадника, нет, просто пустой газон, большая беседка с круглым столом и лавочками вокруг и, собственно все. Тут было пустовато для заднего двора, который я привыкла видеть в тех же американских фильмах, но все равно мило и как-то спокойно, лес был в шаговой доступности. Сперва меня потянуло взглядом к тем самым кустам, но я быстро взяла себя в руки, выдохнула, проведя рукой сзади по шее. - Вот и началось мое первое утро… - прошептала я и, сгрузив тряпицу на ступеньки беседки и, заставив Блазарда остаться тут, медленно побежала, сначала считая шаги, а потом переключаясь на другие мысли. Помимо утренней тренировки, которую я обычно делала дома (исключая те дни, когда мне было слишком уж лень отдирать свою задницу от кровати), мне необходимо было банально успокоиться. За ночь вопросов не убавилось. - Словно могло, ага, - хмыкнула я себе под нос, уходя на второй круг, мельком замечая, как Блазард следит за мной, поворачивая головой. Мало того, что вопросов не убавилось их как раз прибавилось, и, помимо самого интересного, за коим хером я тут оказалась, теперь возникли вопросы, что за дрянь смотрела на меня из тех кустов, хотя, возможно… Нет, не дай Бог. Лучше уж сразу на месте сдохнуть и не мучиться. И сны. Они давно не мучили меня. Последний был как раз на двадцатый день рождения. Я тогда перебудила своим криком родителей, они вместе залетели в комнату и в итоге спали со мной, обняв с обеих сторон, даже, несмотря на то, что им было ужасно неудобно, мама все норовила свалиться с дивана, хотя мы с папой постарались сдвинуться. Весь день тогда прошел ужасно. На правах именинницы вечером я нажралась как последняя свинья. И близнецам, моим друзьям по совместительству, Тиму и Васе, пришлось со мной таскаться до туалета и обратно, и это учитывая то, что мы были на даче, а туалет на улице. Я благодарна этим двум придуркам, они в свое время многого от меня натерпелись, потому что когда мы сошлись, мне вообще было трудно доверять кому бы то ни было. Не считая конечно родителей. И, несмотря на все мои психи, они были со мной, хотя и были не обязаны. Из моего окружения до сих пор они единственные, кому я доверяю безоговорочно, и, кажется, мне они отвечают тем же. Я на это, во всяком случае, очень надеюсь. И еще я надеюсь, что дома все хорошо. Надеюсь мама с папой в порядке… От этих мыслей захотелось заплакать. За что им такая непутевая дочка досталась? Я остановилась как раз около беседки, закрывая руками лицо, вдыхая через раз. Надо успокоиться… Мои истерики еще ни разу ни к чему хорошему не приводили. Кое-как успокоившись, я занялась поисками нужного дерева. Не слишком широкого и крепкого. Одно нашлось, только было неудобно на него забираться. Ветки высоко, не ухватиться, поэтому я прошла мимо, вздыхая, и, стоило сделать пару шагов, как что-то протяжно скрипнуло. Я поморщилась и дернула шеей, Бларазр зарычал, но, осмотревшись, успокоился. Я обернулась. Как раз-таки это самое дерево… Одна из веток опустилась вниз, во всяком случае она была опущена вниз и это было странно… Очень. Но, чем черт не шутит. Я вернулась к нему и, скептически оглядев ветку, принялась обвязывать ствол тканью чуть ниже уровня глаз. Закончив, оглядела свою работу и, легонько хлопнув по ткани ладонью, отошла, необходимо было еще немного позаниматься. Это упражнение пусть будет последним. Блазард наблюдал за мной с такой миной, что я даже не могла идентифицировать его эмоции, они были не читаемы. А когда я, схватившись за ту самую ветку, которая так удачно свисала вниз, обхватила ствол ногами, сжимая его через ткань, шурмен воздухом подавился, я усмехнулась и, начала упражнение с подъемом корпуса, чередуя с ударами руками. Не смотря на то, что мне было приятно чувствовать это напряжение в мышцах, через какое-то время кожу на бедре начал сильно тянуть, как и сами мышцы. Пока было терпимо, но как только стало совсем невтерпеж, я откинулась назад, выгибаясь, потянулась к земле руками и, встав устойчиво на ладони, отпустила ноги, опираясь сначала на левую, затем уже не так устойчиво на правую, принимая адекватное вертикальное положение. Руки сами потянулись к ноющему бедру, но, тихо зашипев, я выпрямилась, сжимая кулаки, пережидая приступ пульсирующей боли. Это точно был знак, что я переборщила и пора сделать перерыв. Плечо тоже поднывало, но не так сильно, чтобы начать переживать еще и о нем. Стоило только повернуться, как очередное шипение вырвалось из меня само собой. На ступеньках беседки сидел не только Блаз, но и остальная компания, не считая главы демонов. Его тут не было. И все они смотрели на меня и у всех выражение как под копирку. Прелестно. Я подпрыгнула на одной ноге, чуть поворачиваясь и, хромая, дошла до этой веселой компании. - Можно мне где-нибудь приземлиться? – спросила я и, только тогда Хэсс, который сидел рядом с Блазардом на ступеньках, подскочил, хотел помочь мне, но я только покачала головой и, схватившись за перекладину поручней, ловко развернулась и села на его место, чуть вытягивая больную ногу и сжимая руками ноющее бедро. Я поморщилась. - Ушиблась? – спросили у меня близнецы, переваливаясь через перила беседки и смотря на меня. - Нет, - я покачала головой, косясь на кивающего мне Блазарда. Значит, они понимают. Хорошо. – Просто переборщила слегка. Обычно я считаю, сколько упражнений делаю и сдерживаю порывы к «перебарщиванию», но сегодня что-то не хотелось еще и об этом думать, поэтому я просто занималась, пока боль не отрезвила горячую голову. Главное, чтоб судорогой не свело. Стоило только об этом подумать, как мышцу прострелило. - Блять! – вскрикнула я, чем напугала всех мужчин, а Блазард аж подскочил. Руки сами по себе ухватились за ногу, бедная мышца натянулась как струна, ее было превосходно видно через облегающую ткань лосин, я надавила на нее большими пальцами и начала на весу сгибать ногу в колене. Отпускало потихоньку, но быстрее, чем могло бы. И я рвано выдохнула, откидываясь на ступеньки и не решаясь вообще как-то шевелиться. А то, зная себя, опять прихватит. Только когда обеспокоенный глава демонов появился, я рискнула двинуться. Никто из парней за все это время и слова не сказал. Они смотрели на меня, чувствовала кожей их взгляды, но они молчали и, кажется даже не шевелились. - Что произошло? – спросил мужчина, вставая прямо напротив меня и внимательно оглядывая с ног до головы, обращая внимание на мою странную позу. – Ты кричала. - Простите, – проговорила я, садясь ровнее. Левую ногу я подтянула к себе ближе, помогая руками, а правую так и не рискнула трогать, только ладонью коснулась бедра. – Я просто переборщила с нагрузкой и мышцу свело. Простите, - мне было стыдно. Не ожидала, что он придет сюда только потому, что услышит, как я кричу. – Я не хотела отвлекать… чем бы вы не занимались… Он опустился передо мной на одно колено и, убрав руку, коснулся ноги. Я хотела вскрикнуть, откинуть его руку, но он так на меня взглянул, что я предпочла заткнуться. По ноге от его ладони разлилось болезненное тепло. Я зашипела, хватая его за запястье обеими руками, пытаясь убрать, но куда там. Он сжал пальцы на моей ноге, и я замычала, закусывая губу. Не знаю, что хуже, то, что он сейчас делает, или то, как до этого мышцу сводило. Наверное, первое. Под кожей словно кипяток разлили. Когда сводило, я хотя бы могла это быстро прекратить, а сейчас, хотелось не то что мычать, а кричать от боли. Она резко прекратилась. Мужчина дернулся, собираясь встать, я еле разжала пальцы на его запястье. Он даже не поморщился, хотя сжимала я сильно, точно знаю, у отца после подобного оставались на руках синяки. Он повел по моей ноге пальцами и замер, передумав подниматься. Нащупал, черт… Я хотела подскочить и убежать, но он удержал меня, одной рукой крепко сжав колено, а второй надавливая на живот, прижимая к ступеням, да так, что я не могла сдвинуться. Я хотела закричать, оглядела стоящих вокруг демонов, но и они выглядели не менее шокировано, хотя ничего предпринимать не собирались. - Что ты делаешь?! – воскликнула я и, почувствовала как он пробирается пальцами под ткань лосин ниже колена, задирает штанину, открывая кусочек шрама. – Стой… Стоящий по левую руку от брата Сорон выдохнул с каким-то непонятным звуком. Сташи дернулся. Сама знаю. Уродлив. - Насколько… - Сташи кашлянул, убирая руку от моего живота и поднимая штанину чуть выше. - Длинный? Глубокий? – спросила я с раздражением, дергая ногой, с удовольствием подмечая, что боли совсем нет. Только противно. – По поводу глубины не знаю, – разражено выплюнула я, - но, судя по тому, какой ямой этот шрам застрял в моей ноге, он достаточно глубокий, а вот с длинной, - я ткнула пальцем себе в пах. Да, эта дрянь тянется от коленки и до самого паха. Разве что глубина варьируется. В середине бедра он самый глубокий и уродливый. Он вообще уродливый. Как на зло врачи не сумели ничего с ним сделать. Даже, несмотря на то, что они все стягивали, даже пересаживали кожу, существенно ничего не изменилось. После всего этого мое бедро вообще походило на ногу Франкенштейна, отличаясь местами по цвету кожи. Только свежих швов не хватает, ей богу. – Все? – гаркнула я и Сташи поднял на меня свои черные глаза. Сколько боли там было. Если бы я не была такой злой, оценила бы, точно. Но не сейчас. Брат главы тоже смотрел, и вообще все смотрели. Ну и плевать, пускай… – Убери от меня свои руки, - процедила я сквозь зубы, вновь дергая ногой и на этот раз, поднимаясь, сжимая рукой деревянные перила, даже скорее подтягиваясь на них. Я крепко сжала зубы, отворачиваясь от мужчин, смотря в землю рядом с беседкой. Меня опять колотит. Но нельзя так себя вести. Мозги заработали быстро. Злость потихоньку начала пропадать, хотя отголоски в душе засели неприятным черным комком. - Я прошу прощения за грубость, - произнесла я, выдыхая и наклоняясь вперед, чуть не тычась подскочившему вместе со мной мужчине в грудь. – Подобное поведение недопустимо, - продолжила говорить, - я прошу за это прощения. Когда речь заходит о моих шрамах, я становлюсь неуправляемой. - А есть еще? - Вы точно хотите это обсуждать? – опять взвилась я, но тут же себя одернула. Так нельзя. – Простите, - опять прошептала, чуть поворачиваясь и прислоняясь копчиком к перилам, закрывая руками рот и нос и выдыхая в сложенные ладони. – Для меня до сих пор это больная тема и я не готова это обсуждать. Поэтому, прошу, давайте, больше не будем об этом. Вообще… - чуть эмоциональней, чем хотелось, сказала я, тряхнув при этом руками. Моего плеча коснулась большая и теплая рука, я тут же повернула голову, смотря на главу демонов, который стоял одной ногой на ступеньке. В его глазах где-то глубоко плескались отголоски той боли, что я видела ранее, сейчас же в них была какая-то забота. Забота и…сочувствие. - Я понимаю, - сказал он и от его ладони на моем плече вновь начало разливаться тепло, но не так как раньше. Никакой боли, только приятное тепло и это напугало. Я схватила его за запястье и сняла руку, выдыхая, ощущая, как и этот жар уходит. – Если не хочешь говорить – настаивать не буду. - Спасибо, - прошептала я, осматривая всю собравшуюся компанию, и вздохнула. Как же все это, черт возьми, тяжело. Все это… Руки опять сами потянулись ко рту. Я так и не избавилась от этой странной привычки закрывать ладошками нос и рот. Порой эта привычка раздражала, но она же помогала мне успокоиться. Вдруг в голове что-то щелкнуло. Я резко подняла лицо в небо, только непонятно было, куда смотреть. - Эрашш? – спросила я, соскакивая со ступенек и немного пробегая вперед, поворачиваясь на пятках и оглядывая вершины деревьев. И, правда. Вот он. Блестит на солнышке, которое вышло из-за туч. Дракон вдалеке рыкнул, да так громко, что я прекрасно его услышала, даже, несмотря на то, что он был еще далеко. Господи, хоть что-то радостное за последние часы. Дракон размашисто приземлился на лапы, поднимая крыльями пыль и травинки с листьями. Только его серебристые крылья сомкнулись на мощной спине, я с радостным визгом кинулась к нему, подпрыгивая и прижимаясь к горячей груди. Его большие лапы сжались на моей талии и, все так же прижимая меня к себе, он сел, усаживая на колено. Это было забавно. - Я так рада, что ты здесь, - прошептала я, зная, что меня услышали. - Что-то случилось? – спросил он, наклоняясь. Я помотала головой, улыбаясь, смотря на него, и спрыгнула с колена. Нога совершенно не болела, что было для меня удивительно. Дракон вновь встал на четыре лапы. - Доброго дня, Эрашш, - поприветствовал дракона глава демонов, остальные чуть поклонились. Эрашш и сам чуть наклонил голову. - Приветствую. Еще так рано, а вы уже все грустные. Что произошло? – спросил дракон, оглядываясь на меня, точнее на то, как я виновато вожу пальцами по своей шее, опуская глаза. – Санни? Я вздрогнула и, прежде чем Сташелорен успел открыть рот, на одном дыхании протараторила: - Это моя вина, я просто перетренировалась и потом вспылила. Больше ничего не было, - я посмотрела на демонов, потом на дракона и, заламывая пальцы, прошептала, хотя скорее пискнула: - Я извинилась. - Верю, - кивнул головой Эрашш и посмотрел на Блазарда, который нерешительно топтался за спинами демонов, но вдруг замер, и после расслабился. Вот совершенно без понятия, что Эрашш только что сотворил, и, чую, знать не хочу. Даже спрашивать не буду. Дракон как-то довольно клацнул зубами и, кажется, даже улыбнулся. - Сташелорен, позволь забрать Санни ненадолго. Я поморгала несколько раз и посмотрела на дракона. - Если считаешь нужным, - кивнул головой Сташи и оглядел меня, а я, вздрогнув, отвернулась, прежде чем его взгляд дошел до головы, до глаз. Не хочу смотреть ему в глаза. Вот не хочу. - Залезай на меня Санни, на шею, - Эрашш чуть наклонил голову, смотря на меня. - Зачем? - Полетим. - Чт… Я не смогла договорить, попятилась назад, выставляя руки перед собой. Почему-то от этого «полетим» все внутри сжалось как по команде и одновременно поплохело. Я никогда не боялась высоты, но, видимо после последнего падения с крыши, этот страх-таки появился во мне. Кажется, кровь от лица отхлынуло, демоны всполошились. - Я… - начала я, но прервалась, - может лучше пешочком? Я, как-то высоты, - я помотала головой из стороны в сторону, вжимая ее в плечи. - Не бойся, ты же со мной. И вообще, Санни, - вдруг строго начал дракон и меня, кажется, от этой строгости и капельки злости в его голосе перекосило, - я тебе не ездовая живность. У драконов, чтоб ты знала, гордость есть, и мы не позволяем себе таскать, кого бы то ни было на собственном загривке. Поэтому не упрямься и залезай, пока я не передумал. Я сглотнула и, глубоко вдохнув, быстрым шагом подойдя к дракону, закинула ногу ему на шею, садясь на твердое туловище, а когда он вдруг поднялся, я взвизгнула, руками хватаясь за рога, стараясь держать хоть какое-то равновесие. - Не поранься, - сказал он, и я отпустила их, впиваясь пальцами ему в шею, наклоняясь вперед. – А теперь слушай внимательно. Согни ноги в коленях и сожми ими мою шею, - я начала с точностью выполнять то, что дракон мне велел, - молодец. Теперь руки, чуть вперед. Да, достаточно. Когда будем взлетать, обхвати меня руками, но только не задуши. А там, как пойдет. - Мне страшно, - прошептала я, поднимая глаза на демонов, которые в каком-то полуобморочном, диком состоянии смотрели то на меня, то на дракона, словно не веря в происходящее. - Не бойся, Санни, - хохотнул Эрашш, - скоро тебе понравится. - Я сомнева-а-а-а-а-а!!! Кажется, еще никогда я не слышала свой собственный такой пронзительный визг. «Господи, Господи, Господи, Господи!!!» - причитала я в собственной голове, не в силах открыть глаза и отлипнуть от шеи дракона, которую сжимала руками, прижавшись к ней всем телом. - Все, Солнышко! – услышала я сквозь собственные мысли громкий голос дракона. – Можешь открыть глаза и оторваться от меня, а то задушишь. Уговаривая себя всеми мыслимыми и не мыслимыми силами, я начала открывать глаза, но, увидев верхушки деревьев, внутри все со страху ухнуло вниз, и я опять зажмурилась, тихо застонав. - Не бойся! – крикнул мне дракон и я, собравшись, сначала приподнялась, опираясь руками о стальную шею, и только тогда открыла глаза. Это было что-то невероятное. То, что я испытала не передать словами. Это чувство свободного полета – что-то нереальное. Ветер шумел в моих ушах, от него слезились глаза, но под кожей разливалось такое неописуемое счастье, что я, совершенно забывшись, подняла одну руку к лицу и закрыла распахнутый рот. - Так красиво, - прошептала я сквозь пальцы и зажмурилась, вытирая второй рукой глаза, опуская лицо. Стоило только вновь разлепить свое зенки, как все это чувство прекрасного в один миг растворилось, и я вновь впилась дракону в шею обеими руками, и, кажется, меня на этот раз потряхивало. - Куда мы летим? – крикнула я, пытаясь перекричать ветер, и подняла лицо на приближающееся море. Оно практически сливалось с небом, если бы не соленые нотки в воздухе, которые до меня долетали, мне бы показалось, что я немного схожу с ума. - К морю, милая! – Эрашш повернул ко мне голову, улыбаясь. - Скоро будем снижаться. Держись. Дракон вдруг наклонился чуть вперед, внутри опять все перехватило от страха, и я припала к его шее, зажмурившись. Теперь меня точно никто в жизни на американские горки не затащит! Я приоткрыла глаза и заметила, что дракон почти касается лапами вершин деревьев. Было все еще безумно страшно, но одновременно понимание, насколько это все здорово, долбилось где-то в черепной коробке. Я вижу вершины деревьев! Протяни руку, я коснусь их! Да кто еще может подобным похвастаться?! Вау. Деревья вдруг резко оборвались, и появился песок. Эрашш вновь наклонился вперед, заработал крыльями чаще, все его тело завибрировало и затрясло. И меня вместе с ним и вдруг я резко подалась вперед, благо ногами сжала шею ящера, иначе соскользнула бы к чертям собачьим с него. Громоздкие лапы дракона утонули в желтом песке. Кажется я последнюю минуту, как оборвались деревья, не дышала вовсе, потому что легкие явно были благодарны мне за вздох. Дракон повернул ко мне свою голову, посмотрел, и как-то коварно улыбнулся. Меня передернуло от дурного предчувствия. И не зря. Эрашш вдруг затрясся, как мокрая собака, и моментально скинул меня в песок. Я буквально нырнула в него, завалившись на бок. Песок поднялся облачком и мгновенно осел. Я закашляла, сама села, сначала отряхнула руки, а затем потерла лицо, счищая песок. Говорить ничего не хотелось, совершенно, я лишь взглянула на дракона, а он смеялся. Не это конечно и правда было забавно, я даже улыбнулась, но не более того. - Не обижайся на меня, Солнышко, - прорычал он, поворачиваясь ко мне всем телом и довольно скалясь. - Поднимайся. Он протянул мне лапу и я, схватившись за нее, резко встала и уже стоя, отряхнулась от прилипшего песка. - Не делай так больше, - сказала я на русском и, сначала дракон удивился, а после все на том же русском ответил мне: - И не буду. Ведь теперь ты будешь этого ждать,- он ткнулся мордой мне в живот и качнул головой вперед. Мне больше ничего не осталось, как пойти за ним следом. - Объяснишь, что опять произошло между тобой и Сташелореном? Я смутилась, насупилась и вздохнула. - Я вспылила. Точнее сперва, я немного переборщила с тренировкой, от чего у меня свело ногу, потом он пришел, положил свою лапищу мне на бедро и что-то сделал. Уж не знаю что, но нога просто изнури плавилась… - Ааа, - протянул дракон, перебив меня. – Это Сташелорен может. - Объяснишь? - У него по материнской линии в роду были дроу. Они, чтоб ты знала, от природы первоклассные лекари. Во всяком случае, лучшие среди многих. Это ему от бабушки передалось. Мать его вот ничего подобного не может, а Сташелорен наоборот. Способный мальчишка, что уж говорить. Вылечил он твою ногу, не знаю, полностью ли, но, как смог. - Ага, спасибо ему… - пробурчала я. – Потом он затронул тему, которую я ни с кем обсуждать не хочу и я взорвалась. Словно с цепи сорвалась, - я взмахнула руками, - хотелось на него с кулаками кинуться, благо сдержалась, такой махине мои удары точно как слону дробина, - дракон засмеялся, продолжая шагать вперед. - Я… - что-то внутри екнуло, и я замерла, не смея пошевелиться. Эрашш уже сделал несколько шагов вперед, когда заметил, что я никуда не иду и обернулся. - Санни, ты чего? – спросил он, и я вдруг почувствовала, как песок подо мной задрожал. Ноги сами собой начали проваливаться вниз и, когда коснулись чего-то твердого, оно резко дернулось вверх. Колени подогнулись сами собой, я ударилась ими и ладонями, и, вместе с песком, кубарем покатилась вниз, падая обратно и тут же закрывая лицо от все еще сыплющегося откуда-то сверху песка. Только все это закончилось, я разлепила глаза, смаргивая слезы боли, которые выступили после удара и падения. Сердце пропустило болезненный удар, а кончики пальцев противно закололо. Огромные жвала клацнули практически у моего лица. - Санни, беги!!! – заорал мне Эрашш, снося собой это существо, вцепляясь в край его панциря зубами.