По прямой

Поговаривают, эти кареты тащат за собой крылатые лошади. И помнится, Хагрид проводил парочку бесполезных занятий, где и вещал об очередных «милых» зверюшках — фестралах. Не приведи Мерлин заполучить «прекрасную» возможность лицезреть это «чудо»! Ведь для этого нужно воочию увидеть смерть человека. Так не лучше ли и дальше оставаться в блаженном неведении? И конечно, на ощупь я бы сумела подтвердить или опровергнуть существование этих животных, но не очень разумно подносить руку к тому, чего видеть не можешь. Пусть плоть, пусть воздух — для меня мир с ног на голову не перевернётся. В любом случае это неважно — сегодня я еду в карете в последний раз. Правда, большая часть пути превратилась в пытку. И все из-за нескончаемого нытья Малфоя. Видите ли, Его Светлейшество не желало тратить кучу времени в дороге, когда есть камин и порталы. Интересно, Крэбб с Гойлом каждый год это слушают, или он специально для нас старается? — Драко, — обманчиво ласково обратилась я к младшему Малфою. Он недоумённо на меня уставился. И тут у меня кончилось терпение. — Хватит уже! Надоело! Твой отец без пяти минут Министр, помнишь? Значит, именно ты в первую очередь обязан поддерживать вековые традиции. — Но эти Грейнджер и Уизли... — Помогают директору МакГонагалл разобраться с бумажной волокитой. Надо думать, ты хотел стать школьным старостой вместо них и носиться как настёганый? Нет? Так помолчи и сиди спокойно. Драко насупился и отвернулся к окну. — Тогда на кой чёрт нужны другие профессора? — пробормотал он, вглядываясь в сумрак. — Астрономическая башня показалась, — подметил Гарри, на мгновение приоткрыв один глаз. Тем временем Астория продолжала тихо-мирно сопеть в обе дырочки у него на плече и клацать челюстями на каждом ухабе. Интересно, с какой это стати они такие измотанные? Впрочем, не моё это дело. Хогвартс, старый добрый Хогвартс вновь принимал учеников после долгого лета и одинаково гостеприимно распахивал двери и перед впервые сюда входящими, и перед старожилами. Мерцающие в полутьме фонари, тихонько потрескивающие под колёсами ветки и какие-то неестественные всполохи в воздухе — будто вечером пересекаешь загадочный парк. Но я уверена — всех захватила особая атмосфера таинственности и причастности к чему-то... волшебному? Прежде чем войти, на секунду задержалась. И вот в последний раз переступила порог в первый день осени в качестве студента. В последний раз села наблюдать за распределением. И в последний раз увидела, как заместитель директора (теперь эту должность занял Флитвик) аккуратно устанавливает трёхногий табурет и бережно выносит ветхую Шляпу. Приветливо улыбаясь, он вперевалочку ушёл за будущими первокурсниками. Сразу после входа на территорию Хогвартса чувствовалось, как за последние месяцы тут всё изменилось. Снова веяло какой-то детской наивностью и беззаботностью. Больше не давила витавшая в воздухе напряжённость, что царила здесь в последние годы. Даже дышалось легче! А тут и там слышались оживлённые разговоры и весёлый смех. Даже завидую новеньким — последующие годы наверняка станут для них самыми счастливыми. И никакой надвигающейся войны и прочих неприятностей «за авторством» Тёмного лорда. Никаких василисков и дементоров. Ни-че-го! Долгие века одной из визитных карточек Хогвартса был потолок в Большом зале. Им восхищались и заморские гости, и зелёные новички. Взглянув наверх, я непроизвольно задержала дыхание, и тут же с облегчением выдохнула. А на лице сама собой появилась улыбка. После эпического сражения Дамблдора и Волдеморта мне (как и Астории с её поклонником) удалось побывать в Большом зале. Домой мы вернулись понурившись — от потрясающего зала, где когда-то мы с ужасом и трепетом ждали вердикта древнего артефакта, ели каждый день, болтали, смеялись, да и вообще проводили уйму времени, не осталось ничего. Выбитые и расколотые плиты, разломанные преподавательские стулья и рассыпавшиеся в прах столы и скамьи, пострадавший от огня затопленный пол, выщербленные стены… а вместо знаменитого зачарованного потолка — темнота. Смерть, разруха и запустение… только непонятно откуда взявшийся ветер гуляет. Вот такое неприятное зрелище нас поджидало. Однако усилиями Флитвика, учёных из Отдела Тайн и даже прибывших специалистов из Франции наследие Основателей удалось восстановить. На самом деле — даже лучше стало. Раньше преобладали холодные оттенки, а теперь — тёплые. Даже уютней получилось. Распределение шло своим чередом. Пока ещё не первокурсники поочередно на подгибавшихся ногах подходили к преподавательскому столу, откуда их отправляли за нужный стол. Очередь редела, и когда последнего первокурсника зачислили в Гриффиндор, Драко хмыкнул. А вот сидевшая по правую руку Астория за всю церемонию даже не шелохнулась. Сейчас её интересовала только одна персона, но та за другим столом болтала с друзьями. Я только покачала головой и взглянула на встающую МакГонагалл. Рядом поднялся (пока ещё) министр Фадж. Он-то и взял слово. Если раньше понять не могла, как это он умудрился забраться так высоко, то теперь всё встало на свои места. Мастерски играя словами, министр долго разливался соловьём по поводу окончания войны и её последствий, необходимых изменений в обществе и прочей белиберде. Которую детям слушать вовсе не обязательно. Благополучно пропустив большую часть речи, я навострила ушки только когда заговорила МакГонагалл: — Прежде чем начнётся пир, хочу сделать несколько объявлений. Во-первых, Запретный лес остается запретным для всех, кто не хочет умереть самой страшной смертью. — Я с ностальгией улыбнулась. Кое-что остаётся неизменным. — Во-вторых, в преподавательском составе произошли некоторые перестановки. Как вы уже знаете, пост директора школы перешёл ко мне, и я постараюсь достойно продолжить дело покойного директора Дамблдора. Ещё хочу сообщить, что Прорицание в Хогвартсе больше не изучают. — В целом студенты отреагировали положительно. Сумасшедшую Трелони никто не любил, за исключением таких же «загадочных» Патил и Браун. — Пост преподавателя Защиты от Тёмных Искусств займёт бывший аврор Грегори Ллойд, — мужчина лет сорока приветливо поднял руку и в целом выглядел вполне дружелюбно. — И последнее — завхоз Аргус Филч поблагодарил Хогвартс за счастливые годы и теперь наслаждается заслуженным отдыхом. А на его место... Именно в этот момент двери распахнулись настежь и вошла жабоподобная женщина с жеманной улыбкой на губах. Зал накрыла тишина. — Представляю вам Долорес Амбридж! — Здравствуйте, дети! — та улыбнулась ещё шире. Те, кто её уже знал, умолкли и начали угрюмо переглядываться. И не совсем понимали — то ли радоваться уходу Филча и назначению Амбридж на такую должность, то ли биться головой о стол. Почти все профессора мрачно уставились в тарелки, а вот МакГонагалл проявила поистине железную выдержку. Во всяком случае, на её лице не дрогнул ни один мускул. Словно не замечая раздражённых взглядов, Амбридж резво добралась до своего места. Сидевший по соседству Северус Снейп застыл подобно статуе и, кажется, даже стал меньше ростом. А вот на его лице заиграли желваки. Пока взгляды студентов скрестились на директрисе, которая, по их мнению, подложила школе самую настоящую свинью, я воззрилась на бывшего заместителя министра. А та украдкой кидала полные обожания взгляды на соседа в чёрном и поправляла причёску. О да, нас точно ждут интересные времена. Я мрачно улыбнулась. * * * — Минерва, разве разумно было приглашать эту... эту женщину обратно в Хогвартс? Тем более теперь, когда её выпнули из Министерства. — Я притаилась за доспехами. Решив в два часа ночи заглянуть на кухню, никак не ожидала наткнуться именно на эту парочку. А уж подслушать их беседу — тем более. — О, поверь, Филиус, надолго она не задержится. Фадж извинялся невыносимо долго. И, в конце концов, заверил, что месть будет быстрой. Назвать это подачкой язык не поворачивается. — Месть? — Твой отменный слух тебя не подводит. — Они шли медленно, никуда не торопясь, и я начала уставать. Та ещё задачка — стоять по стойке «смирно». Стоит пошевелиться — и доспехи могут скрипнуть. Не горю желанием нарваться на отработку в первый же вечер. — А её заинтересованные взгляды в сторону Снейпа? Как они сочетаются со словом «месть»? — Понятия не имею. Давай просто ждать и наблюдать. — Ох, не люблю я эти секреты, — проворчал полугоблин. Они уже скрывались за поворотом, однако до меня по-прежнему доносились приглушённые голоса. По почти пустынному коридору вовсю гуляло эхо. Я осторожно вышла из укрытия, размяла затёкшие ноги и с облегчением выдохнула. Плохо, что Поттер — не слизеринец, и не живёт со мной в одном общежитии — ни мантии, ни карты у меня нет. А так бы не пришлось красться. Скорее бы новую мантию прикупить — чары на старой давно «выдохлись». Так, куда это я собиралась? Точно — на кухню. * * * Дни шли за днями, летели недели. Выпускной год с самого начала обещал быть сложным и загруженным. Так и получилось. Приходилось спозаранку включать мозги и упорно учиться, а позже — корпеть в общей гостиной над массой домашней работы. И только в воскресенье мы могли себе позволить расслабиться где-нибудь под деревом на берегу озера. Первое, что бросалось в глаза — обстановка в школе разительно изменилась. Никаких серьёзных ссор между факультетами — каждый копался в своей песочнице. И вообще, в первую очередь всех беспокоили собственные проблемы. Разве не удивительно? Я ещё могла поверить, что родители слизеринцев запретили своим чадам задирать гриффов. Наш факультет — логово расчётливых хладнокровных змей, которые вполне способны избегать открытых конфликтов. Но вспыльчивые и неспособные себя контролировать гриффиндорцы?.. Должно быть, МакГонагалл на правах директора и бывшего декана сумела вправить им мозги. Ну и отлично — моя хата с краю, а на чужих наплевать. После того, как Тёмный лорд сыграл в ящик, почти всех причастных к его «организации» загребли в ДМП. И в итоге лишили любых наград, привилегий и даже хранилищ в Гринготтсе. И как Фадж осмелился пойти на такое? Да ещё и на гоблинов надавить сумел. И куда только подевалась их хвалёная независимость? Во министр даёт! Лишь немногих не удалось повязать. Люциус проделал колоссальную работу, составив почти на каждого Пожирателя своеобразное досье, приложив воспоминания о личных встречах. Сами понимаете, какой компромат получился. Теперь он герой, награждён Орденом Мерлина первой степени, пользуется полным доверием Министра и глубоким уважением сотрудников Министерства. Даже простые волшебники, не слишком-то жаловавшие «набитого золотом павлина с тягой к тёмным искусствам», внезапно воспылали любовью к «спасителю нации». К самому настоящему Мессии, убившему Тёмного лорда. Неудивительно, что скоро он займёт место Фаджа. Удивительно другое — как стремительно меняется общественное мнение. Прямо на глазах. Несколько проникновенных статей, пара-тройка интервью лиц, обладающих изрядным политическим весом, — и вот он уже на коне и весь в белом. Ладно, пускай. В основном именно благодаря им с Фаджем в волшебном сообществе Британии наблюдаются положительные изменения. И все рады. Ладно, я в политику не лезу и лезть не собираюсь. Тем временем наступил октябрь и принёс с собой непогоду. А вместе с ней испортилось настроение у всех семикурсников. Кому-то пришло в голову, что горы домашней работы больно уж низенькие, и остальные профессора с воодушевлением поддержали коллегу. Все гуляют и развлекаются, а будущие выпускники чахнут над учебниками и свитками. Настроение катится вниз, словно Сизифов камень с горы. Приятно одно — не только нам так несладко. При взгляде на физиономию Снейпа даже у меня просыпается толика сочувствия. Весь Хогвартс шушукался о его романе с Амбридж. И, надо сказать, поводы были. Завидев зельевара, у Амбридж тут же просыпалось желание прихорашиваться. А считая, что никто не замечает, она с подростковой робостью противненько так хихикала. По школе быстро разлетелись рассказы различной степени пикантности, от которых сам Снейп срывался пуще прежнего и доводил бедных первокурсников до слёз. Одновременно он стал более осмотрительным и пугливым. Стоило на горизонте показаться чему-то розовому, и Снейпа как ветром сдувало. Кто ж захочет, чтобы их видели рядышком и сплетничали ещё сильнее? Начиная со второго, все курсы обнаглели настолько, что на баллы попросту наплевали. А отработок стало так много, что деканы почти всё спускали на тормозах. Вызывали к себе в кабинет, мягко выговаривали и отпускали восвояси. Репутация «ужаса подземелий» рушилась на глазах. Даже в самых радужных снах с розовыми слониками я и мечтать о таком не могла. Ан нет, получите и распишитесь! И сколько бы Снейп не настаивал, чтобы ему помогли, наша замечательная директриса только плечами пожимала. А получив несколько отказов уволить нового завхоза, для начала он стал пореже появляться в Большом зале, а затем и в коридорах. Так что бродить по школе по ночам стало привычным делом. Впрочем, он это заслужил. Может, дать ему пинка в нужную сторону? В объятия любимой жабочки, например? * * * — Почему ты так уверен, что это подействует? Он же зельевар, как-никак. Снейп почти такой же параноик, как Грюм. Может, он как хомяк — за щёки безоары прячет? — Даф, хватит нудеть. Всё продумано. — Ну, сами смотрите. Если что, я предупреждала. — Гарри, а ты что скажешь? Да, Фадж дал зелёный свет, и нам, конечно же, ничего не будет, но... — Добби всё сделает в лучшем виде. Так ведь, Добби? Эльф счастливо закивал — того и гляди голова отвалится. Обратно сам прилаживать будет. Ага, с песнями и плясками. * * * Следующее утро как раз было воскресным. Появилось непреодолимое желание поспать подольше, понежиться в тёплой постельке и вообще никуда не ходить. Но разве можно пропустить намеченное представление? Если всё пройдёт по плану, мы рассчитывали посмотреть целый спектакль. Самое сильное любовное зелье Снейпу в кофе — ну кто ж такого ждёт? Повёрнутая от Империуса на Снейпе Амбридж и повернутый от любовного зелья на Амбридж Снейп — будет от чего надорвать животы. Словно сонные мухи, тянулась в сторону Большого зала вереница студентов. Сейчас их было гораздо меньше, чем в будни. Не всем же под силу вставать в выходной с первыми петухами. Их проблемы — лишают себя хлеба и зрелищ. В прямом смысле. Стол нашего факультета оказался заполнен едва ли на треть. Впрочем, остальным тоже похвастать было нечем. Но что самое странное — преподавательский стол пустовал полностью. Причём стулья, похоже, отодвигали в спешке. Что ж такого стряслось? Кофе с круассанами — и желудок довольно заурчал. А вот и почта. Влетевшая стая птиц стремительно спикировала над столами, сбросила с сотню экземпляров сегодняшнего «Пророка» и так же молниеносно испарилась. Пара капель помёта растворилась в воздухе, слегка не долетев до макушек «барсуков», однако те даже не заметили. Слишком уж были потрясены, взглянув на первую полосу. Развернув собственный экземпляр, я поразилась не меньше. Трагедия в школе чародейства и волшебства Хогвартс. Как нам стало известно, в четыре часа тридцать две минуты после полуночи во всеми нами любимой школе произошло убийство. А спустя четыре минуты случилось ещё одно несчастье — на этот раз человек свёл счёты с жизнью. Речь идёт о двух членах школьного персонала — Долорес Джейн Амбридж, которая с этого учебного года получила место завхоза, и Северуса Тобиуса Снейпа, который на протяжении пятнадцати с лишним лет являлся деканом Слизерина и профессором зельеварения. Доподлинно неизвестно, что привело к этой ужасной трагедии, но, по заверениям министра Фаджа, чтобы прояснить все детали, будет сделано всё возможное. «Ежедневный пророк» будет внимательно следить за ходом расследования и обязательно информировать наших читателей. Многие отзывались о Северусе Снейпе как о гениальном зельеваре и прекрасном учителе. Долорес Амбридж продолжительное время занимала пост заместителя министра магии и пользовалась заслуженным авторитетом. Вся магическая Британия скорбит вместе с Хогвартсом, где случилось столь вопиющее событие... Дочитывать я не стала. Хвалебные речи в честь усопших — сплошное лицемерие. И никто даже не заикнулся о мерзком характере Снейпа и самом натуральном садизме Амбридж. Впрочем, о мёртвых плохо не говорят. Конечно, если ты не Волдеморт или кто-нибудь из его «свиты». Тут в зал влетел Колин Криви с какой-то стопкой. Растеряв по дороге где-то треть, он подлетел к родному столу и стал что-то верещать. — Утром проснулся, а на тумбочке вот что! — только и достигло моих ушей. Он рассыпал стопку по столу, чем пробудил моё любопытство. Тихонько призвав бумажный прямоугольник прямо с пола, я поняла, что держу в руках фотографию. Снимок сделан довольно удачно. Даже профессионально, можно сказать. Чёткий, не размытый и под правильным углом, поэтому всё можно разглядеть в деталях. Картинка произвела на меня неизгладимое впечатление. Астория жаждала отомстить Снейпу и унизить его, а Гарри хотел для Амбридж того же самого? Что ж, они будут безмерно довольны. Раскинув руки, на кровати лежал посиневший труп. Половину лица закрывала маска для сна, но угадать в мертвеце Снейпа — проще некуда. А вокруг шеи был обмотан... розовый бюстгальтер. Неподалеку висело ещё одно тело — конечно же, нашего завхоза. Амбридж уронила голову на грудь, поэтому можно разглядеть злополучную «веревку», которая уж больно напоминала те злосчастные стринги моей любимой сестрёнки. Без магии тут точно не обошлось. Сидевший неподалёку жук перелетел подальше. Немного посидев и пошевелив тонкими усиками, он легко вспорхнул и скрылся. Бесстыжих глаз Гарри и Астории я так пока и не видела.