Сироты

— Поговорить? Вы уверены? — насмешливо спросил Сириус. — Не думаю, что нам есть о чём разговаривать. Петунья стояла в двух шагах от входной двери, нервно теребя край тонкой кофты. Когда мужчина протянул руку, чтобы закрыть дверь, она странно дёрнулась, словно хотела убежать прочь из проклятого дома, и Сириус оставил всё как есть. — Да, я… — быстро заговорила Петунья, пряча глаза. — То есть, мы с мужем решили, что стоит обсудить сложившуюся ситуацию. В конце концов, мальчик… — Тихо, — воскликнул Сириус, бросив предостерегающий взгляд на дверь, ведущую на задний двор. — Так, где ваш муж? Он знал, что ему достаточно сказать пару слов, чтобы и Петунья, и её муж, и их сын навсегда исчезли из его жизни, но не торопился их произнести. Сириус боялся совершить ошибку. Он прекрасно помнил, как много Петунья значила для Лили и как сильно подруга переживала из-за каждой ссоры с сестрой. Что он, в сущности, потеряет, если согласится на разговор. Да, у него отсутствовало малейшее желание знакомиться ближе с семьёй Дурсль, но речь-то шла не о нём, а о Гарри. — Вернон остался дома с нашим сыном, — робко сообщила Петунья. — Он не имеет отношения к… таким как вы. Поэтому мы решили, что будет лучше, если обо всём договорюсь я. Но, не сомневайтесь, если вы согласитесь обсудить… ну, я хотела сказать, что он, несомненно, присоединится к нам… — Так, стоп, — Сириус сжал руками виски. — Дамочка, успокойтесь. Ладно, я согласен. Завтра. В шесть вечера. Ресторан «На углу». Он тут недалеко находится. Короче, спросите у соседей. — Замечательно, — Петунья поправила кофточку и, видимо набравшись смелости, протянула Сириусу руку. — Тогда до… — Минуту. Вместо того чтобы ответить на рукопожатие, Сириус склонился и поцеловал тыльную сторону ладони женщины. Затем, не разгибаясь, поднял глаза и произнёс. — Вероятно, я буду не один, но вас это не должно беспокоить. И это — не обсуждается. А вот теперь, до завтра. Никогда ещё Сириус не видел, чтобы женщины старались исчезнуть из его поля зрения настолько стремительно. Достав волшебную палочку, он захлопнул за гостьей дверь и активировал защитные чары, надеясь, что сегодня его больше не потревожат. Наручные часы показывали половину восьмого. Сириус погасил свет в коридоре и вышел на крыльцо. Ему было буквально необходимо немедленно обсудить завтрашний вечер с лучшим другом, но тот был занят разговором с матерью. Выражение лица Хоуп ясно давало понять, что предметом обсуждения был Сириус. Гермиона тихо сидела на коленях Римуса, тиская в руках того самого котёнка, что Гарри подарил ей. Смешная. Сириус, не поскупился и притащил ей целую сумку игрушек, но девочка оставалась преданной этому плюшевому зверьку нелепого цвета. Она не расставалась с ним ни днём, ни ночью. Гарри разбежался и на полной скорости врезался в живот Сириуса. Не ожидавший удара, мужчина чуть не упал, но ухитрился схватиться за перила и остаться на ногах. Ему даже удалось схватить за шиворот потерявшего равновесие крестника и не дать ему в очередной раз разбить нос. — Мистер Поттер, — нарочито строго произнёс Сириус. — Вы чуть не опрокинули меня. Я буду мстить. Гарри взвизгнул от восторга и бросился наутёк. Сириус обернулся собакой и бросился догонять малыша. Краем уха он услышал возмущённый возглас миссис Люпин, но не обратил внимание. *** Римусу он всё рассказал сразу же, как они остались наедине. Напоив Гермиону необходимыми лекарствами, Сириус честно дождался, когда девочка уснёт, после чего вновь вышел на крыльцо. Под одной из ступеней крыльца имелся тайник, который Сириус придумал ещё подростком. Сейчас здесь были надёжно укрыты от детских глаз пачка маггловских сигарет и пара спичечных коробков. Став крёстным отцом, Сириус твёрдо решил бросить курить, однако полностью избавиться от вредной привычки пока не получилось. — Бродяга, ты в порядке? Римус бесшумно подкрался и присел на ступени рядом с другом. Они не договаривались прийти сюда. Они вообще за весь вечер не перемолвились ни словом, однако ни один из них не сомневался, что другой придёт. Сириус в двух словах пересказал диалог с миссис Дурсль. Закончив, он достал из тайника сигареты, но Римус неожиданно вырвал их из рук друга и сунул себе во внутренний карман. — Люпин, а что если мы с тобой совершили ошибку? — спросил Сириус, грустно проследив взглядом за исчезающим в чужом кармане заветном предмете. — Когда? — чуть приметно улыбнулся Римус. — Когда ты предложил дружбу, а я согласился? Вне всяких сомнений. Сириус не услышал слов друга. Погружённый в свои мысли он гипнотизировал взглядом сцепленные в замок руки. Римус вздохнул и развалился на ступенях, готовясь выслушать длинный монолог. — Я никогда раньше всерьёз не задумывался, что было бы с Гарри, если бы меня не было у него. А сейчас… Римус, я ведь на самом деле паршивый крёстный отец! Да и как друг не лучше, — Сириус не сводил глаз со своих ладоней. — Помнишь, какие красивые речи я говорил Дамблдору? Помнишь, как, в конце — концов, сорвался и заорал на него? А ведь старик, возможно, был прав. Лицо Римуса оставалось невозмутимым. Он явно собирался не издать ни звука, пока его друг не выскажет всё, что у него на уме. — Я ведь подвёл вас обоих тогда. Помнишь, первый месяц после их гибели? Ты едва спать успевал, носился везде, как домовик, а я в это время горе заглушал! Ты подавил собственную боль и продолжал жить. Ты успевал везде и всё делал идеально! И тебя ещё оставались силы на какое-то время привести меня в чувство и попытаться достучаться! Я же… — Сириус запнулся, подбирая самое грязное ругательство, каким бы он мог себя наградить. — Знаешь, я просто не могу перестать думать о Дурслях. Даже если их приезд — очередной план Дамблдора. Может я сделал всё неправильно. Может, зря забрал мальчика с порога их дома? Может, ему было бы лучше с ними? Не просто же так Дамблдор настаивал, отдать Гарри его тётке? Да и ты бы мог жить нормальной жизнью… — Нормальной жизнью? — с холодной усмешкой переспросил Римус. — А это как? Расскажи, пожалуйста, что в твоём понимании нормальная жизнь оборотня. Бродяжничать по магловским кварталам? Или выть на луну на пару с Сивым? А Гарри? Да, вполне возможно гибель Лили и вставила мозги её сестре, но опекуном назначили тебя! Джеймс хотел, чтобы мы с тобой позаботились о его сыне, если с ним что-то случиться. И не возражай! Да ты допустил ошибку, но у тебя был я, чтобы помочь справиться. Я дал тебе время прийти в себя и снова встать в строй. Я уверен, ты бы не допустил подобной ситуации, если бы остался один. Ты не можешь изменить прошлого, Бродяга! Твоя задача стараться, чтобы в будущем тебе не о чем было больше жалеть. Ты можешь презирать себя за то, что ты натворил, но ты справился с собой. И это важно. С тех пор я ни разу не видел у тебя в руках огневиски. И завтра помни об этом, помни, что ты отменный крёстный отец и друг… ну, скажем так, не самый худший, — Люпин теперь уже по-настоящему улыбнулся, но тут же посуровел и добавил. — И помни ещё одну важную вещь. Ещё раз увижу сигареты, и ты труп. Сириус рассмеялся. Он смотрел на забытую на газоне машинку и думал, что следует её поднять и убрать на местно, но не мог заставить себя подняться со ступеней. — Надо идти, ложиться, — произнёс он, наконец. — Завтра трудный день. — Нет, — Римус подавил чудовищный зевок, а затем потряс головой, словно сбрасывая окутывавший его сон. — Давай-ка, мы лучше ещё посидим, а то ты мне не нравишься сегодня. Сейчас до утра проваляешься, размышляя о том, какой ты нехороший. Лучше уж под присмотром. Сириус не стал спорить. На самом деле ему самому не очень-то хотелось оставаться в одиночестве. Взмахом волшебной палочки он призвал из чулана две метлы. Друзья оседлали их и быстрее ветра взмыли в ночное небо. *** — Мерлин, Сириус, — Римус растолкал друга. Они вернулись домой лишь под утро. Встречный ветер унёс их довольно далеко, и друзьям понадобилась пара часов, чтобы отыскать дорогу домой. Конечно, можно было трансгрессировать, но это было бы не так интересно, как летать над незнакомыми городами, горячо споря об их теперешнем местонахождении. Вернувшись, они спрятали мётлы в чулан, и пошли на кухню, где, пока ожидали, когда заварится кофе, оба благополучно заснули. Римуса, чей сон был крайне чутким, разбудила отъезжающая от соседского дома машина. Он прикрыл глаза, надеясь ещё немного поспать, но тут вспомнил, что мистер Нельсон, сосед из дома напротив всегда выезжает на работу в одно и то же время. В это же время Сириус по всем законам обязан быть в министерстве. Разумеется, Сириус ни на какой работе не был. Он крепко спал, положив голову на стол, и Римусу пришлось хорошенько потрудиться, прежде чем его друг поднялся на ноги, попутно проклиная Люпина на чём свет стоит. — Ты время видел? — огрызнулся в ответ Люпин. — Бегом собирайся! Я пока кофе заварю! Да Гермиону надо поднимать… Впрочем, в этом-то как раз не было необходимости. По дорогу в свою комнату, Сириус быстро забежал гостиную и обнаружил там крестника, увлечённо рисующего на обоях портрет подруги. Весь диван вокруг него был усыпан огрызками яблок. Должно быть, ещё с вечера стащил из кухонного шкафа мешок. И, разумеется, не помыл! — Иди сюда, чумазый, — рассмеялся Блэк, подхватив мальчика попрёк туловища и забросив на плечо. — Умою хоть тебя. До вечера малышка. Он наклонился и быстро поцеловал Гермиону в лоб. Она помахала рукой и снова принялась грызть красное яблоко, которым с ней поделился заботливый Гарри. — Сириус, прошу тебя, — воскликнул Люпин, столкнувшись с другом в коридоре. — В свете последних событий нам только твоих неприятностей на работе не хватало. Отдай мне ребёнка и исчезни. Блэк нехотя повиновался. Прибыл он в министерство через сорок минут. Запоздало сообразив, что ещё вчера порвал свою рабочую мантию так, что её не смогла бы восстановить и мадам Малкин, он нарядился в свои любимые джинсы и чёрную футболку и, предчувствую «тёплое» приветствие Скримджера, направился прямиком к нему. По дороге ему встретилась пара приятелей, с которыми он не преминул вступить в короткую беседу. Подойдя к двери, ведущей в кабинет начальника, Сириус ясно расслышал из-за неё чьи-то голоса. Совещание ещё не закончилось и лучше его не прерывать своим появлением. Мужчина опустился на стул рядом с дверью и принялся ждать. Сейчас самым главным было не уснуть. Взбодриться помогли мысли о предстоящей встрече. От Дурслей Сириус почему-то не ждал ничего хорошего. Но вот дверь распахнулась и из кабинета по двое, по трое начали выходить мракоборцы. Они добродушно приветствовали Блэка, а не многочисленные женщины кидали на него сочувственные взгляды. Наконец появились Долгопупсы. Алиса охнула, глядя на друга, и тут же полезла в карман за волшебной палочкой. — Выглядишь паршиво, — сообщил Фрэнк, пожимая Сириусу руку. — Что-то случилось? — Долго рассказывать. В этот момент до них донёсся злой голос Скримджера. — И чтобы Блэк, как только прибудет, явился ко мне! Немедленно! Алиса поёжилась. — Он сегодня злой, просто кошмар! — сообщил она, пытаясь волшебством разгладить футболку друга. — Тебя растерзать готов. Фрэнк ограничился пожеланием удачи, и супруги удались. Сириус шагнул в кабинет и прикрыл за собой дверь. Скримджер сидел за своим столом, читая какую-то бумагу. Скрип двери заставил его поднять голову. Увидев, Сириуса, он отложил все бумаги в сторону и, скрестив руки на груди, ядовито улыбнулся. — На-а-адо же! — протянул он. — А уже думал не увижу тебя. Решил ты сферу деятельности решил сменить. — А ты сегодня какой-то злой, — подметил Сириус. — С женой поругался? Он выдвинул из-за круглого стола ближайший к начальнику стул и уселся. Кто-кто, а Скримджер не стоил того, чтобы его боялись. Нет, он, несомненно, превосходный мракоборец и довольно не плохой начальник, но бояться его мог лишь тот, кто ни разу в жизни не работал с Грозным Глазом Грюмом. — Ты почему опоздал? — рявкнул Скримджер. Улыбка сползла с его лица. — Тут, видишь ли, какая штука, — Сириус не стал заморачиваться над каким-то грандиозным оправданием. После бессонной ночи голова соображала отвратительно. — Я, можно сказать, молодой отец. Причём одинокий, — для большего драматизма подчеркнул он. — Это тяжело. Упоминание о Гарри всегда действовало безотказно. На всех. Кроме Скримджера. По началу, он действительно готов был простить Сириусу всё на свете. Не потому что понимал его, нет. У Скримджера не было детей. Сам он сутками пропадал на работе, а его молодая жена входила в коллектив известной в узких кругах музыкальной группы «Крылатые». Для счастья им вовсе не требовался кто-то третий. Дело было в том, что Скримджер боялся заляпать свою репутацию слухами о том, что он пренебрежительно относится к судьбе известного мальчика. Но со временем этот страх прошёл. — Хватит, Блэк. Я понимаю, — услышав смешок Сириуса, начальник разозлился ещё больше. — Да, представь себе, понимаю. Тебе тяжело, но это не повод плевать на работу. Ты занимаешь важную должность! Люди доверяют тебе свою безопасность! Думаешь, сильно особенный? Учти, скоро моё терпение лопнет и ты, как и все будешь работать в ночные смены. И я не знаю, как ты будешь выкручиваться! Твои домашние дела меня не касаются! И что это ещё за внешний вид! Какое-то маггловское тряпьё! Ты ничего не перепутал, друг мой? Сириус поморщился и приподнялся со стула. — Идти надо, — сказал он. — Столько дел. Когда всё успею? — Да стой ты, — проворчал Скримджер, роясь в ящике стола. — Вот, из Мунго сегодня прислали. Целитель Сплин просит тебя появиться у него. Проваливай туда, завтра отчитаешься. Сегодня не попадайся мне на глаза. Сириусу бы обрадоваться, что он так легко отделался, но фамилия целителя заставила его занервничать. Это был тот самый целитель, который осматривал Гермиону и к которому Сириус отвёз её бабушку. *** — Мистер Блэк, мне очень-очень жаль, — заверял Сириуса низкорослый стройный волшебник с длинными едва начавшими седеть тёмными волосами. — Нам не хватило всего пары дней. Если бы вы доставили её немного раньше… Сириус не слушал его. У него было чувство, словно кто-то невидимый и невероятно сильный выбил только что из его лёгких весь воздух. Голова шла кругом. Этого не может быть. За всё то время, что Гермиона жила в его доме, он не верил, что её бабушку могут не спасти. — Видите ли, уважаемый, лечить магглов, следует совсем — совсем иначе, чем волшебников. Тут играют роль и… Это не возможно. Девочка не могла остаться совсем никому не нужной. Она же ребёнок. Дети всегда кому-то нужны. Иначе быть не может. Сириус смял в кулаке пергамент с подробным описанием причины смерти пожилой женщины. Как могло случиться такое, что маги не смогли вылечить примитивную маггловскую болезнь? Что он, Сириус, сделал не так? Может, следовало припугнуть целителей? Или наврать с три короба, как выздоровление женщины важно для магического мира? И что теперь будет с девочкой? Детский дом? У Сириуса внутри всё похолодело. Был ли смысл скрывать, что он успел здорово привязаться к малышке? Неужели это действительно конец и других вариантов нет?.. Он встал и нетвёрдой поступью побрёл прочь от Сплина. Его сложно в чём-либо винить, он и вправду неплохой целитель, но Сириуса выводили его из себя его слова, что он всё понимает. Точно так же, как выводили из себя слова о понимании Скримджера. Они ни черта не понимают и не смогут понять! Они не знают насколько плохо ему сейчас. Словно не Гермиона, а он сам только что потерял последнего родного человека. Ему безумно хотелось выть. Выйдя из Мунго, он обернулся псом и пробежал в этом обличье несколько кварталов, пугая попадавшихся ему на пути голубей и кошек. Перед глазами всё это время стояло круглое личико Гермионы, и он думал… думал… думал, что ещё предстоит пройти этому маленькому человеку и как же трудно ему будет в жизни. Она, наверное, попадёт в Хогвартс, а возможно, так и не оправившись, загремит в Мунго. Сириус ненавидел весь мир. Ненавидел себя за медлительность, ненавидел Скримджера и Сплина, ненавидел Дурслей, словно они имели хоть какое-то отношение к этой истории, ненавидел Волан-де-Морта, но больше всего он ненавидел Долохова и его дружков. Ненависть не была каким-то новым чувством, он ещё ребёнком к ней привык, и сейчас она вновь раздирала изнутри его измученное сердце. — Сириус! — заохала Алиса, когда он, растрёпанный и грязный с ног до головы, ввалился в кабинет. — Сириус, что случилось? Эмма что-то сказала. Как всегда какую-то колкость, но Сириус плохо соображал, что происходило вокруг него. В голове был туман. Он погрузился в себя, пытаясь представить, что же он может предпринять, чтобы помочь Гермионе. В голову приходило только одно решение, но он не был уверен, что это лучший вариант. — Сириус, отправляйся домой, немедленно, — громогласно велел Фрэнк, и Блэк, не до конца отдавая отчёт в своих действиях, развернулся было к двери, но Алиса его придержала. — Ох, нет, милый, посмотри на него! Он еле на ногах стоит. Он не дойдёт самостоятельно, точно тебе говорю. Проводи его и не возвращайся, пока не передашь его в руки, — она запнулась, вспомнив о присутствии в комнате Эммы. — Пока не передашь его в руки к его лучшему другу. Я скажу Скримджеру, что он заболел. Фрэнк повиновался. Вместе с Сириусом он пошёл по узкому коридору, не спуская с друга встревоженного взгляда. — Я в норме, честно, — раздражённо произнёс Сириус. — Вот, гляди. Он достал из кармана мятый листок и протянул его Фрэнку. Тот быстро пробежался глазами по написанному и сразу всё понял. — И что ты думаешь? — спросил он, возвращая листок обратно. — Прежде чем совершить опрометчивый поступок, пораскинь-ка хорошенько мозгами. — Что, по-твоему, будет опрометчивым поступком?