Инквизитор и его сестра

– Макс-Макс-Макс! Помнишь, те костюмы, что мы с Сэрой откопали? Их уже почистили! – прямо с порога затараторила Эвелин. Максвелл лениво обернулся к сестре, тихо удивляясь, как ветхая дверь не отвалилась от столько резкого открытия. В руках девушка держала охапку чистых вещей, которые она вывалила на стол перед братом. – Только не говори, что я прямо сейчас должен примерить всё это. – Не буду. Тем более, что ты там всё сказал. С одной поправкой – хватит только этого костюма, – девушка вытянула из кучи вещей нужный. – Угу, – буркнул Максвелл. – А если через десять минут ты не будешь наряжен, заставлю тебя это сделать силой. – И что тебе неимётся? Чмокнув брата в щёку, девушка, пританцовывая, ушла в соседнюю комнату. Впрочем, костюм был очень даже ничего. За время, которое он провёл в статусе Вестника Андрасте, дворянское воспитание не раз помогало ему. Но больше – холодный и серьёзный вид, который разбился вдребезги, едва они с сестрой присоединились. И как ему теперь быть, за каким Вестником люди пойдут охотнее? – Да-а-а, тебя можно прямо сейчас под венец вести, – ехидно протянула появившаяся в отражении Эвелин. – Ты и так небезразличен большей части Инквизиции, а теперь сердца всех дам Тедаса будут у твоих ног. Советую забаррикадировать дверь. – Так уж прям всех. Ты вот, например, не влюблена в меня. Девушка тоже сменила многострадальную потёртую мантию на новую, больше похожую на нарядное платье. Гордость девушки – толстая коса пушистых волос с вплетённой серебряной лентой – покоилась на левом плече, и она по привычке теребила её. При взгляде на преобразившуюся в леди сестру Максвеллу подумалось, что было бы полезно позаботиться о благонадёжности потенциального ухажёра сестры, потому как её прошлая влюблённость, к сожалению, закончилась так себе. – Я люблю тебя как брата, – Эвелин повязала на его шее светлый платок. – Ладно, не всех женщин, но точно большей половины мира, если не считать маленьких девочек и старушек. Эти точно в тебе души не чают. А остальных оставим другим мужчинам Инквизиции, а то замучаешься бегать на дуэли за дам сердца. Поцеловав сестру в лоб, Максвелл схватил её за плечи и развернул к зеркалу. – Кстати, о мужчинах Инквизиции. Скажи, красавица, ты уже присмотрела себе жениха? Такие вопросы всегда вызывали у сестры крайнюю степень смущения, вот и сейчас её щёки вспыхнули краснее огненных шаров, которыми она уже мысленно забрасывала брата. – О! Как быстро, – Максвелл довольно разулыбался. – Ну, и кто же он? На кого мне следует зло смотреть и предупреждать о последствиях плохого отношения с тобой? – Не скажу, – показала ему язык сестра. – И вообще, пошли. Судя по часам, сейчас самое время показать народу Вестника Андрасте во всей красе – люди соскучились по своему любимому избраннику. – Да они меня каким уже только не видели, – отмахнулся он, но к столу с отчётами вернуться ему было уже не судьба. Траектория его пути была резко изменена, и не чем-нибудь, а коркой льда, неожиданно появившейся на полу. Неловко взмахнув руками, Максвелл с грохотом повалился почти что к ногам сестры. Эвелин расхохоталась, наслаждаясь коварной местью. – Это вызов? – со зловещей ухмылкой спросил Вестник, поднимаясь с пола. – Как пожелаете, милорд Тревельян, – кокетливо поклонилась девушка и стрелой вылетела из комнаты. Естественно брат бросился следом, предвкушая пытку щекоткой – самым страшным кошмаром Эвелин. Выскочив на улицу, он огляделся, но среди довольно многолюдного двора сестры не было видно. Скайхолд оживал после многовекового молчания. Пока все его уголки облазили только Эвелин и Сэра, но люди уже сновали туда-сюда по ярусам крепости по делам, солдаты стояли на постах, строители ремонтировали самые опасные и необходимые участки. А от ароматов, витавших вокруг кухонь, буквально слюнки текли – даже в столь трудное время нашлись повара-энтузиасты, умеющие готовить наивкуснейшие блюда почти что из ничего. Его взгляд привлекла троица советников и Кассандра, что-то негромко обсуждавшие. – Иди уже, – толкнула брата в спину Эвелин. – Заговор? – оглянулся он на сестру. – А то, – подмигнула она. Поднимаясь вслед за Кассандрой и слушая её речи, Максвелл уже догадывался, к чему его вели. В каком-то смысле он ожидал чего-то подобного – и почти смирился. Смирился с тем, что ему предстоит быть уже не просто символом, а лидером, настоящим предводителем. – Итак. Инквизиции нужен лидер: тот кто уже ведёт её. Он опустил глаза. Ярусом ниже собралась настоящая толпа, яблоку некуда падать. Не только люди, но и эльфы, гномы, даже единственный коссит в лице Железного Быка – все смотрели на него. Кто с надеждой, кто с любопытством, кто с восхищением. Жозефина и Каллен, стоящие во главе собравшихся, с гордостью взирали на него. Рядом с большим трудом – он это точно знал – Эвелин тоже сохраняла торжественно-спокойное лицо. Если бы не важность момента, она бы уже с восторженным визгом повисла бы у него на шее. – Вы. Максвелл с сомнением оглянулся на Кассандру и Лелиану. – Вы настолько в меня верите? – Все эти люди обязаны вам жизнью, – кивнула Кассандра на толпу. – Они пойдут за вами куда угодно. – Вопрос был не о том. – Не буду кривить душой – снимать с себя полномочия всегда трудно, – отходя в сторону, призналась Искательница Истины. – Но мне придётся поверить, что так предрешено. Без вас не было бы Инквизиции. Как вы будете ей служить, каким лидером станете – решать вам. Врученный ему меч даже на вид казался тяжёлым. Тёмно-бордовый – ему сразу вспомнились красные храмовники, волнами атакующие Убежище. И чтобы дать им отпор, Инквизиция должна быть могущественной. Силой, с которой мир должен считаться. Если бы кто-то сказал Максвеллу где-то год назад, что ему предложат нечто подобное, он бы рассмеялся в лицо этому человеку. Всегда второй после брата, в тени фамилии и с не самыми весёлыми перспективами стать каким-нибудь канцлером в Церкви – и вдруг в центре внимания целого мира. Хотел ли он этого? Может быть, когда-то давно, когда отчаянно завидовал брату, купающемуся в славе. Но не теперь, когда он знал и цену, и обратную сторону – ответственность за жизни, и ошибки, которые невозможно исправить… Глубоко вдохнув и выдохнув, Вестник Андрасте взял меч и вгляделся в своё отражение в лезвии. – Я не буду говорить громких слов о высоком смысле, – так громко, как только мог, обратился он к толпе. – Нам грозит враг, и потому мы объединились. Мы делаем то, что должно. Инквизиция будет сражаться за всех. Справа раздался шёпот Кассандры: – Куда бы ты не вёл нас. Слева Лелиана молча оглядывала толпу, и он вдруг осознал, что левая и правая руки ныне покойной Верховной Жрицы сейчас находятся на своих местах. – Наши люди знают? – спросила у людей Кассандра. – Да! – бодро отозвалась Жозефина. – А скоро узнает и весь мир! – Командор, последуют ли они за предводителем? Вместо ответа Каллен вышел вперёд толпы и обратился к собравшимся: – Инквизиция! Пойдёте ли вы за своим предводителем? Сотни рук поднялись в воздух, сотни глоток согласно закричали. Но на этом мужчина не остановился. – Пойдёте ли вы в бой? Победим ли мы? И с каждым разом ответ становился громче и громче, отчего у Максвелла мурашки побежали по коже. Никогда он не испытывал подобного волнения. Когда видишь столько людей, знакомых и не очень, хочется сражаться до последней капли крови, лишь бы только они знали, что не зря поверили в него. Со звонким лязгом Каллен обнажил меч и, отсалютовав ему, торжественно объявил: – Ваш предводитель! Ваш Вестник! Ваш Инквизитор! Испытывая удивительную гордость и благодарность, Максвелл резким движением поднял меч, и толпа громогласно поприветствовала нового Инквизитора.