Один вместо сотни

Время близилось к вечеру, когда утомленные путем шинигами взяли курс на юго-восток. Солнце заходило за горизонт, разбрасывая по всему небу последние алые лучи. Пожалуй, такая краснота напоминала совсем ещё недавно завершившуюся битву, где было пролито много крови невинных бойцов. Почти каждый из следующих за капитаном волок на себе ношу в виде раненого товарища. Даже первый офицер второго отряда, хоть и совсем хрупкий на вид, все же не позволял себе бросить еле живого рядового на произвол судьбы-злодейки. Что же касается предводителя всей этой многочисленной группы? Обессиленный брюнет, все еще держась гордо и холодно, всеми силами пытался не упасть во всех смыслах этого слова. Ноги с трудом слушались хозяина, но капитан, следуя своим инстинктам, уверено вел отряды за собой. Конечно, разумнее было бы остановиться и дать хотя бы минимальный отдых как себе, так и подчинённым, но глава благородного клана не позволял такой соблазнительной слабости никому, а уж тем более самому себе — ведь честь клана Кучики превыше всего. Следом за капитаном словно «хвостик» следовала одна из его новых подчиненных. Сложно сказать, о чем же она размышляла в то время, изредка кидая тревожные взгляды в сторону статной, но покачивающейся фигуры. Прокрутив в голове очередную мысль, девушка поравнялись с Кучики. Кажется, брюнет ее даже не увидел или сделал вид, что не заметил. Проследив за напряженным взглядом серых глаз, устремившихся вдаль, еще несколько минут, брюнетка все же решилась нарушить гнетущую обстановку. — Извините, можно Вас кое о чем спросить? Ответом послужила лишь тишина и хмурый взгляд, теперь уже устремленный на рядовую. Не сбавив темпа своей порядком расшатанной походки, мужчина все также продолжал взирать на нарушительницу его спокойствия. За несколько дней девушка мало-помалу все-таки освоила некоторые поведенческие манеры аристократа. Сочтя поворот головы в свою сторону за утвердительный ответ, Ясуда бросила мимолетный взгляд на вновь ослабившийся кенсейкан. — Капитан, долго ли нам еще идти? — Что за глупости ты говоришь? — ледяные нотки скользнули в голосе. — Мы ведь остановимся в лагере? — полюбопытствовала подчиненная. — А ты желаешь всю ночь идти? — стальные глаза презрительно сощурились. — Отвечать вопросом на вопрос некрасиво, — гордо обогнав капитана, кинула кареглазая. — Указывать шинигами выше по званию тоже не входит в рамки приличия, — тут же отозвался Бьякуя. — И иди позади меня. — Это еще почему? — смешно надула губки девушка. — Знай свое место, — глаза аристократа опасно блеснули при свете первых звезд. Тем временем на горизонте уже показалась та самая долгожданная дубовая рощица. Осиротевшие палатки по-прежнему дожидались прибытия хозяев, многие из них оказались смятыми под дневным вторжением пустых. Рассмотрев поближе место боя, мужская часть служащих в отрядах пришла к выводу, что покалеченные «жилища» не подлежат восстановлению. Масуйо совсем не обрадовала мысль о том, что этой ночью ей с кем-то придется разделить хоромы, ведь ее палатка была безвозвратно утрачена. Девушки-шинигами, уложив всех раненых в специально отведенные для них помещения-палатки, позаботились об их комфорте. Не даром женщины считаются примером чистоты и нежности. Поэтому сейчас, ощущая на себе ласковые прикосновения, искалеченные в битве подчиненные испытывали долгожданный покой. Они наконец-то смогут отдохнуть от суеты и не будут больше ни о чем не волноваться, полностью отдаваясь в легкие девичьи руки. Тем временем Масуйо приняла на себя всю ответственность по приготовлению сытного и вкусного ужина на оба отряда. Пожалуй, только один человек из всех присутствующих знал об уникальных кулинарных способностях рядовой. Поэтому, получив новость о новом шеф-поваре на сегодняшний вечер, Акио сладко улыбнулся и продолжил дожидаться наверняка вкуснейшей еды. Спустя два часа воздух по всему периметру лагеря начал пропитываться очень даже сносным ароматом свежеприготовленного риса и карри. На легкое позвякивание посуды начали собираться рядовые. К концу сервировки всего стола, а в данном случае — поляны, отряды в полном составе, кроме раненных разумеется, присутствовали где-то по близости. Оказалось даже не надо было приглашать всех к столу, истощенные голодом шинигами вмиг набросились на еду. Присев рядом с Сой Фонг, Ясуда заметила отсутствие самой холодной и равнодушной ко всему персоны: нигде не было видно капитана Кучики. В думы девушки закрадывались самые разнообразные мысли: «А может он темноты боится?» «Может хочет один поужинать?» «Или просто не голоден?» Если и судить по всем трем мыслям, то ближе всех к капитану все же была вторая. Но вот легкомысленная подчиненная, не заострив на этом ни малейшего внимания, предалась следующему всплывающему в голове образу: «В ночной тишине, сквозь дубовую листву пробирается тень. С опаской озираясь, капитан подгребает всю еду к себе и судорожно начинает поглощать». Не удержавшись от издевок своей бурной фантазии, брюнетка залилась громким смехом. Сослуживцы лишь удивленно глянули в сторону, казалось бы, обезумевшей девушки. Именно так и могло показаться со стороны, ведь далеко не каждый будет смеяться сам с собой еще и так правдиво, будто бы кем-то был рассказан анекдот. За свой безудержный смех Масуйо совсем скоро пришлось поплатиться. Поперхнувшись такой вкусной едой собственного приготовления, кареглазая безуспешно пыталась освободиться от щекочущей горло рисинки. Лишь спустя сравнительно недолгое время, краем глаза девушка все же заметила занесенную над своей спиной руку одного из рядовых второго отряда, который вскоре поспешил убрать ее восвояси. К счастью, рядовой всеже удалось самостоятельно извлечь крупинку из дыхательных путей. Однако развернувшись на сто восемьдесят градусов, брюнетка все же поняла причину, по которой конечность служащего из второго отряда всеже спешно удалилась. Перед самым носом девушки возникла фигура в стандартной форме всех шинигами. Проскальзывая взглядом вверх по одеянию, ей наконец-таки удалось посмотреть в лицо подошедшего. В серых глазах отражались пляшущие языки пламени, надменный взгляд «сверху вниз» буквально пригвоздил девичье тело к земле. Руки мужчины недовольно скрестились на груди, бровь по обыкновению поползла вверх. Снежного цвета кожа казалось в полумраке еще бледнее обычного. — Капитан, а где это ваше хаори? Или Вы уже не капитан? — будучи еще навеселе, улыбнулась Масуйо. Впрочем, за свою подобную дерзость ей вновь пришлось ощутить на собственной шкуре гнев капитана. Правая рука брюнета неспешно взялась за гарду, постепенно оголяя блестящий в свете огня клинок. Поежившееся солдаты удивленно уставились на Кучики, а девушка лишь нервно сглотнула, косо поглядывая на Сенбонзакуру. — Шучу, — холодно отозвался глава клана, резким движением отпуская дзанпакто. Катана упала в ножны, издавая характерный металлический звук. Ясуда лишь удивленно округлила на него глаза, точно так же, как и весь отряд. — Эм… Вы что-то хотели мне сказать? — все еще боязливо косясь на его руки, поинтересовалась брюнетка. — Организуй мне срочную доставку ужина прямиком в палатку. И только попробуй забыть, — в голосе скользнули угрожающие нотки. Фигура мужчины спешно исчезла в темноте. Рядовые, объединившись в небольшие группы, разбрелись по своим спальным местам. На поляне осталась лишь одинокая женская фигурка, крепко сжимающая поднос в хрупких ручках. Медленными шажками силуэт последовал к хоромам капитана. Все еще потоптавшись несколько минут возле порога, Масуйо решительно зашла вовнутрь. К ее великому удивлению Кучики брюнетка так и не обнаружила на положенном месте. Сделав для себя некоторые выводы о якобы безрассудности и легкомысленности капитана, кареглазая все же удалилась из «домика» командования и поспешила найти себе ночлег. Однако, как по заказу, абсолютно все палатки уже оказались полностью заполненными. «Ну что, у меня только два выхода: либо слезно проситься на ночь к главе клана, либо спать на улице. Лично я склоняюсь ко второму варианту». Из-за своей природной гордости, Ясуде теперь ничего не оставалось, кроме как свернуться клубочком вблизи ствола многовекового дерева и забыться в сладком сне. Только вот одно «но» все-таки помешало и разрушило все планы девушки на эту ночь. Подхватив на плечо полусонную подчиненную, мужчина направился прямиком к своей палатке. Уже остывшая еда наполняла воздух приятным ароматом. Положив девушку на свой футон, Бьякуя принялся за порядком припозднившийся ужин. Длинные и тонкие пальцы умело орудовали палочками. Даже сейчас, несмотря на распущенные волосы и вечернее кимоно, капитан ничуть не изменял своим привычкам: все та же статная фигура, идеально прямая спина, гордо поднятый подбородок и даже высокомерный, но спокойный взгляд. Все это выдавало в нем прекрасное воспитание и манеры, вознося его как пример для всех шинигами. Масуйо заворожено наблюдала за плавными и точными движениями аристократа, удивляясь тому, что за время всего приема пищи мужчина ни разу не обронил ни единой крупинки и почти даже не шелохнулся. Брюнету уже порядком надоел заинтересованный взгляд кареглазой, уставившись в упор на рядовую, Бьякуя получил вполне себе ожидаемый вопрос: — Извините, конечно, но Вы зачем меня сюда притащили? — возмутилась девушка. — Я не собираюсь перед тобой отчитываться. — Больно надо, сама уйду, — протянула Ясуда, направляясь к выходу. Однако крепкая хватка за локоть не позволила ей больше и шагу ступить. — Вернись на место, ты сегодня спишь тут, — голос ничего не выражал, кроме вселенского спокойствия. — А если я откажусь? — Это приказ. — А как же Вы? — поддавшись «уговорам» капитана, все же поинтересовалась подчиненная. — Буду спать здесь же. — Но… — Что ты так от меня шарахаешься? Я не кусаюсь,  — ответил Кучики, укладываясь на соседний футон. Пришел черед бровям девушки поползли кверху. — Да Вы такой… — Какой? — уже с явной угрозой оборвал ее речи капитан. — Бесчувственный. Вы скоро будете отличаться от пустых лишь человеческим обликом, — смелое заявление поколебало внутренний баланс Кучики. — Спокойной ночи, — Бьякуя одарил Ясуду мутным взглядом. Pov Масуйо После его растерянного взгляда я долго не могла уснуть. Переворачиваясь с бока на бок, мне все время мерещились четко очерченные серые глаза. Глаза, от которых бросает в дрожь, которые запросто могут прибить тебя к стене, которые проникают в самую глубь души и порождают какие-то необъяснимые, такие забытые давно чувства. В очередной раз перевернувшись на бок, мой взгляд наткнулся на бледное лицо капитана. Сдвинутые на переносице брови лишь изредка подёргивались, плотно сжатые губы зачастую искажались в гримасу боли. Длинная челка мокрыми прядями покоилась на лице, темные волосы сильно контрастировали с белой, как мрамор, кожей. Этой ночью ему спалось не менее беспокойно, чем мне. Бесчисленное количество раз открывал он глаза, видимо, от мучавших кошмаров, до меня доносилось его сбивчивое дыхание. Беспокойно метнувшись в очередной раз по футону, Кучики потяжелевшим взглядом скользнул по моей фигуре. Его поведение пугало и настораживало, но что-то было явно не так. Я медленно подползла к мужчине. Он снова посмотрел на меня, но складывалось такое впечатление, что взгляд его проходит сквозь меня же. Я осторожно коснулась его лица. На ощупь кожа оказалась влажной, но одновременно с этим очень горячей. Похоже наш капитан все же заболевает после того ледяного дождя. Мне пришлось в срочном порядке где-то добыть тряпочку, смоченную в холодной воде. Я было направилась к выходу, но запястье перехватили. Брюнету становилось всё хуже… Лихорадка взяла верх над разумом капитана шестого отряда. — Не оставляй меня одного, Хисана… Со страхом взирая на уже начавшего бредить тайчо, я судорожно пыталась выдернуть свою руку из цепкой хватки его кисти. Сколько бы я не пыталась, но крепкая рука только сильнее сжимала мою. Тогда мне пришлось предпринять более решительные действия — я отважилась немного подыграть мужчине. Положив ладонь на его голову, я осторожно провела вдоль всей длины мягких, как шелк, волос. Кровь с новой силой прибывала к щекам, лицо полыхало от стыда. — Тише, я здесь, — все еще продолжая легко поглаживать капитана, проговорила я. Его голова каким-то чудесным образом уже покоилась на моих коленях. Боль стальных глаз проникала в самую душу, сердце невольно сжималось от жалости. — Подожди пожалуйста, я вернусь очень быстро. Обещаю, — к моему удивлению, капитан все же отпустил мою покрасневшую конечность. Потихоньку переходя на бег, я устремилась к реке. Свежесть и прохлада природного источника быстро привела мое трепещущее, как у воробушка, сердце в состояние покоя. Красота глади в свете ночи казалось завораживающей, заставляя всю мою сущность погружаться в бесконечный поток раздумий. Над головой раздался шелест крыльев, по-видимому, какой-то большой птицы. Треск сучьев в миг вывел меня из задумчивого состояния и напомнил, за каким делом тут я все-таки нахожусь. Смочив кусочек ткани в речке, я стремглав бросилась в обратный путь. На улице стояла полнейшая тишина, лишь изредка нарушаемая стрекотанием сверчков и, теперь уже, собственными шагами. Уже будучи в палатке передо мной предстала картина: капитан, оперевшись на руки, всеми силами пытался подчинить воле свои же ноги. Однако при таком то жаре не удивительно даже то, что мужчине так и не удалось подняться с третьей попытки. — Не стоит так утруждаться, прошу, вернитесь на свое место, — прошептала я, с трудом надавливая на плечи мужчины. Спустя несколько минут упорствования со стороны Кучики, тело обмякло и приземлилось на футон. Голова, как и прежде, снова оказалась на моих коленях. Темные волосы покрывали все мои бедра, создавая на них причудливую чёрную паутину. Плавным движением убрав с бледного лица упавшие пряди, я положила холодную тряпочку на горячий, словно сам огонь, лоб. Через некоторое время брюнет все-таки успокоился и, кажется, даже провалился в глубокий и крепкий сон. Малейшее движение не представлялось возможным, я не посмела нарушить такой долгожданный покой уставшего за эти два дня главы клана. Рана, оставленная сюрикеном, все еще красовалась на плече, по своей форме чем-то напоминая звездочку. Глядя на умиротворение лицо, мне внезапно вспомнился погибший возлюбленный. Чем больше я передавалась воспоминаниям прежних дней, тем чаще слезы, будто капельки росы, орошали мягкие волосы находящегося все еще на коленях мужчины. Быстро стерев очередную партию солёных дорожек со своих щек, я мельком взглянула на капитана. Как же спокойно его лицо… Ведь ему совсем не идет суровый вид. Вскоре, меня саму уже начало клонить в сон. Прижавшись головой к кимоно, через которое отчетливо чувствовался жар всего тела, я так и уснула на широкой мужской груди. Надеюсь, что утром мне не придется ощущать на себе весь гнев тысячи лепестков. Именно сейчас, в эту минуту, в эту секунду, я почувствовала себя просто волшебно, чего уже не происходило очень и очень давно. Pov Масуйо

***

Однако щемящую тишину в дубовой рощице нарушал не только бег перепуганной до смерти брюнетки. Покачиваясь из стороны в сторону, силуэт продолжал свой, казалось бы, нескончаемый путь. Фигура издавала непонятные звуки, чем-то отдаленно напоминающее не то кряхтение, не то просто очень шумное дыхание. Уже появившаяся на небосводе луна своим светом очерчивала достаточно лаконичный профиль. Пропорциональные черты лица лишь изредка перекрывались длинными локонами, периодически мешая обзору. Рука мужчины прижималась к недавно пожертвованному капитанскому хаори, ноги неминуемо несли хозяина к цели. Однако обладательница бесконечных дум блондина уже и сама появилась на горизонте. Еще издалека завидев рядового, девушка спешно направилась к удивленному юноше. — Позволь-ка мне узнать: что ты тут делаешь да еще и в таком виде? — сразу же набросилась брюнетка на встречного. — Ну… К тебе на чай шёл. Обещал же, вот и иду, — совершенно невозмутимым тоном отозвался собеседник. — А вставить кто разрешал? У тебя ж рана глубока. — Ты за меня волнуешься, что ли? — хитро улыбнулся Акио. — Ничего я не волнуюсь. Пошли уже, — вздохнула Сой Фонг и потащила за собой ночного гостя. Маленькая одноместная палатка находилась на самом краю лагеря. С мощных ветвей многолетнего дуба ветер срывал остатки пожелтевшей листвы. Весело кружась в воздухе, золотистые вестники осени приземлялись под ноги двух шинигами-полуночников. Впустив блондина в свои скромные хоромы, брюнетка спешно осмотрелась по сторонам и исчезла за порогом. — Ты о чем-то хотела со мной поговорить? — зеленые глаза с любопытством глянули на девушку. — Кажется, это ты сам ко мне пришел, — отозвалась собеседница, зажигая тонкую и такую хрупкую на вид свечу. Огонек слабо потрескивал, отбрасывая на стены причудливые фигурки из теней. Некоторое время понаблюдав за танцем ночного светила, сероглазая перевела взгляд на свое прежнее хаори. Крупные багровые пятна неспешно расползались по белоснежной ткани, приглушенный свет свечи скользил по незакрытым частям груди, обрисовывая незамысловатые контуры мужского тела. Будучи от природы очень внимательным к остальным, Исикаве не составило труда уловить на себе этот украдкой брошенный взгляд. Встряхнув головой, юноша резким движением руки откинул длинную шевелюру за плечи и заинтересованно уставился прямо в глубокие серые глаза. Девушка так и не решилась первой нарушить тишину, тогда Акио принял всю инициативу на себя. — Как ты уже и догадалась, я пришел сюда не просто так. Пожалуй, для начала мне следует извиниться за свою безрассудность и легкомыслие на поле боя по отношению к тому достаточно сильному адьюкасу. Не знаю как я дал себя довести до такого состояния, а тебе пришлось заступиться за меня. Так не должно было быть, это был мой противник. Было бы совсем не жаль, если бы я умер от его клыков. Однако на мое спасение явилась ты. Видимо, на судьбе мне ещё предначертано какое-то количество лет жизни. Что ж, я от всей души благодарен тебе за все. За то, что вытащила их лап этого зверя, за такие крепкие «бинты», за доставку сюда и… за заботу. Теперь я у тебя в долгу, проси чего хочешь. Выполню любое твое желание. — Не благодари. Долг всех капитанов — защищать подчиненных, даже если они не из его отряда. Все шинигами едины — они оберегают мир людской от пустых, жертвуя собственными жизнями. — Но ты ведь сделала это не только из-за долга. Я ведь прав? — парень внимательно взглянул на чуть дрогнувшую Сой Фонг. Акио имел редкостную способность — лишь по малейшим реакциям определять чувства, в проницательности с ним не сравниться ни одному среднестатистическому шинигами. Тишина продолжалась уже не одну минуту, брюнетка все также упорно вглядывалась в красивые до умопомрачения зеленые глаза. — Хорошо, я не заставляю тебя говорить. Хочу сказать напоследок лишь одно — ты можешь положиться на меня в любое время и в любом месте, — тихий голос разрушил все напряжение, царившее внутри девичьего сердца. — У меня еще есть право на желание? — легкий кивок послужил ответом. — Тогда так: рядовой Исикава! — по-капитански ораторствовала Фонг. — Останетесь сегодня со мной? — полный мольбы голос пронзил острой стрелой сознание мужчины. Да и как он мог отказать той, которая успела затронуть сердце, кое уже так давно не испытывало окрыляющего и манящего чувства, носящее великое и по истине достойное название — любовь.