Один линкор без четверти орудийных систем, три крейсера, девять фрегатов, около двадцати мелких кораблей прикрытия, да полторы сотни истребителей — все они старались как можно быстрее покинуть место недавнего сражения, чтобы избежать до сих пор случающихся случайных взрывов и столкновений с обломками. А в это время оставшиеся двадцать девять дредноутов прошедших сквозь вражеский флот перестраивались позади его остатков.
— Согласно моим подсчётом нам хватит сил, чтобы добить первый флот. На данный момент Республиканцы потеряли сорок шесть процентов военного потенциала, когда как мы лишились около семидесяти, — подвёл итог Крейн.
Кайл решил не вдаваться в подробности и не уточнять, что сойдись они в открытой перестрелке, им бы ценой всего флота не удалось подбить даже четверть вражеских сил, сейчас ему было чем заняться. У «Летних» всё ещё оставался второй флот, который хоть и был меньше первого, но всё равно оставался грозной силой, а гениальные идеи очень некстати подошли к концу.
— Итак, у нас двадцать девять дредноутов, из которых два в таком состоянии, что их можно сдавать на металлолом, плюс двести сорок истребителей и тридцать девять бомбардировщиков. Какие идеи, кэп? — спросил Диккенс.
Ответить ему не успели, Крейн внезапно сменил картинку на обзорном стекле, показывая теперь не остатки первого флота Республики, а эскадру, висящую возле орбитальной станции Лайовы. Вскоре стало понятно, что именно привлекло внимание бортового компьютера. Орудия станции завращались и, нацелившись на ближайшие корабли флота вторжения, открыли огонь.
— Ха, а конфедераты реабилитировались в моих глазах! Видимо, у высадившегося туда десанта случились какие-то проблемы, — засмеялся довольный Серв.
Резерв, который уже собирался прыгать в сторону остатков первого флота вновь принялся менять курс, как и третья эскадра, висевшая с другой стороны планеты. Все они направились к орбитальной станции и вступили с ней в перестрелку. Экипаж «Протектора» решил не терять шанс и, подойдя чуть ближе начал методично обстреливать из крупнокалиберных дальнобойных орудий всё, что подавало признаки жизни среди руин погибшего флота.
Позволив орудиям автоматически вести огонь, команда, не отрываясь, следила за боем, разворачивающемся по ту сторону планеты. Космическая станция Лайовы была по настоящему огромна и вполне успешно могла гарантировать безопасность на орбите, но всё же не была предназначена для сражений против целых флотилий. Сотням её орудий удалось вывести из строя уже, по меньшей мере, четыре крупных корабля противника, но ответный огонь постепенно выводил из строя всё больше и большё боевых пунктов базы.
Спустя десять минут героического сопротивления, последнее орудие на станции смолкло, из десятков пробоин вырывалось пламя, а воздух мгновенно улетучивался. Если на станции ещё и оставался кто-то в живых, то ненадолго.
Объединившийся, хоть и теперь немного потрёпанный второй флот, развернувшись, направился в сторону «Протектора». Двадцать девять дредноутов выстроились в боевой порядок и неподвижно ожидали приближающегося врага.
Объединившись по пути с останками первого флота, соперник перегруппировался и выстроился напротив. По самым оптимистичным подсчётам флот Республики превосходил их по огневой мощи, по меньшей мере, в три с половиной раза, а трюками их уже не взять, для этого было слишком мало сил.
— Что прикажете, капитан? — поинтересовался Крейн, — рекомендую отступление, так мы сможем сохранить хотя бы оставшуюся часть флота.
— Никакого отступления, сейчас что-нибудь придумаем, — неуверенно пробубнил капитан, нервно посматривая на часы. Судя по времени, он уже давно должен был быть здесь, это опоздание всё больше и больше злило Кайла, — Диккенс, не можешь подрубиться и к их авиации?
Уткнувшись в терминал, ледоруб принялся активно что-то изучать, и уже через несколько секунд сокрушённо покачал головой.
— Нет, кэп, они все пилотируемы. Но если кто-то из них пройдёт в радиусе трёхсот метров от меня, смогу на пару минут сбить им системы наведения, не больше. И то, если у компьютера хватит мощности.
Кайлу доводилось сражаться во многих боях, его боевой опыт исчислялся тысячами сражений против одного из лучших флотоводцев в мире, но при таком раскладе сил он не знал, что и предпринять. Не видел возможности, кроме как отступить.
А в это время второй флот Летней республики постепенно пошёл на сближение, оставляя противнику всё меньше и меньше пространства для манёвров, а значит и для отступления, решение надо было принимать мгновенно.
Внезапно радары зафиксировали небольшой разрыв пространства и появление нового корабля прямо около «дюз» Республиканцев. Приблизив камеры, Кайлу удалось рассмотреть его. Ничем не примечательный пятнадцати метровый патрульный катер Конфедерации, каких тысячи.
Капитан встал с кресла и, обойдя Крейна, спустился вниз, встав возле самого стекла. В отличие от Сабины, Сервия, Диккенса, Крейна и даже адмирала Левалона, Кайл знал, что это значит. Знал, что теперь отступление не нужно.
И словно в подтверждение его мыслям, проявляя храбрость экипажа, а также гений пилотирования и расчёта, буквально в двадцати километрах позади флота республики вышли из прыжка сотни кораблей Конфедерации, незамедлительно открывая огонь, ведь где конкретно находятся враги, они узнали заранее.
Послушные воле капитана, дредноуты как один тронулись с места и поддержали обстрел противника.
Зажатые планетой и дредноутами с одной стороны, и флотом Конфедерации с другой, Республиканские эскадры практически сразу же прекратили тщетные попытки сопротивления и начали прикладывать все усилия к тому, чтобы выйти из боя, покинув систему.
Запретив Крейну пускаться в преследование, Кайл вернулся на место, и устало упал в кресло, наблюдая за тем, как большая часть флота Конфедерации разворачивается и переходит к преследованию противника, оставляя висеть напротив «Протектора» лишь «Стальной горизонт»* — четырёх с половиной километровый флагман флот-адмирала Эктора.
— Можно считать, что битва закончилась нашей победой, вражеский флот удалось откинуть от Лайовы, — констатировал Крейн.
В рубке повисла гробовая тишина, все ждали от него продолжения, но тот предательски замолчал.
— Значит, мы прошли испытание и теперь можем закончить симуляцию и получить полный контроль? — аккуратно уточнила Сабина.
— Разумеется, нет. Ваши действия погубили три четверти флота, и без чужой помощи вам бы ни за что не удалось справиться. Вы с треском провалились, — не колеблясь, ответил Крейн.
— Чего? В каком это смысле? Ты сам ввёл сюда флот и оставил станцию на нашей стороне, не сделай ты этого, мы бы сами что-нибудь придумали! Это ты всё подстроил, так что эта попытка не засчитывается! — резко вскочил Серв и, упершись руками о заборчик, отделяющий его от изображения бортового компьютера, принялся орать.
Слушая спор, Кайл только сейчас допустил мысль о том, что возможно он ошибся, когда несколько часов назад принял своё решение, но теперь уже было поздно, исправит что-либо теперь невозможно. Незаметно введя команду Крейну, он отменил один из предыдущих приказов и с замершим сердцем подготовился отвечать за свои поступки.
— Займите своё место, командир артиллерии. Вы должны понимать, что я не могу контролировать передвижение флотов Конфедерации Свободных Государств, — монотонно парировал нападки Крейн.
— В смысле, не можешь контролировать? Конечно, можешь! Стоит нажать пару кнопок, как симулятор сюда хоть весь флот Карголской империи выведет, — нервно возмутилась Сабина.
— Да, но только это не симулятор.
В комнате вновь повисло напряжённое молчание, которое нарушали лишь еле слышное гудение работающих приборов, да редкие звуковые уведомления.
— В каком смысле, не симулятор? Но это не может быть мостик, он совсем в другой стороне, — неуверенно заговорила Сабина.
— Это запасной мостик, на тот случай, если основной будет повреждён, он находится в недрах корабля. Поэтому сейчас мы действительно находимся на орбите Лайовы, а флот-адмирал Эктор желает с вами связаться, я бы не рекомендовал игнорировать его вызов.
— Погоди, погоди, это невозможно. Ты говорил, что пока мы не получим полный доступ, ты нам даже двигатели не дашь запустить, не то, что угнать флот от Ока и, потеряв семьдесят процентов сил на Малбонских кораблях напасть на их союзника, — поразмышляв, нашёл логическую неточность Сервий.
— Именно, но во время обеденного перерыва капитан Юстин провёл против меня бой на симуляторе и прошёл испытание, после чего получил полный контроль над кораблём и флотом, а затем снял все ограничения.
Три пары глаз одновременно были обращены в сторону капитана, а рубка в который раз за последние несколько минут погрузилась в тишину. Кайл понимал, что должен что-то сказать, как-то оправдаться, но не мог найти ни слова.
— Крейн, скажите пожалуйста, сколько человек погибло по итогам сражения? — с трудом преодолевая стоящий ком в горле, поинтересовалась Сабина.
Бортовой компьютер погрузился в расчёты, оценивая количество подбитых кораблей, количество капсул, выброшенных с каждого из них, количество останков, упавших в атмосферу и свалившихся прямо на столицу, экипаж космической станции и многое другое. В итоге, сведя к минимуму все погрешности, он ответил: «Шестьдесят три тысячи военных Летней Республики, две тысячи восемьсот человек персонала орбитальной станции и порядка двадцати пяти тысяч гражданских, однако последняя цифра ещё не точная».
Кайл не видел лица Сабины, но зато видел абсолютно спокойное, ничего не выражающее лицо Сервия, который покинул своё место, подошёл сзади к креслу тактика, и, обняв сидящего там врача со спины, склонился к ней, зашептав что-то на ухо. Диккенс же с каменным лицом уткнулся в планшет, вот правда Кайл видел, что тот просто пялится на стартовый экран. Лишь изображение Крейна стояло, как ни в чём не бывало.
Резко вскочив, Сабина выбежала из рубки. Кайл попытался пересечься с ней взглядом, но она даже не взглянула в его сторону. Зато Сервий направился прямо к нему. Капитан встал с кресла, но всё равно остался ниже стоящего прямо перед ним артиллериста, спокойно буравящего его взглядом.
— Слышал бы ты то, что она мне сейчас сказала. После стольких лет, Кайл. После стольких лет ты показал, что мы для тебя — лишь довесок, развевающий твою скуку. И знаешь что? Ты ничем не лучше Крейна, — только и сказал тот, после чего развернувшись, также направился к выходу.
Кайл понимал, что должен что-то предпринять, что-то сделать, но не знал, что. Да и как он сможет убедить их в том, что они ошибаются, если они во всём правы — он не представлял. Он лишь знал, что всё образуется, что они ещё поговорят, вновь наладят отношения.
Медленно, словно боясь того, что это может ему принести, капитан развернулся в сторону Диккенса. Тот заметил это и понял, что настал его черёд издавать вердикт. Но, не найдя подходящих слов лишь безразлично пожал плечами, но остался сидеть в кресле. Для Кайла лишь это имело значение. Вернувшись на своё место, он попросил Крейна принять вызов с флагмана Конфедерации, утвердительно ответив на вопрос о том, стоит ли бортовому компьютеру наложить на капитана внешность Крейна.
Замерцав, на обзорном стекле появилась картинка капитанского мостика «Стального горизонта». Не меньше сотни людей сидели на рабочих местах или ходили по рядам, управляя гигантской машиной под названием флот. В нескольких метрах от камеры шестеро высокопоставленных офицеров сгрудились над круглым столом и, тыкая в него пальцами, о чём-то активно спорили, пока один из них не посмотрел в сторону камеры и не шепнул что-то стоящему спиной к ней человеку.
Когда тот развернулся, взору Кайла и Диккенса предстал высокий, красивый коротко стриженый тёмноволосый мужчина, который выглядел один в один как висящее чуть в стороне голографическое изображение Крейна, только несколько старше. На погонах красовалось по одному большому гербу Конфедерации, а левая сторона белоснежного кителя была изрядна увешана множеством орденов и наград.
— Флот-адмирал Эктор Санкари, руководитель первого флота Конфедерации Свободных Государств, — вежливо кивнув, он представился.
— Адмирал Крейн Санкари, — неуверенно пробурчал Кайл.
— В любое другое время я бы возмутился по поводу вашей наглости, кем бы вы на самом деле ни были, но сейчас я всё же хочу отблагодарить вас за помощь. К сожалению, мы не можем распознать ваши опознавательные знаки, — аккуратно намекнул Эктор.
— Это мой личный флот, адмирал, — не растерялся капитан.
— В таком случае, я прошу вас увести его от атмосферы планеты, заглушить двигатели и деактивировать орудийные расчёты. Согласно законам Конфедерации, частные корабли мощнее класса H не могут находиться на орбитах планет в боевом состоянии. К сожалению, я не могу пойти против законов, хотя в этом случае мне бы этого хотелось, — честно признался собеседник.
Согласившись отвести корабли, Кайл также подтвердил согласие подняться на борт «Стального горизонта», чтобы отобедать вместе с командованием флота Конфедерации, поблагодарил флот-адмирала за то, что тот пообещал ходатайствовать о награде для Кайла и пообещал, что перестанет устраивать концерт, притворяясь Крейном Санкари и всерьёз рассмотрит возможность вступления в военно-космический флот Конфедерации. После надлежащих проверок, конечно.
После этого Эктор извинился и, сообщив, что у него ещё много дел отключился, напомнив, что ждёт Кайла с офицерским составом у себя для совместного обеда. Как только связь оборвалась, Крейн поспешил сообщить капитану, что Сервий и Сабина взяли шаттл, находящийся в ангаре, покинули на нём корабль, а затем и систему, совершив прыжок.
***
Дверь в капитанскую каюту с лёгким лязгом захлопнулась. Кайл прошёл до бара, выбрал самый крепкий напиток и плеснул жидкость в приготовленный заранее стакан. Залпом осушив его, он повторил эту процедуру ещё дважды, прежде чем отойти от этого угла с наполненным стаканом в руке.
Дойдя до середины комнаты, он в нерешительности застыл. С одной стороны хотелось упасть на кровать и уснуть, пока «Протектор» в сопровождении ещё двадцати двух уцелевших дредноутов совершал гиперпереход до Ока Санкари. Ведь развернувшись, вместо того, чтобы просто отойти от планеты, они запустили ускорители и ушли в рукав. А теперь у него возникла другая идея… что если получится именно сегодня?
Кайл быстро дошёл до аптечки, без труда нашёл необходимый препарат и направился в ванную комнату. Встав около туалета, он вытащил одну таблетку из пачки и проглотил её, заранее ненавидя себя за то, что он с собой делает.
Эффект не заставил себя долго ждать, тут же скрючившись, его вывернуло наизнанку. Лишь после трёх раз ему удалось остановиться. Решив, что он избавился от львиной доли алкоголя, который мог помешать предстоящему разговору, он ненадолго отвлёкся на приведение себя в порядок, после чего вернулся в комнату и активировал терминал.
Трясущимися от волнения руками он отправил вызов по гиперсвязи генералу Вронкски, главе разведки Конфедерации Свободных Государств. Ответ не заставил себя долго ждать, уже через полторы минуты на экране появился генерал, пронзительно глядящий в камеру.
— Поздравляю, Крейн. Ты вновь помог Конфедерации, а на твоём счету ещё шестьдесят пять тысяч противников и тридцать тысяч гражданских. И на этот раз это не укор, я действительно благодарен тебе, — вгоняя Кайла в оцепенение, сказал генерал.
— Вы уже знаете? — спросил Кайл, но, понимая, насколько глупо прозвучал этот вопрос, спохватился, — Да, конечно, вы знаете. Что будете делать с Летней Республикой?
— Зависит от решения президента, но дело, скорее всего, дойдёт до аннексии. Девять планет — слишком много, чтобы оставить их Малбону. Но, неужели, ты звонил по гиперсвязи, чтобы узнать про это? Тебе мог ответить на этот вопрос любой политолог, — ответил Вронкски.
— Генерал… Я знаю, что мы обсуждали с вами это много раз, — неуверенно начал Кайл, понимая, что генерал уже уловил, куда тот клонить, но всё равно продолжил, — но… вы сказали, что я помог Конфедерации и вы мне благодарны. Может, хотя бы сегодня вы позволите мне встретиться с ним? Хотя бы по гиперсвязи.
— Нет, Крейн, это исключено. И прекрати слать мне деньги, я зарабатываю вполне достаточно и твоя помощь мне не нужна.
Скрестив руки, генерал откинулся на спинку кресла, как бы давая понять, что его решение останется неоспоримым, и что новых тем в разговоре он поднимать не собирается. Кайл так и не придумал, что ответить, лишь сдержанно кивнул и оборвал соединение.
***
Как только цифра в углу экрана стала равна нулю, тоннель гиперперехода рассыпался на тысячи звёзд. Перед ними неподвижно висел голубой шар планеты, вокруг которого степенно вращалось Око Санкари.
— Кэп, — позвал Кайла Диккенс, — из прыжка вышло только девятнадцать дредноутов, хотя от Лайовы отлетало двадцать два.
Ещё раз проверив показания датчиков, Дик обернулся к капитану и вопросительно посмотрел на него. Немного подумав, Кайл осознал, что сегодня ему врать больше не хочется, поэтому честно признался, что спрятал три дредноута на чёрный день. Мало ли как жизнь сложится, лишний корабль никогда не помешает. Тем более дредноут. Тем более три.
Крейн заботливо вывел на экран информацию о входящих звонках. Одновременно звонили из диспетчерской, директор Кассий и Сэнкор Санкари. Чтобы никого не обидеть, Кайл отклонил все три вызова сразу. Хотя на самом деле всё дело в том, что он так и не придумал, что он может сказать, кроме правды, а говорить правду не хотелось.
Да и разве кто-нибудь поверит в то, что Кайл отчаянно защищал Конфедерацию только из-за того, что не мог допустить хоть малейшей угрозы двум её гражданам. При том, что один из них вполне может сам о себе позаботиться и находится в сердце одного из сильнейших кораблей мира, руководя огромным флотом, расположенным вокруг этого корабля. При том, что второго он никогда не видел.
— Диккенс, ты веришь в то, что программа Крейна осталась только на этом корабле и никаких дубликатов нет? — поинтересовался капитан и, получив утвердительный ответ, окончательно уверился в своём следующем шаге.
— Бортовой компьютер, заглушите двигатели всех кораблей, «Протектор» переведите на ручное управление, — дождавшись подтверждения, Кайл продолжил, — сотрите действующие программы, резервные копии и вообще всё, что вы только можете стереть, включая вашу псевдоличность.
Кайл подтвердил приказ и принялся наблюдать за Крейном. Тот как ни в чём не бывало стоял в центре рубки и лишь спустя несколько минут спокойно уведомил капитана о том, что приказ выполнен, а затем моргнув, исчез.
***
Разговор с отцом и директором прошёл не так гладко, как хотелось бы, впрочем, Кайл осознавал, что по-другому и быть не могло. В попытках хоть как-то реабилитироваться в их глазах он даже подсказал несколько вариантов с помощью которых и Машиностроительный Комплекс Санкари и Малбонская федерация могут выйти из ситуации с наибольшей выгодой для себя и наименьшей потерей репутации.
Впрочем, в коей-то веки впервые за много лет старые друзья — директор Кассий и Сэнкор Санкари сошлись во мнении на счёт того, что бы Кайлу следовало сделать со своими советами и с самим собой.
Сейчас, когда вся эта история с «Протектором» подошла к концу, он в очередной раз оценил всё произошедшее за последние сутки и понял, что знай он к чему всё это приведёт, несомненно сделал бы тоже самое. Малбон, отец, верфи, Летняя республика, Серв и Сабина… На деле, последние двое сейчас волновали его гораздо больше остальных, осознание того, что после стольких лет он их обманом заставил пойти на столь ужасные поступки грызло изнутри.
Завтра Кайл перечислит на их счета по два с половиной миллиона, которые те честно заработали, а потом сядет на «Ласточку» и вместе с Диккенсом продолжит бороздить бескрайнее космическое пространство. Позвонит Серву и Сабине, извинится, поговорит, договорится о встрече, чтобы затем вновь объединиться в одну команду. Довёзет наконец-то груз до Улдуза, но всё это завтра.
Немного посидев, жалея и коря себя одновременно, Кайл оживил терминал, находящийся в его комнате и быстро напечатал сообщение.
«Занят?»
«Практически нет, через две минуты совсем освобожусь» — почти сразу же пришёл ответ.
«Сразимся у Мортема? Мне кажется, я придумал новый план»
«Давай. Какой там счёт?»
«Сто двенадцать — сто сорок три в твою пользу в битве при Мортеме и три тысячи семьсот три — три тысячи шестьсот двадцать один — всего»
«Иди заходи, буду через минуту»
Удовлетворившись полученным ответом, Кайл отключил терминал и, встав, направился в соседнюю комнату.
Подойдя к крупной полусфере пятиметрового диаметра, Кайл открыл дверцу и зашёл. Внутри была абсолютная темнота, которую разбавлял лишь свет, падающий сквозь открытую дверь. Зайдя внутрь, он прошёл до середины зала, где встав перед одиноко стоящим креслом на небольшом терминале задал настройки боя, соединив капсулу с точно такой же, но находящейся на «Стальном горизонте» по гиперсвязи, которую, сам того не зная, оплачивал отец.
Стены тут же замерцали и уже через секунду Кайл стоял на капитанском мостике «Стража» — флагманского корабля Конфедерации Свободных Государств. Офицеры, которых нисколько не смущал тот факт, что адмирал был лишь в домашних штанах, принялись наперебой докладывать о том, что со стороны Валгорианы — третьего спутника Мортема, приближается превосходящий по численности Малбонский флот.
— Я начинаю сразу, братец. Никаких «дай мне пять минут на перегруппировку» как в тот раз, — раздался в наушнике насмешливый голос Эктора.
— Не переживай, в этот раз мне не нужно перегруппировываться.
Вскинув руку, потребовав от офицерского состава тишины, Кайл закрыл глаза и принялся из раза в раз повторять одно и тоже.
«Это игра. Главное не позволять ускользать мысли о том, что это лишь игра, иначе станет гораздо сложнее. Это игра, а в игре важна лишь победа».
Открыв глаза, он обвёл ледяным взглядом поле боя. Он знал, что будет делать. Эктор вновь отправится по краю атмосферы, чтобы артиллеристы Конфедерации боялись попасть по находящемуся внизу мегаполису, но в этот раз Крейн постарается скинуть его флот вниз. Сотни тысяч погибших горожан ничего не будут значить. Ведь это игра, а в игре важна лишь победа.
