Большая игра

Внимание, вы подняли Магию до 30, не используя очки характеристик. Магия. Ур. 30. Незачем ломать стены головой, если можно сделать это магией. Выбор класса разблокирован. Колдунья Колдуньи не летают голыми на метлах, колдуньи аристократично наводят порчу. +1,5 к скорости прокачки Темной магии +0,5 к скорости прокачки Зельеварения +10 к Магии +10 к Выносливости Темная чародейка Она мечтала исцелять и дарить другим улыбки, но сглазы у нее все еще получались лучше. +0,5 к скорости прокачки Темной магии +1,5 к скорости прокачки Чар + 5 к Магии +5 к Удаче Количество маны, расходуемой на сглазы и порчи, уменьшено вдвое. Менталист Пусть все снимут с головы шапочки из фольги, от вас она их все равно не спасет. +1,5 к скорости прокачки Легилименции +1,5 к скорости прокачки Окклюменции + 7 к Магии + 3 к Интеллекту Чтение мыслей без палочки и заклинаний теперь реальность. Боевой маг Не влезай — убьет. К Боевому магу лезут только те, кому нечего терять. +1,5 к скорости прокачки Чар +1,5 к скорости прокачки невербальной магии +3 к Ловкости +3 к Выносливости Скорость сотворения ваших заклинаний увеличена на 25%       Вот тут-то я села.       Мерлин, какое же все вкусное! Жалко, конечно, что на выбор мне дают всего четыре класса, но после моего бесполезного Мага и это прекрасно. Кроме того, выбор тут явно предоставляют, исходя из моих предыдущих прокачек.       Так. Сначала то, что я не возьму точно.       Колдунья. Мне не подходит.       Зельеваром я становиться не хочу, Темная магия… я ею еще не занималась. Бонус хороший, больше, чем у остальных, но плюшек больше и нет.       Темная чародейка. Как часто я пользуюсь сглазами? Как выстроить бой? Я задумалась. Экономия маны стала бы приятным бонусом, но, в принципе, с моей скоростью восстановления… Нет. Темная чародейка мне не подходит. Оставалось всего два класса. Менталист или Боевой маг. Может, снова монетку кинуть?       — Ада, — потряс меня за плечо Драко, — ты чего?       — Менталист или боевой маг? — повернулась я к нему.       — Что? — моргнул кузен.       — Я выбираю класс.       Драко хмыкнул и растянулся на диванчике рядом со мной. Удивительно, но сегодня в гостиной было мало народа.       — Давненько ты не вспоминала про свою игру.       — Сейчас вспомнила, что думаешь?       — А какие, — кузен повел плечами, — бонусы?       — Менталист может читать мысли без палочки и заклинаний. Боевой маг колдует быстрее.       Драко закинул руки за голову и задумался. Прогресс.       — Боевой маг, — вздохнув, посмотрел на меня Драко, — времена сейчас неспокойные. В любое другое время я бы менталиста посоветовал.       Да я и сама уже начинала так думать. Да и у палочки моей бонус к боевой магии есть. И Меткалф можно попросить помочь с тренировками. Я кивнула кузену и пошла в спальню. Там, под пологом кровати, я решительно нажала на Боевого мага.

***

      Лирическое отступление.       Ада как-то изменилась. Герберт не мог точно сказать, что в ней изменилось, но она стала какой-то другой.       Сначала он безумно обрадовался тому, что у нее поднялось настроение, она словно начала дышать полной грудью, отбросив все свои проблемы. Ада как будто начала светиться изнутри. Но в какой-то момент Герберт поймал себя на мысли, что перестает ее узнавать. Пугающим было и то, что произошло это практически в течение нескольких недель.       — Моррис, — не выдержал в конце концов Берти, — тебе не кажется, что в Аде что-то изменилось?       Приятель удивленно посмотрел на него:       — Что ты имеешь в виду?       — Я не знаю, — закусил губу Берк. Если бы он сам мог просто это объяснить. — Она… другая.       — Не понимаю, о чем ты, — покачал головой Моррис. — Ада как Ада.       Маркус тоже не заметил странностей в Адаре. Как ни удивительно, но поддержку Берк нашел с неожиданной стороны.       — Берк, — обеспокоенно посмотрел на него Хиллиард, — тебе не кажется, что твоя Блэк начала походить на Меткалф?       — Чего? — вытаращил глаза Берк.       — Я раньше внимания не обращал, но вчера вдруг заметил, что Блэк двигается практически так же, как Меткалф, — Роберт задумчиво посмотрел на Блэк, которая как раз вошла в Большой зал, — за ней такого раньше не водилось.       Слова Хиллиарда заставили Берка по-другому взглянуть на Аду. Она и впрямь начала двигаться как-то иначе! Можно было бы сказать, что она как раз в том возрасте, когда из девочек превращаются в девушек, поэтому… К Мерлину! Она шла не как девушка, она двигалась как боевой маг на дежурстве, она шла как Меткалф. Когда она заходила в любое помещение, ее глаза в первую очередь искали входы, выходы, окна. Она поменялась местами с Драко за столом в Большом зале, и, лишь крепко подумав, Герберт понял, что на старом месте Флинт мешал её обзору на Большой зал. В общей гостиной она стала игнорировать почти все диваны и кресла, кроме тех, что стояли вплотную к стене. Видимо, чтобы не оставлять спину открытой. И Роберт был прав, за ней такого раньше не водилось. Поведение Ады изменилось как по щелчку пальцев, и Герберт представления не имел, что ему теперь с этим делать.

***

Лирическое отступление       Директор Хогвартса Минерва МакГонагалл преподавала почти сорок лет. Репутацию она имела сухого и жесткого человека. Но если бы в этот вечер кто-нибудь заглянул к ней в комнату, он бы сильно удивился.       Женщина в одиночку выпивала, обреченно смотря на пустеющую бутылку. Поводом для горестного времяпровождения стала Ада Блэк.       Первые два года её учебы для Минервы было легко находить в Аде черты Сириуса. Не того, с плакатов на каждом столбе, а веселого мальчишки, что учился на её факультете. Минерва буквально видела его в ней. В каждой её улыбке, движении палочки, наклоне головы.       Северус определенно видел то же, что и она, потому что едва ли не скрипел зубами, стоило девочке показаться ему на глаза. Каково это, находить черты ненавистного тебе человека в ребенке?       Все изменилось в этом году. Северус перестал ее трогать, лишь задумчиво наблюдал издалека. Макгонагалл очень хотела спросить его: «Кого ты видишь сейчас? Ты видишь то же, что я?»       Сегодня во время ужина в Большом зале Минерва впервые за долгое время посмотрела на учеников. Глаза непроизвольно зацепились за двоих учеников-слизеринцев, которые двигались к своим местам. Директор едва не схватилась за сердце, но спустя несколько секунд поняла, что ошиблась.       — Минерва, что-то случилось? — обеспокоенно наклонилась к ней Помона.       — Ничего, — выдохнула Макгонагалл, — просто показалось.       — Показалось? — уточнил Флитвик. — Что показалось?       — Перепутала ребенка с его родителем, — уклончиво отозвалась директор, — бывает же.       — Ой, и не говори, — рассмеялась Спраут. — Учишь их, учишь, а через каждые двадцать лет возвращается ушастая копия, и снова все сначала*.       Через несколько дней Минерва набралась храбрости и спросила в учительской:       — Как думаете, на кого похожа Ада Блэк?       Все преподаватели разом замолчали и задумались.       — На Эллу, конечно! — ответила Помона.       — Да? — моргнула Минерва, которая даже не думала об Элле Фоули.       — На отца, — неохотно произнесла Вектор, — она очень на него похожа.       — Характер абсолютно другой, — возразила Помона, — она похожа на Эллу.       Неожиданно высказался Регнард:       — А я чем больше на неё смотрю, тем больше вижу Регулуса Блэка.       Снейп неохотно кивнул, соглашаясь.       — Вы думаете? — с сомнением спросила Помона. — Регулус… да, что-то есть.                   Неудивительно, он все-таки ее родной дядя.       — А почему ты спрашиваешь, Минерва? — подал голос проницательный Флитвик.       — Мне просто показалось, — ответила Минерва и, развернувшись, вышла из учительской.       Преподаватели недоуменно переглянулись.       Была ли это игра света, или помутнение разума, но Минерва МакГонагалл могла поклясться, что несколько дней назад видела в Большом зале не Драко Малфоя и Аду Блэк, а юных Люциуса Малфоя и Беллатрикс Блэк. — Сохрани нас Мерлин, — прошептала Минерва, сердце снова закололо.

***

      По приезде домой прадедушка Арктурус огорошил меня известием о том, что совершать ритуал по введению Люка в Род и организовывать представление предкам буду я.       Внутри я тут же запаниковала, хотя прадеду сказала:       — Конечно.       Первым делом я подошла к родовому гобелену. Тут-то до меня и дошла вся соль ситуации. Мариус Блэк был выжжен с гобелена. А если восстанавливать, то до Люка есть еще его дед и отец, которые на сто процентов магглы.       Или можно просто принять его отдельно. Тогда он будет в отдалении, едва-едва связан с семьей. Вот, например, Эридан Блэк. Был бастардом, его приняли в семью, но не хотели пятнать честь его отца и терпение жены. Так и висит отдельно ото всех, бедняга. Их даже в Ковен принять нельзя согласно Кодексу. Так, воспитанник.       Арктурус предоставил мне карт-бланш.       Или появление магглов на фамильном древе, что определенно вызовет недовольство даже у живых родственников, или мы примем только Люка, но это будет как-то кривенько, неполно и нечестно.       Я провела пальцем по своему имени и вздохнула. Рядом с моим было место для другого. Везен был бы ровесником Люка? Каким бы он был?       — Есть решение? — скрипучим голосом поинтересовались у меня из-за спины.       На портрете, висящем напротив гобелена, была изображена старуха. Правда старуха. Одна из долгожительниц Рода Блэк.       — Леди Рана, — слегка поклонилась я. — Думаю, есть.       — Хочешь ввести и не-магов тоже? — ухмыльнулась старуха, и это было жутковато.       — Хочу, — дерзко ответила я. — Родители у Люка молодые, может, еще пару детей-магов родят. А это уже серьезное подспорье для Рода. Я не собираюсь всех по одному вводить, чтобы они тут болтались в подвешенном состоянии.       Старуха рассмеялась скрипучим смехом.       — Делай, как хочешь, девочка, — она обратила на меня свой прошибающий до печенок взор. Ну и что, что она давно умерла, а это всего лишь нарисованный образ? — Только вот тебе совет. Если эти начнут орать, шли их к дракону в задницу. Особенно покойников!       Я опешила.       — Семь детей, — процедила леди Рана. — Я родила и вырастила семерых! Семерых достойных представителей Рода Блэк! Род процветал! А потом эти все спустили дементорам на откорм!       Под «этими» леди Рана явно подразумевала магов Рода Блэк с конца восемнадцатого века по настоящее время.       — Драконов им, видите ли, убивать запретили, — старуха мрачно посмотрела на гобелен, — поэтому они на людей переключились. В каждую драку, в каждую войну, в каждый уличный мордобой пытались влезть. Одна надежда на Реса была, да и тот сгинул.       — Рес?       — Антарес, — уточнила Леди Рана с горечью. — Не такой он для Блэков участи хотел, совсем не такой.       Я кинула взгляд на гобелен. Антарес Блэк 1769-1794       — Всего двадцать пять, — леди Рана смотрела сквозь меня. — Я бы отдала все свои двести тридцать, лишь бы он выжил.       — Драконобой не дал ему, — тихо произнесла я.       — Не Драконобой, — процедила старуха. — Блэки! Когда Реса выбрала эта проклятая вещь, все просто отошли в сторону! С этого начался упадок Блэков! С безразличия к собственной семье. Ведь когда Сайф, мой внук, получил Драконобой, вся семья бросилась на его спасение. Они с Орионом, его отцом, проплыли по всем морям, потому что Сайфу казалось, что Драконобой тянет к воде.       — Драконобой тянет к воде? То есть он дает знать, какого дракона он хочет?       — Иногда, — пожала плечами леди Рана. — Он живой. Живой и вечно голодный.       — Так дракон оказался морским?       — Речным, — хмыкнула леди Рана, — в той грязной луже в городе обитал. А мальчики из-за него полсвета объездили.       — В грязной луже? — моргнула я. — В Темзе?!       — В ней самой, — расхохоталась старуха, — ну и лица у всех были, когда это выяснилось.       Я фыркнула. Проколесить столько времени по миру, чтобы обнаружить, что нужный дракон все это время плавал в метровой доступности. И как он скрывался столько времени?       — Леди Рана, могу я ожидать вас на представлении Лукаса предкам? — спросила я.       — Можешь, — благосклонно кивнула старуха. — Что за имя такое, Лукас?       — Он будет представлен по второму имени — Альтаир.       — Так-то лучше, — произнесла леди Рана.       — Большое спасибо за беседу, — начала церемонно прощаться я. — Я узнала много нового.       — Заходи как-нибудь еще, — отозвалась леди Рана, — а то мне скучно тут одной, а к этим идти не хочу.       — Конечно, — легко согласилась я.       Леди Раной пугали детишек Рода Блэк. Что вся такая страшная старуха придет и всыплет по самое не хочу. И зря. Нормальная ведь была. Просто уставшая от раздолбайства семьи женщина, которую никто не хотел слушать. Тоже зря.       Пора было заняться делом. Нужно было обойти каждого умершего родственника и спросить, будет ли он на представлении предкам.       Ох, сколько же мне пришлось всякого выслушать. До чего же у меня были мерзкие предки, словами не передать. Ругались друг на друга, ставили условия, едва ли не шантажировали и не подкупали. Как будто их появление на представлении что-то меняет. Просто дань традициям.       Потом на дорогом пергаменте с гербом Блэков сверху написать живым представителям Рода Блэк приглашение. Тоже традиции.       Дальше, проверить, как расположился Люк, подобрать ему одежду. Объяснить, как все будет происходить. Успокоить.       Упасть на кушетку. Закрыть лицо руками.       — Тяжела доля Главы Рода, — насмешливо произнес Регулус с картины.       — Я этим занимаюсь, потому что ты помер, — не отнимая рук от лица, отозвалась я. — Имей уважение.       Он рассмеялся. А я нахмурилась, вспомнив, что собиралась с ним поговорить о кое-чем важном.       — Что? — насторожился дядя.       — Потом, — постановила я.       Сначала Люк, потом все остальное.       — Какой он? — мягко спросил у меня Регулус. — Лукас.       — Плюшевый, — пробормотала я, — мягкий, ранимый.       — Он попал в Слизерин, — заметил Регулус.       — Ты тоже, — парировала я, — но это не мешало тебе быть глупым мишкой.       — Кем?! — возмутился Регулус.       Я усмехнулась.       Я снова стояла у гобелена, но на этот раз рядом была бабушка.       — Магия крови, — наставительно произнесла она, — для того, чтобы восстановить кого-то здесь, недостаточно просто махнуть палочкой и крикнуть «Репаро!». Так же, как и недостаточно просто выжечь кого-то, чтобы вычеркнуть из семьи. Нужна кровавая жертва. И это, Адара, Темная магия.       О Мерлин, неужели меня наконец-то приобщат к тайнам Темной магии?       — Ты ведь помнишь, о чем мы с тобой говорили? — уточнила Вальбурга. — Про контроль?       — Я помню, — кивнула я.       Не сказать, что они так уж много со мной об этом говорили. Было видно, что они боятся. Единственным, кто дал мне более-менее четкую информацию по Темной магии, был Регулус. Но, учитывая, что и он был очень молод, всего мой дядя не знал.       В первую очередь, Темная магия — это не только заклинания. Практически все ритуалы основываются на Темной магии. Особенно те, в которых требуется кровь.       Во-вторых, Темная магия сильно зависит от эмоций и желаний мага. В каноне Поттеру не слишком-то удалось проклясть Круцио Беллатрикс Лестрейндж. Ему не хватало ненависти и желания причинить ей боль.       В-третьих, для того, чтобы заниматься Темной магией, требуется железный самоконтроль. Поэтому почти все действительно сильные Темные маги являются прекрасными менталистами.       И последний фактор самый важный. Слишком много начинающих заниматься Темной магией сходили с ума от силы и возможностей, которые давала Темная магия. Я долго пыталась понять, что же мне это напоминает, пока меня однажды не озарило.       — Покой — это ложь, есть только страсть**, — пробормотала я, вспомнив свою старую догадку.       — Что? — переспросила бабушка.       — Так что мне нужно сделать? — не стала отвечать на её вопрос я.       — Три главных составляющих, — Вальбурга посмотрела на меня. — Магическая. Гуморальная. Эмоциональная.       — Магия, кровь, желание, — перевела я. — Кровь Люка?       — А ты собираешься еще кого-то на древе восстанавливать? — фыркнула Вальбурга.       — Ну, вообще-то, — протянула я неохотно.       Бабушка возмущенно уставилась на меня, сразу же поняв, что я имею в виду.       — Об этом и речи быть не может, — рявкнула она. — Магглы на фамильном древе Блэков?!       — Мы не будем вводить Люка как воспитанника! — воскликнула я. — Он будет Вторым!       Вальбурга аж воздухом поперхнулась.       — Твое магглолюбие переходит все пределы!       — Как и твоя магглофобия!       — Как ты со мной разговариваешь?!       — Так, как стоит разговаривать с человеком, который даже не пытается понять мои мотивы! Пусть даже ты моя любимая бабушка!       — Ты себе хоть представляешь, как отреагируют наши предки, когда узнают, что на нашем древе появились магглы?       — Да не все ли равно? Они — покойники, а я — жива! И я не стану портить отношения со своим будущим Вторым им в угоду!       — Не факт, что он станет Вторым, — бабушка, кажется, почти сдалась, но все равно трепыхалась.       — А у нас есть еще неучтенные Блэки? — я сложила руки на груди. — Если да, то им стоит объявиться поскорее. Потому что у нас недобор.       — Дядя Арктурус в курсе?       — Пока нет.       — Тогда сообщи ему и сходите к этим Уайтам, — бабушка отвернулась, что говорило о высшей степени её неодобрения, — и возьмите кровь.       — Хорошо, — кивнула я.       Прадедушка выслушал меня молча. В отличие от бабушки, он воспринял мое решение спокойно. Вероятнее всего, он даже ожидал, что все так и будет, но задал тот же вопрос, что и бабушка:       — Ты думаешь, что предки хорошо это воспримут?       — Мне тут дали весьма дельный совет, — хмыкнула я. — Пошли они дракону в задницу!       Лирическое отступление.       Гарри сидел во внутреннем дворе замка и лепил из снега фигурки.       Поттер впервые остался на Рождество и каникулы один в Хогвартсе без друзей. Уизли предлагали ему поехать в Нору, но Гарри отказался. Близнецы пожали плечами, Рон не стал настаивать, а Джинни если и хотела что-то сказать, то промолчала.       Одиночество просто заставляло его думать о произошедших в последнее время событиях.       Ссора с Адой. Почему все на него окрысились? Это она лгала ему в лицо. Годами! Умалчивала о том, что ее отец причастен к смерти его родителей. С чего это он должен примириться с этим? В груди тянуло тоской. Ведь это была Ада. Первая, кто подумал о том, что у него нет фотографий родителей. Ада, которая предупредила его о неприязни Снейпа. Ада, доверчиво отправившаяся с ним в Запретный коридор. Дважды пошедшая против Волдеморта. Ада, с её циничными шутками, умными планами, лучшими подарками и ненавязчивой заботой. Единственная, кто примчался к нему летом, когда он сбежал от Дурслей.       Он не хотел верить в то, что она на стороне Волдеморта. Но мистер и миссис Уизли так много рассказали о её семье, что не верить не выходило тоже.       «Сириус и Джеймс были как братья», — сказал ему мистер Уизли. — «Мы не могли поверить в то, что он предал твоих родителей, Гарри, но это так. Должно быть, Сириус получил задание еще в детстве. Поступить на Гриффиндор, втереться в доверие к директору Дамблдору…»       Получил задание еще в детстве. Эта мысль не покидала его головы.       А что, если и Ада получила задание еще в детстве? До Хогвартса. Подружиться с Гарри Поттером. Заставить его доверять.       Он просто не мог это игнорировать. Каждый поступок Ады, каждое её решение. Гарри словно просеял свою память, чтобы вспомнить все.       Да, Ада кинула яд в лицо Волдеморту, но что, если так и было задумано? Еще один шаг к получению доверия Поттера? А что произошло за закрытыми дверьми с Томом Реддлом, вообще никто не знает. Аде все поверили на слово.       «Мы не желаем тебе зла», — сказала миссис Уизли, — «но подумай, Гарри, она — наследница одной из самых темных семей в Англии. Таких как она натаскивают темной магии с детства. Я знаю, о чем говорю, я сама еле сбежала из темной семьи. Гарри, Сириус Блэк с пятнадцати лет жил у твоего отца. Был вторым сыном для твоих дедушки и бабушки. А потом предал Джеймса. Едва ли на свете есть более бесчестный человек, чем Сириус Блэк».       Гарри думал. Гарри сходил с ума.       «Я в это не верю», — произнес Невилл, когда Гарри рассказал ему о своих мыслях. — «И моя бабушка в виновность Сириуса Блэка не верит».       «Большей ереси в жизни не слышала», — процедила Гермиона. — «И попробуй только кому-нибудь в школе такую мерзость сказать».       «Гарри, это же Ада! Наша Ада!», — возмутился Рон, придерживающийся прямо противоположного от своих родителей мнения об Аде Блэк.       Аде было совсем необязательно спасать его на квиддичном матче.       Гарри поморщился. Квиддич. И чего туда полез? Перед кем хотел выделиться?       Ада могла бы просто проигнорировать нападение на него. Именно её Патронус спас его. Пес Драко просто не успел бы оттолкнуть дементора.       Гарри слышал крики.       Слышал, как женщина кричала: «Только не Гарри!». Слышал мужской голос: «Лили, хватай Гарри и беги!». Должно быть, это были его родители в ту самую ночь.       Гарри едва не лишился души. А потом появился светящийся зверь и откинул дементора в сторону. Патронус Ады.       Мангуст.       Гарри улыбнулся. Он однажды сказал ребятам, что очень любит «Книгу джунглей». Когда он был совсем маленьким, ему очень хотелось уйти в джунгли и жить там как Маугли, подальше от людей. Он пытался представить Аду, как Рикки-Тикки-Тави. Маленького защитника, готового сразиться с более сильными врагами за людей, которые ей дороги. Получалось очень хорошо.        Парень вспомнил, как Ада остановила издевательства двух старшекурсников над Луной Лавгуд. Мангуст, который может убить и съесть ядовитую змею. Ада Блэк, которая учится среди змей, на своем змеином факультете. Волдеморт, который своим символом избрал череп со змеей. Гарри Поттер, которому лапшу на уши вешают все, кому не лень. Гарри с силой швырнул снежок, который он теребил в руках минут пятнадцать, в голову статуи. Статуя с громким треском разлетелась.       Гарри испуганно отшатнулся, а потом быстро огляделся. Никого.       — Репаро! — кусочки статуи начали собираться воедино.       Поттер выдохнул. Хотя бы наказание не заработает на пустом месте.

***

      К Уайтам мы отправились в тот же день и втроем. Задерганный Люк был просто на седьмом небе от того, что все-таки увидит родителей перед серьезным моральным испытанием. Я пожалела о том, что не подумала об этом раньше. Люку всего одиннадцать, и у него есть мама и папа, а я потащила его с собой в мрачный дом на площади Гриммо. Ну вот не дура ли я? Он ребенок, и он скучает по семье.       Жили Уайты очень хорошо. Я удивленно посмотрела на большой такой особнячок.       — Ого, — произнесла я.       — Ага, — кивнул Люк довольно. — Это еще от прадедушки.       Я бросила взгляд на прадеда, и он кивнул.       Судя по всему, Мариус Блэк умел зарабатывать деньги, ведь с не слишком большой суммой, которую ему дал Арктурус, он неплохо разгулялся. Даже дом своей сестре-магу подарил.       Нас неожиданно заметили еще с подъездной площадки.       — Люк! — воскликнула полноватая темноволосая женщина. — Сынок, вот это сюрприз!       — Привет, мам! — бросился к ней мальчик.       И все-таки я дура. Конечно, нужно было отпустить Люка к родителям на пару дней. Насколько же ужасной Главой Рода я стану?       — Мама, это — Ада, — представил меня Люк. — Моя кузина. Лорда Блэка ты вроде бы знаешь.       Я улыбнулась как можно дружелюбнее.       — Сэр, — кивнула счастливая женщина прадеду и повернулась ко мне. — Люк столько про тебя писал! Меня зовут Эмили, можешь звать меня тетей или просто по имени!       — Мама, — прошипел Люк. — Ада — леди! Ты не можешь с ней так разгова…       — Приятно познакомиться, тетя Эмили! — перебила его я. — А мне Люк очень много рассказывал про вас с дядей.       Не отпуская сына из объятий, добродушная женщина провела нас в дом. Я тут же заметила защитные руны, вырезанные на косяках дверей в причудливый узор.       — Регулус***, — заметив мой взгляд, произнес Арктурус. — Если приглядишься, много интересного увидишь.       Я тут же прищурилась и чуть не ахнула. Перед глазами рябило. Никогда не видела ничего подобного.       — Это что такое? — воскликнула я.       — Кассиопея сделала чертежи и разработала защиту, а Регулус почти три месяца помогал Мариусу строить этот дом по тому чертежу, — Арктурус почти улыбнулся, — должно быть, ты видишь больше, чем я.       Доски пола, потолка и стен были пропитаны специальным зельем, и на каждую была нанесена защитная связка рун и заклинаний. Здесь проводился ритуал. Темный защитный ритуал, иначе руны бы не активировались. Особняк был наполнен магией.       — С ума сойти, — шокированно отозвалась я.       — Что не так? — нахмурился Люк, переводя взгляд с прадеда на меня. — Что-то случилось? Здесь опасно?       — Нет, Люк, — покачала я головой. — Этот особняк — одно из самых защищенных мест на островах. Почему?       — Ты забыла Договор? — усмехнулся Арктурус. — Если бы всех взрослых Блэков перебили во время войны, то здесь должны были быть спрятаны дети. Этот дом — убежище для Блэков.       — Именно так, — раздался хриплый голос. — Убежище.       — Дедушка! — метнулся к тихо подошедшему к нам старику Люк.       — Эдвард, — кивнул Арктурус.       — Дядя Арктурус, — кивнул ему в ответ Эдвард, — леди Блэк.       — Ада, — поправила я его. — Приятно познакомиться, сэр.       — Похожа на тетю Касси, — задумчиво посмотрел на меня Эдвард.       — Многие так говорят, — согласилась я.       Пока мы ждали отца Люка с работы, тетя Эмили взяла меня в оборот, расспрашивая о жизни в школе. Прадед же в это время объяснял Эдварду причину нашего появления здесь.       Отца Люка, по какому-то невероятному стечению обстоятельств и ужасной иронии, звали Джеймс Сириус. Он крайне удивился гостям, но был счастлив увидеть сына. Я пообещала себе, что выбью у родственников разрешение Люку побыть дома хотя бы пару дней перед отъездом в Хогвартс.       Кровь вся семья отдала без возражений. Вот что отличает магглов от магов, они даже не догадывались о том, что можно сотворить, имея в руках кровь человека.       Из Убежища я уходила почти с сожалением. В этом доме была очень теплая атмосфера.       Кровь Мариуса Блэка нашлась в доме. Бабушка неохотно объяснила мне, как провести ритуал.       Наконец, на следующий день, в назначенное время, в доме на Площади Гриммо собралась семья. Арктурус и Мелания, Поллукс и Ирма, Сигнус и Друэлла, Кассиопея и Вальбурга. Нарцисса, хоть и не принадлежавшая к Ковену Блэк сейчас, но Блэк по крови. И мы с Люком.       И, конечно, Блэки на портретах. Их было куда меньше, чем в тот день, когда я входила в Ковен, но это из-за того, что большинство не одобрили моего выбора по поводу введения магглов в Род.       — Recuperaret amissum****, — произнесла я. На левой руке была размазана кровь Мариуса Блэка, и ею я касалась гобелена. Правой рукой я держала палочку и указывала ею прямо на выжженное имя, — Мариус Процион Блэк.       Медленно, совсем по чуть-чуть гобелен начал восстанавливаться. Я почувствовала, что левая рука горит и вообще, я чувствовала, что у меня поднялась температура. Имя Мариуса восстановилось полностью. Кто-то выдохнул, думаю, это была Кассиопея. Я отняла руку от гобелена и обнаружила, что она абсолютно чистая. Либо гобелен вытянул кровь для восстановления, либо я втихую вытерла об него руку. Чуть не фыркнула.       Люк протянул мне флакон с кровью Эдварда.       — Аd novum, — я снова коснулась испачканной кровью ладонью о гобелен, — Эдвард Антарес Блэк-Уайт. Мариус Процион Блэк filium.       Повинуясь моей воле, гобелен начал создавать Эдварда, создавая связь с Мариусом. Меня снова бросило в жар. После повторения процедуры с Джеймсом, я едва могла стоять на ногах. Мана уходила и снова восстанавливалась с чудовищной скоростью. Я просто не понимала, что происходит.       Люк обеспокоенно посмотрел на меня, но бесстрашно протянул руку и кинжал. Я сделала аккуратный надрез на его ладони. Мальчик вздрогнул. Я взяла его руку и прижала к гобелену.       — Аd novum, Альтаир Лукас Блэк. Джеймс Сириус Блэк filium, — на этот раз связь образовалась мгновенно. Возможно, потому, что Люк сам стоял здесь, или из-за того, что он был магом.       А вот меня торкнуло сильно. Кровь почти вскипела. Я очень хотела, чтобы Люк стал моей семьей. Видимо, перестаралась. Но результат был достигнут.       Имя Люка красовалось на гобелене. Я облегченно выдохнула. Получилось. Хотелось петь, танцевать, крушить. Мне казалось, что в эту секунду я способна свернуть горы и очень хотелось поддаться этому желанию, я словно была пьяна.       — Ада, — строго произнес Арктурус, — возьми себя в руки.       Зачем? Ведь мне сейчас так хорошо, я могу все?       — Ада, — прошептал Люк, — с тобой что-то не так.       Я замерла. Со мной все было просто прекрасно, почему… нет. Не в порядке. Мне нужны звезды, мне нужно успокоиться.       — Ада, — сделала ко мне шаг Вальбурга.       — Стой, — сдавленно прошептала я, — я сейчас…       Они не имеют права меня останавливать. Они старики, я сильнее. Нет. Откуда взялись эти мысли?       Мне нужны звезды. Я попыталась сосредоточиться на своем образе для медитаций. Арктур. Альтаир. Регул. Адара. Сириус. Везен. Дыши.       Я открыла глаза.       — Я поняла, — тихо прошептала я, — контроль.       Люк крепко сжал мою руку.       Бабушку я не совсем понимала. Хотя скорее совсем не понимала.       Ей не понравилось, что на гобелене Блэков теперь есть магглы, но ведь они наши родственники! Кровные родственники! Ну и что, что они не владеют магией? Узколобость и необоснованное презрение бабушки к Уайтам меня раздражали.       Вальбурге не нравилась идея того, что Люк станет Вторым. На мои требования предъявить мне достойного, по ее мнению, кандидата, она злилась и начинала ругаться. Вот тут-то я и поняла, что мадам Ро, возможно, верно передала характер портрета Вальбурги.       Бабушка вообще была весьма интересным человеком.       Злобная стерва, сильная колдунья, наполненная до краев предрассудками Блэков. Легкомысленная, неспособная увидеть окружающую её ситуацию в целом, но жутко властная. Неудивительно, что ее выдали замуж за Ориона, который славился своим острым умом и спокойствием. И неудивительно, что дедушка столько пил, жена пилила его беспрестанно. Однако Вальбурга до одури любила семью. Но ее понятие «семья» включало не всех Блэков. Вот, к примеру, меня она обожает. Я её единственная внучка. Как бы это ни звучало самодовольно или странно, но я знала, что за меня бабушка отдаст жизнь. Какие бы я ни совершила ошибки, как бы ни напортачила, Вальбурга всегда будет на моей стороне. Она найдет или придумает тысячу оправданий любому моему поступку, даже если я совершу что-нибудь по-настоящему жуткое.       Но все же, это не мешало Вальбурге спорить со мной. Мое решение она приняла, раз научила меня ритуалу, однако ругаться она не прекратила.       Люка она за семью не считала. Она называла его: «Маггленыш». И как бы я ни билась, убедить ее в том, что Люк мне нужен и с ним нужно быть помягче, я никак не могла.       Видения Люка про драконов напугали старших родственников, особенно после того, как он уверенно опознал Пояс Ориона. А слова про Драконобой в моих руках довели Вальбургу до почти истерического ужаса.       Арктурус ходил очень задумчивый и переглядывался с Поллуксом.       Беднягу Люка взял в оборот Поллукс, как я и думала.       — Мы пропустили одиннадцать лет, — сказал мне Поллукс. — Понадобится много сил, чтобы догнать.       Но он хотя бы понимал, что Люк нужен, и был готов его тренировать.

***

Лирическое отступление.       Люк был готов умереть. Болело все.       А еще новоявленный Блэк все никак не мог понять, как этот старик может быть таким прытким? Ада, конечно, говорила, что Поллукс самый сильный и опытный боец Рода, но Люк тогда не поверил. Сейчас сомневаться в крутости Поллукса не получалось. Интенсивностью тренировок были обеспокоены все. Даже леди Вальбурга, которая смотрела на него, как на таракана, попросила своего отца быть с Люком помягче, но Поллукс не послушался.       Тогда-то Люк и услышал, как Поллукс назвал его Вторым.       Впервые Лукас услышал это выражение от кузины, которая сказала Драко Малфою, что Люк станет ее Вторым. Драко тогда весьма недоверчиво фыркнул. И вот снова.       Что это значит? Второй? Быть вторым в чем-либо не хотелось, но Люк прекрасно осознавал, что это выражение означает куда больше, чем кажется на первый взгляд.       — Что значит «Второй»? — не выдержал, в конце концов, Люк после еще одной выматывающей тренировки.       — А как ты сам думаешь? — посмотрел на него Поллукс прищуренными глазами.       Люк чувствовал, что это что-то вроде экзамена, однако он не знал ответа и замялся.       — Второй после Главы семьи? — пожал плечами Люк. — Я и правда не знаю.       — В чем-то ты прав, — Поллукс отложил палочку и приглашающе махнул в сторону скамейки.       Люк рухнул на скамейку и чуть не взвыл от боли, прошившей мышцы.       — Второй — это статус в нашем Роду. Глава Рода, а сразу за ним Второй, но не заместитель, — усмехнулся Поллукс, — у Второго совсем другие задачи. Люк непонимающе посмотрел на старшего Блэка.       — Как ты думаешь, кто сильнее в бою — я или Арктурус? Люк задумался.       — Ада говорит, что вы.       — Я спрашиваю тебя, а не мнение Адары, — резко произнес Поллукс.       — Я не видел лорда Блэка в бою, — стушевавшись, сказал Люк, — но вы очень сильный.       — Ты еще не знаешь, насколько я сильный, — фыркнул Поллукс, — слушай внимательно, мальчик. Второй — это защитник Рода, защитник Главы. Щит и меч.       — Щит и меч, — переспросил Люк, — но разве не Глава Рода должен…       — Глава Рода оберегает семью, он делает все для её блага, но кто-то должен защищать и его.       — Я не понимаю, — честно сообщил мальчик.       — Ада сейчас разбирается в бухгалтерии семьи, она перенимает дела, знакомится с людьми, она — очаровательное личико нашей семьи. Когда станет Главой, она будет знать, где находится каждый кнат нашего Рода, когда закончится каждый договор и куда двигаться дальше. Она будет на острие, у неё не будет возможности следить за спиной. Ты должен стать ее защитником и опорой. Её и Рода.       У Люка была тысяча вопросов, но он прямо чувствовал, что еще не время их задать.       Вечером, когда Ада и вымотанный до предела Люк встретились, мальчик спросил:       — Получается, я должен стать твоим телохранителем?       — Нет, — покачала головой Ада, — ты должен стать Начальником охраны Рода Блэк.

***

      Я сотни раз пыталась связаться с Питером и папой по сквозному зеркалу, но они не отвечали. Я даже как-то приуныла.       Долго думала над тем, стоит говорить семье о встрече с Питером или нет, решила пока повременить. Бабушка могла разбушеваться. Но вот с одним человеком поговорить стоило.       — Дядя, — обратилась я к портрету Регулуса, — есть очень важный разговор.       — Если хочешь знать мое мнение, то я против Берка, — тут же ответил дядя, — не нравится он мне.       — Я не об этом! — возмутилась я.       — Что? Все-таки Поттер? — мгновенно спросил Регулус.       — Мерлин, — вздохнула я, — я совсем о другом хотела с тобой поговорить.       — Есть еще кто-то, о ком я не знаю? — якобы удивился дядя. Издевался как мог.       — Барти Крауч жив, — выпалила я.       — ЧТО?!       — Он принял облик моего профессора в школе, — сообщила я, — преподает Трансфигурацию.       — Это невозможно, — тихо произнес растерянный дядя, — ты ошиблась.       — Нет, — покачала я головой и достала Карту Мародеров, — эту карту сделали папа и его друзья, она показывает всех, кто находится в Хогвартсе.       — Как…       — Я не знаю, как он выбрался из Азкабана, — вру, но что поделать, — и я не понимаю, что он забыл в Хогвартсе.       — Ты должна рассказать об этом дедушке, — приказал дядя, — Барти был моим другом, поэтому я как никто другой себе представляю, на что он способен.       — Мастером-Трансфигуратором он притворяется без проблем.       — Он гений, — сказал Регулус, — подлинный гений, который рождается раз в сотни лет. И Дамблдору, и Темному Лорду далеко до Барти… Ему только опыта не хватало, а так он мог заткнуть любого за пояс.       — Почему он присоединился к Темному Лорду?       — Барти Крауч-старший — чёрствый козел, который никогда не признавал, что его сын ему хоть немного нравится, а Барти так хотел одобрения… Темный Лорд дал Барти того, чего он так жаждал.       — Ты хочешь сказать, что Темный Лорд просто хвалил Барти?       — Не просто хвалил, он говорил, что гордится им. Он вообще разговаривал с Барти как с сыном, таким тоном, какого мы никогда от Барти-старшего не слышали. Темный Лорд стал фигурой отца для Барти, чем завоевал его преданность.       — А ты? Кем стал Темный Лорд для тебя, что ты присоединился к нему?       — Иди к дедушке, — не ответил на мой вопрос дядя и ушел с картины.       Арктурус и Поллукс, разумеется, не обрадовались. Мне еще влетело за то, что сразу не рассказала. На собрание семьи меня не пустили, отправив тренироваться с Люком.       Бедняга Люк, глаза которого перманентно напоминали блюдца, почти наизусть выучил две трети «Традиции и магии», хорошо еще я его почти сразу за неё посадила.       — Дедушка Поллукс сказал, что сегодня мы будем смотреть, как Блэки убивали драконов, — сообщил мне мальчик.       — Да? — удивилась я, — мне они ничего такого не говорили.       — Он сказал, что нам с тобой нужно будет забрать Омут памяти в Хогвартс, чтобы мы каждый день могли смотреть, — продолжил Люк, — только я не совсем понял, Омут памяти — это телевизор?       — Похоже и не похоже одновременно, — начала объяснять я. — Омут памяти используется для того, чтобы смотреть воспоминания, но ты видишь их не как в телевизоре, а как будто бы сам находишься там.       — Ух ты! — воскликнул Люк. — Мы увидим, как Блэки в древности побеждали драконов.       — Ты ведь понимаешь, что это тоже часть обучения? — уточнила я, — Мы не просто будем смотреть, мы должны будем тренировать те же заклинания, заучивать приемы.       — Да! — кивнул Люк, — Я это понимаю.       — Вот и отлично.       — Ада, — нерешительно начал Люк, — а ты Пояс Ориона сейчас возьмешь?       Я замерла. Вообще-то, стоило бы. Чем раньше начну учиться с ним обращаться, тем лучше.       — Хорошо, что ты напомнил, — произнесла я. — Думаю, я его заберу в Хогвартс и там потренируюсь.       — А там есть где?       — Мы найдем.       — Тысяча пятьсот сорок пятый год, Процион Блэк, Шотландский синебрюхий дракон, — прочитала я на фиале.       — Давай, — Люк аж подпрыгивал от нетерпения.       Я вылила воспоминание в Омут. Мы с Люком взялись за руки и окунулись. И для меня, и для Люка было тяжеловато отличить воспоминания от реальности. Хоть мы и понимали, что опасность нам не грозит, все равно старались уйти от пламени дракона. На ковер мы вывалились взмыленные.       — Ты что-нибудь запомнил? — спросила я у кузена.       — Только как дракон упал мертвый, — честно ответил мальчик.       — Еще раз, — пробормотала я.       Воспоминание об этом сражении мы посмотрели шесть раз. Я записывала ход боя и заклинания, которые использовали маги, а Люк сидел рядом со мной и поправлял.       — Процион совершил ошибку, пытаясь обойти дракона сзади, — сказал Люк, — там такие шипы.       — Согласна, — кивнула я, делая пометку.       Бой с драконом был впечатляющим.       — Мы когда-нибудь сможем так же? — мечтательно спросил у потолка Люк.       — Мы должны быть лучше, — отозвалась я и посмотрела на ящик с воспоминаниями. В нем были сотни воспоминаний. Мы должны были посмотреть все.       «Магический консультант».       Гордо и весьма затейливым шрифтом.       — Хорошо хоть не переливается, — проворчала я.       — Было бы слишком вульгарно, — согласился Берк.       В последний день каникул Берк уговорил меня отправиться с ним в Агентство, к открытию которого, по словам Шаффика, было уже все готово.       Самое забавное, что здание Агенства располагалось по адресу Косой Переулок девяносто один, и если я правильно понимаю, то в соседнем здании всего через пару лет будет находиться магазин близнецов Уизли. Ну вот никуда Перси от братьев не деться. Над дверью висел колокольчик, который зазвенел, стоило только открыть дверь.       Помещение было маленькое, но вполне уютное. Добротная деревянная стойка, мягкая мебель в зоне ожидания. За стойкой стоял Шаффик.       — Привет, — улыбнулась я, — мы пришли!       — Быстро же мы открылись, — заметил Берти, пожимая руку Лайонелу.       — Привет, — Шаффик явно обрадовался, — вы сегодня первые! Вам туда!       Парень показал на дверь в шкафчик за его спиной.       — Еще и потайная дверь, — закатила я глаза, — параноики.       — Идея Клаудии, — пожал плечами Шаффик.       За дверью находился небольшой холл, дверь и две лестницы, одна наверх, другая вниз. Дверь вела в гостиную с большим столом посередине.       — Переговорная, — заметила я и присмотрелась. Где же мне сесть?       Во главе будет сидеть Меткалф, это очевидно, по бокам — справа Шаффик, слева, наверное, Трумэн. Рядом с Шаффиком Хиллиард и Уизли. Значит, мы с Берти с другой стороны, рядом с Трумэном.       Я решительно подошла к креслу.       Не успели мы с Берком устроиться, как в переговорную вошел Хиллиард со словами:       — В кои-то веки вы двое не опоздали.       — И мы тебя рады видеть, — хмыкнул Берк.       Хиллиард остановился перед столом, прищурился и прошел именно к тому месту, где я и предполагала, что он будет сидеть.       Потихоньку начали подтягиваться остальные. Последними в переговорную вошли Меткалф и Шаффик со стопками документов в руках.       — Всем привет! — пропела Клаудия и продефилировала к месту во главе стола.       Шаффик грохнул бумаги на стол:       — Наконец-то мы все здесь собрались. Вступительное слово, Кло?       — Всем Ура! Мы это сделали! — Клаудия потрясла папкой с документами. — А если серьезно, то я очень рада, что наш проект не остался на уровне простой болтовни. До конца вашего учебного года Агентство будет работать в тестовом режиме со мной и Лайем, но я очень рассчитываю на ваши консультации. Здесь у нас документы на оформление вас всех штатными сотрудниками Агентства. Раз уж Министерство так жаждет бюрократии, мы все оформим как положено.       Меткалф махнула палочкой, и каждому прилетел контракт. Мой был тоньше, чем у остальных.       — Ада, ты еще несовершеннолетняя, поэтому…       Я кивнула.       Трумэн подписал контракт первым. Берк решительно поставил свою подпись на последней странице контракта. Краем глаза я увидела, что читающий контракт Хиллиард покивал и тоже расписался. Уже взял перо в руки Перси.       Я дочитала контракт, который был составлен очень грамотно и необременяюще. Моим обязательством была только консультация, причем, если решение вопроса требовало раскрытия тайн Рода, я могла отказаться. Я потянулась за пером и только начала выводить свою подпись как выскочило окошечко. Внимание! Вы хотите вступить в Гильдию «Агентство по консультированию магического населения «Магический консультант»? Агентство — гильдия?! Хотя, ну да. Гильдия «Агентство по консультированию магического населения «Магический консультант» Члены Гильдии: Клаудия Меткалф — Лидер Лайонел Шаффик — заместитель Габриэль Трумэн Герберт Берк Персиваль Уизли Роберт Хиллиард Членам Гильдии предоставляется: личный рабочий кабинет в здании Гильдии заработная плата, начисляющаяся согласно контракту неограниченный доступ в лабораторию и мастерскую Гильдии Обязанность членов Гильдии — исполнять требования контракта. Выйти из членов Гильдии вы вправе в любой момент, подписав соответствующие документы. Внимание! Вы хотите вступить в Гильдию «Агентство по консультированию магического населения «Магический консультант»? Да. Я хочу вступить в Гильдию. Я поставила свою размашистую подпись.       — А теперь самое время отпраздновать! — развеселилась Меткалф.       — А что дементоры? — спросила Меткалф, когда разговор плавно перетек на Хогвартс.       — Стоят, чтоб им, — проворчал Хиллиард, — и Шеклбот тоже.       — Вот уж проблема, — мрачно произнес Берти. — Клаудия, ты с ним, случайно, не знакома?       — Знакома, — пожала плечами девушка, — нормальный он. Не знаю, почему он так к вам цепляется.       — Он из людей Дамблдора, — подала голос я, — а Дамблдора сняли по факту из-за нас.       — Дамблдора сняли из-за того, что у него под носом дважды бродили одержимые учителя, ползал василиск и бегал цербер, — отрезал Перси, — а он только и делал, что бороду наглаживал и сладости трескал.       — Ой, сколько агрессии, — взмахнул руками Габри, — что он тебе сделал, Перси?       — Притащился на летних каникулах работу в Министерстве предлагать, — процедил Уизли, — в отдел международного магического сотрудничества.       Хиллиард присвистнул.       — А предложение-то неплохое, — задумчиво произнес Шаффик.       — Весьма, — кивнул Перси, — а чем бы я с ним потом за это расплачивался? За вами шпионил? За Гарри? Или за Адой?       Я задумалась:       — Возможно, не только. У этого отдела сейчас должно быть много работы.       — Так ты знаешь? — воскликнула Кло.       — Знает что? — подозрительно посмотрел на меня Берк.       — Разве этот вопрос не на стадии рассмотрения? — удивилась я.       — Уже нет, — ответил Шаффик, — вчера его утвердили.       — Вы о чем? — спросил Хиллиард.       — На следующий год в Хогвартсе состоится Турнир Трех Волшебников, — сказала я.       — Ты шутишь?! — почти прокричал Габриэль.       — Серьезно?! — одновременно с ним прокричал Перси.       — А мы выпускаемся, — разочарованно покачал головой Хиллиард.       — Это нечестно, — пробормотал Берк.       — Известно, какие школы будут участвовать? — спросил Хиллиард.       Я пожала плечами. По канону я знала, но вдруг что изменилось?       — Ильверморни отклонили приглашение, — тут же ответила Меткалф, — и Колдовстворец тоже.       — Жалко, — встряла я, — но у русских сейчас проблем выше крыши.       — Думаю, Турнир будет стандартным, — высказал свое мнение Шаффик, — Дурмстранг, Шармбатон и Хогвартс.       — А я бы хотела что-нибудь азиатское, — проворчала я. — Махотокоро, или та китайская школа с невыговариваемым названием.       — Увы, я почти уверена, что соревноваться мы будем с европейскими школами, — сказала Меткалф, — и не распространяйтесь об этом, особенно в школе. Парни разворчались. Меткалф рассмеялась:       — Теперь вы нас понимаете: только начало что-то интересное происходить, а вы выпускаетесь!       — Это значит, — протянул Хиллиард, — что все веселье достанется Блэк?       — Уж лучше бы не доставалось, — фыркнула я, — у меня куча дурных предчувствий по поводу этого турнира.       — Кстати о предчувствиях, — посерьезнела Меткалф, — ко мне приходили невыразимцы.       Мы разом напряглись, веселая атмосфера пропала, как не было.       — Что им было нужно? — спросил Трумэн.       — Они хотели знать, что произошло в девяносто втором году, — поморщилась Меткалф. — Квиррелл, полоса препятствий, все дела…       — Поздновато они спохватились, — произнес Хиллиард, — почти два года прошло.       — А им вообще тогда кто-нибудь что-нибудь говорил? — задал очень правильный вопрос Перси.       — Да уж, — Шаффик вздохнул, — появились и ладно. Поспрашивали и молодцы.       — Какие у тебя планы, Ада? — поинтересовалась Меткалф.       — В ближайшие пару лет — как можно лучше овладеть семейным ремеслом, — пожала я плечами.       — Бухгалтерскими книгами? — ухмыльнулся Хиллиард.       — Убийством драконов, — с улыбкой отозвалась я.       Берк подавился сливочным пивом.       — Ты ведь шутишь?       — Нет, — фыркнула я.       Все расслабились. А очень зря, я ведь не шутила.       Каникулы закончились.       В Хогвартс я уезжала с Поясом Ориона, который был на мне вместо ремня, с надежно упакованным саквояжем с воспоминаниями и Омутом. Люк уезжал налегке и счастливый в своем неведении. Он еще не знал, что Поллукс поручил мне тренироваться с ним в дуэлинге каждый день.       В поезде мы встретились с Драко, который мгновенно разнылся из-за того, что я не общалась с ним во время каникул. Я послала его к Моррису, чтобы они вместе создали партию «Ада о нас позабыла, мы бедные-несчастные». Драко назвал меня черствой слизеринкой и за шкирку утащил от меня Люка. Я возмущенно посмотрела ему вслед.       — Ада! — рядом со мной оказался Рон. — Привет!       — Привет! — обрадовалась я. — Спасибо за подарки!       — Тебе тоже, — Рон, кажется, действительно был рад меня видеть, — мы там заняли купе.       — Поттер мне не обрадуется, — прохладно заметила я.       — Гарри в поезде нет, — удивился Рон, — он не поехал к нам на Рождество, остался в Хогвартсе.       — Один?! — воскликнула я. Рон окинул меня внимательным взглядом и хмыкнул:       — Знаешь, Ада, ты можешь говорить что угодно, но тебе не наплевать на Гарри.       Я открыла рот. И закрыла.       — Пошли, — дернула его за рукав, — где там твое купе?       Я отправила Поттеру подарок. Злилась на него, злилась, но подарок отправила.       — Ада! — бросилась ко мне обниматься Гермиона.       — Привет, Гермиона, — обняла её в ответ.       Невилл помахал одной рукой, другой он держал горшок с каким-то растением.       — Где Драко? — спросил Рон.       — Не уверена, — пожала я плечами, устраиваясь на сиденье, — он куда-то уволок Люка.       — А Люк — это… — начала Гермиона.       — А, я ведь вас так официально и не познакомила, — осознала я, — Люк — мой младший кузен. Первокурсник.       — Ты не говорила, что у тебя есть кузен, — удивленно посмотрела на меня Гермиона.       — Я и сама не знала, — ответила я, — теперь вот есть. Рос как магглорожденный, тяжело адаптируется к миру без телевизора.       Гермиона хихикнула.       — Вот вы где! — в купе ввалился Малфой.       — Ты где Люка оставил? — тут же вскочила я.       — Слышали, да? У нее теперь есть новый кузен, а старый ей не нужен. Она меня больше не любит, — патетично воздел руки к небу Драко, — твой обожаемый Лукас по пути столкнулся с Ривом Айданом и Мэрион Каваной, которые жаждали узнать, как он провел каникулы, и он остался с ними.       Ребята смеялись, мне тоже было смешно.       Я так скучала. То ощущение комфорта от общества друг друга, которое царило с первого дня нашего знакомства, вернулось.       Рон собачился с Драко по поводу какой-то квиддичной команды, Невилл гладил листочки своего растения, я заплетала волосы Гермионы и улыбалась. Чувство было прекрасное, хоть чего-то и не хватало.       — Гарри, — тихо сказала Грейнджер. — Гарри не хватает.       Кажется, свою последнюю фразу я сказала вслух.       Учеба дико закрутилась с первого же дня. Передо мной остро встал вопрос о том, где нам с Люком тренироваться и просматривать воспоминания.       И чем больше я думала, тем больше я склонялась к тому, чтобы использовать Выручай-комнату. Поттер в каноне использовал ее, чтобы тренироваться ЗоТИ, чем я хуже.       На второй день после начала учебы мы с Люком пошли на восьмой этаж. Я три раза прошла мимо стены с мыслями о том, что нам нужно тайное место, чтобы тренироваться. Люк смотрел на меня с недоумением. Зато потом, когда появилась дверь, с восторгом.       Первое, что бросилось в глаза — герб Блэков на всю стену. Мы с Люком синхронно хмыкнули. В общем-то, комната была похожа на то, что я видела в фильме в свое время.       — Вот она какая, Выручай-комната, — протянул Люк.       — Люк, — строго сказала я, — про нее нельзя никому говорить, если узнают — начнут занимать и глупости творить.       — И нам негде будет тренироваться, — подхватил Люк, — я все понял. Никому не скажу.       Тренироваться с Люком в Хогвартсе было тяжело. Маны у него было маловато, регена тоже, плюс еще уровень Интеллекта невысокий. Но с этим я боролась как могла. Замечательной плюшкой для нас обоих оказалось то, что просмотры воспоминаний в Омуте немного повышали Интеллект. А сама Выручай-комната оказалась прекрасным данжем с бонусом для прокачки силы, ловкости и выносливости. Люку оставалось совсем чуть-чуть чтобы апнуться, я же получила 19-й уровень и поставила себе задачу до конца учебного года доползти до 20-го.       И Голдштейна я наконец обогнала.       Начался февраль, когда Шеклбот дошел до боггартов. И боггарт обитал в учительской, как и в каноне.       — Как-то мне это не нравится, — проворчала я, — не хочу показывать никому свои страхи.       — Это утверждено программой, — прошептала Гермиона, — считается, что мы в том возрасте, когда наши страхи еще достаточно детские.       — Ну-ну, — хмыкнула я.       В учительской сидели Регнард и Снейп. Ну просто замечательно.       Уходить преподаватели не спешили. Им явно хотелось посмотреть на этот урок.       Здесь Невилл не боялся Снейпа, так что не ходить ему в шляпе с грифом, а жаль, я бы посмотрела.       Шеклбот объяснил про заклинание Риддикулус, про то, что нужно придумать что-нибудь смешное из своего страха.       Я нахмурилась, летом я уже сталкивалась со своим страхом и представления не имею, как сделать смешной смерть близкого человека.       Первыми начали гриффиндорцы. Банши Финнигана впечатлила, так же, как и мумия Патил, у Рона оказался огромный паук, чему он сам был крайне удивлен. Невилл увидел мертвые растения. Когда Поттер подошел к боггарту, я подобралась.       Боггарт Поттера превратился в дементора, к чему я оказалась готова, а остальные нет. Дементор был как настоящий, с тем же жутким ощущением, Паркинсон взвизгнула и налетела на меня, я уронила свою сумку и из нее полетели мои перья и конспекты. Тут отмер и Шеклбот, отодвинув испуганного до дрожи Поттера.       Пришлось сделать перерыв.       Я начала собирать свои вещи, девочки мне помогали, Панси через слово извинялась. Последнее, что оставалось — это конспект по ЗоТИ, я огляделась, на полу его не было. Дафна толкнула меня в бок и кивнула на Регнарда.       Он держал мой конспект в руках и внимательно разглядывал корешок.       — Профессор Регнард, сэр, — обратилась я к нему, — не могли бы вы отдать мне мой конспект?       Он будто очнулся.       — Конечно, мисс Блэк, — он протянул мне пергаменты.       — Спасибо, — я вернулась к слизеринцам.       Мне показалось, или Крауч выглядел ошеломленным? Почему?       — Вернемся к занятию, — похлопал в ладоши Шеклбот.       Гермиона подняла руку.       — Сэр, если честно, после того, как я увидела дементора, я больше ни о чем не могу думать, — сообщила девушка.       Многие закивали, даже слизеринцы.       — Что же делать… — пробормотал аврор, — давайте так. Кроме меня тут еще два профессора, если вдруг у кого снова будет дементор, мы сможем правильно среагировать. Заклинанию вы в любом случае должны научиться.       Крауч и Снейп заняли стратегические позиции рядом со шкафом, и Шеклбот снова выпустил боггарта.       Как Гермиона и предсказывала, у нее тоже был дементор. Но Гермиона уже была морально готова и Риддикулусом превратила накидку дементора в желтый плащик с утятами.       — Умница, — воскликнул Шеклбот, — следующий.       Так очередь дошла и до меня. А я так ничего и не придумала.       Боггарт сделал шаг ко мне, и я уже приготовилась увидеть мертвую бабушку или кого-нибудь еще, как…       Боггарт превратился в волшебную палочку. Алую как кровь, с черной рукояткой.       Я отшатнулась.       За спиной послышались шепотки, одноклассники не понимали моего страха. Только Драко охнул и оказался почти у меня за спиной.       Палочка просто была. Она была и никуда не собиралась исчезать. В этом и был ужас, в неизбежности её получения.       — Чему быть, того не миновать, — прошептала я и подняла палочку, свою, прекрасную белую палочку. — Риддикулус.       «Лже»Драконобой превратился в мухобойку, и я отошла, освобождая дорогу следующему.       На меня поглядывали, всем было интересно.       Рядом со мной тут же оказались Гермиона, Рон и Невилл, словно бы защищая от посторонних. Даже Поттер, хоть и стоял чуть дальше, но все-таки был. Вопросов пока что не задавали, но языки чесались, это было видно.       Наконец, урок был закончен.       К обеду об уроке ЗоТИ третьекурсников знали все. И мой странный страх обсуждался всеми и догадки некоторых были такие абсурдные, что аж плакать хотелось.       — Самый лучший способ прекратить слухи — рассказать причину, — заявил мне Седрик, подсев в библиотеке.       — Тебе просто самому любопытно, — парировала я.       — Да, — не стал отнекиваться парень, — основной тезис сплетни такой. Ада Блэк боится волшебных палочек. Следовательно, она боится колдовать.       — А ты ходишь и собираешь сплетни? — прищурилась я.       — Мы близкие друзья и очевидно, что люди хотят узнать у меня подробности.       Я посмотрела на него, подняв брови.       — Но если ты мне расскажешь, то я обещаю, что никому не скажу.       — Я не боюсь волшебных палочек, — сообщила я ему, поднимаясь, — я боюсь судьбы.       Берку, Моррису и Флинту было достаточно одного моего взгляда, чтобы понять, что вопросы задавать не стоит.       Зато чуть не плачущий Люк доставил мне несколько неприятных минут.       — Это из-за меня? — вцепился мне в рукав мальчик. — Если бы я тебе не рассказал…       — Люк, — мягко сказала я, — ты зачем меня хоронишь? Ну боюсь я его, и что с того? Большинство моих одноклассников боятся дементоров, а их встретить сейчас гораздо легче, чем мне взять в руки Драконобой. Пошли тренироваться.       — Но, Ада…       — Я просто буду делать то, что должна, и будь что будет, — спокойно произнесла я.       Ко Дню всех влюбленных моя боязнь волшебных палочек была забыта. Я старательно рисовала открытку Седрику, когда ко мне подошел Берти:       — Что ты делаешь?       — Открытку Диггори, — отозвалась я, вырисовывая сердечко. Оно было больше похоже на задницу, но в этом и был смысл.       Берти как-то странно крякнул и прошипел:       — Прекрати!       — Чего? — изумлённо повернулась я нему.       — Прекрати с ним заигрывать!       А вот тут у меня отвисла челюсть:       — Что, прости?       — Прекрати. С. Ним. Заигрывать, — выделяя каждое слово, произнес Берк.       — Это же просто шутка, — растерялась я, — мы с первого курса…       — А больше не будете, — припечатал Герберт.       — Но почему?       — Потому что моя девушка не будет писать любовные письма другому парню, — процедил Берти.       Присмотревшись к нему, я увидела, что он пошел пятнами.       — Ты ревнуешь? — удивилась я.       Берти махнул палочкой, и результат моих стараний, а именно отвратная вульгарная открытка, рассыпался пеплом. Я ахнула и вскочила:       — Ты чего сделал?       Берк развернулся и вышел из гостиной.       — Офигеть, — послышалось откуда-то сбоку.       Я повернула голову, там сидел удивленный Кеннет Фарли.       — Я ничего не видел, — тут же сказал и подорвался из гостиной.       Я осталась одна, в растерянности и без открытки.       Я так и не поняла, в ссоре мы с Берти или нет. Выходка с открыткой мне очень не понравилась. Но раз уж он взбесился, то делать новую я не стала, хотя руки чесались.       Крауч на меня смотрел. Не так, как Локхарт в прошлом году, как-то по-другому. В начале марта Крауч окликнул меня после урока и попросил задержаться. Внутри у меня все обмерло.       — Вы чего-то хотели, профессор Регнард? — постаралась мило улыбнуться я.       — Хотел задать вопрос, мисс Блэк, — Крауч протянул мне мое эссе, — вы пользуетесь чарами для изменения почерка?       — Нет, — удивилась я, — а в чем дело?       — Ни в чем, — ответил Крауч, — просто… ваш почерк очень похож на почерк моего друга.       Ах ты ж… Мой почерк почти идентичен почерку Регулуса!       — Вот как, — протянула я.       — Извините, мисс Блэк, — улыбнулся Крауч, — вы можете идти.       — Хорошего дня, профессор, — покивала я и поспешила из кабинета.       Уже в дверях я уловила его бормотание:       — Она дочь Регулуса? Может ли быть…       Только здоровое опасение перед Краучем заставило меня вылететь из кабинета и уже в коридоре предаться офигеванию. Крауч считает, что я дочь Регулуса?! Да каким боком…       Время мчалось к экзаменам. Мимо меня прошел финальный матч по квиддичу. Флинт рвал и метал.       Как мне потом сказали, Гриффиндор обыграл наших почти всухую.       Мы с Люком апнулись еще раз. Он ходил еле живой, но я была безумно горда его прогрессом. Мы просмотрели и разобрали по кирпичику около шестидесяти воспоминаний. У нас даже появились свои любимчики среди предков.       Моим фаворитом был Процион Блэк. Люк же считал, что самым классным убийцей драконов был Фомальгаут Первый. Но самой результативной среди Блэков была Вега Блэк. Шутка ли, тринадцать драконов обезглавлены ею лично.       Люк немного мандражировал перед первыми в его жизни экзаменами, но я за него не переживала, он был намуштрован настолько, что высший балл ему был обеспечен. Я больше переживала за Морриса и его Нумерологию.       Любые крохи времени, которые у меня получалось выкроить, я тратила на своего старшего кузена.       Берк жутко ворчал, что я не уделяю ему времени, но и у него самого под глазами залегли глубокие тени.       С экзаменами особенных проблем у меня не возникло. Я немного переживала из-за Шеклбота, но, кажется, он не ставил себе цели завалить меня, так что высший балл я получила без проблем.       Накануне последнего экзаменационного дня случилось то, чего я безумно ждала и хотела. Зеркало, которое я носила во внутреннем кармане, рядом с сердцем, нагрелось. Я быстро поднялась в спальню, благо там никого не было.       Бросила сигналку на дверной проем и поставила заглушающее на полог своей кровати и только потом вытащила зеркало.       — Дядя Питер, — выдохнула я, — я так рада тебя видеть.       — Ада, — отозвался Питер.       — Почему вы не отвечали? Я пробовала связаться с вами сотни раз.       — Это было опасно, и мы были далеко.       Я кивнула, принимая ответ.       — С тобой кое-кто очень хочет поговорить, — сказал Питер и передал зеркало.       Сердце замерло, когда я провалилась в серые глаза.       — Папа, — срывающимся голосом прошептала я, — папочка.       — Ада, — хрипло ответил Сириус, — это правда ты?       — Да, — всхлипнула я, — папа, это я.       Как же он плохо выглядел. Азкабан высушил моего отца, выпил из него все.       — Я думал, что тебя больше нет, — произнес Сириус, — я думал, что больше никого нет.       — Я есть, папа, я ни на секунду о тебе не забывала, — уже почти разрыдавшись, отозвалась я, — я так хочу тебя увидеть.       — Ада, — зеркало снова оказалось в руках Питера, — нам нужна твоя помощь.       — Я слушаю, — постаралась взять себя в руки я.       — Ты можешь аккуратно разузнать об одной вещи?       — Смотря кого и о чем, — недоуменно ответила я.       — Диадема Ровены Равенкло, вот что нас интересует.       Вот это поворот. Папа и дядя Питер ищут крестражи?       — Ада, я знаю, что это звучит странно, но прошу тебя, сделай это.       — А что я должна узнать? Где она находится? Если бы кто-то об этом знал, то это было бы известно всем.       — Узнай все, что сможешь, — попросил Питер.       — А если я найду диадему? Что тогда делать?       — Ни в коем случае не трогай её, — тут же ответил Питер, — свяжись с нами, мы что-нибудь придумаем.       — Хорошо, — кивнула я, — я все сделаю. Когда мы сможем увидеться?       — Вокруг Хогвартса слишком много дементоров, — мрачно сказал Питер, — Сириусу плохо рядом с ними.       Я вздрогнула и нащупала отца по связи в Ковене.       — Почему вы не обратитесь к Блэкам?       — За ними следят, — покачал головой Питер.       — За Фоули не следят, они знают про то, что папа не виноват, вы могли бы…       Тут сработала сигналка.       — Кто-то идет, — шепнула я в зеркало, и изображение тут же пропало.       Дафна Гринграсс подозрительно посмотрела на мой заплаканный вид.       — Чего? — буркнула я. — Плохой день у меня.       — Я бы сказала, что у тебя плохой год, — фыркнула Дафна, выгружая учебники из сумки, — дать тебе зелье, чтобы опухоль с лица спала?       — Ага, — кивнула я и поднялась с кровати.       Если по канону, то диадема в Выручай-комнате, но я ни за что ее там не найду, если не буду знать, как она выглядит.       Тут мне нужен студент Равенкло, который смог бы мне описать эту Диадему. У них вроде статуя Ровены в гостиной стоит. Хиллиард? Заинтересуется, доложит Берку, а тот начнет за мной следить и прикроет лавочку. Шаффик? Долго ждать ответа. Да и тоже заинтересуется. Не могу же приставать ко всем воронятам подряд… Луна! Вот кто может мне помочь.       Разговор с Луной я в долгий ящик откладывать не стала. До ужина еще оставалось время. Пока Дафна ушла в ванную комнату, я быстренько достала Карту и поискала Луну.       Девочка была в библиотеке. Нужно было перехватить ее до ужина. Быстрым шагом я добралась до четвертого этажа, где и столкнулась лоб в лоб с Поттером.       — Ой, — воскликнула я от неожиданности.       — Мордред! — вскрикнул Поттер, отшатнувшись. Из-под его мантии, заструившись, плавно стекла на пол какая-то серебристая штука.       Мантия-невидимка! Что делает Поттер с мантией-невидимкой в коридоре? Быстро окинув взглядом окружающую обстановку, я поняла. Мы были в коридоре Одноглазой ведьмы. За которой был тайный ход в Хогсмит.       Вот ведь… Поттер! Его все защищают, дементоров на каждом углу поставили, а он в Хогсмите гуляет, да еще и в неположенное время!       Поттер одним движением поднял свою мантию, засунул за пазуху и обвиняюще уставился на меня. А я на него.       Так и стояли бы молча, как дураки, если бы в конце коридора не послышались шаги и чье-то бормотание.       — Опять не туда завернула, — почти членораздельно воскликнула Сивилла Трелони, дойдя до нас.       Пахло от нее непередаваемо. Преподавательница знатно употребила перед нашей встречей.       — О, — заметила она нас, — детки! Ученики! Вы мои ученики?       — К счастью, нет, профессор, — отозвалась я.       — Да? — зашаталась она. — Странно! Я вас видела! Где я вас видела? Может, в видении?       Мы с Поттером переглянулись.       — Скажите мне, ученики, где я? — спросила Трелони. — Мой третий глаз совсем затуманен и мешает мне найти дорогу.       — Сказал бы я, что мешает тебе найти дорогу, пьянчуга, — прошептал Поттер.       — Ты что-то сказал, дорогой? — дыхнула на парня своим ужасным амбрэ Сивилла.       — Нет, — попятился от нее Поттер.       — Вы на четвертом этаже, профессор, — сообщила я, стараясь не подходить близко к ней, — вам выше.       — О, спасибо, — заулыбалась она.       Я твердо решила драпать в библиотеку, пока она ко мне не привязалась. Поттер, судя по его взгляду, был абсолютно солидарен. Мы синхронно развернулись, но не успели сделать и двух шагов, как в спину нам донеслось:       — Это случится до следующего полнолуния.       Мы остановились как вкопанные и резко развернулись. Голос Трелони был совсем другим. Она вообще выглядела иначе. Женщина, которая минуту назад была пьяна и шаталась, стояла прямо, словно окаменевшая.       — Темный Лорд одинок и брошен друзьями, покинут последователями. Его слуга ждал его десять лет. До следующего полнолуния он выйдет в путь, чтобы воссоединиться с господином. С поддержкой верного слуги Темный Лорд воспрянет вновь, еще более великим и ужасным, чем когда-либо доселе. До следующего полнолуния… слуга… отправится… на воссоединение… с господином…       Сивилла захрипела и замолчала. Вдруг она зашаталась, встряхнула головой и огляделась:       — Опять не туда завернула, — сообщила она нам. — О! Детки! Ученики! Вы мои ученики?       — К счастью, нет, профессор, — ошеломленно ответил Гарри. — Ваш третий глаз затуманен, профессор, вы на четвертом этаже. Вам выше.       — И правда, — помахала руками Трелони, — спасибо, детки!       А у меня перед глазами высветилось. Дополнительный квест начат. Зомби детям не игрушка Мертвое должно оставаться мертвым. Помешайте воскреснуть Темному Лорду. Бонус за выполнение: вариативно. Наказание за провал: вариативно.       Мы молча смотрели ей вслед.       Только когда шаги прорицательницы затихли, Поттер повернулся ко мне:       — Это было пророчество?       — Похоже на то, — кивнула я.       — Она действительно может?       — Только сама она своих пророчеств не помнит, похоже, — пробормотала я, — слуга…       — Ты что-то поняла, верно? — схватил меня за руку Поттер. — Ада! Скажи мне!       — Все плохо, — я освободила руку, — мне надо подумать.       — Ада!       — Нельзя никому говорить, — пробормотала я, — никто не поверит.       — Почему нет? Это же было пророчество!       — Да она пьяна в драбадан, — махнула я рукой в сторону ушедшей Трелони, — если бы я сама не слышала, не поверила бы.       Поттер цыкнул.       — Гарри!       Мы обернулись, перед нами стоял Колин Криви.       — Привет, Колин, — как-то обреченно поздоровался Поттер.       — Оставляю тебя с твоим почитателем, — хмыкнула я.       — Мы не договорили… — начал было Гарри.       — Гарри, а вы с мисс Блэк помирились? — весьма непосредственно поинтересовался Криви.       Замешательство Поттера дало мне достаточно времени, чтобы срулить в библиотеку.       Луна сидела на отшибе.       — Привет, Луна! Как экзамены?       — Привет, — отвлеклась от чтения девочка, — думаю, неплохо.       Я покивала.       — Тебе нужна помощь? — посмотрела на меня Лавгуд. — Ты выглядишь так, словно тебе нужна помощь.       — Говорят, у вас в гостиной стоит статуя Ровены Равенкло, — начала я, — в диадеме. Не могла бы ты ее описать?       Луна наклонила голову в бок.       — Ровену?       — Диадему.       — Я могла бы ее зарисовать, — девочка достала из сумки пергаментный лист и перо. Пока девочка вырисовывала диадему, мои мысли обратились к пророчеству.       Надо же было так попасть. Итак, что мы имеем? Темный лорд — одна штука, слуга, то есть Барти Крауч — одна штука. О Мерлин, мне нужно связаться с Питером и папой как можно скорее.       — Вот, — протянула мне листок Луна, — она выглядит примерно так.       Рисовала Луна хорошо. Если диадема и впрямь выглядела так, то я ее с легкостью узнаю, если увижу.       — Спасибо, Луна, — поблагодарила я Лавгуд, — ты меня очень выручила. Если тебе что-нибудь понадобится…       — Я обязательно обращусь, — девочка вернулась к чтению, — ты очень добрая, Ада, поэтому тебе так часто больно.       Я моргнула.       — Возможно, — согласилась я, — еще раз спасибо.       И все-таки разговаривать с Луной порой было просто невозможно. Она видела всех насквозь.       Питер и папа не ответили. Я заволновалась. Только проверка папы через Ковен немного меня успокоила. Должно быть, они снова перекинулись в животных.       Трансфигурация была последним экзаменом, и я к нему совершенно не готовилась. События накануне настолько выбили меня из колеи, что я делала все на автомате. Регнард-Крауч это заметил, поэтому и вопросов мне задал втрое больше, чем остальным. Но свой высший балл я все-таки смогла отвоевать.       — Ада, ты куда? — удивилась Гермиона, когда я засобиралась сразу после экзамена.       — Есть дела, — отмахнулась я, — Моррис сегодня сдает Нумерологию.       Гермиона понимающе кивнула.       Кузен действительно сдавал сегодня Ж.А.Б.А. по Нумерологии, но чем я могла ему помочь? У меня были дела поважнее.       Я без проблем добралась до восьмого этажа. Три раза прошла мимо стены и, оглянувшись, юркнула в появившуюся дверь. Вот это да… Такого я не ожидала, хоть и морально готовилась.       Только попытавшись использовать Проницательность, я тут же закрыла глаза от зарябивших окошечек. Много, слишком много. С помощью Проницательности мне диадему не найти.       — Акцио Диадема Ровены Равенкло, — махнула я палочкой.       Увы. Но никто и не ожидал, что все будет легко.       Я задумчиво пошла по узенькому коридорчику вдоль горы хлама. Интересно, есть ли здесь вещи основателей? А Блэков? Должны быть.       Смотреть Проницательностью только по секторам? Я постаралась смотреть только на определенные предметы, не обращая внимания на мелькающие на периферии окошки.       Прошло полчаса. Глаза слезились, голова начала болеть, диадема не находилась. Внезапно передо мной мелькнуло. Вы создали новый скилл! Режим Зоркий глаз 1 Ур. (активный) От вашего взгляда ничего не укроется. -5 маны за активацию -0,05 маны/сек за поддержание.       Я тут же его активировала.       Мир взорвался красками. Я видела все вроде бы так же, но в то же время иначе. Я видела все более насыщенным, более… осмысленным? Не уверена, что могу это описать… Но зато, оглядевшись, я сразу поняла, что в этом коридорчике диадемы нет. Даже с Зорким глазом поиски диадемы растянулись практически до вечера. Я пропустила обед, могла пропустить и ужин, как мои поиски увенчались успехом. Диадема Ровены Равенкло. (Серебро и сапфиры) Артефакт (осквернен). Ранг — легендарный. +20 к скорости прокачки Интеллекта Обнаружены следы Темной магии духа.       Я присвистнула. +20 к скорости прокачки Интеллекта? Да это же…       Рука сама потянулась к артефакту.       Усилием воли я остановилась.       Диадема осквернена. Темная магия духа. Если бы у меня были сомнения по поводу того, действительно ли Темный лорд создал крестражи, то теперь их нет.       +20 к скорости прокачки Интеллекта…       Никогда не прощу Темного лорда.       Что же делать с диадемой? Брать с собой? Страшно. Я огляделась и постаралась запомнить где я её нашла. Ну что ж… Теперь можно и с призраками поговорить, а еще есть хотелось.       Только войдя в Большой зал, я натолкнулась на возмущенный взгляд Морриса, заинтересованный Драко и Берка, чье выражение лица было вовсе непередаваемым. Люк ужинал с Каваной и Айданом.       — Как Нумерология? — спросила я, усаживаясь на свое место.       — Не знаю, — вымученно ответил Моррис, — написал, что мог. Где ты была?       — Были дела, — уклончиво отозвалась я.       — Весь день? — раздраженно спросил Берти.       — Весь день, — жестко ответила я.       Драко приподнял брови и не стал комментировать, только придвинул ко мне стакан с соком.       Семикурсники переглянулись.       У Берка, Морриса и Флинта на следующий день должен был быть экзамен по Трансфигурации, а вот я уже была свободна как птица. Нужно было сегодня же связаться с Питером и рассказать ему про то, что я нашла диадему, но мне нужно было небольшое алиби, чтобы скрыть мое послезнание. Нужно было поговорить с Серой Дамой. Стоило мне только подняться из-за стола, как следом подскочил Драко.       — Куда ты? — требовательно посмотрел на меня Моррис.       — У нас дела, — произнес Драко. Я кивнула, хоть и дел у меня с кузеном на сегодня запланировано не было.       — Куда тебе нужно? — спросил Малфой, когда мы уже вышли из Большого зала.       — А тебе?       — Ты что-то темнишь, — вздохнул Драко, — но, надеюсь, что ты помнишь, что я на твоей стороне?       — Помню, — кивнула я, — вернемся домой, расскажу. Малфой поморщился:       — Так куда нам?       — Надо найти Серую Даму.       — Зачем она тебе? — удивился кузен.       — Поговорить.       Серая Дама зависла около окна в библиотеке, как мы с Драко и ожидали. Я огляделась. Никого не было, только мадам Пинс где-то у дальних полок. Я кинула сигнальные чары на периметр и приглушающее.       — Прошу прощения, леди Равенкло, — обозначила наше присутствие я. Призрак повернулся к нам.       — Мало кто знает меня как Елену Равенкло, — заметила девушка.       — Я Блэк, — коротко ответила я.       — Ты из рода Акамара, — произнесла Елена, — чего тебе нужно?       — Узнать о диадеме вашей матери.       — Поди прочь! — неожиданно воскликнула Серая Дама — Я больше никогда никому про неё не расскажу!       Драко, которого я заранее ни о чем не предупредила, с самого начала пребывал в глубоком недоумении, а от крика призрака аж вздрогнул.       — Полегче с тоном, — сложила я руки на груди, — я ведь могу и с сэром Акамаром поговорить, интересно, как он преподнесет мне эту историю?       — Теперь вижу, — почти с презрением посмотрела на меня Елена, — сколько бы ни прошло лет, кровь видна. Ты действительно из его рода. Идете напролом, не обращая внимания ни на кого вокруг.       — Приехали, — пробурчала я. — Леди Елена, я не ссориться с вами пришла, мне нужна помощь. Вы рассказали Тому Реддлу про местонахождение диадемы? Драко охнул.       — Рассказала, — надменно кивнула она, — он был куда вежливее, чем ты.       — А вы в курсе, что Том Реддл — Темный Лорд нынешнего поколения? Есть у меня нехорошие такие подозрения, что своими обширными умениями он обязан как раз диадеме. Сколько же пыточных заклинаний он выучил благодаря ей?       — Ты лжешь, — неуверенно ответила Серая Дама.       — Увы, леди Равенкло, — включился Драко, — это факт.       — Что вы ему рассказали? — строго спросила я.       — Все, — потерянно сказала Елена, — он поклялся, что уничтожит её.       — Он много кому клялся, — произнесла я, — и много в чем. Я клясться ни в чем не буду, но я действительно хочу уничтожить диадему, это вопрос выживания. Моего и моих близких.       — Ты из рода Акамара, — повторила Елена, — ты ненавидишь меня?       — Прошла тысяча лет, — заметила я, — вы мне неприятны, но не более.       — Я расскажу, — решилась Равенкло.       Я обновила сигналку, махнув палочкой. Драко добавил еще что-то свое.       — Я была честолюбивой или даже тщеславной. Так хотела доказать всем, что я лучшая. Лучше матери. Я украла ее диадему. Сначала мне это показалось хорошей идеей, но потом я поняла, как глупо поступила. Я сбежала из Хогвартса.       — Сбежали? — удивился Драко.       — В Византию, хотела затеряться в Константинополе, — Елена задумчиво посмотрела в окно, — но я не успела. Акамар нашел меня раньше. Я спрятала диадему в лесу, в дупле дерева. А дальше вы должны знать.       — Я знаю, — кивнула я, — это все, что вы рассказали Тому Реддлу?       — Да. Только он спросил меня, как я добралась до Византии.       — И как?       — На корабле, я высадилась в Диррахии, а потом отправилась по тракту, но Акамар… я свернула в леса. Вы думаете, что Том Реддл нашел ее?       — Я в этом уверена, — произнесла я, — спасибо за помощь, леди Равенкло. Прошу вас оставить этот разговор в тайне.       — Уничтожьте её, прошу вас, — прошептала Серая дама и взмыла в потолок. Драко дернул меня за рукав.       — И что это было?       — Разговор. Об этом мы поговорим дома, ладно? И ни слова.       — Я уже понял, — закатил глаза Драко. — Мордред, у этой Елены Равенкло логика хромает на обе ноги, ты заметила?       — Да, она тот еще персонаж, — согласилась я.       — А почему она думала, что ты можешь её ненавидеть?       — Сэр Акамар так-то был женат, и у него было трое детей. Ровена и Салазар пригласили его преподавать в Хогвартсе. Предмет, что-то вроде ухода за магическими существами, только с обучением убивать их. Времена были суровые. Елена начала строить ему глазки и соблазнять. А когда добилась своего — испугалась, а может, еще и мать ей мозги прочистила, но она его отвергла.       Драко усмехнулся и покачал головой.       — Ага, — кивнула я, — отвергнуть Блэка. Она не могла найти лучшего способа, чтобы только сильнее его раззадорить. Для Акамара добиться ее стало вопросом, ну не чести, но самолюбия точно. А потом Елену снова перемкнуло, но это ты слышал. Ровена попросила Акамара вернуть её, он её нашел. Она наговорила ему столько всего, что он прибил ее в состоянии аффекта.       — В каком состоянии? — не понял Драко.       — В неконтролируемом приступе ярости, — уточнила я, — так вот, он очнулся, осознал, что натворил, и наложил на себя руки. И вот тут мы переходим к моменту, почему я должна ее ненавидеть. Глава Рода наложил на себя руки. Представляешь, что произошло с Ковеном? И как вишенка на торте — Драконобой. Акамар был его создателем и первым владельцем, однако первой душой, которую эта палочка поглотила, был сын Акамара Ригел. Ему было восемь, когда Драконобой попал ему в руки. Никто даже и предположить не мог, что палочка проклята. Ребенок был обречен. Он не дожил до шестнадцати лет. Умерло пять Блэков, прежде чем они поняли, что происходит, и разобрались, что к чему. Знаешь, некоторые считают, что палочка стала проклятой именно из-за того, что не поглотила душу того, кто ее создал.       — С ума сойти, — покачал головой кузен, — казалось бы, Блэки — семья моей мамы, и я многое о них знаю, но каждый раз новое открытие.       Вечером я снова попыталась связаться с Питером и это удалось.       — Ада, — вымученно улыбнулся Питер.       — Дядя Питер, а папа?       — Спит, — отозвался Питер, — не стоит его будить, у него небольшие проблемы со сном.       Проблемы? Я физически почувствовала боль из-за того, что у папы проблемы.       — Я понимаю.       — Ты что-нибудь узнала?       — Вы ищете крестражи Темного Лорда, — невозмутимо ответила я. Питер побледнел, хотя казалось, что некуда.       — Откуда ты? — сдавленно прошептал.       — Я поговорила с Серой Дамой, и она рассказала мне про то, что Том Реддл спрашивал её о диадеме. Она выложила ему все. И он нашел диадему.       — Где? Где он её нашел?       — Она сказала, что высадилась в Диррахии, а дальше отправилась по тракту в Константинополь, но свернула в леса из-за Кровавого Барона. В лесу она спрятала диадему в дупле дерева.       — Диррахий, — протянул Питер, — вот оно что.       — Диррахий был одним из основных портов гоблинов, — заметила я.       — А знаешь, как этот город называется сейчас? — с еле заметной усмешкой спросил дядя.       Я задумалась.       — Нет, — уверенно сказала я, — даже в голову ничего не приходит.       — Дуррес, — сообщил Питер, — сейчас на территории Албании. Албания?! Это же… а я-то думала, почему Албания? Ведь по канону Темный Лорд постоянно тусовался там.       — Темный лорд сейчас в Албании, — сказал дядя, — почему все-таки…       — Возможно, потому, что ничто человеческое ему все же не чуждо, — отозвалась я, — он был моложе, когда отправился на поиски диадемы, наверно, ему там понравилось.       — Звучит дико, — покачал головой Питер, — достаточно дико, чтобы оказаться правдой. Ты еще что-нибудь узнала?       — Диадема в Хогвартсе.       — Что?! Где?!       — В Выручай-комнате, — проинформировала его я, — если загадать место, где нужно что-нибудь спрятать, появляется дверь. Я спросила у подруги из Равенкло, не знает ли она чего о диадеме. Она зарисовала ее для меня. У них в гостиной статуя Ровены в этой диадеме стоит. Только увидев рисунок, я поняла, что видела ее раньше.       — Надеюсь, ты её не трогала.       — Не трогала, я уже поняла, что это.       — Откуда ты вообще узнала про крестражи?       — Я — Блэк, — гордо отозвалась я.       — Не буду пока говорить это Сириусу, он разрыдается.       Я рассмеялась. Он улыбнулся.       — Мы должны забрать диадему из школы, — посерьезнел Питер.       — Да, — кивнула я. — Нечего этой гадости здесь делать.       Питер задумался.       — Я проберусь в Хогвартс и сам заберу диадему.       — Это может быть опасно, — покачала я головой, — дементоры на каждом шагу в Хогсмите, а в Хогвартсе закончилась учеба, только пятые и седьмые курсы сдают экзамены. А экзаменаторы достаточно серьезные люди и ходят где хотят. Не говоря уже о студентах, которые слоняются без дела. Кроме того, ты ее просто не найдешь в горе хлама.       — Что ты предлагаешь? — нахмурился Питер.       — Я буду ждать тебя у тайного хода, спрячу в мантию, и мы вместе доберемся до Выручай-комнаты, — предложила я свой план.       — Это действительно звучит неплохо, — пробормотал Питер, — завтра мы будем в Хогсмите. Жди меня у статуи Одноглазой ведьмы после обеда.       — Хорошо, — закивала я, — передай папе, что я скучаю, ладно?       — Ладно, — улыбнулся Питер.       Уже укладываясь в постель, я вспомнила, что забыла рассказать Питеру про пророчество.       Главным вопросом было, как отвязаться от Берти и компании. Тут я решила снова обратиться за помощью к Драко.       — Ты задумала что-то опасное, — вздохнул кузен.       — Да, — не стала скрывать я, — вопрос выживания.       — Почему я не могу поучаствовать?       — Ты участвуешь. Прикрываешь меня.       — Ну-ну, Поттеру можно, а мне нет.       — Что? Поттер-то причем? — удивилась я.       — Ну ты ведь вчера с ним весь день была? — непонимающе посмотрел на меня Малфой.       — Нет, — растерялась я, — с чего ты взял?       — Вас обоих весь день не было, — поведал мне Драко, — оба слиняли после экзамена, а на ужине объявились. Почему, по-твоему, Берк такой злой был?       — Так все подумали, что я была где-то с Поттером?       — Ну да, — кивнул Малфой, — а что, правда не была?       — Не была, — честно отозвалась я, — но догадываюсь, где был он.       Поттер сбегал в Хогсмит. Зачем?       — И где?       — Не скажу, — буркнула я, — прикрой меня после обеда?       — Хорошо, — обреченно согласился Драко.       Обед прошел в угнетающей обстановке, мрачный Флинт больше размазывал еду, чем ел. Берк пустым взглядом смотрел в стену. Моррис молчал. Я, Драко и Люк переглянулись и посмотрели на Джемму, которая была более-менее обычная.       — Флинт провалился, — прочитала я по её губам и тут же расстроилась.       Провалить Ж.А.Б.А. было ужасно неприятно. Вопросов мы больше не задавали.       Не было бы счастья, да несчастье помогло. Парни были в такой прострации, что им и в голову не пришло узнать, куда я собираюсь, поэтому я спокойно вышла из-за стола. Единственное, Люк спросил у меня, чем ему сегодня заняться.       — У тебя есть задание, — недоуменно отозвалась я.       — Смотреть воспоминания без тебя? — ужаснулся мальчик.       — Драко с собой возьми, — предложила я, — ему понравится. Наверно.       Через десять минут после обеда я стояла рядом со статуей Одноглазой ведьмы. На себя пришлось наложить чары отвлечения внимания. Маны они жрали много.       Но не прошло и минуты, как в статуе что-то щелкнуло. В образовавшемся проходе сидела крыса. Я присела и протянула руку.       Питера я посадила во внутренний карман мантии и поспешила к лестнице. В Выручай-комнате Питер перекинулся в человека.       Выглядел он получше, чем в нашу последнюю встречу. Я тут же его обняла.       — Привет, дядя.       — Ада, — прижал он меня к себе.       — А где папа?       — В Визжащей хижине, — ответил Питер, — я убедил его остаться, потому что я незаметнее.       — Я хочу его увидеть, — тут же сказала я.       — Ада.       — Есть же тайные ходы, — я отодвинулась от него, — я обниму его и сразу вернусь в школу.       — Это опасно, — твердо сказал Питер.       Я расстроено посмотрела на него:       — Это нечестно.       — Ада, — он взял меня за плечи, — это опасно в первую очередь для тебя.       — Я так хочу его увидеть, — прошептала я, на глаза навернулись слезы, — папа… он…       — Он тоже безумно хочет обнять тебя.       Я постаралась взять себя в руки.       — Диадема.       — Диадема, — согласился Питер.       — Кстати, как вы вообще поняли про крестражи? И что крестражем может быть диадема Ровены?       — Темный лорд однажды подарил Белле Чашу Хаффлпафф, — Питер пошел за мной по узенькому коридорчику из хлама, — она хвасталась.       — Тебе?       — Всем, — хмыкнул Питер, — что Господин одарил её. Тогда я просто запомнил и все, но…       — Дневник в прошлом году, — подсказала я.       — Да, — кивнул Питер, — ты тоже задумалась после этого?       — Да. Но почему вы решили уничтожить их? Не то чтобы я была против, но…       — Сражаться на две стороны мы не сможем, — Питер вздохнул, — и Дамблдор, и Темный Лорд наши враги. Но второй сейчас ослаблен, а значит — уязвим.       — О, — остановилась я, — я забыла вам кое-что рассказать.       — Что? — напрягся Питер.       — В тот день, когда ты со мной связался, Сивилла Трелони произнесла нам с Поттером пророчество. Кажется, оно подлинное.       — Что?! Как оно звучало?       — Темный Лорд одинок и брошен друзьями, покинут последователями. Его слуга ждал его десять лет. До следующего полнолуния он выйдет в путь, чтобы воссоединиться с господином. С поддержкой верного слуги Темный Лорд воспрянет вновь, еще более великим и ужасным, чем когда–либо доселе. — выпалила я пророчество на одном дыхании.       Питер замер.       — Мерлин, — схватился за голову Питер, — проклятая женщина! Убил бы её!       — Она уже пророчествовала?       — Да, — Питер мрачно посмотрел на меня, — она уже пророчествовала.       — А…       — Диадема.       — Вон она, — показала я пальцем на тиару.       Питер достал палочку и помахал над ней.       — Брать в руки можно, — пробормотал он, но только коснувшись её, закричал, схватившись за предплечье.       Метка! Крестраж реагировал на метку! Я тут же оказалась рядом с дядей.       — Я не могу её взять, — прошептал он, сжимая зубы от боли.       — Я возьму, — решительно сказала я, — ты сам сказал, что брать в руки ее можно.       — Нет!       — Да! Мы должны вынести эту гадость из школы! И мы это сделаем.       Я нервно вздохнула и взяла в руки крестраж. Ничего. Просто предмет. Я повернулась к Питеру спиной и активировала Инвентарь. Туда и положила диадему, мало ли.       — Ты уже в порядке? — повернулась я к нему.       — Да, — поморщившись, начал подниматься он, — а ты?       — Я тоже, — я помогла ему, и мы медленно пошли к выходу.       Уже у дверей я посмотрела на него и сообщила:       — Ты же понимаешь, что не можешь коснуться диадемы? А вот папа… Я передам её ему в руки.       — Не мытьем, так катанием, — проворчал Питер, — ладно уж.       Питер снова перекинулся в крысу, и я посадила его во внутренний карман. А вот на четвертом этаже нас ждал облом. У статуи Одноглазой Ведьмы стояла толпа учеников Равенкло, и расходиться они не собирались.       — Что делать будем? — шепнула я.       Питер на мгновение высунул мордочку и оценив обстановку, залез обратно.       — Подождем ужина и, когда все будут в Большом зале, выберемся, — предложила я.       — Да вы издеваетесь, — пробормотала я, выглядывая из-за угла.       У статуи Одноглазой Ведьмы стояли Гризельда Марчбэнкс, Тиберий Огден и профессор МакГонагалл.       — Пойдем через ход у Гремучей ивы, — прошептала я.       Питер кивнул. По пути мне никто не встретился, что было просто замечательно. До ивы я добралась без приключений.       — Её ведь надо отключить? — я вытащила Питера из кармана. Он кивнул.       Следующие две минуты я наблюдала за тем, как ловко крыса добралась до ивы, после чего дерево резко замерло. Я тут же побежала к нему. Кто знает, насколько она заморожена?       Питер указал на лаз.       Земляной коридорчик был низким и там пахло сыростью. Идти нужно было достаточно долго. Наконец мы дошли до лестницы. Питер перекинулся в человека и сказал:       — Я пойду вперед.       Я кивнула.       — Ну как? — раздался хриплый голос, — смог достать эту штуковину?       — Папа! — вскрикнула я и бросилась к нему.       От неожиданности папа не удержал равновесия. Еще бы, в него со всей дури впечаталась дочь. Мы оба рухнули на пол.       — Ада? — ошеломленно спросил Сириус.       Питер засмеялся. Папа был ужасно худым, бледным, но все-таки это был он.       — Папочка, — всхлипнула я.       — Ада, — папа отодвинул меня и внимательно оглядел, — дай мне на тебя посмотреть.       — Шокирующе, правда? — поддакнул Питер.       — Не то слово, — Сириус смотрел на меня во все глаза, — моя девочка совсем взрослая. Красавица, вся в маму.       Мы крепко обнялись. Семейному воссоединению помешал хлопок. Питер мгновенно вскинулся, Сириус тут же задвинул меня за спину, а я достала палочку.       — Кто-то аппарировал сюда, — прошептал Питер, направляя палочку на дверной проем.       Я активировала Проницательность и ошеломленно ахнула.       В тот же момент в дверях появился Ремус Люпин.       Две секунды была немая сцена. А потом разразился ад.       Я никогда не видела настоящих дуэлей волшебников вживую. Теперь увидела.       Ремус атаковал первым, Питер вступил в бой. Я держала щит. У папы, кажется, палочки не было. Разлетелись остатки стекол на окнах, почти рухнула одна из стен. Мелькнуло кое-что странное. Я прищурилась.       Сириус закричал:       — Питер, хватит! Это же Ремус!       — А я что? Он же нападает! А здесь Ада! — в ответ ему прокричал Питер.       Ремус остановился и уставился на меня, словно только заметил:       — Ада?       — Привет, дядя Ремус, — помахала я ему рукой.       — Рем, — тяжело дышащий Питер, — хватит, давай поговорим.       — Покойник и преступник, — Ремус был в ярости, растерянности, он ничего не понимал и не знал, как реагировать, — как мне с вами говорить? Сириус предал Джеймса, убил Эллу, а ты…       — Это не он, — Питер закатал рукав своей рубашки, — это я! Это из-за меня они погибли. Сириус никого не убивал!       — Что? — ошеломленно посмотрел на метку Питера Ремус и отшатнулся, — что?!       — Пит был нашим шпионом у Пожирателей, — сказал Сириус, — и он был хранителем тайны дома Джеймса.       — Ты, — Ремус поднял палочку и направил ее на Питера.       — Его обманули, дядя Ремус, — я перехватила его руку и опустила, — всех здесь обманули.       — Дамблдор, — прошипел Сириус. — Он сказал, что в доме будет засада, и чтобы Питер привел туда Волдеморта.       — Но засады не было, — Питер опустил голову, — там были только Джеймс, Лили и Гарри.       — Когда я услышал о том, что произошло, я набросился на Питера, не дал ему и рта раскрыть, — Сириус смотрел прямо в глаза Люпину. — Питер был сильно ранен и сбежал, а меня скрутили авроры. Я бесновался в камере, а Дамблдор в это время убивал Эллу.       — Дамблдор убил Эллу? — Ремус почти трясся, — но…       — Это было на моих глазах, — честно сказала я, — я видела все.       — Но зачем? — потерянно смотрел на нас Ремус.       Мир, который Люпин так отчаянно строил двенадцать лет, только что треснул и рассыпался.       — Потому что Элла знала, кто был настоящим хранителем, и могла дать показания, — ответил Питер, — а Дамблдор не был уверен, что Сириус меня убил. Если бы я оказался жив и допрошен, то сразу бы сообщил, чей это был приказ. Ремус рухнул на сломанную кровать, закрыв лицо руками.       — Что вы здесь делаете? — глухо спросил он.       — А ты? — вопросом на вопрос ответил Питер, — неужто ностальгия по этой халупе обуяла?       — Нет, — встрепенулся Ремус, — я здесь должен был встретиться с Гарри, нужно ему сообщить, что встреча отменяется.       — С Гарри? — вскинулся Сириус.       — Поздно, — многозначительно сообщила я.       — Что? — трое Мародеров посмотрели на меня.       Я показала пальцем на угол.       — Он там еще с того момента, как вы заклинаниями здоровались.       — Ада! — к трем возмущенным голосам добавился еще один.       Поттер сдернул с себя мантию-невидимку. Я пожала плечами:       — Я могла тебя еще раньше сдать, радуйся, что дала все до конца дослушать.       — Премного благодарен, — язвительно ответил он.       — Гарри! — воскликнул Сириус и сделал шаг к нему.       — Привет всем, — выдохнул Гарри, — я вас вроде бы уже знаю, но не помню.       — Гарри, — Питер встал на колени, — прости меня.       — Э, нет, вставайте, — Гарри тут же принялся поднимать Питера, — я понял уже, что вас обманули, и вы не хотели, чтобы мои родители погибли. Да и нас с мамой пытались спасти, я помню.       — Помнишь? — моргнул Питер.       — Вы кричали моей маме, чтобы она хватала меня и бежала, — Гарри шмыгнул носом, — я раньше думал, что это папа, но сейчас услышал ваш голос и понял.       Питер обнял Гарри:       — Я так сожалею.       — Гарри, — к парню подошел Сириус, — ты, наверно, не знаешь, но я твой крестный. Мерлин, только-только свыкся с мыслью, что моей малышке больше двух лет, а тут и Гарри.       Я напряглась. Снаружи творилось что-то странное.       — Патронус тренировали? — тихо спросила я у Ремуса.       — Да, — кивнул он, — телесный у него еще не получается, но уже неплохо.       — Хорошо, — одобрила я, — нам сейчас понадобится.       — Что? — Ремус нахмурился и вскочил, — Мы окружены дементорами!       — Должно быть, их привлекла ваша дуэль, — заметила я, сжимая палочку.       Внешне я оставалась абсолютно спокойной, но внутри паниковала. Питер метался от окна к окну, а Сириус сжал голову руками, я подбежала к нему:       Я гладила папу по спине:       — У тебя нет палочки?       — Ни одна не подошла хоть чуть-чуть.       — Я оставлю тебе свою, — я впихнула ему в руки палочку.       — Нет, Ада, — попытался протестовать Сириус и вернул мне ее.       Я ошеломленно посмотрела на палочку. Я ее больше не чувствовала! Она больше не была моей.       — Она должна остаться у тебя, — неверяще произнесла я, — она только секунду побывала у тебя в руках и перестала меня слушаться.       — Что? — Сириус уставился на белую палочку в своих руках.       — На это нет времени, Сириус! Ада, Гарри, возвращайтесь через ход в Хогвартс, — скомандовал Ремус, — а мы выберемся.       — Мы вас не оставим! — запротестовал Поттер.       — Мы сможем выбраться, — серьёзно сказал Питер.       Я достала из инвентаря диадему и молча протянула ее папе.       — Как ты… — Сириус окончательно потерял дар речи. Ну да, не каждый день можно увидеть, как кто-то вытаскивает вещи прямо из воздуха.       — Чего они ждут? — волновался Ремус, выглядывая в окно. Дементоры окружили дом, но не входили внутрь.       — Авроров, — выдохнул Питер. — Дети, уходите!       — Но… — начал было Гарри.       — Гарри, у Ады больше нет палочки, она абсолютно беспомощна, ты должен ее защитить и увести отсюда.       Насчет абсолютно беспомощна я бы поспорила, но это так-то правда. Гарри кинул на меня взгляд и кивнул.       — Папа, ты можешь пойти к Ирвину Фоули, Фоули в курсе всего. Они помогут, — я обняла Сириуса, — я люблю тебя, пап.       — И я тебя, — он крепко обнял меня, — скажешь бабушке, что я справлюсь, хорошо?       — Хорошо!       От папы меня Гарри буквально оттащил. Я напоследок оглянулась и увидела троих решительных мужчин. Мерлин, пусть с ними все будет хорошо.       — Значит, ты общаешься с отцом? — спросил у меня Поттер, когда мы шли по туннелю.       — Ты ведь понимаешь, что никому нельзя об этом рассказывать?       — Понимаю.       — И вообще, возможно, имеет смысл стереть тебе память, — заметила я.       — Попробуй только, — взвился Гарри, — и у тебя палочки больше нет.       — Ты все еще не владеешь Оклюменцией, — буркнула я, — если Дамблдор узнает…       — Я научусь, — пообещал Поттер, — и Дамблдор ничего не узнает.       — То, что было в начале года, — дернула я его за рукав, — ты сейчас понимаешь, почему я…       — Сейчас понимаю, — кивнул Гарри, — да и я сам был хорош. Мне миссис Уизли так мозги замылила, что я… наверное, я просто хотел услышать от тебя, что это неправда. А ты…       — Прости меня, — расстроенно прошептала я, — я так растерялась в тот момент. Я хотела бы сказать что-нибудь другое, но что вышло, то вышло.       — И ты меня прости, — Поттер вздохнул, — я весь год на тебя нападал. Обниматься в этом туннеле было ужасно неудобно, но нам не мешало.       — Они ведь выберутся? — тихо спросил меня Гарри.       — Они должны, — так же тихо ответила я, — кто знает, что мы можем натворить, если нас без присмотра оставить?       — Точно.       С тяжелым сердцем мы вернулись в Хогвартс и уже собирались распрощаться, как:       — И что же вы, молодые люди, делаете здесь после отбоя?       Я вздрогнула, подняв глаза на Шеклбота. Рядом вскинулся Гарри.       — Да еще и в таком виде, — кивнул на нашу одежду аврор.       Я оглядела себя. Ну да. Испачкана в земле. Поттер не лучше.       — Я жду ответа, — помахал палочкой Шеклбот.       — У нас была дуэль, — сказала я.       — У нас было свидание, — одновременно со мной сказал Гарри.       Мы переглянулись.       — У нас было свидание, — переобулась я.       — У нас была дуэль, — так же решил и Гарри.       Шеклбот хмыкнул.       — У нас была дуэль и свидание, — хором сказали мы.       — А так бывает? — ухмыльнулся он.       — Сами в шоке, — произнесла я.       — Мы не знали, что уже отбой, — исподлобья посмотрел на преподавателя Гарри.       — Так, снимаю десять баллов с Гриффиндора и Слизерина за хождение после отбоя и еще десять за дуэль, — Шеклбот довольно улыбнулся, — а теперь разлетайтесь, голубки.       Я тут же побежала вниз по лестнице. А Гарри припустил наверх. А в гостиной меня ждала огромная головомойка.       Моррис и Берти ругались, ругались, но мои мысли были совсем не здесь, а в Хогсмите. Они уже должны были выбраться.       — Ада! Ты меня вообще слушаешь? — встряхнул меня Моррис, — ты где ходила?       — У меня были дела, — сказала я.       — Чем ты вообще занимаешься эти дни? — напряженно посмотрел на меня Берти.       — Гуляю, — пожала я плечами, — отличное занятие.       — Ада!       — Хочу в душ и спать, — поднялась я с кресла.       — Мы с тобой об этом еще поговорим, — пригрозил мне Берти.       — Ага, — покивала я, — когда-нибудь.       Упав на свою кровать, я первым же делом наложила заглушающее и достала зеркало. Питер откликнулся почти сразу. Я с облегчением выдохнула:       — Как вы?       — Ушли, — кивнул довольный Питер. — Раз у Сири теперь есть палочка, то стало в разы легче.       — Он спит?       — Нет, отмывается, — усмехнулся Питер, — у Лунатика есть неплохое убежище.       — Хорошо, — я улыбнулась. — Передай им обоим, что мы с Гарри благополучно добрались в Хогвартс и потеряли всего по двадцать баллов каждый.       Питер рассмеялся.       Мое хорошее настроение не испортили даже Моррис и Берти с утра.       — Мы должны поговорить, — сказал Берти.       — В следующий раз, — отмахнулась я.       Берти, чертыхнувшись, пошел вперед.       — Ада, — начал было Моррис.       — Интересно, в отношениях всегда так? — перебила я его, — когда Берти был для меня просто старшим товарищем, я ему доверяла и хотела видеть рядом. А сейчас готова прятаться за доспехами, лишь бы он прошел мимо, не заметил меня, и я спокойно продолжила бы делать то, что нужно.       Моррис открыл рот и закрыл.       — Не думаю, что это нормально, — наконец выдавил он из себя.       — Я тоже, — согласилась я, — так печально и обидно.       — Ада, — развернулся ко мне Моррис, — ты серьёзно? Ты хочешь с ним разойтись?       — У меня есть дела поважнее и всегда будут, — повторила я ему слова, сказанные год назад, — а он не сможет отойти в сторону и не мешаться.       — Мерлин, до чего же жестоки женщины, — неверяще покачал головой кузен, — он беспокоится за тебя!       — Я знаю, — кивнула я, — он замечательный. А я нет. Я могла бы попробовать ему объяснить, но не хочу.       — И это все из-за дел, про которые ты не хочешь нам рассказывать?       — Разумеется нет! Это все из-за открытки Седрику Диггори на День Святого Валентина, — взмахнула я руками.       — Ты здорова?       — Полностью, — улыбнулась я.

***

      До отъезда домой оставалось всего два дня, а по Хогвартсу гуляла сплетня о том, что Блэк и Поттер то ли сражались на дуэли, то ли ходили на свидание.       Барти Крауч в образе Эмерсона Регнарда прошел по коридору, старшекурсницы хихикали ему вслед. Очарованные внешностью дурочки.       Во внутреннем дворе, рядом с классом Трансфигурации, Крауч разглядел Адару Блэк и Гарри Поттера. Маленькое движение палочки, и невидимое заклинание для прослушки устремляется к детям. «Умная девочка», улыбнулся Крауч, почувствовав, что стоят заглушающие чары. Но для него продавить их не составило труда.       — И ты считаешь, что Волдеморт в Албании? — как ты смеешь называть его имя, мерзкий мальчишка?       — Не одна я так считаю, — ответила Блэк. — Квиррелл путешествовал по Албании, когда в него вселился Темный Лорд.       — Не думаешь же ты, что Волдеморт сидит в лесу, ожидая очередного неудачника?       — Ну что ты как маггл, Гарри? Маг его уровня запросто наколдует себе дом.       Крауч почувствовал, что задыхается и отменил заклинание. Он знал. Чувствовал, что именно здесь, в Хогвартсе, он сможет узнать о своем Господине! Албания!       — Эмерсон, ты куда-то собираешься? — спросила Помона на прощальном ужине.       — В Албанию, — мягко отозвался Крауч, — получил добрую весточку.       — От кого? — заинтересованно посмотрела на красавчика-преподавателя Аврора Синистра.       — От отца, — гордо сообщил Крауч, — хочу съездить к нему.       — Будь осторожен, парень, — предупредила его Граббли-Дерг, — Леса Албании кишмя кишат оборотнями.       — О, не переживайте, — очаровательно улыбнулся Крауч, — я успею до следующего полнолуния.       К сожалению, Северус Снейп и Минерва МакГонагалл сидели слишком далеко, чтобы услышать, о чем говорят другие преподаватели и заинтересоваться.