Мой путь озарён рассветом

      Чёрные волосы, заплетённые в тугую косу, узкий лоб, неодобрительно собравшийся в морщинки, рыжие уши, чуть прижатые спереди широкой красной лентой, которая удерживала чёлку, плотно сжатые губы и полные ненависти тёмно-зелёные глаза — вот что увидела я, открыв дверь. Малисана была, как всегда, безупречно ухоженна и раздражающе агрессивна.       — Привет, — сказала я ей, не спеша отодвигаться из дверного проёма и вынуждая нежеланную гостью застрять на пороге. — Как дела?       — Дела... — драматично протянула ученица Слышащей, чуть приподнимая подбородок вверх, чтобы продемонстрировать мне, как она меня презирает. — Дел у меня, знаешь ли, много. Столько всего нужно сделать и успеть... Но ты ведь знаешь, друзья для меня всегда были важнее. Хотя тебе этого не понять.       Я в самом деле совершенно не понимала, к чему всё это, а потому не сразу нашлась с ответом и ограничилась тем, что очень многозначительно развела руками.       — Не держи дверь открытой! — крикнула из глубины дома Кора. — Дует!       Я оглянулась назад, потом ещё раз оценивающе осмотрела явно нарывающуюся на неприятности гостью и вышла к ней на улицу. Дверь с лёгким хлопком закрылась у меня за спиной, и я немедленно прокляла себя за глупый поступок: я не додумалась захватить верхнюю одежду. Я даже не была уверена, что у меня она есть.       — Что ты хотела? — поторопила я крайне возмущённую моими действиями Малисану.       Тонкие губы ученицы Слышащей искривились в полной презрения улыбке.       — Ты можешь дерзить мне сколько угодно, — начала она, явно намереваясь тянуть время и морозить меня как можно дольше, но дверь за моей спиной неожиданно приоткрылась, выпуская закутанную в тёплый плащ Рию.       Шиикара сунула мне в руки новенькую зимнюю куртку, украшенную мехом и снаряжённую многочисленными карманами. Когда и как Кора умудрилась её добыть, для меня было загадкой, но я с благодарностью приняла дар и поспешила натянуть его на себя. Сразу стало тепло. Малисана резко погрустнела.       — Так что ты хотела? — повторила я вопрос, не скрывая злорадства.       — Я хотела поговорить с тобой о том, как ты относишься к своим настоящим друзьям.       В голосе ученицы Слышащей ощутимо поубавилось уверенности: похоже, присутствие Рии сбивало её с толку.       — Я ужасно к тебе отношусь, да? — спросила я шиикару.       Та с готовностью кивнула.       — А ещё ты мрачная и никогда не смеёшься.       Я засмеялась и толкнула подругу в бок.       — Кто бы говорил, безбожница!       — И в самом деле!       — Я, между прочим, серьёзно! — теперь Малисана звучала почти жалобно. — Ты должна обойти всех, поздороваться и извиниться...       Я устало вздохнула.       — Я всё-таки отвратительный друг, надо внести это в список.       — Это входит в пункт о том, что ты не ценишь того, что имеешь, — возразила шиикара.       — Точно, спасибо.       — Обращайся!       И тут Малисана вскипела. Идеальное выражение укоризны на аккуратном лице сменилось вчерашней яростью.       — Хорошо, давай начистоту. Я никогда не прощу тебе, что из-за тебя она ушла живой. Ты отпустила её, ты сделала её неуязвимой, ты продолжаешь водить Криса за нос и притворяться, что тебе дороги те же люди, что мне и ему, но ты отпустила Фаину, а она разрушила столько жизней!       Её слова задели меня сильнее, чем я ожидала. От былого спокойствия не осталось и следа, я подобралась и, даже не пытаясь удерживать хлещущий по ногам хвост, гневно уточнила:       — Я не отпускала её и не делала её сильнее, я хотела убить её, но...       — Это не важно, — с горечью в голосе отрезала Малисана. — Если бы не ты, всё было бы иначе. Она не стала бы демоном во плоти, которого не смог достать даже Крис, и он убил бы её. Может, ты и не виновата в том, что не убила её, но ты определённо виновата в том, что она жива. И если в тебе осталась хоть капля совести, ты обойдёшь всех, кого ты имеешь наглости называть друзьями, и на коленях будешь просить у них прощения.       Я молчала, захлёбываясь в возражениях, а ученица Слышащей резко развернулась, закинув на плечо длинную косу, и быстрой походкой ушла прочь, скрывшись за поворотом. Мы с Рией долго смотрели ей вслед, не говоря ни слова, пока шиикара не прервала тишину, глубокомысленно заметив:       — Тебе объявили войну.       — Похоже на то, — отозвалась я и, немного подумав, добавила: — Она изменилась.       Раньше Малисана не была такой. Раньше она лишь украдкой рычала и скалила зубы, порываясь укусить, готовая в любой момент отойти назад. Сейчас же ученица Слышащей напала открыто, отступила, но дала понять, что это не конец. Это было только начало.       — Ты тоже.       — А?       Я удивлённо повернулась к подруге, а та, задумчиво осмотрев меня, пояснила:       — Ты тоже изменилась с тех пор, как мы встретились. А с ней ты рассталась ещё раньше, ведь так?       — Так.       — Разве это не здорово?       — В смысле?       Сияя широкой озорной улыбкой, Рия принялась излагать мне план действий:       — Вы обе изменились, но ещё не в полной мере это поняли. Она будет на тебя нападать, её положение в клане выше, и она будет этим пользоваться. Если ты начнёшь отступать, она тебя задавит и сделает это так, что со стороны будет казаться, что правда на её стороне. Но ты же не начнёшь отступать, так? Она не знает, на что ты способна, и сейчас самое удобное время для того, чтобы тебе раздавить её.       Я вздохнула и отвела взгляд. Ругаться с Малисаной, когда где-то там по моей вине бегает ставшая настоящим монстром Фаина? Завязать в ссорах вместо того, чтобы привыкать к новой жизни клана и искать в ней своё место?       — Я не знаю. В самом деле надо повидать ребят, а там, может, она успокоится.       — Не успокоится, — доверительно шепнула мне Рия, явно стараясь скрыть разочарование. — Я таких видела, много.       — И всё-таки подождём до нашей следующей встречи, ладно?       Шиикара согласилась без восторга. Идея войны её привлекала, и всё-таки эти чужие ей люди были важны для меня.       Ещё немного потоптавшись на крыльце, мы решили, что неплохо было бы обойти город, разведать, где тут что, прикупить что-нибудь полезное и заодно поискать моих товарищей. Рия, которой досталась моя же слегка перешитая одежда, бывшая шиикаре откровенно великовата, бодро ковыляла за мной в слишком больших сапогах, то и дело радостно спрашивая:       — Ты знаешь, где мы сейчас?       — Понятия не имею! — не менее радостно отвечала я ей.       В дневном свете город стал казаться куда более одинаковым, чем вчера ночью, освещённый лишь льющимся из окон светом. Мы заблудились на третьем же повороте, свернув с Торговой улицы непонятно куда.       — Бредём без карт куда-то там, идём куда-нибудь! И да укажет глупым нам Киира верный путь! — напевала Рия, с насмешливым почтением после каждого упоминания нашей богини добавляя: — И Караная, разумеется, тоже.       Вместе со словами из её рта вылетали облачка пара. Зима тянулась к Валмиране, пуская свой запах гулять по улицам нашего городка и заставляя голые веточки растущих рядом с домами кустов покрываться инеем, но снежный подол её плаща ещё не добрался сюда. Вдыхая морозный воздух, я оглядывалась по сторонам и пыталась понять, что меня так сильно смущает, не считая, конечно, очевидно не обжитых домов, но только когда я заметила заходящую в один из домов женщину, которая тревожно оглядывалась по сторонам, прижимая к себе совсем маленького ребёнка, я осознала, что улицы были совершенно безлюдными. Не бегали, оглашая окрестности боевыми криками, дети, не ругались на них проходящие мимо взрослые. Город казался мёртвым, пустым, не жилым, и тонкий слой инея на стенах лишь делал это ощущение сильнее.       Через некоторое время сомнительных блужданий Рия предложила мне составить карту, тут-то меня и осенило.       — Карта точно должна уже существовать, наверняка в главном доме можно найти.       — Значит, идём туда? — уточнила шиикара.       — Да!       — А куда?       — А ты не знаешь? — удивилась я. — Ты же была там вчера.       — Ну, было темно, а у меня не такая уж и хорошая память... В общем, он где-то в центре.       — А где центр?..       — Без понятия! В центре, очевидно.       И, дружески переругиваясь и посмеиваясь, мы продолжили идти в случайном направлении.       К счастью, довольно скоро мы заметили, как аккуратно и систематично расположены улицы в этом городе. Как громадная паутина, они расходились от центра лучами, соединёнными перегородками, и найти нужное направление оказалось не так сложно. Когда впереди между одинаковыми домами показался странный просвет, который наверняка был площадью, я совсем расслабилась и позволила себе отвлечься на дивный запах свежей выпечки.       «Улица Пекарей», — гласила надпись на чуть покосившейся деревянной табличке, кое-как приделанной к крайнему дому. Мой живот заворчал, намекая, что был бы не против посетить её, и я, недолго думая, потащила Рию за собой.       Первые этажи многих домов этой улицы были преобразованы в лавки, совсем как у Коры, а над дверями висели вывески. Где-то предлагался свежий хлеб, где-то — пирожные, но я искала другую вывеску. Я не верила в то, что её может не оказаться.       Булочная тётушки Эвы нашлась в самом дальнем от нас доме, и, вдыхая такой любимый запах, я толкнула дверь, заходя внутрь.       — Запомни это место, — велела я Рии.       Внутри было тепло, светло и пусто. Хозяйка что-то оживлённо обсуждала с двумя незнакомыми мне расками, а к нам навстречу вышел её помощник, ученик пекаря, в котором я узнала того самого молодого человека, которого во время нападения эйноматринцев спасли мы с Дисой. Он едва заметно прихрамывал: встреча с демоном не прошла бесследно, а ещё он явно меня узнал.       — Добро пожаловать! — с искренней улыбкой на лице поприветствовал он нас, прежде чем усадить на лучшие, по его мнению, места и совершенно бесплатно накормить нас булочками с корицей.       Ученик пекаря болтал почти не замолкая, выразив радость по поводу моего возвращения и поделившись своими личными успехами. По его словам выходило, что практически каждый валмиранец, что навещал наш город, обязательно заглядывал к тётушке Эве, а потому хозяйка старалась, выбиваясь из сил, кормила соклановцев бесплатно и всё грозилась признать своего ученика успешно завершившим обучение. Тот ликовал.       — Бегать я уже не смогу, но я никогда особенным бегуном и не был. Не воин я и не охотник, а тут — тут моё место! Спасибо за спасение ещё раз. Огромное спасибо!       Покидала булочную я в несколько растерянных чувствах, чему немало способствовала хихикающая под боком Рия. К счастью, просветом между домами действительно оказалась площадь перед Главным Домом, и, глядя на неё, я мгновенно забыла обо всём остальном.       Площадь была безобразно маленькой. На ней можно было вместить несколько сотен человек, но никак не весь клан, а это значило, что ближайший же круг охоты пройдёт не так, как всегда. Да и разжечь костёр на уложенной крупным ровным булыжником площади не вышло бы без плачевных последствий.       Зато Главный Дом оказался куда больше и солиднее, чем тот, что был в деревне. Четырёхэтажное украшенное вьющимися валмирскими узорами и валмиранскими гербами здание, потолки в котором, несомненно, были очень высоки, возвышалось над площадью, окружённой трёхэтажными домами, и властно глядело на них большими застеклёнными окнами в толстых рамах. На широкое крыльцо к массивной двери вела небольшая лестница. Поднимаясь по ней, я вдруг поняла, что жду, когда же она задрожит и разлетится на части, убивая всех, кто окажется рядом со мной. Дёрнув хвостом в попытках отогнать наваждение, я поспешила преодолеть последние ступени и подойти к дверям.       Я боялась, что двери окажутся запертыми, но они поддались удивительно легко. Как и прежде, вход в Главный Дом был открыт для всех.       — Чтобы попасть к Старшему Крылатому, нужно за пару лун до приёма записаться, пройти досмотр и выполнить кучу ритуалов, — поведала мне Рия. — У вас здорово всё-таки.       — Ещё неизвестно, пустят ли нас к Слышащей, — осторожно заметила я.       За дверями нас встретил огромный, совершенно пустой зал. Единственными предметами мебели в нём оказались небольшой письменный стол у самой двери, стул и сидящий на нём со скучающим видом охранник.       — Это, — я сунулась к нему. — А к Марике можно?       Мужчина лениво посмотрел на меня, потом на Рию и медленно кивнул.       — Третий этаж направо, там большие двери, не пропустите. И вот тут отпишитесь, что заходили, полные имена с фамилиями.       Перед нами оказались журнал и ручка, которую я взяла в руки первой, глядя на сей предмет с истинным восхищением.       — Макать никуда не надо, просто пишешь, как писала бы обычным пером, — лишённым эмоций голосом проинструктировал меня охранник.       — Знаю.       Когда-то ранее мне доводилось писать чем-то подобным, и я была рада тому, что на свете всё-таки существуют перья, которыми можно писать, не беспокоясь из-за чернил. И всё-таки когда я записывала в журнал своё имя, моя рука заметно дрожала.       «Ярна Сеена».       — А у меня нет фамилии, — сообщила Рия. — Документы временные ещё.       — Лады, пиши просто имя, — ничуть не смутившись, согласился охранник.       — «Сеена»? — негромко спросила у меня шиикара, когда мы отправились на поиски лестницы. — Как яблоко, что ли?       — Да, именно, — подтвердила я. — Там есть одна история, потом расскажу.       История про девочку, которая любила яблоки и хотела быть храброй.       Отыскав лестницу, мы поднялись на третий этаж, повернули направо и увидели Двери. Сие сооружение неописуемого величия вызывало неподдельное восхищение и едва ли не желание кланяться. Её явно делали мастера клана — задрав голову, я разглядела характерные для нашего народа узоры и те же самые символы, которыми Марика украшала каждую свою дверь.       Рия присвистнула.       — Вчера нас принимали в другом месте. Или двери были открыты нараспашку, и я решила, что тут нет дверей.       Пожав плечами и на пробу осторожно коснувшись гладкого дерева ладонью, я постучалась, но звук вышел совсем тихим. Гадая, как быть, я завертела головой, когда из-за Дверей послышался недовольный женский голос, заглушённый их толщиной, но всё равно бесподобно родной.       — По средам приём только в случае крайней необходимости.       — Диса, это я, Ярна!       На некоторое время воцарилась тишина, и я уже успела испугаться, что обозналась, но одна из величественных Дверей вдруг зашевелилась, совершенно бесшумно открываясь. Наружу выглянула такая знакомая голова с безукоризненно уложенными волосами и аккуратными ушами чернобурки.       — Какие люди!       — Привет!       — Опа, вчерашняя шиикара.       — Это Рия.       — Привет, Рия. Меня зовут Диса.       — Привет.       Шиикара подозрительно щурилась, сбитая с толку вечно полным сарказма голосом, но я не сомневалась, что они подружатся, и даже немного волновалась, как бы они вдвоём не забыли про меня.       — Вот вы и познакомились! — провозгласила я и стиснула Дису в объятиях так, что та охнула. — А что ты тут делаешь?       — Влачу своё бренное существование, денно и нощно копаясь в бумагах и следя за входом в крыло Слышащей, — ответила та, отодвигаясь от меня на безопасное расстояние и жестом приглашая нас войти. — Фактически живу здесь.       — А официально это как называется? — недоверчиво уточнила я.       — Официально я помогаю Малисане помогать Марике. Фактически Малисана помогает мне делать за Марику буквально всю бумажную работу.       За Дверями оказался длинный коридор с многочисленными совершенно обычными дверцами. Около одной из стен красовалось уютно обставленное рабочее место со столом и креслом, которое, судя по всему, занимала Диса. Рядом с ним в самом деле громоздилось несколько внушительных стопок бумаг. Я наткнулась на тяжёлый многозначительный взгляд подруги и сочувственно вздохнула.       — Сюда, — скомандовала страдалица, проводя нас вглубь коридора и стуча в одну из дверей.       Всего несколько секунд спустя перед нами предстала Марика во всей своей красе. Она была, как всегда, полна сил и прекрасно выглядела, а на меня смотрела с несомненным удовольствием.       — Пришла-таки? Я уже думала, не послать ли за тобой Малисану.       Наставница заговорщицки подмигнула, и я просияла. Всё-таки её истинной ученицей оставалась я, и это была значимая победа в этой ещё не принятой мною войне.       — Я пришла. И Рия со мной.       — Вижу уж.       Мы замолчали. Марика внимательно разглядывала меня, и под этим излишне пристальным взглядом я как-то совсем растерялась.       — Выпрями спину, — велела мне наставница.       — Что?       Я не сразу поняла, что она имеет в виду, но вдруг заметила, что действительно пытаюсь горбиться. После вчерашних осознаний у зеркала мне это особенно не понравилось, и я поспешила встать ровно и начать оправдываться:       — Я не специально. Я не знаю, почему так получается.       — Болит? — уточнила Марика.       Я повела плечами. Плечи хрустнули.       — Не то чтобы. Может, отлежала на корабле. Я почти всю дорогу в гамаке провалялась, ну и...       Слышащая усмехнулась с явным облегчением и махнула на меня рукой.       — Всё с тобой ясно, — сообщила она. — Постарайся следить за собой. Во-первых, можешь привыкнуть, а тебе этого не надо, правда? А во-вторых, ты так всех старых знакомых Криса до сердечных болячек доведёшь.       Я фыркнула.       — Что, похожа?       — На то, что поначалу было? Вылитая.       — Жуть.       — И не говори.       Снова повисла тишина. Марика продолжала разглядывать меня, рядом нетерпеливо топталась Рия, за спиной сопела Диса. Вопрос сорвался с языка сам, быстрее, чем я успела как следует его обдумать и испугаться:       — Ты продолжишь меня учить?       Выражение лица Слышащей не изменилось ни на мгновение, но я почему-то не сомневалась в том, что она рада этому вопросу.       — Разумеется.       Я выдохнула с облегчением. Теперь я могла не беспокоиться, что останусь без дела.       — А у тебя нет чего-то вроде карты города? А то мы заблудились, серьёзно, хуже, чем в лесах.       Марика расхохоталась и крепко обняла меня.       — Никакое путешествие не научит тебя быстро находить дорогу, да?       — Это у меня в костях.       — А твоя подруга? Не поможет?       Мы с Рией обменялись полными смешливого страдания взглядами.       — Я такая же.       И мы засмеялись.       — С тобой я ещё поговорю как следует, — пригрозила мне наставница, вытирая выступившие в уголках глаз слёзы. — Завтра. Диса, у тебя остались копии карты?       Диса с готовностью кивнула и поспешила уйти, чтобы вскоре вернуться с небольшой и очень условно начерченной картой, на которой, однако, были прописаны номера всех улиц и названия тех из них, которые успели ими обзавестись. На карте наш городок и в самом деле выглядел очень аккуратно и красиво, но я не была уверена, поможет мне это запомнить его быстрее или наоборот, запутает меня ещё больше.       — И мне бы ещё несколько адресов, — попросила я, передавая карту Рии. — Хочу найти своих товарищей.       Марика ненадолго замялась и вздохнула.       — Это уже сложнее. Придётся повозиться...       — Но ты поможешь, да?       — Помогу.       Повозиться действительно пришлось. Марика копалась в огромной толстой книге, пытаясь отыскать там нужных мне людей, что оказалось особенно непросто, так как записаны они были по фамилиям, а фамилий я не знала. К счастью, нам помогла Диса, без неё мы промучились бы в три раза дольше и, возможно, вовсе не преуспели бы.       Глядя на этот подробный список всех жителей клана, я впервые осознала, что нас действительно много. На прошлом Круге Охоты, как и во временном лагере, я видела просто бесформенные толпы перемещающихся людей, тут же всё представало передо мной в ином свете. Каждый человек жил своей жизнью, имел свои мечты и занимал свою строчку в толстой книге клана. Сразу стало понятно, откуда среди воинов и охотников нашлось так много пекарей, торговцев и ремесленников.       Когда список был составлен, мы попрощались с Марикой и Дисой и поспешили в путь. На улице уже темнело, и в сумерках город снова начал казаться мне более уютным и живым, чем это было днём.       Марика дала мне неделю, чтобы привыкнуть к городу, после чего велела мне явиться к ней для продолжения обучения. Я хотела отказаться и от этой недели, но теперь, пытаясь найти дом Криса и Питера, который, судя по карте, располагался на соседней же улице, я порадовалась тому, что не стала этого делать.       — Три, четыре, пять, — вслух считала Рия входные двери. — Шесть. Здесь.       Доставшийся Крису и Питеру дом смотрел на нас пустыми чёрными окнами и, как и полагалось жилищу Призрака, выглядел даже более мёртвым, чем все остальные дома.       — Заглянем? — спросила я, надеясь, что шиикара предложит оставить их в покое и идти дальше, но чуда не случилось:       — Давай, — обрадовалась Рия и кинулась стучать.       Я топталась чуть в стороне, изо всех сил стараясь держать спину как можно ровнее, но на стук никто не спешил отвечать. Порадовавшись, что хозяев нет дома, я выдохнула и собралась предложить отправиться дальше, но окно второго этажа с глухим скрипом распахнулось. Рия отскочила назад и замахала руками, я медленно подняла взгляд вверх.       Там был Крис. Он смотрел на нас, высунувшись из тёмного окна, а я в темноте не могла разглядеть его лица.       — Как вы там? — крикнула ему шиикара.       — Нормально, — отозвался Призрак.       Я замялась было, но всё-таки задала вопрос:       — А где Питер?       Не говоря ни слова, Крис скрылся в темноте дома, а потом из окна едва ли не вывалился маг. Бедолага вцепился руками в край рамы, обернулся и принялся возмущаться, но рука Призрака безжалостно развернула его голову в нашу сторону. Питер увидел и затих, впрочем ненадолго.       — Ярна! Рия! — радостно приветствовал он нас.       — Привет!       Я нерешительно помахала ему рукой, стараясь придумать предлог, чтобы уйти, но мне не пришлось.       — Мы пойдём дальше! Увидимся! — крикнула Рия и, стараясь разглядеть карту, решительно зашагала дальше по улице.       Я последовала за ней. Всё это вышло как-то нелепо: пришли, покричали в окно, ушли. С другой стороны, теперь мы знали, что Крис и Питер в порядке, а они знали, что в порядке мы. И что нам не всё равно, что с ними стало.       — Улица охотников номер три. Это... вот здесь, — оживлённо бормотала шиикара. — Там живёт... Э-э... Что тут написано?       Я отняла у неё бумажку, гадая, как можно не различать идеально аккуратный почерк Дисы.       — Тут живёт Сона.       — Ну, что же, Сона, мы идём к тебе! — провозгласила Рия, и мы продолжили путь.       Сона встретила меня радостными возгласами и крепкими объятиями, после чего немедленно пообещала завтра же устроить сбор нашей компании в булочной. Оказалось, что уже послезавтра она вместе с большой группой охотников уходила в лес на целый месяц.       — Хорошо, что ты нас застала, — радовалась она. — Ещё два дня, и ты не нашла бы нас с Тео и Ирмой.       — Да-а... — протянула я, вспоминая, что перед нашим расставанием Сона и Тео начали встречаться. — Как там у них дела?       Подруга резко стушевалась и ответила что-то весьма невнятное. Я успокоила её обещанием, что сама всё узнаю у них, и мы с Рией двинулись дальше.       Семья двойняшек поселилась на соседней улице, но радостный визг Ирмы Соне наверняка было слышно и из её дома. Тео радовался более сдержанно, с любопытством поглядывая на Рию. Тайто, судя по адресу, жил в тринадцатом доме по Ремесленной улице, но, обойдя её всю три раза, тринадцатого дома мы с Рией так и не нашли, а Петру и Хельмера я решила и вовсе не искать.       Зато мы нашли школу. Длинное двухэтажное здание с неприлично крошечным двориком располагалось на краю города. Айри наверняка приходилось страдать, добираясь сюда с Правительственной улицы, с другой стороны я не сомневалась, что совсем скоро территория школьного двора будет увеличена путём передвижения окружающей город стены.       Двери школы оказались заперты, искать Арран здесь было бесполезно, потому мы отправились на поиски её дома. Рия тащилась за мной уже без прежнего энтузиазма, она устала, проголодалась и заскучала, но шиикара не ворчала и не рвалась домой, за что я была ей премного благодарна. Встреча с Арран меня пугала. Мы ещё ни разу не виделись после той битвы, что унесла жизни Кайры и Гильса, и я чувствовала себя так, словно иду сообщить ей об их смерти. Но на стук дверь открыл жених — или уже муж? — моей старшей подруги. Он узнал меня, хотя мы и виделись всего пару раз, и явно обрадовался моему присутствию.       — Арран с классом в лесу на охоте, они должны вернуться послезавтра, — сообщил мне невысокий широкоплечий охотник.       Меня всегда удивляло то, что Арран со своим поистине выдающимся ростом смогла полюбить кого-то настолько маленького. Когда я сама представляла рядом с собой какого-нибудь Хельмера, мне становилось совсем грустно.       Мы распрощались, и я, к неописуемой радости Рии, предложила идти назад, на Торговую улицу, где нас ждал тёплый дом, добрая Кора и вкусный ужин. Уплетая его, я в который раз отмечала, как же невероятно я соскучилась по стряпне хозяйки.       А вот по кому я не соскучилась, так это по Малисане. Ученица Слышащей заглянула к нам, когда мы мыли посуду, и я мысленно возблагодарила судьбу за то, что она не пришла немногим раньше и не оторвала нас от ужина. Убила бы.       — Что теперь? — холодно спросила я вместо приветствия.       — Прояви немного вежливости, я делаю тебе одолжение, находясь здесь сейчас, — огрызнулась та. — Завтра в полдень мы собираемся у тётушки Эвы. Сона просила позвать и тебя тоже. Булочная находится...       — Я знаю, где она.       Я перебила Малисану и лишь потом спохватилась. Стоило выслушать, что скажет ученица Слышащей, чтобы проверить, не врёт ли она в остальном.       — Только попробуй не явиться.       — Это моё дело, тебе не кажется?       — Все собираются ради тебя в основном.       Мы прожигали друг друга очень злыми взглядами, когда между нами вдруг возникла Рия.       — Девочки, давайте вы уже просто подерётесь? — насмешливо предложила шиикара. — И если что, я ставлю на Ярну.       Малисана фыркнула и ушла, хлопнув дверью, а мы под неодобрительными взглядами Коры поднялись наверх.       — Когда со мной говорили в таком тоне, я этого не прощала, — заметила Рия, усаживаясь на постеленный для неё матрас.       — Как ты там говорила? — без энтузиазма уточнила я. — Разочарование семьи, позор народа?       — Именно. А ещё «крыльев нет, гордость есть».       С тяжёлым вздохом я села рядом. Малисана явно намеревалась продолжать портить мне жизнь, строя из себя честного и порядочного человека. Отвечая ей злом на зло, я рисковала убить свою репутацию и стать для клана едва ли не тем же, чем стала для своего города Рия. Если начинать войну, вести её следовало иначе, тоньше и осторожнее. Нужно было врать и притворяться, склонять на свою сторону неприятных мне людей, отворачивая их от моей противницы. При одной мысли об этом голова начала болеть. Кажется, в прошлом я уже проходила через подобное, потому что я прекрасно помнила, что это увлекательно, но безумно утомительно и тратит уйму нервов.       Я снова вспомнила Фаину. Нужно быть гением или безумцем, чтобы провернуть то, что провернула она, я же не была ни тем, ни другим. Я хотела просто прийти к Малисане, прострелить ей руку и пообещать, что в следующий раз, когда она начнёт меня провоцировать, будет хуже.       Грустно вздохнув, я откинулась на матрас Рии под удивлённым взглядом шиикары и поделилась с ней своими соображениями. В равной степени мне хотелось провести быструю открытую войну и затяжную игру лжи, и последствия этих методов в равной степени пугали меня.       «И как понять, что тут путь сердца, а что — путь разума?» — с тоской подумала я.       Очевидно было только одно. Оставлять всё как есть и терпеть я просто не могла, я хотела этой войны. Но чего ради? Ради Криса? Нет. Ради защиты моей гордости? Тоже нет, это был лишь повод. Так и не найдя ответа, я повернулась к Рии и грустно провозгласила:       — Войне быть. А вот какой именно — это мы ещё посмотрим.       Шиикара довольно заулыбалась.       — Чур я твоя конница.       — Конница?       — Любой войне нужна армия, а я дружу с лошадьми.       На том мы и порешили.       На встречу с ребятами я собиралась, словно в самом деле шла на войну, и, как оказалось, не зря. Это была самая неловкая на моей памяти встреча. Все смотрели друг на друга, люто смущаясь и не зная, куда себя деть. То есть, почти все. Рия с Дисой едва ли не смеялись в голос, заражая меня своим несерьёзным отношением к происходящему, за что я была им безмерно благодарна, Крис же или очень качественно изображал безразличие, или ему действительно было всё равно. Я склонялась к первому, почти не сомневаясь: в глубине души он смеётся тоже.       Думала ли Сона, упрашивая Малисану созвать народ, что помимо прочих она зайдёт и за Крисом? Верила ли ученица Слышащей, что Призрак примет приглашение, да ещё и притащит с собой Питера? Нет, в этом я была уверена. Их появление стало сюрпризом для всех, и к этому сюрпризу все отнеслись по-разному.       Разную реакцию вызвала и Рия, представившаяся в своей неподражаемой манере, чем немедленно заслужила безграничную симпатию Дисы и столь же безграничную антипатию Хельмера. Ирма тоже похихикала, но её куда больше шиикары заинтересовал маг. Она не скрываясь глазела на Питера, чем вгоняла того в краску. Это о многом говорило. Приставания той же Хельги маг воспринимал куда спокойнее, и я не сомневалась, что Ирма его зацепила. И, надо сказать, такая мысль мне понравилась.       Но пока Диса переглядывалась с Рией, Ирма — с Питером, а Сона что-то бурно нашёптывала Тео, остальные глазели на Криса так, словно в самом деле увидели восставшего из мёртвых. Призрак же ел, то и дело отпуская холодные шуточки, ничуть не смущался и вёл себя как всегда. То есть, для меня «как всегда».       Надеясь разрядить обстановку, Сона попросила рассказать о нашем путешествии, и тут настал мой звёздный час. Не жалея красок, я описывала наши приключения, запинаясь каждый раз, когда дело доходило до меня. Рассказывать о себе — непростое дело, особенно когда рядом есть другие участники описываемых событий. Важно не перехвалить себя, но недохвалить тоже обидно. Оставалось только стараться как можно больше смеяться: смех всегда сглаживает острые углы.       Я изворачивалась как могла, то и дело уступая роль рассказчика Питеру, которую маг отчаянно пытался вырвать у меня. Я сопротивлялась. То и дело мы перебивали друг друга, и один раз я даже кинула в него булочкой. Питер поймал булочку и собрался её съесть, лишившись возможности говорить. Я победила.       Чем больше мы говорили, тем теплее и уютнее становилась атмосфера вокруг. Рассказ получался каким-то особенно весёлым, даже часть о Фаине я умудрилась превратить в забавную шутку. Питер вещал куда серьёзнее, не скупясь на драматические подробности, но я засмеивала и это.       Просидев в булочной несколько вечностей, мы, каким-то чудом умудрившись не перессориться и даже не поругаться, отправились гулять. Ребята показали нам Книжную улицу и библиотеку, парк, где носились стайки детей, оглашая окрестности радостными криками, и ещё несколько интересных мест. Всё прошло мирно и спокойно, но меня сильно коробило то, что никто ни разу не вспомнил об Онни. Погибшего друга как будто вычеркнули из памяти, но я не решилась начинать разговоры о нём.       Когда мы прощались, собираясь разойтись по домам, меня подловила Петра.       — Я должна перед тобой извиниться, — серьёзно проговорила она.       Такого я от неё не ожидала. Будь это Малисана, следующая же фраза оказалась бы копьём, нацеленным в одну из болезненных для меня тем, но за Петрой я никогда не замечала подобного.       — Мне казалось, ты делаешь только хуже, но я ошиблась. Ты всё-таки вернула нам Криса. Спасибо.       Лавина раздражения накрыла меня с головой. Сквозь зубы прошипев: «Не за что», я резко развернулась и пошла прочь так быстро, что Рии пришлось пробежаться, чтобы догнать меня.       — Что случилось? — любопытствовала шиикара. — Что она сказала?       — Они всё ещё думают, что я оправдываю имя, — зло прорычала я в ответ. — Ха. Мне просто понравилось его звучание, и легенда тут ни при чём.       Рия не сразу поняла, о какой легенде идёт речь. Глядя на умилительное выражение непонимания на её лице, я вдруг вспомнила, что она не знает всей моей истории. Даже про потерю памяти шиикара слышала лишь мельком.       — Рассказать тебе, как мы с Крисом познакомились? — невесело усмехнувшись, предложила я. — Каким был он и какой была я, когда мы встретились первый раз?       И, дождавшись согласия, я вывалила ей всё. Про потерю памяти, про Кайру и яблоки, про мучения и ручей, про звёздные цветы, про двух зверей, про Финиду и Марику и многое-многое другое.       — Вот только Крис не менялся, — не скрывая раздражения, повторяла я, когда мы поднимались наверх в нашу комнату. — То есть, может быть, он и ведёт себя немножко по-другому, но он сам всё тот же. Ну, знаешь, холодный, с этими своими шуточками, и всегда делает только то, что хочет.       Лишь произнеся эти слова, я поняла, почему на самом деле меня так тянуло к Призраку. Он действительно всё это время просто делал то, чего хотел. Не всё, конечно же, и всё-таки Крис никогда не позволял навесить на себя лишнего.       Призрак отказывал себе в мести Фаине не потому, что ему запретили — сам понимал, что не справится. Он взялся обучать меня не потому, что его заставили, он сам решил дать себе ещё один шанс. И на встречу с ребятами Крис пришёл сегодня не поддавшись уговорам, а потому что захотел. Нет, всё это время менялся не Призрак, менялись лишь его желания. И никто так и не понял этого.       Я тоже хотела бы быть такой. Иметь достаточно силы, чтобы делать то, что мне хочется, и не брать на себя лишнего. Взглянув на ситуацию с этой стороны, я приняла решение.       — Всё-таки стоит действовать в открытую, — сообщила я Рии, когда мы устроили тайный военный совет, расположившись на полу нашей комнаты в темноте, не зажигая ламп.       Мне не была нужна наигранная дружба с Петрой и Хельмером, я не хотела надевать на себя ещё больше лживых масок.       Рия кивнула с заметным одобрением.       — Готова стать отрицательным персонажем?       Я усмехнулась.       — Мрачной Ярной, которая не ценит советов тех, кто желает ей добра, и на добро отвечает злом? Пожалуй, что так.       — И даже не попытаешься доказать, что правда на твоей стороне?       — Кому надо, и так знают, на чьей стороне правда. Да и вообще слово «правда» очень сомнительное. С разной стороны она может быть разной.       Шиикара сидела на полу напротив меня, обняв колени руками. Услышав эти слова, она вдруг посерьёзнела, выпрямилась и прищурилась, внимательно рассматривая меня.       — Ты в это веришь? — спросила Рия, зачем-то кивнув в мою сторону.       — В то, что у каждого человека есть причины поступать так, как он поступает, и считать себя правым? Да.       Шиикара нахмурилась.       — Даже если речь идёт о том, чтобы разрушить жизнь того, с кем вы когда-то были близки?       Я вспомнила Питера и вздохнула.       — Для такого поступка нужны особенно весомые причины. Весомые для того, кто поступок совершает, но не обязательно для того, кто пострадает от этого.       Рия кивнула и уткнулась лбом в колени. Я не знала, что она слышала в моих словах, но для неё речь шла явно не о Малисане, да и не о расках в целом.       Громкий шёпот, раздавшийся из-за двери, заставил нас вздрогнуть.       — Эй, заговорщицы.       Дверь тихо открылась, и в комнату вошла Кора. Всегда шумная хозяйка умудрилась подняться по лестнице совершенно неслышно. Она смотрела на нас серьёзно, и мне на миг померещилось, что я вижу не привычную мне добрую и полную женщину, а кого-то совсем другого.       — Будьте осторожны, выбирая роль, — серьёзно проговорила она, и во тьме комнаты её голос показался мне каким-то особенно зловещим. — Ваша роль — ваша маска, которая плотно прикипает к лицу. Сменить маску ох как непросто. Если делать это часто, можно остаться совсем без лица, а людям без лиц веры нет. Чайку будете? Я заварила.       Я оторопело глядела на Кору, чувствуя, как сказанные ею слова продолжают звучать в моей голове. Рия сощурилась и усмехнулась.       — Я буду чай.       — Я тоже, — поспешила кивнуть я.       Кора ушла, а я поднялась на ноги и поспешила зажечь лампы. Их свет сжёг неприятный осадок, оставшийся в моей душе, но, спускаясь на кухню, я снова и снова вспоминала произошедшее.       — Так начнём же маскарад? — хихикнула было Рия, но я не поддержала её.       — Кажется, моя маска ещё не готова.       Кора болтала, рассказывая ничего не значащие для нас сплетни, и разливала чай. Добрая, простодушная, одинокая женщина. Подруга Марики, преуспевающая торговка. В простодушных торговцев я никогда не верила, зато я безоговорочно верила Коре. И к её словам я решила отнестись серьёзно.       Утро встретило меня снегом. Ночью, пока мы спали, снегопады засыпали наш городок, выбелив улицы, крыши домов, скамейки и кусты. Я распахнула окно, впуская в комнату свежий морозный воздух, и Рия заворчала, стараясь закутаться в одеяло с головой.       Я всегда любила снег. Он засыпал разлагающийся труп осени, превращая мир вокруг в чистый лист, на котором я могла написать новую историю. Чувствуя себя как никогда лёгкой и полной сил, я спустилась вниз, полная решимости провести этот день с пользой. Снег — символ конца старого и начала нового. Хотя бы в честь этого стоило наконец-то купить себе новую сумку и, может быть, сделать ещё что-нибудь особенное.       «А не наведаться ли мне к Крису? — подумала я. — В самом деле, почему нет?» После вчерашних посиделок я могла не сомневаться, что я имею столько же прав заглянуть к нему, сколько и Малисана, а в том, что Малисана своими правами пользоваться будет, я была уверена. К тому же теперь вместе с Крисом жил Питер. Отличный предлог то и дело вламываться к ним домой, особенно если я буду не одна, а с Рией.       Воодушевлённая такими мыслями, я надолго застряла в ванной, приводя себя в порядок так, будто собиралась на свидание, и беззаботно посмеиваясь над собой, а спустившись на кухню, вместе с ещё тёплым завтраком и Корой я нашла незнакомую мне женщину. Они пили чай, и длинный тонкий хвост незнакомки покачивался из стороны в сторону в такт её голосу.       «Хорёк, — определила я. — Или горностай?»       — А вот и Ярна! — поприветствовала меня хозяйка. — Какая ты красавица сегодня!       Я резко смутилась. Я не хотела, чтобы мои старания так очевидно бросались в глаза.       — Это в честь первого снега, — пробормотала я кое-как. — Люблю снег.       Добродушно посмеиваясь и переглядываясь с гостьей, Кора жестом предложила мне сесть и спросила:       — А где Рия?       Я махнула рукой в сторону лестницы.       — Спит ещё. Ну, то есть, пытается. Я открыла окно, скоро она замёрзнет, и у неё не останется выхода.       — Не заморозь! — строго велела хозяйка, грозя мне пальцем. — А это — Гита, она швея. Обещала пошить для Рии одежду, так что пойди-ка, разбуди её.       Так вышло, что в этот день Рия оказалась занята и без меня. Затею с походом в гости пришлось отложить, но я не сильно расстроилась: в такой день было попросту невозможно грустить.       Прошлой зимой первый снег вызвал у меня куда меньше восторга, спасибо Крису и его методам тренировок, а других зим я не помнила, но сейчас я с тихим радостным смехом выскочила на улицу, взрыхляя ногами блестящие в свете солнца снежные ковры.       Напевая себе под нос одну из подслушанных у южан песен, я добралась до лавки кожевенника, которую мне показали вчера, где нашла совершенно идеальную сумку. Она стоила дорого, но на такую прекрасную вещь денег не было жалко. Сочтя удачную покупку добрым знаком, я поспешила на Книжную улицу, намереваясь купить бумагу и ручку. Перьевые ручки были занесены мною в список величайших изобретений Валмираны, и завести себе такую я была просто обязана.       Лавка, где, по словам Коры, я могла найти всё, что мне нужно, да ещё и по хорошей цене, располагалась около библиотеки. Над ней от души потрудились наши мастера: украшенная дверь, резные перила и аккуратная вывеска выделяли его среди других абсолютно одинаковых домов улицы.       Когда я вошла внутрь, над головой зазвенел колокольчик. Я вздрогнула и получила им же по ушам. Мелодичный звон и моё ворчание привлекли внимание хозяина: крошечного лысого старичка с короткой белой бородкой и длинными, заплетёнными в косички усами. Его седые уши неизвестного мне животного топорщились, а тусклые глаза, окаймлённые добрыми морщинками, приветливо глядели на меня.       — Добрый день, — мягким и приятным голосом проговорил старичок.       — Добрый, — согласилась я, вытирая ноги.       Пожалуй, стоило сделать это снаружи, но я не додумалась, теперь же входить в полную бумаги и книг лавку с заснеженными ногами казалось мне преступлением.       — Есть что-то особенно волшебное в первом снеге, не правда ли? — спросил хозяин. — Первый снег приносит нам новые надежды и удивительные встречи.       Я согласно закивала. Я уже видела снег в этом году, когда мы были в пути, но он сразу же таял. Это было не в счёт.       — У вас ведь можно купить бумагу?       — Можно, — обрадовался старичок. — И для письма, и для рисования. Тонкую плотную и белую, дорогую, или подешевле, погрубее и пожелтее. Есть бумага, сшитая в маленькие книжечки и большие альбомы. Чернила тоже есть разные, и перья есть.       — И ручки есть?       — Есть. Красивые и узорчатые — дорогие, а есть и простые, на каждый день. Пойдёмте, я покажу.       Он поманил меня мимо стеллажей с книгами, глубже, к столам, где лежали демонстрационные экземпляры листов. Кора в который раз дала мне стоящий совет: в этой лавке нашлось действительно всё.       Я пришла в такой восторг, что не сразу заметила, насколько «всё» оказалось здесь. Чуть в стороне помощник старичка показывал бумагу Крису.       — Эм, привет, — промямлила я, не уверенная, что стоит здороваться и отвлекать его.       Серые уши горной рыси взметнулись вверх, Призрак резко обернулся ко мне и замер, прищурившись. Он так увлёкся бумагой, что не заметил, как я вошла.       Я улыбнулась. Крис кивнул и вернулся к своему занятию, а я, немного успокоившись, занялась покупками.       — Потрогать можно? — спросила я старичка, указывая на недорогой, но достаточно прочный лист бумаги.       Тот кивнул.       — Для того они тут и лежат.       Крис что-то спрашивал, вертел листы, так и этак поворачивая их к свету, и даже обнюхивал их. Должно быть, он снова собирался рисовать. Я же всего лишь намеревалась записать всё, чему научилась у Марики и что узнала в путешествии. Дорогая белоснежная бумага для этого не была нужна.       Я выбрала бумагу, простую ручку и небольшую книжечку в кожаном переплёте. Пришла пора уходить, а Крис всё ещё был занят. Хотелось потянуть время так, чтобы покинуть лавку с ним вместе, но я просто не знала, к чему ещё прицепиться.       Деньги были уплачены, а покупки заняли своё место в моей новой сумке. В последний раз оглянувшись на спорившего о чём-то с помощником хозяина Призрака, я направилась к выходу, когда что-то зацепило мой взгляд.       Я удивлённо моргнула. На полках у выхода стояли старые книги, и одна из них словно звала меня. Поддавшись странному чувству, я приблизилась к шкафу и вопросительно глянула на старичка. Тот кивнул, давая мне разрешение, и я осторожно взяла книгу в руки.       Она была пыльной и потрёпанной, но я видела, что эта книга не очень стара. Толстый зелёный переплёт не содержал никаких подписей, зато внутри я обнаружила аккуратный печатный текст. Чернила ещё не успели выцвести, и, открыв книгу в случайном месте, я прочитала:       «Подняла Киира цепь судьбы и понесла её от Врат Заката ко Вратам Рассвета. Осудила её Караная, осудил её Иирон, но Киира соединила Врата и сказала, что так и будет».       «Врата Рассвета». Эти слова вспыхнули в моей голове, совсем как в тот день, когда я впервые услышала их от Кииры. Пролистав книгу на первую страницу, я обнаружила заглавие: «История Великого Трио. Альтернативное изложение».       Сердце колотилось в груди. Я должна была прочитать её, просто обязана!       — Редкая книга, — заметил старичок. — Их было напечатано всего десять. Коллекционеры и владельцы библиотек выхватывали бы её из моих рук, соревнуясь в том, кто заплатит мне больше, будь она историческим трудом или трактатом об эйноматринской церкви. Увы, это всего лишь общеизвестные легенды, переписанные безумцем, который верил, что открыл никому не виданную истину.       — Вы читали её? — тихо спросила я.       Он отрицательно покачал головой.       — Нет, но я был знаком с автором. Я был мальчишкой тогда... Книга редка, но она никому не нужна, потому стоит немного. Будете брать?       К нам подошёл закончивший со своими покупками Крис. Призрак остановился, с явным интересом поглядывая на книгу, и я почему-то расстроилась. Он ждал меня, а я, если бы не наткнулась на книгу, ушла бы.       — Сколько вы хотите за неё? — спросила я.       Старичок хотел много. Больше, чем у меня было до всех моих покупок. Я стиснула зубы, не зная, что делать. Мне было жизненно необходимо узнать, что в этой книге. «Попросить денег у Коры? Она даст, — размышляла я, но как-то это было неправильно. — Мне срочно нужно найти работу».       В конце концов я распрощалась с хозяином и вышла на снег, ломая голову, как именно попросить у Коры такие деньги на такой бесполезный в быту предмет.       — Зачем она тебе? — спросил Крис.       Я замялась, не зная, как объяснить ему всё то, что я чувствовала.       — Мне просто очень нужно её прочитать.       — Найди такую в библиотеке.       — Это редкая книга, — возразила я. — Её придётся очень долго искать и можно не найти. А в нашей библиотеке нет вообще ничего, старая-то сгорела.       Призрак едва заметно вскинул брови.       — И где ты возьмёшь деньги?       — Попрошу у Коры, потом отработаю, — отозвалась я, начиная сердиться.       — Ты так сильно хочешь прочитать эти легенды просто потому, что их переписали немного иначе?       Тяжело вздохнув, я кивнула и отвернулась, собираясь свернуть, как только мне выпадет возможность. Наши дороги расходились немного позже, но дальше терпеть этот допрос я не могла.       — Я понял, — неожиданно сообщил мне Призрак.       Я с удивлением покосилась на него, но Крис казался всё таким же безразлично холодным, как и всегда.       Некоторое время мы шли молча, а у самого поворота на пока ещё безымянную улицу номер восемь, где наши пути расходились, я вдруг спросила:       — Как там Питер?       Крис дёрнул хвостом.       — Живой, здоровый, печальный. Не знает, куда себя деть. Завтра пойдёт к Марике искать работу.       Я понимающе закивала головой, заботы Питера я хорошо понимала.       — Меня бы тоже пристроить куда. Не хочу больше быть нахлебницей, к тому же деньги на книгу нужно будет отработать. А ты уже решил, чем будешь заниматься?       Призрак коротко кивнул.       — Вернусь к заданиям.       — Что, Валмиране тоже нужны наёмные убийцы? — попыталась пошутить я, но штука вышла натянутой, особенно когда Крис снова кивнул.       — И не только. Вечером я выезжаю в карнаэльскую магическую академию, спасать магов от взбесившегося демона.       «Вот и всё. Уезжает», — с тоской подумала я, когда смысл сказанных Призраком слов вдруг в полной мере дошёл до меня.       — Погоди, демон? Но валмиранские маги не связываются с демонами...       Крис мрачно усмехнулся и поправил меня:       — Они их не используют. Просто изучают в специальных местах. Маги любят изучать, просто жить не могут без этого.       — А в этих специальных местах нет специальных людей на такие случаи? — сердито уточнила я.       Призрак пожал плечами. Он не знал, и ему было всё равно, а мне было грустно. Впрочем, грусть прошла, когда я вдруг поняла, где нахожусь. Я забыла свернуть и продолжала бестолково тащиться за Крисом. Остановившись, я испустила тоскливый вздох.       — Я дура. Мне надо было свернуть вон там.       — Ты не дура, просто растяпа, — возразил Призрак, останавливаясь рядом.       «Комплимент века», — подумала я и вдруг улыбнулась. Снег игриво сверкал вокруг. Я развела руками и с усмешкой проговорила:       — Вот такая вот я. Мрачная убийца, которая не умеет смеяться, не ценит того, что имеет, отвратительный друг и ещё растяпа.       Призрак тихо рассмеялся.       — Запомнила же.       — Моё любимое описание.       — Оно не полное. Освещает только одну сторону, и то не совсем верно. Весёлая, умная, способная, интересная, сильная духом. Это тоже ты.       — А-э...       Это всё, на что меня хватило. Дыхание сбилось, от сознания отвалился приличный кусок, а оставшейся части отчаянно не хватало на то, чтобы осмыслить происходящее. «Он пошутил, — догадалась я. — Я выдвинула излишне тёмное описание, а он — излишне светлое». И я попыталась хихикнуть.       Призрак смотрел на меня с непередаваемо саркастичным выражением лица. «Точно пошутил», — убедилась я.       — Ну, в общем, я домой пойду. Удачи тебе с демоном. И Питеру привет, вот! — выкрикнула я и поспешила умчаться прочь.       Я почти бежала, сердце колотилось в груди, а по раскрасневшимся щекам скатились несколько непрошеных слезинок. Призрак пошутил, а жаль. Я вовсе не считала, что его описание подходит мне меньше, чем то, которое использовали мы с Рией. Они оба могли стать масками, в одной из которых я отправилась бы в бой, вот только выбрать одну из двух я не могла.