Моё чудо...вище

От имени автора — Пей, пей, пей! — кругом раздавались пьяные голоса, подгоняющие и подстрекающие Диму Воробьёва, пьющего залпом уже пятый шот текилы. Голова кругом, музыка в этом клубе настолько громкая и "электронная", что человек в адекватном состоянии не способен продержаться здесь и пяти минут. Футболисты же вроде бы спортсмены, они не пьют, ведут здоровый образ жизни, но кому это надо? Юность же! Пьяный в хлам и ничего не видящий Воробьёв победоносно отставляет принесенную официантом бутылку рома, выпив достаточное количество из горла. Музыка долбит в виски и сводит с ума... Куча пьяных в хламину девушек готовы сесть на колени и не только. От выпивки уже выворачивает. Зеленые, красные, синие, фиолетовые цвета раздражают глаза и мозг. И это всё, что остаётся в голове. POV Милославская Мирослава Целый день в школе не было Димы. Никита появился к третьему уроку и на вопрос, где Воробьёв, удручающе пожимал плечами. Это всё казалось мне безумно странным и волнительным! Уроки проходили долго и томно, и с каждым новым словом учительницы обществознания, я готова была покончить с собой. Её монотонный голос звучал у меня в ушах как на повторе. И я совершенно не понимала, о чем она толкует. — Экзамен через пять месяцев, а вы ещё не можете запомнить определение "общества в широком смысле слова", — раз десятый повторила Ирина Александровна, поправляя свои рыжие кудри. Я не знала, как буду сдавать ЕГЭ, потому что я ни к чему не готовилась, и в голове на таких важных уроках у меня был Дима. Конечно, я думала, что он обиделся на меня. Но он не стал бы прятаться от меня как ребёнок. Это же Воробьёв... — Ты не знаешь, где был Никита ночью? — шепнула я Яковлевой, которая что-то записывала в тетрадь под диктовку учительницы. — Вечером на тренировке, потом вроде гулял с ребятами, не знаю, — пожала плечами Катя, отложив наконец ручку и посмотрев на меня спокойным взглядом. Я закусила губу, достав из своего пенала телефон, и, взглянув на преподавателя, быстро написала сообщение парню: " Ты где? Я волнуюсь." Я была уверена, что он мне не ответит сейчас, но всё равно постоянно смотрела на экран, желая увидеть от него хотя бы одну точку... POV Дмитрий Воробьёв — Ты меня слышишь? — звонкий голос матери и вода, вылитая мне на лицо, заставили меня очнуться и открыть глаза. Я сразу же почувствовал ужасную головную боль. — Скотина! — Ты можешь не орать? — я вытерся одеялом, заметив, что я спал в джинсах и в одном носке. — Ты решил бросить школу? Ребёнка испугать не боишься? — мама бросила мне в лицо мою футболку и недовольно открыла окно. — Сколько времени? — спросил я, будто у самого себя, игнорируя мать. Я совершенно не хотел слышать дальше, как она кричит на меня, потому что всё это мы уже проходили. Я удивился, когда увидел, что на часах половина второго, ведь мама должна быть на работе, а, получается, из-за меня осталась дома. Я аккуратно встал с кровати, всё равно почувствовав резкую боль в висках, и, надев ту мятую майку, пошёл в ванную. Мне было страшно смотреть на себя. Такой растрёпанный, заспанный и опухший я себе не нравился(это возможно?). Плюс ко всему, я не помнил ни черта. Совершенно. Последнее, что приходит мне в голову - это то, что я пришёл в клуб, выпил текилу, выслушал речь от Никитоса, потом снова выпил, опять выпил.... Приняв холодный душ, я вышел на кухню, где мама поставила завтрак-обед. И я сам встал и налил себе кофе. — Ты бы проверился у венеролога, сын, — выдала вдруг мама, а я выплюнул горячий кофе. — С таким количеством подружек и ночных бабочек можно подцепить кучу заболеваний. — Чего? Ты нормальная? — резко рявкнул я и заметил, как переменилась мама в лице. — Ты не помнишь? — с каждой секундой мне становилось все страшнее. — Что я должен помнить? — я постепенно гнул вилку, сам того не замечая. — Сегодня часа в 3 ты завалился в квартиру с какой-то брюнеткой, которая, кажется, забыла одеться, но я ее не пустила... Я дальше уже ничего не слышал. Неужели я всё-таки, получается, изменил Мире?! Я ничего не помню. Я закрыл глаза и тяжело вздохнул, закрыв ладонями лицо. Ну почему всегда я способен на эти глупости. Аппетит пропал и я, психанув, ушёл в свою комнату, выслушав от мамы, что она с Гелей уезжает к папе в какой-то отель на переговоры, потому что "не хочет находиться в квартире с перегаром". Мне было уже всё равно. Я включил телефон и увидел пару сообщений от Мирославы. Моей девочки... Мне стало настолько стыдно, что я просто лежал, уткнувшись в подушку, и пытался вспомнить, что же произошло этой ночью. POV Мирослава Милославская — Мир, ты пойдёшь с нами в ТЦ? — спросила меня Катя, обнимая Никиту. — Нет, ребят, сегодня без меня, — буркнула я, пытаясь выдавить из себя улыбку, и, помахав рукой, развернулась в противоположном направлении. Я знала, что сейчас пойду к Диме. Я не знаю, дома ли он или нет, но буду надеяться на лучшее. Я загребала чёрными массивными ботинками снег и смотрела в пол. Мой желудок издавал жалобные звуки, поэтому я решила взять в ближайшем ларьке шаурму. Это было очень сытно, опасно и экстремально. Воробьёв жил в элитном доме, который находился не очень близко от школы, поэтому мне пришлось ехать на автобусе, а потом напрягать свой мозг, вспоминая его подъезд и квартиру, а потом ещё уламывать консьержку пропустить меня к больному и бедному другу. Я постучалась в его дверь и переминалась с ноги на ногу, переживая, кто сейчас откроет мне. Но минут пять мне не открывали, поэтому я безнадёжно дернула за ручку, и, о Боже, дверь открылась. Сейчас мне было так жутко, словно я нахожусь в фильме ужасов или в детективе, и я аккуратно, на полупальцах вошла в квартиру и осмотрелась. Из комнаты Воробьёва доносилась громкая музыка, и я облегченно выдохнула, направившись туда. В квартире были открыты окна, откуда дул холодный воздух. — Дима? — сказала я почему-то с вопросительной интонацией, увидев своего парня, лежащего на кровати в своей комнате и закрывшего лицо подушкой. Он резко вскочил, схватившись за голову одной рукой, и удивлённо взглянул на меня. На столе стояла бутылка воды и пустая пастилка от таблеток. — Мира, что ты тут делаешь? — голос его был дрожащим и хриплым. — Испугалась за тебя, идиота, — фыркнула я, шмыгнув носом. — А ты тут, я понимаю, бухал? — Вчера только, немного, — он прислонил к виску бутылку воды и развернулся лицом к окну. Я нахмурилась и собралась уходить, ведь я думала, что произошло что-то страшное, но он схватил меня за руку и развернул к себе. — Ну прости, я просто хотел расслабиться. Я чувствовала не запах перегара, а аромат дорогого геля для душа. Я слышала вкус корицы, смешанный с какими-то ядреными травами, и это безумно привлекало. Казалось, что Воробьёв провёл в ванной все утро, ведь даже его волосы были аккуратно уложены специальным гелем. — Дим, я не против, но надо знать меру, — сказала я, опустив глаза, и ещё раз глубоко вдохнула этот замечательный аромат. — Прости меня, солнце, — сказал он, оставив на моих губах нежный поцелуй. Это было настолько кротко и чувственно, что даже не требовало продолжения, и я непроизвольно улыбнулась. — А ты почему один? — спросила я, когда парень выключил свою громкую музыку, которая начинала меня потихоньку раздражать. — Все уехали на переговоры, — хмыкнул Воробьёв, вальяжно выйдя из своей комнате, и я уже таскалась за ним как собачка. Я плюхнулась на кресло в гостиной, скинув с себя тёплый шарф и оставшись в чёрном платьице чуть выше колен, в котором ходила в школу сегодня. Я продолжала смотреть за Димой. Он был одет в серые спортивные штаны, которые есть, наверное, у каждого парня, и чёрную футболку adidas. Воробьёв лазил в холодильник, ища там себе что-нибудь перекусить, и, наконец, нашёл колбасу, которую запихнул себе в рот, и ополоснул руки. — Что в школе было? — сел он ко мне, улыбнувшись уголками губ, и я опять запала на его ямочки на щеках. — Как обычно, — усмехнулась я, заметив, что Дима проверяет социальные сети, где ему приходят сотни, кажется, сообщений от разных девушек. Естественно, мне было безумно интересно, поэтому я нисколечко не стеснялась пялиться на экран его телефон. Дима молчал, сосредоточенно читая новости, и лишь иногда отвлекался на включённый телевизор. А мне это молчание напоминало глупую паузу между малолетками, которые не знают, о чем поговорить. Внезапно мою скуку как рукой сняло, ведь я увидела фамилию "Светлова". Эта сучка ещё имеет совесть строчить моему парню?! Она написала что-то вроде "привет", но Дима замешкался и краем глаза взглянул на меня, удалив её сообщение. — Что ты грустишь? — спросил он, непонимающе пожав плечами. — Да вот, парень мой с бывшими переписывается, — я хмыкнула, а Воробьёв на это закатит глаза, расплывшись в улыбке. — Ты так мило ревнуешь, — он закусил губу и пододвинулся ко мне поближе, навалившись на меня всем весом, чтобы поцеловать, но я отодвинулась. — Да не ревную я, — сказала я прямо ему в губы, на что парень снова усмехнулся, самодовольно вскинув брови. — Да-а-а? — протянул он, впившись в меня губами. Он покусывал мою нижнюю губу, сексуально причмокивая, и я уже готова была сделать всё, чтобы это не заканчивалось. Но когда нам стало не хватать воздуха, Дима чуть отодвинулся от меня и сделал музыкальный канал погромче, поиграв бровями в такт какой-то весёлой песенке. — Хочешь отвлечься? — спросила я, игриво тряхнув волосами и оттолкнув парня от себя. Он томно выдохнул, а я встала с дивана, начав двигаться в такт музыке. Играла песня Рианны - This is what you came for, и я действительно танцевала так, как мне комфортно, совершенно забыв о том, что на меня смотрит мой парень и по совместительству самый крутой парень школы. — Тише, тише, — выдохнул он, когда я подняла руки вверх и начала двигать бёдрами, ведь моё короткое платье поднялось уже слишком высоко. — Не нравится? — закусила губу я и уже, кажется, не контролировала саму себя. — Мир, не надо меня дразнить, — серьёзно сказал парень, покачав головой, а я лишь продолжила качать бёдрами, решив претвориться стервой(а, может, и не претвориться...) Парень встал и обнял меня за талию, но я не прекращала двигаться, что заставляло его возбудиться, это я точно видела. Он резко остановил меня и пронизывающе посмотрел взглядом лиса. В этих ярких изумрудных глазах танцевали бесенята, и я не стеснялась применять именно это описание. Его губы, обветренные и такие манящие, искривились в улыбке, и он поцеловал меня, придерживая руками мою голову. Я не могла не ответить на этот горячий и страстный поцелуй и полностью отдалась искушению. Воробьёв переместил руки на мои бёдра, сминая ткань моего платья и тем самым приподнимая его до неприличного. Я попыталась одернуть юбку, но он перехватил мои руки, прижал меня к стене и продолжил целовать, посасывая поочередно то верхнюю, то нижнюю губу, видимо наслаждаясь вкусом клубничной бесцветной гигиенической помады. Внизу живота заныло, и я почувствовало то, о чем рассказывают многие девушки, и мне уже хотелось получить больше и больше... — Ты боишься, конфета, я могу остановиться, — он резко оторвался от меня, и его глазки бегали, как у ребёнка. — Лучше бы ты молчал, — я недовольно фыркнула, поправив выбившуюся из косы прядь волос. Он аккуратно провёл рукой по моей талии, и моя кожа покрылась мурашками, а я задышала чаще. Дима знал, как сводить девушек с ума, поэтому я не была удивлена. Наши губы вновь слились в поцелуе, и я осознавала, что будет дальше, но мой рассудок затуманился. Я поддалась своему искушению и запрыгнула на парня, обвив ноги вокруг его талии. Он резко сжал руки на моих ягодицах, заставив меня чуть вскрикнуть от неожиданности, и улыбнулся, оторвавшись от меня. Я думала, что все закончится сейчас, но Воробьёв стал покрывать мою шею влажными поцелуями и уже не мог сдерживаться. Он положил меня на диван, наклонившись, и сексуально закусил нижнюю губу, подмигнув мне. Почему даже в такие моменты он себя странно ведёт? Дима очевидно чувствовал себя лидером. Он ещё раз посмотрел на меня и, увидев моё непонимающее выражение лица, медленно стянул с меня платьице. Я оказалась в темно-синем нижнем белье, и мне стало жутко стыдно, поэтому я попыталась зажаться, но Воробьёв покачал головой. — Ты такая красивая, — улыбнулся он, оглядев меня с ног до головы. Затем он стал целовать меня в ключицы, медленно спускаясь к груди, и я всхлипнула, когда почувствовала, что он приподнял меня и ловко расстегнул бюстгальтер. Годы тренировок давали о себе знать. И я покраснела настолько, что, кажется, могла сойти за помидор. Дима, конечно, заметил это и, бросив на мою грудь восхищённый взгляд, снял с себя футболку, дав мне лицезреть этот рельефный торс. Я словно нахожусь в фильме про древнегреческих богов. Я стеснялась из-за своей груди, потому что знала, что она меньше груди Светловой, что она не идеальная, и что, в конце концов, она обнаженная! Воробьёв снова поцеловал меня, одновременно развязывая шнурок от спортивных штанов, а я, чтобы, наконец, перестать быть деревом, стала водить руками по его спине, зная по рассказам, что мужчин это чертовски заводит. Его дыхание участилось, а я вошла во вкус и изгибалась под каждый его поцелуй. Он исследовал мою грудь, огибая языком ореолы сосков, заставляя меня умирать от томительного ожидания. — Дима, — томно произнесла я, прикрыв глаза, но парень не остановился, а, наоборот, стал опускать голову всё ниже и ниже, делая влажную дорожку от ложбинки между грудей к пупку. Когда он нырнул ещё ниже и снял с меня трусики, сердце безжалостно забилось, и я напряглась, но парень все понял, когда я вцепилась рукой в его волосы. Он нащупал пальцами мой клитор и стал медленно массировать его, заставляя меня закусывать губы чуть ли не до крови. — Не томи, — шепнула я, начиная стягивать с него штаны, на что получила красивую улыбку — Ах ты какая, засранка, — Дима усмехнулся, игриво закусив нижнюю губу, а мне становилось все страшнее, и тяжесть внизу живота сводила с ума. Когда я увидела, как он снял с себя серые трусы Calvin Klein, то стеснительно опустила глаза, но знала, что когда-то мне придётся повстречаться с этим лицом к лицу. Воробьёв пододвинулся ко мне, надев на член резинку, которую он достал откуда-то из-под подушки, и продолжал улыбаться, но, заметив моё испуганное лицо, вдруг замешкался. — Ты что... в первый раз? — он дотронулся до моей талии, а я лишь кивнула головой. — Малышка, будет больно, но приятно. Расслабься. Дима впился в меня своими губами, заставляя ответить на жадный и страстный поцелуй, и в это время стал медленно входить в меня, трогая одной рукой мою грудь и теребя сосок. Я чувствовала дрожь по телу и боль. Сильную боль. Он старался быть аккуратным, но я не смогла удержаться и издала стон. POV Дмитрий Воробьёв Она такая маленькая и красивая. Я смотрел на её изящное и стройное тело, и мне не хотелось делать ей больно. Я двигался в ней медленно и очень осторожно, но Мира всё равно изнывала от боли. Я сжал рукой её грудь, такую упругую и сексуальную, надеясь, что сделал ей хоть чуть-чуть приятно. Но примерно через минуту Милославская стала пододвигаться мне на встречу, и я чувствовал, что ей нравится. Естественно, она терпела боль, чтобы не разочаровывать меня. Её тоненькие ручки изучали мой пресс, что жутко заводило меня, и она дышала тяжело, периодически вскрикивая и заставляя меня улыбаться. — Потерпи ещё чуть-чуть, — сказал я, начав двигаться быстрее, а она лишь изогнулась, настигая крайней точки, и вцепилась в мои плечи ноготками. Я рад был видеть её настоящей и чертовски красивой. С розовым румянцем на щеках, который появился то ли от смущения, то ли от усталости, она казалась мне ещё милее. Когда я кончил, она дышала тяжело, лишь улыбаясь и осматривая мой торс. Я лёг рядом, прикусив мочку её уха и оставив влажный поцелуй на её шее. — Я твой первый мужчина, — выдохнул я. POV Мирослава Милославская Я не могу описать, что я чувствовала, это было что-то вроде фейерверка. Невыносимая боль смешалась с безграничным удовольствием, и я готова была валяться на диване без движения, но только вместе с ним. Мой первый парень - это самый крутой парень школы, да и не только школы, увидел меня голой и занимался со мной любовью. — Я твой первый мужчина, — выдал он, самодовольно улыбнувшись, а я повернулась боком, прижавшись к нему грудью. И я не хочу поправлять себя снова, ведь я занималась не сексом, а именно любовью.