Проклятый дар

Первый курс закончился довольно быстро. Ученики, более или менее успешно сдавшие экзамены, собирали вещи. Сегодня был последний день в Хогвартсе. Гарри вернется сюда только через два месяца. Мальчик не спешил собирать чемодан, намереваясь заняться этим только вечером. Сейчас Гарри всего лишь сидел перед камином, обдумывая происходящее. Его дар к легиллименции усилился в тот момент, когда мальчик находился рядом с Квирреллом, однако читать преподавателей ему больше не удавалось. «Быть может, дар усиливается, когда мне угрожает опасность? В данном случае – смертельная? Я слышал его мысли, я чувствовал его ненависть». - О чем думаешь? – рядом села Гермиона, которая выглядела слегка растрепанной. – Уже собрал чемодан? - Нет. Как-то не хочется возвращаться к магглам, - пожал плечами Гарри. – Что мне делать целое лето, учитывая, что мне нельзя использовать магию? - Хочешь, я буду писать тебе? – предложила Гермиона. – Хоть каждый день. - Было бы здорово, - кивнул Гарри. – Но это все равно не заменит реального общения. - Я поговорю со своими родителями. Ты можешь приехать к нам на некоторое время, - улыбнулась девочка. – Мы живем не так далеко от Литтл Уингинг. - Спасибо, Гермиона. Зная Дурслей, я сомневаюсь, что это удастся, - Гарри нахмурился. – Но, я уверен, что они разрешат мне звонить тебе. Правда не так часто, но все же. - Неужели они такие невозможные? - Еще какие. Они ненавидят магию. Хотя, на удивление, я смог установить с ними нейтралитет. Все-таки я же отвоевал себе спальню, оставив чулан под лестницей позади, - Гарри рассмеялся. - Но это совершенно не значит, что они позволят мне все и сразу. Думаю, следующим летом они смогут отпустить меня куда-нибудь на время. - Если станет совсем невмоготу – присылай Хедвиг, - Гермиона откинулась на спинку дивана. – Кстати, ты не заметил, что Хагрид выглядит слишком уж грустно? - Видимо он расстроился, когда я проигнорировал все его приглашения на чай, - хмыкнул Гарри, вспоминая корявый почерк лесничего. – Ничего не поделаешь, Гермиона. Мне совершенно некогда ходить к нему, тем более, распивать чаи. - Все-таки ты бесчувственный чурбан, - протянула Гермиона. – Как только ты умудряешься поддерживать хорошие отношения с людьми? «Знала бы ты, отчего я бесчувственный». Гарри пожал плечами. Честно говоря, мальчик попросту мухлевал. А как иначе это назовешь, если Гарри исполнял то, что хотели от него другие, просто прочитав их мысли? Конечно, такое получалось далеко не со всеми, но факт оставался фактом – мальчика, если не любили, то точно уважали. С Драко Малфоем у него были стычки и небольшие дуэли в коридорах, однако «за кулисами», мальчики нормально общались, изредка переписываясь, чтобы не привлекать внимание студентов. Как-никак, птицы у обеих сторон были необычными и заметными – белая полярная сова и красивый филин, благородной породы. Был еще один человек, с которым у Гарри складывались весьма непростые отношения. Им был Северус Снейп, который делал вид, что не замечал мальчика, когда последний пытался с ним поговорить. - Урок закончился, мистер Поттер. Если не хотите, чтобы ваш факультет лишился баллов – покиньте кабинет, - повторял он каждый раз, когда Гарри слишком медленно собирал сумку, намереваясь остаться со Снейпом наедине. Со стороны казалось, что Северус выстроил с Гарри нейтральные отношения, хоть все и начиналось с претензионных. На самом деле, Снейп яро игнорировал мальчика, явно злясь за неосторожно брошенные слова маленького волшебника. Гарри даже хотел написать ему письмо с извинениями, однако вовремя решил отказаться от этой идеи, понимая, что станет объектом публичных насмешек и издевательств. «Лучше сделать это летом. Самое страшное, что может произойти в данном случае – он просто не ответит». Ученики медленно подтягивались в Большой Зал, чтобы послушать заключительную речь директора. Гарри совершенно не нравился Дамблдор как человек, хотя волшебник из него был отменный. Мальчику претил тот факт, что Альбус пытался раз шесть или семь за год залезть к нему в голову, а так же то, что директор представлялся выжившим из ума стариком, который путал двери в классы, говорил странные речи на праздниках и перед экзаменами. Гарри понимал, что Дамблдор – самый могущественный волшебник, но это не отнимало того, что мальчик совершенно не хотел его видеть. - Дорогие студенты! – директор стоял перед учениками, радушно распахнув руки, будто обнимая всех присутствующих. – Вот и подошел к концу еще один учебный год. Мы многое пережили вместе, но пришло время подводить итоги и расставаться на целое лето. – Дамблдор сделал небольшую паузу, а затем продолжил. – Со счетом 128 баллов, четвертое место занимает Хаффлпафф! – раздались вялые хлопки. Подсчетом баллов всю последнюю неделю занимались все, кому не лень, так что результаты были и так известны. – Третье место и 147 баллов присуждаются факультету Гриффиндор! Второе место – Рейвенкло. Они набрали 210 баллов, - Альбус хлопнул в ладоши, отчего Большой Зал украсился зелеными флагами. – И наконец, первое место – факультет Слизерин, со счетом 236 баллов. Слизеринцы захлопали и заулюлюкали, радуясь, как потом выяснил Гарри, не в первый раз за первое место. После подведения итогов и напутственной речи, студенты с удовольствием принялись за праздничный банкет, наполненный разнообразными вкусностями. - Не забывайте о соблюдении правил, - надрывались Пенелопа с Робертом, наставляя младшекурсников на следующий день, когда те рассаживались по вагонам. – Не колдуйте дома, читайте заданную литературу. Постарайтесь ничего не забыть за лето. Гарри лишь фыркнул на это. Их старосты были очень настойчивыми в плане заучивания предметов. Гарри даже немного подтянул зелья после того, как Роберт пригрозил лишить его выходных, если он получит финальную оценку ниже четырех. Дурсли встретили мальчика на вокзале. Они были явно недовольны тем, что их племянник притащил с собой целую тележку учебников, однако запирать их под замок, как грозились, не стали. Гарри вел себя тише воды, чем вызвал благосклонность Вернона. Мистер Дурсль разрешил звонить Гермионе раз в две недели, если мальчик не будет занимать телефон больше, чем на 20 минут. Единственное, что злило дядю, так это то, что сова Гарри громко ухала по ночам, если ее долго не выпускали. - Я сделаю удобное окно, - заверил его мальчик. – Она будет бесшумно вылетать из клетки и возвращаться в нее, когда это будет необходимо. «В конце концов, мне почти двенадцать! Неужели я не смогу выпилить проход для Хедвиг?» Мистер Дурсль ворчал все лето, однако резких выпадов с его стороны Гарри больше не слышал. Мальчик писал всем – Снейпу (с извинениями), Гермионе, Драко. Пару раз Гарри от скуки написал старостам своего факультета, однако ответных писем он не получал. Гермиона очень удивлялась, когда мальчик сообщил ей о данном факте. - Я постоянно отправляю тебе почту совой. Пару раз, я даже воспользовалась маггловской. Совершенно не понимаю, почему ты не получаешь письма. - А их может кто-нибудь перехватить? – спросил Гарри, хмурясь. - Формально – можно. Но кому нужно перехватывать почту второкурсника? - Парень, хватит болтать. Мне должен позвонить клиент, - дядя Вернон прервал разговор друзей. Вздохнув, Гарри быстро попрощался с Гермионой, договорившись в августе встретиться в Косом Переулке. - Итак, парень, - Вернон наставил на племянника палец. – Сегодня должна состояться очень важная сделка. Поэтому, я очень надеюсь, что, начиная с пяти вечера, я не увижу и, тем более, не услышу тебя. - Без проблем, - Гарри пожал плечами. - Если она сорвется из-за тебя, я не посмотрю на то, что ты…. – небольшая пауза, но Гарри отчетливо услышал слово «волшебник» в голове у дяди. - Вы даже не почувствуете моего присутствия, - заверил его мальчик, прикидывая, чем можно заняться. - Очень надеюсь, - процедил сквозь зубы Вернон, уходя к себе. Весь день Петунья наседала на Гарри, заставляя его подстригать клумбы и раскидывать навоз по небольшому огороду. Мальчик порядком устал, когда тетя, наконец, позвала его. - Держи тарелку и направляйся к себе, - Петунья поправляла прическу, одергивая платье. – И, ради Бога, ни звука. Гарри кивнул в знак согласия, хватая тарелку. С тех пор, как в их семье утвердился мирный договор, мальчик никогда не голодал. Более того, Дурсли стали относится к нему мягче, нежели в детстве. Около входа Гарри замер, так как заметил кого-то, сидящего на его кровати. Данное существо было маленького роста, с большими ушами и не менее большими глазами, похожими на теннисные мячики. - Вы кто? – спросил Гарри, не церемонясь. Все, чего он хотел, так это лечь в кровать, хрустеть поджаренными тостами и читать книгу. - Добби, сэр. Добби-домовик, - существо закивало, сползая с кровати. – Я пришел предупредить вас, сэр… - Подожди секунду, - Гарри внимательно посмотрел в глаза домовика, без особого труда читая спутанные мысли Добби. «Хозяин Люциус… Дневник… Девчонка Уизли… Опасность». - Добби пришел предупредить Гарри Поттера, - повторил домовик. – В Хогвартсе будет большая беда. Мистеру Поттеру не следует возвращаться в школу, - домовик бросился к лампе, которой начал незамедлительно стучать себе по голове. – Плохой Добби! – повторял он с каждым ударом. - Добби, стой, - Гарри сфокусировал взгляд на домовике, который тут же остановился. – Ты сейчас успокоишься, расскажешь мне все без всяких карательных мер по отношению к себе. Более того, затем ты уйдешь, не вспоминая о данном разговоре, и больше никогда не придешь ко мне. - Да, сэр, - тихо ответил Добби. Гарри понял, что небольшой гипноз-внушение ему удался. - Хозяин Люциус передал Джинни Уизли дневник. С его помощью можно воскресить старейшее зло, что спит вечным сном в глубинах Хогвартса. Если его не остановить, многие погибнут. - Что за зло, Добби? - Добби не знает. Добби знает только то, что сказал Гарри Поттеру. Добби знает, что в прошлый раз, когда зло было разбужено, в Хогвартсе умерла девочка. - Очень хорошо, - Гарри выдохнул. - Последний вопрос - кто перехватывал мои письма? - Я, сэр, - домовик вытащил пачку писем из-за пояса. - Оставь их здесь, - Гарри указал на тумбочку. – Теперь ты свободен, Добби. - Да, сэр, - кивнул домовик, исчезая с негромким хлопком. Гарри лег на кровать, обдумывая слова Добби. Люциус Малфой явно что-то задумал, при этом, действуя через чужие руки. Чем бы ни был этот дневник, Гарри должен был его забрать. - Еще один год в Хогвартсе, наполненный приключениями и опасностями, - произнес он вслух. Тело ломило после газонокосилки, а мерное жужжание, доносившееся из гостиной, где сидели дядя с тетей убаюкивало. Гарри взбил подушку, переворачиваясь на живот. Клиент дяди Вернона только пришел, а значит, мальчик успеет вздремнуть часа два-три, прежде чем мистер Дурсль поднимется наверх, чтобы сухо обронить «спасибо».