В ненужном месте, в ненужный час

Боевые действия закончились. Остатки армии Генерала сдались в плен. Кто-то по своей воле, потому что ненавидел Генерала всей душой (Ну, или делал вид, что ненавидел). Кто-то просто смирился с поражением и спешил поскорее сложить оружие, ибо не видел никакого смысла сражаться за то чего уже нет. Были и те, кто сопротивлялся до конца. В основном это были фанатики из "Золотого Союза", полностью верные Генералу, щли с ним в одном строю с самого начала и не видели смысла жить без него. Вождь мог ими гордиться, ибо в плен они не сдавались и предпочитали смерть "позорному" пленению. Однако у всех вышеперечисленных была одна общая черта - никто не был готов к внезапно разгоревшейся революции. Их мир существовавший не один день перевернулся в одночасье. Идея доминирования собак над планетой, которую так продвигал Генерал, именно для этого готовивший высокоразвитую собачью организацию, канула в Лету вместе со всей подготовкой, лекциями и пропагандой. "Союз Бравых Псов" был взят за один день. Старые порядки в одночасье перестали действовать, портреты Генерала сняты, а всё производство и разработки на время остановились. Старая организация встала. Кто-то плакал по этому поводу, ибо другой Организации они попросту не знали. Кто-то радовался, что наконец будут жить свободнее, ибо рвать связи с "Союзом Бравых Псов" они не хотели. Некоторые, напротив, ушли, ибо почему-то боялись за свою жизнь. По всем этажам среди пыли, баррикад, обломков стен и сгоревших танкеток расхаживали революционеры и перешедшие на их сторону солдаты. Все они наслаждались долгожданной тишиной, разбирали завалы и укрепления. Кто-то наконец нашёл возможность поспать после ожесточённых боёв, кто-то решил почитать обнаруженные книги. У "доски позора", висевшей у самого кабинета Генерала, потешались революционные псы, повесившие на неё сам портрет вождя. Чесун вальяжно прохаживал по коридорам, абсолютно заслуженно чувствуя себя героем. Многие узнавали и приветствовали его. В ответ он снимал свою кепку и добродушно кивал. Он шёл и представлял, как будет рассказывать о своих похождениях Анне-Мари. Пусть даже она бы и не поверила его словам, но он бы рассказал. Может даже немного бы побурчал от обиды, однако был бы доволен. И в эти минуты ему как никогда раньше захотелось вернуться к девочке в Новый Орлеан, вернуться и посмотреть на неё, как она там жила без него. Погружённый в свои мысли он не заметил, как набрёл на Очкера, выходившего из своего бывшего рабочего кабинета. - А ведь ещё пару дней назад, - сказал он с лёгкой грустью, - я сидел здесь и обсуждал с Элизабет план освобождения. - Жалеешь, что-ли? - с удивлением спросил его Чесун. - Нет, не жалею, - взбодрился дворняга, - Меня до сих пор не покидает чувство того, что я принял правильное решение. Вдобавок я обрёл свою любовь... - Вот как! - присвистнул Чесун, хихикая над покрасневшим Очкером, - Совет да любовь, голубки. Она ничего такая. Добра как Фло. - Фло? К сожалению, я её совсем не помню... - Не мудрено. Ты её и видел один раз в жизни и то мельком когда девочку к берегу причалил. Я сам встречался с ней только когда Чарли к ней наведывался. Были времена... - Были, были... - Жаль, что красноармеец здесь не задержится... Да! Ему же как-то надо как-то вернуться домой! Он рассказал создателю телепорта о моём положении. Но оказалось, что Очкер и так обо всём знал ещё тогда, когда меня пленили. Заодно и рассказал о ходе тех испытаний. Мне он тоже о них поведал во время одной из бесед. Забавный вышел случай! В Монголию заместо меня послали какую-то мелочь! Было решено помочь мне. На следующий день я сидел вместе с Аннабелль и Чесуном и смотрел как на площадке суетятся учёные. Тёплый августовский ветерок обдувал нас. - Да уж, - прервал я молчание своих соседей, - Казалось бы, оказался в ненужном месте, в ненужный час, а в какие приключения попал. - Ага! - поддержал Чесун, - Как зальёшь историю, какая приключилась с тобой за эти дни и все ребята из твоей части умрут от зависти! - Нееет, - отмахнулся я, - Им рассказывать это нельзя! Ещё за сумасшедшего примут... - А что же ты скажешь своим? - с любопытством спросила Аннабелль. - Скажу, что.., - я сделал паузу, задумчиво почесав затылок, - в плен попал. А потом бежал. У нас такое бывало. Возвращались потом ребята героями! Может ещё в газетку попаду. Будет мой портрет под заголовком "Уложил конвой японцев одной левой!". - Эко ты обнахалился! - рассмеялась ангельская уиппет. - Одной левой! - присоединился к ней Чесун, - Ха-ха-ха! Прямо как я! - Ой, ой, ой! - наигранно фыркнул я, - Умники нашлись. Сквозь смешки я и не заметил, как к нашей скромной компании подошёл Очкер. Рассмотрев нас сквозь свои толстые очки, дворняга сфокусировался на мне. - Есть хорошие новости! - сказал изобретатель, потирая лапы, - Хорошие в том, что аппарат теперь исправлен и настройки не сбились. Но плохие новости в том, что аппарат неточен и может произойти чёрти что. - Что же, похоже без маленькой хитрости здесь не обойтись, - наиграно вздохнула Аннабелль. - Хитрости? - заинтересовался дворняга. Ангельская уиппет подошла к аппарату и, обойдя его вокруг, встала у приборной панели. Я лишь увидел, что она как-то подула на неё, словно сдувая пыль. - Теперь всё безопасно, - улыбнулась она. - Что ты... вы, сделали? - воскликнул Очкер. - Это ты потом сам увидишь, - ответила ему Аннабелль. - Она волшебница! - вмешался Чесун, - именно о ней я рассказывал тогда, когда мы ехали на мотоцикле! Ну ты помнишь, Убийца? Тот привал на горке! - Да чудес не бывает! Рассмешил дворнягу. - Бывают! - стоял на своём таксик. - Чудесами только маленьких щенков кормят. Мы же псы практичные, взрослые! - Вот сейчас как вмажу тебе!.. - Мальчики, не ссорьтесь, - вмешалась Аннабелль, встав между спорщиками, - Чудеса действительно случаются и это стоит признать. Так что, боюсь, Убийца, твой друг прав. И после этих слов ангельская уиппет подпрыгнула в воздух и испарилась. Очкер онемел от увиденного. Он даже не заметил как веселящийся Чесун водил передней лапой перед его глазами. Очнулся он лишь после легонького прикосновения со стороны спины. - А? Что?! - засуетился он, мотая головой в разные стороны. - Теперь-то ты веришь? - сказала вновь появившаяся Аннабелль. - Теперь-то верю... Вдоволь позабавившись увиденной картиной я решил рассмотреть телепорт поближе, понять эка же это за диковинка такая. Очкер с удовольствие согласился рассказать о нём поподробнее и показать со всех сторон. Я с интересом его слушал, стараясь вникать в поступающую информацию. Но одно обстоятельство немного встревожило меня. Телепорт оказался намного меньше чем мне казалось ранее когда Очкер описывал его первоначальное предназначение. И я примерил, что со своим ростом в метр семьдесят, казалось бы, в такую кабинку не слезал. - И это что, выходит? Что я в такой маленький бидончик залезу? - заметил я, осматривая камеру телепорта изнутри, - Да уж, маловато помещение. - Что поделать, - пожал плечами Очкер, - рассчитано ведь на некрупных собак, а не на людей. - Теперь-то тебе придётся стать собакой, - засмеялся подошедший Чесун, по-дружески ткнув меня кулаком в ногу. - Да ты, братец, погляжу, Карандаш*, раз так юморишь! - усмехнулся я. - Именно так! - похвалился Чесун, - Я остр как заточенный карандаш и всех могу сразить своей шуткой наповал. Стоявшая рядом Аннабелль хихикнула, посмотрев на недоумевающего таксика. - Я что-то очень сомневаюсь, - покачал головой я и похлопал ладонью по металлическому корпусу аппарата, - что такая хреновина смогла бы доставлять достаточное количество собак на склады с провиантом. - Так это же тестовая модель, - ответил дворняга-изобретатель, - планировалось построить огромные копии этого экземпляра. Работы даже были начаты, но революция их прервала. - И к счастью! - послышался за нашими спинами знакомый голос. Все обернулись и увидели старого знакомого овчара с перевязанной лапой и медсестрой рядом с ним. Он пытался не подавать виду, что был слаб, но ему это очень плохо удавалось. - Фред! А ты какими судьбами? - А ты думал, что я пропущу такой момент? - рассмеялся он, резко махнув лапой, - Медики отпускать не хотели, но, чёрт возьми! - Мистер Хаунд! - строго сказала медсестра, - вам нельзя резко двигаться! - Прошу прощения, сестричка, - виновато обратился овчар к ней, - Это в последний раз. Она помогла Фреду присесть и отошла в сторонку, не сводя с него своего взгляда. - Думаю, ты в курсе того, что произошло. - Да, Генералу досталось по заслугам! - Что же теперь с ним будет? - поинтересовался я. - Будет трибунал. Революционный трибунал. Будем судить его по всей строгости Собачьего закона! Жаль, очень жаль, что ты не будешь присутствовать на суде. Очень жаль! Твои показания бы сыграли очень важную роль в процессе. Да и я бы очень хотел видеть тебя комиссаром в нашем новом правительстве. - Ай, Фред! Да какой из меня комиссар? Мне бы за своё отсутствие перед командиром объясниться. А показаний и без меня хватит, ибо потерпевших много и многие видели меня. - Думаю, тут твоя правда... Эх! Если бы мы могли переместиться с тобой, мы бы всё объяснили! - Верю, - согласился я, затем невольно усмехнувшись. И представилось мне совершенно невероятная, но забавная картина, как делегация собак нового "Союза Бравых Псов" является в нашу часть под звуки оркестра, играющего торжественные фанфары. Как командир пожимает главному делегату руку, как Петька поднимает знамя нового "Союза" рядом с советским флагом, как Васечкин при виде всей этой картины роняет на землю свои очки и... Внезапно перед нами, словно из-под земли, возник фотограф - худощавый пёс, с большим триножником на плече и камерой, раскачивающейся, подобно маятнику, на груди. Облизнувшись, явно предвкушая удачный кадр, он поставив триножник на землю и подбежал к нам. Я заметил как от восхищения горят его глаза. - Рад, - воскликнул пёс, пожимая всем руки, - очень рад, что вы все оказались здесь! Групповое фото выйдет великолепным! Отойдя на несколько шагов, он сделал пальцами лап рамочку и начал смотреть на нас сквозь неё, прикидывая будущий групповой портрет. - А, ааа! - воскликнул Чесун, протягивая лапу вверх и забавно подскакивая на месте, - Я кажусь достаточно героическим? Может мне в лапы взять винтовку, чтобы грознее выглядеть?! - О, думаю, что ты и без винтовки довольно внушительно выглядишь! Таксик так возгордился собой, что задрал нос кверху. Я, Аннабелль, Чесун, Очкер, Фред, несколько учёных, революционеров встали рядом и устремили свои взоры на камеру. - Улыбочку! - фотограф недолго поёжился у камеры и раздался характерный "клац" и ослепительная вспышка. Затем он снял нас с Фредом отдельно и, по моей просьбе, меня с Аннабелль и Чесуном. Причём последнюю фотографию после, проявки, чтобы тот отдал таксику. - Великолепно! - восхищался фотограф, спешно удаляясь, - Эти фото войдут в историю! Новая эпоха!.. - Ну, не знаю как насчёт истории, - почесал затылок я, - но на память точно останутся. - Как и воспоминания о твоей помощи нашей революции, - сказал Фред, протянув лапу, - Мы будем помнить эти дни. - Только смотрите в оба, - улыбнувшись ответил я, пожав её, - Смотрите, чтобы в вашу организацию не пробрались проходимцы и реваншисты. Они не только погубят революционные завоевания, но и сделают попытки вернуть идеологию Генерала. Сначала незаметно, а затем и вовсе реабилитируют. - При моей жизни я такое не допущу. Уж поверь мне. - Я верю. Ну а теперь, пожалуй, мне пора. - Может всё же останешься? - с грустью в глазах спросил Чесун, - Я ведь ещё не взял реванш за свой проигрыш в блэк-джек! - Уж прости, не могу. В гостях хорошо, а дома лучше. - Очень жаль, - поник Чесун. - А ты вернись к той девочке. Да не просто вернись, а с гостинцем. Я взял свою пилотку, которую ещё не так давно чуть не проиграл нахальному таксику в карты и начал отвинчивать с неё звёздочку. Чесун с интересом и удивлением следил за моими действиями. Наконец, отвинтив звезду, я вручил её в лапы таксика, после чего тот вопросительно посмотрел на меня. Я же улыбнулся. - Вручишь ей это, скажешь, что весь мир обошёл. В том числе и нашу необъятную Родину, где тамошний солдат вручил тебе это на память. Она будет восхищена. Мордаха Чесуна расплылась в улыбке и он, сжав звёздочку крепко в лапах, приложил её к груди. - Передам, - сказал он, утирая слезу, - Обязательно передам... - Прощай, загадочный красноармеец, - улыбнулась ангельская уиппет, - Счастливой тебе дороги! Пожав его лапу и, обняв на прощание Аннабелль, я направился к аппарату. Стоявший у телепорта Очкер пожелал мне хорошего полёта и подошёл к приборной доске. Просунув одну ногу во внутрь аппарата, я ещё раз посмотрел на таксика и небесную собачку. Они махали лапами и улыбались. Я тоже улыбнулся им в ответ. - Прощайте! - воскликнул я и полностью скрылся в капсуле телепортического аппарата. Еле протиснувшись и сложившись, как мне показалось, вчетверо, подобно цирковому акробату, я приготовился. Я слышал а загудела машина, как завибрировала сталь. Стало даже немного страшновато, но я взял себя в руки и вздохнул. - Будь что будет! - сказал я и аппарат взревел. Мгновение! Вспышка... и я потерял сознание...