***
POV Дмитрий Воробьёв. Для меня было более чем неожиданным поведение Милославской. Никита же просто смеялся, сидя на диване и не желая никуда ехать. А мне самому было некомфортно, словно я напрашиваюсь и напрягаю кого-то. В принципе, это не должно меня волновать, да и никогда не волновало, но Никита говорит, что это всё из-за Мирославы. Идиот. — Эй, идиот, не выеби мою сестру, — улыбнулся Краснов, — сегодня. Я закатил глаза и посмотрел на дверь, которую в этот же момент открыла Мирослава. — Поехали уже, — она улыбнулась и кивнула головой, а я обратил внимание на её скромный наряд: чёрные джинсы, такого же цвета пальто, красный шарф в синюю клетку и белые кроссовки — мне было почему-то приятно смотреть на неё. Я тряхнул головой, когда услышал смешок Краснова и пошёл следом за Милославской. В лифте мы ехали тихо, и я успел услышать аромат её духов, которые в этот раз были жасминовыми, что ли. Мою машину она уже знала, поэтому сразу же пошла в ту сторону, где я её припарковал. — Пристегнись только, — буркнул я, включив печку в машине потому что увидел, как Мирослава дышит на свои руки, пытаясь их согреть. — Конечно, Шумахер, — так же фыркнула она, показав, что всё-таки пристегнулась. А я не мог не улыбнуться. — Как ты мог забыть про подарок? — Милославская покачала головой, а я старался внимательно следить за дорогой, потому что погода была не самой лучшей. — Я просто не знаю, что купить! — оправдывался я. Оставшийся отрезок поездки до "Детского Мира" я слушал лекцию о том, какой я плохой и безответственный. Слава Богу, это скоро закончилось, потому что Милославской уже надоело, да и мы уже подъехали. В магазин Мирослава побежала первой, а я плёлся сзади. — Мирослава, подожди, не беги, аккуратно, — приговаривал я, словно смотрел за своей сестрой. Милославская подбежала к огромному плюшевому единорогу, которого как-то откопала, заведя меня в какую-то глубь магазина. Она обняла его и стала кружиться, танцуя с ним, а это зрелище просто не могло не вызвать улыбку. Мирослава вдруг показалась такой маленькой и беззащитной, по её такому поведению и невозможно представить, что такое милейшие создание может наорать и унизить так, что запомниться на всю жизнь. — Какой красавец, Боже мой! — она погладила белого единорога по розовому рогу и улыбнулась. — Я такой, — улыбнулся я, а Милославская, почему-то, не стала пререкаться, а просто улыбнулась уголками губ, посмотрев на меня. — Так, ладно, я потом приду сюда, — она грустно вздохнула, положив игрушку на полку, а мне стало её жалко. — Давай я куплю его тебе? — осторожно спросил я, а Милославская удивлённо вытаращила глаза и чуть приоткрыла рот. — Нет-нет, ты чего? Мне не нужно, — она отмахнулась, покраснев. — Пошли выбирать куклу для Гели. Она взяла меня за рукав куртки и потащила за собой. Меня переполняли странные ощущения, потому что на ходу Мирослава надевала на себя всякие ушки Микки Мауса, захватывая разные игрушки и тыкая ими в меня. Следующим, что совершенно поставило меня в ступор, был львёнок, которого я уже схватил с витрины и, зарычав, тыкнул в Милославскую. Она же засмеялась, попытавшись прикрыть лицо руками, но ничего не получилось, потому что я автоматически приобнял её за талию, а в ответ получил дикий смех: — Воробьёв, перестань, щекотно! Она оттолкнула львёнка и случайно дотронулась до моего лица. Сразу же я увидел, как она застеснялась и покраснела, одёрнув руку. — Мне было приятно, успокойся, — я поиграл бровями, облизнув губу, а Милославская так же смотрела в пол. — Молодые люди, вам не стыдно? Выйдите за пределы детского магазина! — какая-то старушка погрозила нам своей палкой, и Мирослава как ошпаренная отлетела от меня и пошла к стеллажу с куклами. — Чёрт, — автоматически ругнулся я. Милославская уже держала в руках огромную коробку с куклой Barbie, у которой в наборе было куча одежды и собачка. Я пожал плечами, потому что кукол у Гели итак много, но, по словам Мирославы: " Кукла - лучший подарок!" — Смотри, а она красивее Светловой, — вдруг сказала Милославская, кивнув на губастую и головастую куклу, стоящую на витрине, а я усмехнулся. — За что ты её так ненавидишь? — спросил я, дав девушке-кассиру карту и подмигнув ей. — Даже не знаю, — саркастично фыркнула она, пожав плечами.***
POV Мирослава Милославская. За что я её ненавижу? Я могла бы вечно перечислять этот список: шалава, стерва, самовлюблённая идиотка, намалёванная кукла, была в туалете с Воробьёвым и обжималась с ним кругом... Пока Дима отвернулся, я быстренько побежала обратно к игрушкам, взяла там красивейшего Пегаса, которого я уже давно подметила и пошла на кассу. — Зачем ты это ей покупаешь? - удивился Воробьёв, качая головой. — Потому что, — ответила я, расплачиваясь. — Поехали? Дима покачал головой, улыбнувшись уголками губ. Внезапно я почувствовала, что поскользнулась и вот-вот упаду на своё больное место - голову. Но Воробьёв вдруг резко подхватил меня под руку и улыбнулся сам себе. — Видишь, Милославская, как я забочусь о тебе, — он всё так же продолжил держать меня под руку и улыбаться. — Вижу, вот это и странно, — прошептала себе под нос я, садясь в машину. От детского мира до дома Воробьёвых ехать немного времени, поэтому я расслабилась и смотрела в окно, изредка поглядывая на сосредоточенного Диму. Таким он казался ещё привлекательнее: холодный внимательный взгляд, выступающие вены от напряжения и крепко сжатые губы. Когда мы приехали, то я заволновалась, потому что мне не очень хотелось видеться с родителями Димы, так как я пока не понимала, что они обо мне подумали после нашей первой встречи. — Мне что-то кажется, что Милославская нервничает, — улыбнулся Дима, нажав кнопку в лифте. — Нет, — отрезала я, сжав в руках коробку с игрушкой, и услышала смешок Воробьёва. Я помнила, где находится квартира, потому вышла совершенно по-хозяйски, а Дима плёлся за мной. Но дверь открыть решился всё-таки он. В квартире было шумно, наверное, из-за того, что собрались гости. Но Геля как-то услышала, что мы вошли и выбежала в коридор. Воробьёв продолжал стоять рядом со мной и смотреть на меня, чуть улыбаясь. — Мирослава! — воскликнула девочка, одетая в белье платьице, в котором действительно была положа на ангелочка. — Дима! — Привет, — я так же улыбнулась и обняла ребёнка. — С днём рождения, принцесса! — Дима взял сестру на руки и обнял, поцеловав в лоб, а я прямо-таки растаяла. Я тоже отдала подарок Геле, а она радостно запрыгала и завизжала так, что к нам вышли ещё и их родители. — Здравствуйте, — улыбнулась я, а Воробьёв, видимо, увидев, что я заволновалась, похлопал меня рукой по спине. — Мам, пап, Мирослава только принесла подарок, я потом всё объясню, а сейчас я отвезу её, — твёрдо сказал Дима, посмотрев именно на папу. — Но... — начала его мама. — Я сказал, что потом! — он не был в хороших отношениях со своей мамой, как я поняла, поэтому даже повысил голос. — Пошли! — Пока, Геля, — я обняла девочку, которая уже успела расстроиться. — До свидания! Выйдя из квартиры мне уже приходилось бежать за Димой, потому что один его шаг равнялся трём моим. — И что это было? — спросила я, выбежав из подъезда. — Что? — он невозмутимо открыл машину и сел внутрь. Мне казалось, что сейчас Воробьёв не хотел со мной разговаривать, но, видимо, я ошибалась. — Мне не очень хотелось задерживать тебя, — он хмыкнул, резко повернув. — Да мне некуда спешить, — я нахмурилась. — У меня же нет парня, сестры младшей, разве что, к Санчесу. Он закатил глаза и вздохнул, вальяжно почесав одной рукой голову. Он показался мне очень уставшим, но безумно красивым. Так, Мирослава, соберись. Дальше мы доехали до моего дома с музыкой. Такой приятной, негромкой музыкой. Я-то думала, что Воробьёв не пойдёт меня провожать, поэтому попрощалась с ним и направилась к подъезду, но не тут-то было... — Милославская, — Дима вдруг окликнул меня, по-прежнему улыбаясь, — не бегай от меня! — Я не бегаю! — возмутилась я, поправив волосы, которые из-за ветра лезли в глаза. — Да? — он приблизился ко мне настолько сильно, что я опять растерялась и готова была провалиться под землю. Я тяжело дышала, не понимая, почему у меня такая фобия на мужчин. Хотя мой мозг утверждал, что это всё из-за того, что передо мной стоит именно Воробьёв и улыбается. — Ты опять пятишься, — он покачал головой. — Ты боишься меня? — Н-нет, я не... — Послушай, — начал он, облизнув губу, — это было наше свидание? — Нет! Ты что? — отнекивалась я. — М-м-м, значит, оно наше не первое? — Дима сделался таким серьёзным, словно что-то тщательно высчитывал. Скажу честно, на алгебре он и то спокойнее. Я стала пялиться в асфальт, потому что боялась вновь посмотреть на Воробьёва и растаять от его красоты, мужественности... В голове я прокручивала все мои чувства, которые когда-либо всплывали, но никак не могла припомнить того момента, когда мне хотелось обнять человека настолько сильно. — У тебя парня что ли не было? — вдруг спросил Дима, заставив меня поднять голову и увидеть его улыбку. — Почему "не было"?! — я была возмущена. Конечно же, я знала, что такое отношения, но в последний раз они у меня были примерно год назад, да и длились относительно недолго. — Можно проверить? — спросил он, закусив нижнюю губу. А я всё-таки растаяла. Не зная, что сейчас произойдёт, я решила просто пристально смотреть в его зеленые глаза, которые могли одурманить любого, и ожидать, что же будет дальше. Эта тишина, повисшая между нами, меня очень нагнетала, потому что я понимала, что сопротивляться я не смогу. Воробьёв неожиданно положил руки мне на талию, а по моему телу побежали толпы мурашек, заставляя содрогаться. Он аккуратно отодвинул прядь моих волос и случайно дотронулся до моей щеки рукой. Его взгляд был таким странным для него, такого серьёзного и мужественного, потому что в нём была своеобразная нежность. Он стал приближаться ещё сильнее, а моё сердце сильно забилось. Я зажмурила глаза, когда его манящие алые губы приблизились к моим. — Расслабься, — его голос был чуть хриплым. В один момент, когда я открыла глаза, то увидела этот томный взгляд на себе, и его шершавые губы впились в мои. На секунду я опешила, не понимая, как себя вести, а потом, когда почувствовала, как его руки поглаживают мою спину, обвила его шею руками и расслабила губы. Я чувствовала невыносимое удовольствие, и как что-то покалывает у меня внизу живота. Мне приходилось вставать на носочки и притягивать к себе его голову, потому что разница в росте у нас действительно была существенной. Наш поцелуй не получился глубоким, но я могла с точностью сказать, что он был пропитан чувствами, ведь мне казалось, что я просто не замечала ни противного ветра, ни возможных взглядов, а просто наслаждалась. Мы оторвались друг от друга, продолжая стоять рядом, а Воробьёв все ещё придерживал меня за талию. — Да, Милославская, всё-таки давненько у тебя никого не было, — он улыбнулся, отойдя от меня ближе к машине. — Думаю, тебе понравилось! — обиженно крикнула я, а внутри меня был просто ураган. — Пф, я ещё не всё растрогал, — он несколько раз согнул пальцы, а я лишь улыбнулась, развернувшись. — Да ладно, ладно, ещё раз целую, конфета! Дослушав Воробьёва, я залетела домой, словно окрылённая чем-то. Я точно понимала, что хочу отношений с ним, несмотря на все гадости, которые он мне причинял. Но я никогда не чувствовала к человеку что-то такое невообразимое. Я плюхнулась на кровать, проигнорировав Элину, и стала играть с Санчесом, который ждал меня весь вечер. Мне пришло сообщение, от которого не только собака вздрогнула, да и я тоже. Воробьёв: " Спокойной ночи, только теперь тебе и во снах нельзя целоваться с другими мальчиками :) "