Благословляю все, что было, Я лучшей доли не искал. О, сердце, сколько ты любило! О, разум, сколько ты пылал! Пускай и счастие и муки Свой горький положили след, Но в страстной буре, в долгой скуке Я не утратил прежний свет. И ты, кого терзал я новым, Прости меня. Нам быть — вдвоем. Все то, чего не скажешь словом, Узнал я в облике твоем. Глядят внимательные очи, И сердце бьет, волнуясь, в грудь, В холодном мраке снежной ночи Свой верный продолжая путь.
***
— Дамы и господа, спасибо, что вы здесь собрались, для нас этот вечер особенный. Как вы знаете, целый год я боролся со страшной болезнью, даже потерял зрение. Потом год ушёл на восстановление, чтобы стоять здесь перед Вами. Во время этой болезни рядом со мной были мои друзья… Мои родные, любовь всей моей жизни, дети… Вы знаете, у меня прекрасный сын, а какая у меня прекрасная дочь. Они кстати сидят здесь. Если бы не моя семья, я бы не был здесь, не пел со своими друзьями, для вас. Да, быть может моё зрение ещё не настолько отличное, но я зато вижу свою прекрасную малышку. Дети ведь быстро растут, не так ли? Вот и у меня также. Пьеро улыбнулся и помахал своей дочери. Рядом сидела Арин и улыбалась. — Спасибо всем Вам, до скорой встречи. Парни обнялись, затем поклонились своим поклонникам. Как только они зашли за кулисы, навстречу ребятам побежали их семьи. Пьеро крепко обняла Габриелла, а рядом встал Картал, который держал за плечо Габриеллу. — Неужели не обнимешь? М? Синьор? — спросил Бароне. Картал улыбнулся и обнял свою сестру и своего отчима. Пьеро ещё крепче прижал к себе своих детей, те же стали кричать и пищать. — Ну же, задавишь ещё их… Навстречу ему шла та же хрупкая девушка, похожая на фарфоровую куклу, до которой дотронешься и она может сломаться. Дети уступили дорогу своей маме, которая, подойдя к тенору, крепко обняла его и поцеловала в щеку. — Ты был бесподобен… Знаешь, это ведь был первый концерт, где я услышала как ты поешь живьём, — усмехнулась брюнетка. — Ещё ничего не поздно, услышишь тысячу раз, как я пою, — улыбнувшись уголком губ, ответил он. — У нас ведь сейчас ничего не будет? Мы поедем домой? — тревожно спросила француженка. — Да, это все замечательно, но я чертовски устал. — А как же отметить твоё возвращение, м, Пье? — спросил неугомонный Иньяцио, который не отпускал из объятий свою любимую Сечиль, которая поглаживала свой уже округлившийся живот. — Мы отметим, обязательно, но чуть позже, — продолжил говорить Бароне, — сейчас я хочу побыть со своей семьёй. Попрощавшись со своими друзьями, семья сицилийца возвратилась обратно к себе домой. В прошлом году синьор убедил француженку переехать к нему в Милан, ведь больше в Наро её ничего не связывало, теперь же шефом стал её друг Джанпьеро, а руководителем ресторана была назначена Марияграция. Пришлось долго строить сказки и теории о том, почему Пьеро не появлялся дома так долго. Как только сицилийцу стало лучше, он позвонил своей маме, сказав ей, что все хорошо. Конечно, синьора догадывалась, что все слухи могут оказаться правдой, но слышать голос своего сына была огромной наградой. Родители тенора с радостью приняли Арин как невестку и с удовольствием нянчились с детьми, для каждых бабушек и дедушка нянчить детей особое удовольствие, а чем больше, тем лучше. Положив детей спать, Арин быстро потащила тенора в спальню. Зайдя, Бароне резко поцеловал её, но француженка отдалилась и мужчина услышал лёгкий смешок. — Что такое? — с улыбкой на лице спросил тенор. Она взяла его за ладонь и приложила к своему животу. — Нет, этого не может быть… Ведь… — 4 недели, Пьеро, ровно. Я сама не ожидала, это подарок, настоящее чудо. — Скажи, что я сплю, это какая-то сказка. — Это правда, Пьеро, — прикоснувшись к щеке тенора, произнесла Арин, — эта наша с тобой сказка. Мы все время куда-то бежим, торопимся, ставим перед собой конкретные цели, некоторые могут назвать их заоблачными, но внутри сам человек знает, как он будет идти к своей мечте, знает, что придётся пройти многое, но достичь своей цели необходимое. Безусловно, это занимает не один день, а целые месяцы, годы. Достигая целей, люди зачастую забываются, меняются ценности. Обычно, мы говорим себе, что работа прежде всего, а все остальное само придёт. Мы дожидаемся, что только усердной работой мы получим все остальное. Надо биться. Надо биться за все, что есть в этой жизни. Лишь один раз оступившись, можно потерять все на свете. Когда нам нужна помощь, многие отворачиваются, но есть главная опора — семья. В любую минуту, когда мы наступаем на грабли, говорим, что у нас ничего не получится, закрываемся в себе, не можем ничего сделать, только лишь родные и близкие бывают рядом. Сказать им «спасибо» бывает иногда поздно. Жизнь, эта такая штука, когда она может повернуться на все 360° градусов. Цените, цените все, что есть вокруг Вас. И помните, что все в этой жизни меняется и будет меняться, но семья останется всегда рядом.