Только не сорваться, только улыбаться!

— Здравствуй, КисКис, — на моем крыльце стоит Гейл. У него перемотана рука. Видимо подстрелили. Наши отряды успешно вывели почти всех пленных. Им даже удалось захватить командира этого безумия! Многие были ранены, Зэндеры с переломами в больнице двенадцатого. К вечеру приедет мама. Как только мы улетели — началось безумие. Многих повстанцев попросту убивали. Все освобожденные уже на полпути в Капитолий. Там проведут следствие по каждому, и выяснят, в чем их обвиняют. — Здравствуй, — бросаю я, выходя из дома. На мне огромный свитер, который больше смахивает на тунику и теплые лосины. Волосы распущены, а ноги начинают мерзнуть, ведь я вышла в одних тапочках! В доме раздаются шаги. — Ты сможешь меня выслушать, или я даже этого не достоин? — печально спрашивает парень, а за моей спиной открывается дверь. Крепкие руки привычно ложатся на мои плечи. — Сам как считаешь? — спрашиваю я, гневно поднимая на Гейла глаза. — А ты? — Это не игра, Гейл! — грозно говорю я, упорно не отводя взгляд. — Ошибаешься, — усмехается парень, а у меня появляется ярое желание расцарапать ему лицо. Я разминаю кисти, уже готовясь к броску. — Мы все еще в игре! И будем в ней, пока не закончиться эта… эта ерунда! Как же ты не понимаешь? — Гейл делает шаг вперед, а из-за моей спины выходит Пит, одним четким движением отстраняя Гейла от меня. — Не ори, — спокойно говорит мой жених. — Китнисс, пожалуйста! Я не хотел тебя убивать! — несчастно выдыхает охотник. — Убивать? Не-е-ет! Ты хотел свести меня с ума! Разве нет? Или нож у горла Джо — галлюцинация? Дай-ка подумать… оу! Знаешь? Нет! — я начинаю истерично хохотать. Пит пытается взять меня за руку, но я резко его отстраняю. — Знаешь, что? Я рада, что Прим жива. Я и надеться, не смела, что сестра окажется живой! Но ты! Ты — больше не подходи ко мне. Какие бы ни были твои оправдания — итог один. Ты предал меня, выступая на стороне повстанцев. Ты предал меня, создав бомбу, которая подорвала Прим. Ты предал меня, угрожая Джо. Думаю этого достаточно! — Гейл явно в шоке. Его челюсть давно поздоровалась с полом. Пит замер, не смея подойти ближе. — Я столько потеряла на этой войне, а ты увеличил эти потери! Ты забрал моего друга! — я подхожу к Гейлу. Приставляю к его горлу указательный палец, но готова поспорить, что моя рука сейчас острее любого кинжала. — Ты забрал моего брата! Отнял одного из самых близких людей! Кто ты? — шиплю я, окончательно вводя окружающих в заблуждение. — Кто ты такой? Куда ты дел Гейла Хоторна? Ты — не он! Ты лишь оболочка! Убирайся! — щиплю я, резко разворачиваюсь и захожу в дом, не забыв погромче хлопнуть дверь, так, что стены встрепенулись. Готова поспорить, от меня такой речи не ожидал ни один из стоящих за дверью парней. Я присаживаюсь на ближайший стул. Готовлюсь плакать, но слез нет. Вскоре появляется Пит, не произнося ни слова, он удивленно и в то же время понимающе взирает на меня, из-под золотых ресниц. — Я переборщила? — тихо спрашиваю я, готовясь к долгой лекции. — Как ты? — и с какой стати, он игнорирует мой вопрос? — Я не переборщила? — переспрашиваю я, выгибая одну бровь. — Как ты? — более настойчиво говорит Пит, намеренно не слушая меня. — Не выводи меня! — не своим голосом шиплю я, начиная беситься. Поднимаюсь со стула, шагая к парню. — Я сейчас не в духе! Совсем! — голос срывается на крик, но выходит скорее как несчастный писк. — Пит, — приглушенно зову я. Все сливается в мутную центрифугу. Я вдыхаю запах свежего хлеба и оказываюсь в воздухе. *** — Как вы довели до такого? Пит! Ты же был тут! — голос такой далекий, что я не сразу узнаю в нем маму. — Ох… она… все было нормально… потом вдруг раз! И без сознания! — неумело оправдывается второй голос. Он ведь всегда знает, что сказать, а сейчас мямлит. Я пытаюсь пошевелиться, и это замечает мама. — Ох, Китнисс, дорогая! — женщина падает рядом. Я оказывается на кровати. — Прим? — первое, что произношу я, после отключки. — Где Прим? — трясу головой, налаживая контуры у окружающих меня предметов. — Я здесь, Китнисс, — раздается слабый голос, а за тем голова сестры ложиться на мой живот. Спокойно выдыхаю. — Что случилось? — ищу взглядом Пита, но парень сам оказывается перед моим взором. — Ты упала. Я толком не знаю… не знаю, как это произошло! — в его голубых глазах безразмерная вина. Почему он так всегда? — Это от переутомления и нервов, — неожиданно вступает в разговор сестра. — Твой организм просто решил отдохнуть… — поясняет девочка. — Отличное решение! — неожиданно бодро говорю я, пытаясь сесть. Но, увы, мне это не дано. Пит приподнимает, мня за руки, и усаживает, подложив под спину подушки. — Я не беспомощная! — грустно хнычу я. — Знаешь, Пит, — внезапно начинает мама. — Пока Китнисс не поправиться, ей лучше побыть у тебя. Я не услежу и за ней и за Прим. А ты, надеюсь, сможешь оказать моей дочке необходимый уход, — парень удивлен еще больше моего. — Ну, и чего вы так на меня сотрите? — невинно осведомляется мама. — Ты сейчас серьезно? — неуверенно спрашиваю я, щипая себя за руку, что бы наверняка. Вдруг просто показалось? — Конечно. Тем более, Пит, — мама снова обращается к парню, который очевидно скоро сам упадет в обморок. — Китнисс скоро же насовсем к тебе переедет? — мама так изящно напомнила про свадьбу. Не могу не улыбнуться. — Да… конечно… — отзывается Пит, после долгой паузы, а моя сестра уже вот — вот покатится со смеху. — Ну, вот и славно! Я соберу твои вещи, а вы можете уже перебираться, — мама машет рукой в сторону двери. Отлично! Меня выгоняют из собственного дома! Видимо я состроила такое выражение лица, после которого улыбку не сдержал даже ошеломленный Пит, а сестра и вовсе откатывается с моего живота и начинает хохотать, тыча в меня пальцем. Мама начинает упаковывать мою, уже, в общем — то собранную, сумку. — Ну, что? Ты готова к новоселью? — осведомляется парень, подмигивая мне, что совсем не свойственно ему. — Ты знаешь, учитывая, что этот вопрос решился полминуты назад, думаю да! — я стараюсь не рассмеяться, мне дышать — то пока больно, а про смеяться я вообще думать не хочу! Закрываю рот кулаком, это значительно смягчает боль. — Мне ее лучше перенести? — Пит уже оказывается около моей мамы. — Да, думаю, так будет лучше, — мама закидывает в сумку оставшиеся вещи, застегивает замок, и приставляет весь багаж к двери. — Поехали, принцесса, — весело говорит Пит, подхватывая меня в воздух. Я опять чувствую запах хлеба. Так вот кто поймал меня. Ну, кто же еще! Я обвиваю шею Пит руками, крепче прижимаясь к его груди. Почему я всегда так безопасно себя чувствую с ним? Просто это Пит. Больше объяснений и не надо. — Сейчас будет прохладно, я постараюсь быстрее перейти улицу, — предупреждает парень и открывает дверь на первом этаже, ведущую к свежему воздуху. Холодок окутывает открытые участки кожи, и я сильнее прижимаюсь к парню, утыкаясь носом в его плечо. Пит усаживает меня на кровать. Второй этаж — такой же, как у меня. — Добро пожаловать! Сейчас вернусь. Только за твоими вещами схожу, — я киваю. Как только за Питом закрывается дверь, я стягиваю с себя свитер и забираюсь под одеяло. Как же хорошо. Тут все пахнет Питом. Сам хозяин дома возвращается довольно быстро. Укладывает сумку на одну из полок, потом уходит в ванную. Я закутываюсь в одеяло, словно в кокон. Вода, льющаяся в соседней комнате, звучит как музыка. Так хочется спать. Звук резко стихает, и по кафельному полу стучат шлепки. Пит выходит. Я приподнимаюсь на локтях. — Почему ты еще не спишь? — как — то странно спрашивает парень, укладываясь рядом. Я молчу. Он знает ответ. Переворачиваюсь к Питу лицом. Кажется, я не хороша в расчетах, потому, что оказалась нос к носу с Питом. Мы оба перестали дышать. Это было выше происходящего. Не знаю, кто первый подался вперед. Помню только, как я закрыла глаза, наслаждаясь, поцелуем. Руки Пита начали скользить по моим плечам, а еще через мгновенье я оказалась под парнем.  — Китнисс, — шепчет Пит, разрывая поцелуй. — Китнисс, пожалуйста. Нам нужно остановиться, — я сильно жмурю глаза, стараясь привести в норму свое сознание. Через силу киваю, Пит возвращается на свою половину кровати. Я слышу его тяжелое дыхание. Как оказывается сложно, держать свои чувства на цепочке. Словно опасного зверя. Но это так прекрасно, недосягаемо и должно быть невероятно…