Неудобная правда

Новая информация настолько захватывает его сознание, что Феликс не думает ни о чем другом. Он уверен, что добравшись домой займется поисками адресов, не откладывая. Но Судьба распоряжается несколько иначе. Память услужливо подкидывает Феликсу одну за другой не самые приятные сцены прошлого. Вот Он, совсем еще маленький, лет, должно, семи от роду, украдкой пробирается к вечно запертому кабинету отца и, улучив момент проскальзывает за таинственную дверь. Вот он упоенно рассматривает бумаги и пакеты на столе и настолько поглощен этим занятием, что не замечает, как в кабинете появляется хозяин помещения. Следующим осколком вспыхивает отчего-то испуганное лицо отца. Он быстро выхватывает из рук Феликса пакет с бумагами, не оставив шанса прочитать, что же может быть там внутри. Далее следует неприятный разговор и первая серьезная ссора. Отец обещает, что когда-нибудь сам рассказывает о том, что сложено в этом пакете, но пока ему, Феликсу, нечего делать в кабинете. Следом в памяти всплывает еще одна серьезная ссора. Несколько лет назад, когда глупая авантюра едва не стоила жизни ему самому и принцу, отец впервые позволил себе повысить голос. В сознании Феликса отчетливо вспыхивает брошенная отцом фраза: «Ты все больше становишься похож на него!» Тогда мальчишка удивится: на кого он должен быть похож, если не своих родителей. Нет, Феликс не глуп и прекрасно понимает, что внешне вышел не в отца и не в мать. Будто и не родной им вовсе. Что-то от него явно скрывали. Отец резко замолкает и уходит от ответов на расспросы сына, снова пообещав, что все объяснит, когда придет время. Вот только время так и не приходит. Волк погибает так и не успев ответить на вопросы мальчика. » Найти тот пакет!» — Феликс поднимается к кабинету отца и снова отпирает дверь. В этот раз он знает, что должен найти. Среди документов на дом, счетов, свидетельств о смерти и прочих мало интересующих его бумаг, Феликс находит конверт, на котором значится его собственное имя. Некоторое время он удивленно рассматривает находку, но открыть не решается. Отложив изучение содержимого пакета на потом, Феликс разыскивает контакты того, кто в недавнем прошлом был адъютантом Оскара фон Ройенталя и отправляется задать волнующие его вопросы. Он до конца не уверен, что с ним станут разговаривать, да еще и на запретную ныне тему, но знает, что испробовать шанс стоит. Добраться до дома бывшего адъютанта не составляет труда, ведь тот и не думает скрываться. На какое-то, совсем недолгое время Феликс замирает на пороге, собираясь с мыслями и, наконец, стучит в дверь. Пару минут по ту сторону так тихо, что юноша почти верит, что там никого и нет вовсе. Но в тот момент, когда он уже готов развернуться и уйти, дверь открывается. Появившийся на пороге мужчина удивленно смотрит на гостя, крепко зажмуривается и снова открывает глаза. Видение никуда не исчезает: перед ним по-прежнему стоит его погибший командир. Пауза затягивается – оба: и гость, и хозяин всматриваются, не решаясь заговорить. «Если бы не глаза, я готов был бы поклясться, что вижу перед собой молодого адмирала Ройенталя…» — потрясенно произносит, наконец, мужчина, жестом приглашая гостя войти. Феликс проходит в дом, пытаясь осознать услышанное. К тому, что он уже знает про опального флот-адмирала, теперь добавляется тот факт, что он сам похож на него. — А что не так с моими глазами? — уточняет он у хозяина. — Чем они отличаются? -Почему же не так? — мужчина удивленно смотрит на гостя, улавливая в вопросе интонации, некогда присущие погибшему командиру и снова отмечает сходство. — Ты пришел не о глазах поговорить, не так ли? -Это верно. — Феликс ощущает прилив смелости и решает, что сходство с опальным адмиралом сейчас ему очень даже на руку. — Меня интересует Первый Предатель династии Лоэнграмм, Оскар… Закончить он не успевает. -Не смей в этом доме ТАК называть адмирала Ройенталя! — взрывается хозяин. Феликс потрясен реакцией на свои слова, уверенность в собственных действиях начинает покидать его. — Он не был тем, кем ты его назвал. — Продолжает хозяин, несколько успокоившись. -Не был? — эхом отзывается гость. — Но… -Я мог бы понять, будь ты кем угодно другим, — совсем спокойно произносит бывший адъютант, внимательно наблюдая за реакцией на свои слова. — Но ты! Ты смеешь повторять этот бред?! Феликс растерян и решительно не понимает суть обвинений. Не в таком ключе он представлял себе этот разговор. — Почему, с Вашей точки зрения Феликс Миттермайер не может повторить общепринятую точку зрения?! — осторожно уточняет он у собеседника. — Миттермайер?! — хмыкает адъютант Ройенталя. — Ты до сих пор веришь, что ты их сын?! — А разве это не так?! — Феликс замирает, удивленно глядя в глаза собеседника. -Верно, — усмехается мужчина. — Много лет назад именно этим людям я передал тебя, как и просил твой отец. Похоже, адмирал Миттермайер умел хранить чужие тайны. Ты так ничего и не знаешь?! -Что я, по-Вашему, не знаю?! — взрывается Феликс, ощущая, как теряет контроль над своими эмоциями. Еще минуту назад он обещал себе быть предельно вежливым и осторожным с вопросами, и вот теперь в порыве ярости едва не срывается на крик, что совсем не допустимо! Бывший адъютант снова поражается сходству характеров. -Значит, тайну более чем надежно сохранили. — Хмыкает хозяин дома. — Теперь, когда Двойной Звезды нет в живых, нет смысла скрывать от тебя правду, Феликс, ведь так тебя зовут? -Так… — автоматически кивает гость, заворожено глядя на говорящего и ожидая открытия тайны. — Тот, кого ты имел неосторожность назвать предателем — твой родной отец. — Бывший помощник опального адмирала замолкает, ожидая реакции. Феликс долго молчит, осмысливая то, что было только что озвучено. Он, конечно, предполагал, что неродной супругам Миттермайер — уж очень не похож ни на Вольфа, ни на Эву. Но все попытки узнать об этом у родителей неизменно заканчивались уверениями, что он ошибается. И вот правда свалилась на него, но что с ней теперь делать, Феликс не очень понимает. — То есть, Вы хотите сказать…? — Нужные слова никак не подбираются. — Именно так. — Кивает хозяин дома. — Повернется теперь язык озвучить официальную версию? Гость с трудом подавляет желание в резкой и грубой форме ответить на вопрос. -Твой отец, Феликс, — продолжает адъютант. — Был достаточно прозорлив, чтобы раньше других распознать в кайзере Райнхарде самовлюбленного тирана и начать борьбу с ним… Сил только недоставало одержать победу. Как ни крути, а тех, кто остался под знаменами адмирала Ройенталя, было на порядок меньше, чем насчитывали войска кайзера. Адмирал Ройенталь был тяжело ранен в бою и спустя некоторое время умер, отказавшись наотрез от медицинской помощи. Вот только правда о мотивах его желания сразиться против кайзера оказалась неудобна династии. Так появилась история о предательстве. Какую из версий примешь ты — твое право, конечно. Но потрудись запомнить, что далеко не все в Империи согласны с легендой о предательстве. Разговор на этом был завершен. Добавить к сказанному хозяину дома было пока нечего, а Феликс был слишком потрясен, чтобы задавать вопросы. Попрощавшись, юноша покинул дом бывшего помощника опального адмирала, осмысливая новую информацию. Привычный мир менялся. Уже дома Феликс вспоминает про обнаруженный среди бумаг отца пакет на свое имя. «Эти бумаги или подтвердят то, что я узнал, или опровергнут. — Феликс решительно вскрывает конверт. Первым лежит документ об усыновлении. — Так вот, что ты так оберегал от меня, отец…– обратился в пустоту Феликс, вчитываясь в строки свидетельства. — Если верить этой бумаге, я вам и не был родным… — юноша мысленно отругал себя за невнимательность и нерешительность: вскрой он конверт до встречи с адъютантом, и информация не стала бы новостью, да и нужное имя было бы известно ему без дополнительных расспросов. Документ, как и положено, содержал данные о биологических родителях Феликса.