Gecenin kralicesi

Арин не смогла заснуть этой ночью, она высчитывала минуты, секунды, когда первые лучи солнца появятся в этом ужасном месте. Как только электронные часы показали ровно шесть часов утра, девушка попыталась тихо вылезти из-под властных объятий тенора. Встав с кровати, она тут же упала, все соки выжил из неё этот человек. Она схватила своё нижнее белье и платье, и сидя на полу стала одеваться. Посидев минут пять, Арин встала и направилась на кухню, чтобы приготовить себе кофе и перекусить, ей предстоял тяжелый путь до дома. Съев йогурт, девушка заглянула в комнату, где мирно спал Бароне. Конечно, ей пришла в голову мысль поискать деньги, но оставался один вопрос где они лежат… Это был слишком рискованный шаг. Француженка направилась в одну комнату, где по всей видимости располагался кабинет Бароне. Везде были книги, старые оперные записи и фотографии, огромное количество фотографий его самого и семьи, в большей степени с дедушкой. Практически на всех них были хорошо видны отпечатки пальцев и по всей видимости это были следы тенора. Арин не могла поверить и не могла переварить то, что этот человек, который улыбается на фотографиях один и тот же, издевавшейся над ней вчера ночью. — Если ты ищешь деньги, то они не здесь, — заговорил Пьеро. Арин повернулась к нему и поставила на место фотографию. Он стоял в одних шортах, скрестив свои руки на груди. — Здесь ничего нельзя трогать, даже заходить запрещено, — заявил грубо тенор, — пойдём за мной. Они прошли на кухню и из нижнего ящика Бароне взял конверт и швырнул его на стол. — Вот деньги, — начал сицилиец, — ещё приедет невеста Джанлуки — Инес. Она доктор в онкологическом центре в Абруццо. Я ей все рассказал, Инес сказала мне, что они как раз делают специальные вакцины против лейкемии. Пока это экспериментальные, но двое детей вылечились. Они находились дома и каждый день посещали больницу, чтобы им делали уколы. Лекарства дорогие, но как раз тех денег, что я собираюсь тебе дать должно хватить, если лечение пройдёт успешно. Я также могу добавить денег, но за отде… — Вы сказали, что не будете трогать меня, — заговорила наконец Арин, — я благодарна Вам, что Вы меня не обманули и дали мне деньги, но больше мне от вас ничего не нужно. Простите. Арин взяла конверт с деньгами и положила его в сумку. В это же время Пьеро писал на листочке номер телефона Инес. — Возьми, позвони ей, она сразу примчится с лекарствами. Француженка строгим взглядом посмотрела на Бароне, взяла листок и вышла из этого ада, ничего не сказав на прощание. По пути домой Арин набрала номер Инес. — Алло? — сразу послышался голос на другом конце. — Инес? Это Арин, простите, что я Вас беспокою в такую рань. Вам должен был быть сообщить Пьеро о моем сыне — Картале… Я… — У меня все равно сегодня ночная смена была, — прервала Инес — поэтому я только возвращаюсь домой, ничего страшного. Пьеро мне все рассказал и я жду вашего решения. — Я согласна на экспериментальные лекарства. Что я должна сделать? — Во-первых, дождитесь меня, я привезу и лекарства, и согласие, во-вторых, первую неделю я должна буду проконтролировать как проходит лечение, если все будет в порядке, то малыш сможет вернуться к себе домой и я дам инструкцию врачам в местной больнице. Хорошо? — Да, конечно, когда Вас можно ожидать? — Думаю, что завтра вечером прилечу к вам. Если делать, то быстро. — Спасибо огромное, до встречи. — Да, до встречи… И ещё. Это Ваш номер? — Да, мой. — На всякий случай я позвоню вам завтра. И договоримся о месте встречи. Арин попрощалась с Инес, и её настроение несмотря на все беды становилось все более положительным, одна мысль о том, что она сможет вылечить сына, уже успокаивало её, но был тенор, который дал слово, что не будет беспокоить Арин, но этот человек может передумать. Практически дойдя до дома, француженка услышала женские крики и голоса парней. Завернув за угол, она увидела как парни приставали к одной бедной девушке. — Эй! Парни! Я сейчас же позвоню в полицию и Вас посадят далеко и надолго! — закричала Арин и парни тут же оставили девушку в покое, и быстро скрылись. Француженка подбежала к несчастной девушке. — Все в порядке, все хорошо, ох бедная, как же они тебя перепугали. Где твой дом? Давай я тебя отведу… — Я не понимаю, — заговорила девушка на турецком. — Где твой дом? Ты не отсюда? — Н-нет, я… Я… Я… плыла на лодке, но она перевернулась. Мои родители погибли, а я смогла добраться до сюда. — Как тебя зовут? — Сечиль. — Пойдём со мной, я отведу тебя домой, а потом уже решим с тобой делать. Ты вся холодная. Пойдём, я тебя не обижу. Арин приобняла несчастную девушку, чтобы хоть чуть-чуть согреть несчастную, которая дрожала от холода. — О-о…откуда вы знаете Турецкий? — поинтересовалась Сечиль. — Мой отец был турком и будучи маленькой он учил меня этому языку. Сейчас мало говорю на нем, точнее я говорила только со своим братом. И вот, сейчас могу с тобой поговорить. Откуда ты именно? И как ты оказалась в Сицилии? — Я из Мардина, нам пришлось сбежать оттуда вместе с родителями. Мы смогли добраться до какой-то лодки, но попали в шторм, я смогла ухватиться за остатки от лодки и меня смыло к побережью, а дальше… Дальше я добралась до этого городка, но ко мне стали приставать мужчины, а потом уже встретила тебя… Ничего, что я на ты? — Нет, ничего… — заулыбалась Арин. — Ты можешь обращаться ко мне на ты спокойно. Одно но, что мне делать с тобой? Ведь держать тебя незаконно мне никто не даст… Если только… Ты хорошо запоминаешь языки? — Мы думали остаться в Италии, я начала чуть-чуть учить язык, но не могу ещё в совершенстве говорить и понимать. — Научим тебя, у меня здесь свой ресторан, мои помощники ребята тебе помогут с языком. И… Тогда я смогу обратиться в посольство, чтобы тебе дали статус беженца. — На секунду Арин задумалась и в её голове созрела одна мысль. — У меня есть к тебе предложение. Мой сын… Он сейчас тяжело болен и за ним нужно присматривать. Может быть ты станешь моей помощницей дома и няней для моего сына? А потом я тебя оформлю на мою работу. — Да! Я согласна! — Сечиль сияла от счастья и обняла Арин. — Спасибо тебе огромное! Я очень люблю детей и хотелось бы с ними понянчиться. — Я рада. Теперь нужно тебя откормить, переодеть. Девушки зашли в дом француженки и Арин взялась за Сечиль. Видимо судьба преподнесла эту турчанку, в знак того, чтобы она сосредоточилась больше на своём ресторане и получила огромную выручку, которая пошла бы на помощь её сыну. Сечиль была типичной турецкой девушкой, с черными как смоль волосами, темными карими глазами. Оказалось, что турчанка жила среди малой группы христиан в Мардине. Из-за каких-то разногласий, возникших между мусульман и христианами, сначала начались мародерства, а потом и вовсе все это переросло в резню. В один день в дом Сечиль заявился мужчина, который силой хотел забрать юное дитя и взять её в жены, но отец отказал ему и в ту же ночь они покинули свои родные края и своим ходом отправились до ближайшего порта. Это было суровое испытание для неё и для родителей, они шли без малого неделю до одного турецкого порта. Казалось, что дальше будет легче, но все оказалось тяжелее и больнее для самой Сечиль, которая стала сиротой. Юной девушке всего 22 года, но за свою жизнь она увидала столь несчастий, бед, горя. Для Арин это был подарок свыше, с появлением турчанки её жизнь могла наладиться в лучшую сторону. Вечером следующего дня Арин встретилась в больнице с Инес, где та сразу же начала осматривать малыша Картала. — Наверное надо благодарить Бога за то, что признаки лейкемии заметили сразу, надеюсь, что лекарства быстро помогут вылечить мальчика. — сразу после осмотра заявила Инес. — Картал, кем ты хочешь стать в будущем? — Футболистом, как Зинедин Зидан. — А… Француз, который играл за… Ювентус вроде. Парень несколько раз кивнул, а Инес засмеялась. — Арин, у тебя очень хороший сын, — с улыбкой на лице сказала абруццезе. — Я знаю, — прошептала девушка, — он весь в своего отца. Инес погладила по голове малыша и вышла вместе с Арин из палаты. — Думаю, что завтра начнём ему давать лекарства, деньги у тебя… — С собой, — договорила француженка. — Отлично, сейчас тогда пойдём к врачам, я тебе чек выпишу и ты оплатишь. Пока можно малую сумму дать, посмотрим как первые 3 дня организм себя поведёт. Я посмотрела анализы мальчика, у него очень хороший организм, если он выдержит, то думаю, что лекарства победят быстро эту болезнь. — В какой срок? — Надеюсь на четыре — пять недель. У прошлого моего пациента болезнь прошла за семь недель, но у него чуть хуже состояние было, главное — надежда. Будем надеяться, что все пройдёт гладко. — Спасибо тебе огромное… Я даже не знаю… Я… — Брось. Ты бы слышала Пьеро, я никогда не видела и даже не представляла, чтобы он так переживал. У вас с ним что-то… — Что? — удивленно посмотрев на абруццезе произнесла Арин. — Нет! Нет! И ещё раз нет! Он ужасный человек! Я таких в жизни не встречала никогда. — Да, Пьеро такой. Но ты… — Инес замешкалась и её голос стал мягче. — Ты на него так повлияла, он сам не свой. Надеюсь жизнь когда-нибудь его потрясёт. — Может быть ты ко мне заедешь? — спросила Арин. — Поешь? Дорога была долгой, наверное… — С радостью, — прервала Инес и засияла от такого предложения, — я бы отведала твой буйабес. Арин улыбнулась и вместе со своей новой знакомой села в машину. Добравшись до дома, француженка приступила к приготовлению своих фирменных блюд для своей гостьи. Во время ужина, Арин решила поспрашивать Инес. — Прости за вопрос, но… Как ты познакомилась со своим женихом? — С Джанлукой? Он к нам пришёл в центр, вместе со своей девушкой. Я тогда только стала врачом. После долгой смены пошла за кофе и… — Инес взяла бутылку вина, сделала глоток, но побоялась продолжить свой рассказ, скорчив гримасу, она продолжила. — Случайно облила на него кофе. Я извинялась 1000 раз, а он, по его рассказам, в тот миг в что-то почувствовал ко мне. Затем Джанлука стал приезжать часто в больницу, посещал детей, пел им. Я сама даже не помню как согласилась пойти с ним на свидание. Но точно помню, что это было после пяти его посещений. И знаешь что? Он сломал руку из-за меня на первом же свидании! Я конечно раньше времени не хочу говорить, но меня все называют «Мать Терезой», все дети, которые становятся моими пациентами вышли из больницы здоровыми. На работе всегда везёт, а видишь, в личной жизни я сломала руку своему будущему жениху. Вот так вот. Инес рассказывала с таким трепетом о Джанлуке, что сама не заметила это. Арин очень понравилось слушать эту девушку, что сама не замечала как смеялась и улыбались. — А ребята, они все ещё собираются группой? — продолжила свой вопрос француженка. — Иногда, сейчас у них двухмесячный перерыв, в начала августа у нас свадьба с Джанлукой, кстати буду рада видеть тебя, а если ещё сын выздоровеет, то и с ним тоже, даже вдвойне!. А потом с сентября месяца каждый займётся своими делами. Пьеро уедет по разным театрам, Иньяцио займётся продюсированием, первое время в Марсале, а затем уедет в Болонью, а Джан поедет в США, затем вернётся в Италию, для записи своего альбома нового. Они собираются раза 3-4 в году. В этот раз это уже был третья встреча, Пьеро настоял. Эти ребята ещё те машины. — А Иньяцио, у него девушка, так? — Але? О да. Они уже столько лет вместе, но он пока не решается сделать ей предложение и правильно делает. Сейчас все то, что они нажили, постепенно теряется. А после Дня Рождения Пьеро так и вовсе они начали ещё больше выяснять отношения, Джан говорил, что Иньяцио уехал к родителям обратно. — Очень жаль слышать такое… — проговорила Арин. — А ты? Как ты оказалась здесь в Наро? — дожёвывая салаты, поинтересовалась Инес. — После смерти мужа на меня набросились его родственники, начали обвинять меня во всем и… они хотели забрать Картала. Моего мужа даже не успели похоронить, а его семья подала иск на меня в суд. Я плохо помню, что и как все это было, но благодаря моему брату я выиграла дело, но поняла, что не смогу находиться во Франции, а потом… Будет смешно звучать, я подошла к карте и просто ткнула пальцем куда поехать и так попала в Наро. Моего мужа нет 7 месяцев, а я уже в совершенно новом и другом для меня месте. — Ты доверяешь судьбе? — спросила Инес. — Да, — тихо произнесла Арин, — я верю ей, но скорее всего судьба испытывает меня, иногда мне кажется, что я сломаюсь. Это все тяжело на меня влияет. — В Наро есть Пьеро, — засмеялась абруццезе, — хотя да, это я так, никто из нас терпеть не может этих временных девушек Пьеро. — И у него не было постоянной? Одной? — Была, но наверное лет 10 назад. Ты только не попадайся в его удочку. Тебе ведь… — 25 лет, — дополнила Арин. — Вот видишь, мы с тобой ровесницы, я бы в жизни никому не пожелала Пьеро в качестве жениха. Но по рассказам Джанлуки, Бароне был совершенно другим, хотя меня никто не просвещал, что произошло с ним и когда. И не важно, судя по его действиям сейчас, так и хочется воскликнуть, чтобы его жизнь потрясла не на шутку. Уж слишком много хлопот он доставляет и иногда ты знаешь… Ох, как же мягко сказать… — Подбешивает? — дополнила Арин. — Да! Именно. Но конечно Джанлука всех их лучше, — засмеялась Инес, — и кстати, я видела у тебя тут девушку одну, кто она? — Это Сечиль, я вчера её спасла, бедняжка стала беженкой, и я ей решила помочь. — Почему она тогда не присоединилась к нам? — Маылшка ещё стесняется, — усмехнулась Арин, — и она итальянский ещё не в совершенстве знает, да и мне её пока в первое время нужно укрывать, ведь она без документов. — У нас был один знакомый, он работает в миграционной службе, я спрошу, что можно будет сделать. — Только аккуратно, прошу, — затревожилась Арин, — если она вернётся на Родину, то ей будет там плохо, её нужно обустроить здесь. Инес улыбнулась и кивнула француженке. Тем временем, сидя за пианино Пьеро наигрывал разные арии из опер. Если сначала он пристально следил за тем как играл и как пел, то постепенно его взгляд уходил в никуда. На секунду остановившись, тенор закрыл глаза и вспомнил вчерашнюю ночь с француженкой. Он стал покусывать губы, казалось, что пальцы снова трогают её тело… — Нет! — закричал Бароне и захлопнул крышку от пианино. — Никогда этому не быть! Сицилийцу хотелось убежать от всех проблем, в голове не складывалась одна картинка. — Мария! — закричал наконец он. — Мария! Но в доме была полная тишина. Пьеро цокнул, затем пошёл за своим телефоном, чтобы набрать номер своей сестры. Но за секунду он передумал и кинул телефон на диван. Сицилиец не мог контролировать себя больше, он взял ключи от машины и решил направиться в ближайший клуб, чтобы отдохнуть. Приехав в назначенное место, Пьеро решил сразу пойти на поиски невинной жертвы. Кругом его встречали знакомые, он здоровался с ними быстро и ускорял шаг к барной стойке. Около неё сицилиец увидел одну блондинку. Сев рядом с ней, Бароне угостил незнакомку коктейлем, чем сразу порадовал её. — Как тебя зовут? — заговорил сразу тенор. — Прямо сразу? - затревожилась девушка. - Без приветов? И девушка, вы сегодня отлично выглядите. — Это лишь формальность, ненавижу её, так как тебя зовут? — Арин! — закричала блондинка. Пьеро сразу побледнел. Он решил переспросить свою новую жертву: — Как? — Ариелла! — ещё громче закричала девушка. — Красивое имя… — заулыбался сицилиец. Девушка засмеялась и опустила свои глаза. На полной громкости звучала клубная музыка, но в голове у тенора начали отголоском возникать голоса, голос Арин… Его стоны во время вчерашней ночи, как ему было невероятно хорошо с ней... Пьеро схватился за свою голову и скорчил лицо. — Уйди! Уйди! Уйди! — кричал он. Блондинка была ошарашена поведением Бароне и быстро скрылась. Нет, и в клубе не нашлось того места, где можно было бы уйти от своих проблем. Пьеро всего трясло, он понимал, что не смог бы даже переспать с той блондинкой. Сицилиец заказал себе виски, допив его, он направился к выходу. Кругом были красивые девушки, но молодой человек не мог смотреть на них, от них у него сразу начала кружиться голова. Тенор решил вернуться в своё гнёздышко, где ему всегда бывает хорошо. Скорость машины достигала больше 110 км/ч, он жал на газ, как только мог, ему было безумно жарко, не хватало воздуха. Сицилиец просто вбежал в свою квартиру и рухнул на кровать, нюхая запах покрывала… подушки… Все ещё пахло ею, милою Арин. О этот чертов запах! Уткнувшись в подушку, тенор стал плакать и произносить одни и те же слова. — Нет… Нет… Нет…