Неудобная правда

«Мой долг перед Империей всегда выше личных отношений!» — сейчас Ураганный искренне надеется, что никому из присутствующих не была заметна мелькнувшая в голосе неуверенность. Один из немногих моментов, когда Вольфганг Миттермайер до конца не уверен в своем выборе. Он отлично понимает, что приказы не обсуждаются. И также отлично знает, что обязан жизнью кайзеру, а значит, пойти против его слова не имеет никакого права. Но на этот раз речь идет о близком друге, который прошел с ним огонь, воду и ад сражений. До последнего Вольф отчаянно пытался вразумить Ройенталя. Но заставить его наступить на горло своей гордости и отказаться от принятого решения не под силу даже близкому другу. Вольф понимает, что Ройенталь не отступится и бой неминуем. Сейчас ему почти чудом не показал присутствующим свою минутную слабость, но в глубине души сомневается в своих действиях. Ураганный знает: сражение будет, но идти против друга! Всегда уверенный в том, что проигрывает в сравнении с гением Ройенталя, Волк опасается, что этот их бой станет для него последним. Ему не всегда понятен ход мыслей стратега, а вот Ройенталь в большинстве случаев легко предсказывает, как может поступить его друг. Надеяться только на превосходящую численность Волк не умеет. Этот тот случай, когда победа не только не принесет радости, но и, скорее всего, лишит его близкого друга. Ураганный понимает, что вероятнее всего, из схватки живым выйдет только один из Двойной Звезды. «Что же ты творишь, Ройенталь?! — тяжело вздыхает Вольф. — Твоя гордыня может стоить тебе дороже, чем ты планировал.…Почему ты не слышишь доводов разума?!» Бой в разгаре. Волк наблюдает за происходящим, стараясь понять, что происходит — все идет совсем не так, как ожидалось. Связисты докладывают о перехвате переговоров противника, и Ураганный напрягается: самым частым словом в сводках становится «предательство». Вот что мешает Ройенталю воевать по разработанному заранее, в чем не сомневается Вольф, плану. Исход становится очевиден, но победа на этот раз причиняет Ураганному боль. Он хорошо понимает, какую цену придется за нее заплатить. Приказ выполнен, противник разбит. Но… Будь то одно из бесчисленных сражений с войсками союза, попадание во флагман обрадовало бы адмирала Миттермайера. Но сейчас и здесь попадание в до боли знакомый Тристан могло значить только одно… Теперь просто вопрос времени, как быстро его догонит болезненное известие. Уничтожать остатки выживших Вольф не видит смысла. Те, кто пережил сражение, возвращаются в Новые земли. Отчет у кайзера и тягостное ожидание вестей с той стороны баррикад. Вольфганг Миттермайер надеется на чудо, но отдает себе отчет, что вряд ли оно случится. Да и что он будет делать, в случае, если Ройенталь благодаря невероятному везению останется невредим, Волк не знает. Мнение Кайзера по-прежнему неизменно. Оба — и мятежник, и правитель уперлись, и решения, которое удовлетворило бы обоих, просто не существует. Личные отношения оказываются, в конечном счете, сильнее всех долгов и обязанностей. Вольф впервые идет на сделку с собственной совестью, глубоко в душе обещая мирозданию, что сохранит жизнь друга, несмотря на приказы. Нужно только чудо. Мироздание оказывается вполне благосклонно к мысленным мольбам Ураганного. В новостях, полученных от разведки есть данные о том, что опальный адмирал ранен и отказывается от медицинской помощи, но все еще жив. Чудо, о котором подсознательно молил Волк. «Нужно только добраться до чертовых Новых Земель. — Решает Ураганный. — Но добраться, не вызвав подозрений…» Никто не должен знать, для чего флот-адмиралу понадобился визит в столь отдаленный уголок Империи. И дело удается обставить, как визит с проверкой текущего положения вещей после боя. Много сил на проверку не требуется: вероятность, что недобитые сторонники мятежа проявят себя сразу после поражения по всем статьям в бою, никто всерьез и не рассматривает. Волк отправляется в Новые Земли, имея в распоряжении только команду своего флагмана. Впрочем, больше никто ему и не нужен в этом рискованном мероприятии. Найти друга оказывается не так сложно, как казалось — Ройенталь не думает скрываться. Вольф серьезно опасается, что опоздал, но и тут Фортуна улыбается Ураганному Волку. В оправдание своего прозвища, Вольфганг Миттермайер прибывает ровно в нужный момент: раненный уже не в состоянии сопротивляться и спорить, но жизнь еще теплится в нем. «Ждал моего появления». — Мысленно отмечает Миттермайер, заметив на столе бутылку коньяка и два стакана. Всегда четко планировавший свои действия Волк, сейчас в растерянности. Судьба благосклонна к его небезопасной авантюре, он успел. Но дальше-то как быть? Везти куда-то раненного? Опасно по всем параметрам — время на исходе, не успеют. Да и опасно: как-никак мятежник на борту. Попадись они патрулю, полетят головы всей команды, а подставлять своих Волк не собирается. Одно дело рисковать своей жизнью – это, в конце концов, его право. Но подставлять команду! Нет, этот вариант отпадает сразу. Времени на раздумья не остается совсем. Заручившись поддержкой одного из сторонников опального адмирала, он решает временно поместить Ройенталя в местный госпиталь, что с горем пополам реализовывают. Врач подпольного, существующего на грани закона медучреждения, тяжело вздыхает и обещает сделать все возможное и немного невозможного. Состояние пациента здесь расценивают, как вызов всей бригаде. Все осложняется двумя обстоятельствами: во-первых, само положение мятежника ставит под угрозу всех, кто имеет с ним сейчас дело, но врачам госпиталя, существующего на грани закона и оказывающего помощь всем нуждающимся, не привыкать к риску; во-вторых, сам мятежный адмирал усложняет задачу медикам, отчаянно не желая цепляться за жизнь. Волк разрывается между желанием остаться здесь в ожидании результата и необходимостью вернуться в столицу. Он прекрасно понимает, что визит не может и не должен затянуться, а спасение жизни Ройенталя может занять значительное время. Задержись Волк в Новых Землях дольше, чем было оговорено рамками заявленного повода, это вызовет ненужные подозрения. Приходится довериться умениям и талантам медиков и отбыть в столицу. Добравшись до столицы Ураганный бодро рапортует о завершении миссии, оставив более чем расплывчатые данные, полученные в Новых Землях и старательно обойдя вести, касающиеся непосредственно инициатора мятежа, не безосновательно опасаясь, что раскроет невольно совершенные сегодня действия. Вольф уверен теперь только в одном — если станет известно, что он пошел наперекор приказам относительно мятежника, пострадает не только он сам. Под гнев и возмездие династии может попасть в том числе его семья. Значит, стоит приложить усилия к сокрытию этой тайны и остается только надеяться, что Ройенталю, в спасении которого Волк практически не сомневается теперь, не придет в голову замечательная идея предпринять повторные попытки претворить в жизнь свои мятежные планы. Часто наведываться в Новые Земли непросто и опасно. Все, что ему сейчас доступно — наблюдать издалека за развитием событий, и это напрягает Ураганного. Он, привыкший управлять событиями в меру возможностей, сейчас связан долгом перед кайзером, и не может поступить так, как диктует ему долг дружбы. Обстоятельства складываются совсем не так, как предполагает Миттермайер: официальные источники доставляют из Новых Земель документ, заверенный всеми возможными подписями, о кончине адмирала Ройенталя. Ураганный Волк напрягается: должна последовать проверка, которая вполне может выявить двойную игру, и ее, действительно снаряжают. Волк замирает в ожидании своей участи. Он, разумеется, не входит в состав группы, отправленной в Новые Земли. Ему остается рассчитывать на благоразумие единственного своего помощника, который с самого начала был в курсе опасного мероприятия по спасению жизни Ройенталя. Фортуна и на этот раз улыбается адмиралу Миттермайеру — проверка возвращается с подтверждением смерти мятежника. Этот факт усложняет вылазки в Новые Земли — нет оснований, нет смысла. Однако, новости Вольфу продолжают поступать исправно. Так, ему известно, что жизнь мятежника, на все его ярые протесты сохранена. Ураганный вздыхает с облегчением и продолжает свою опасную игру.