Дарки

Очередная зарисовка, так и не ставшая законченным произведением, рвется увидеть свет на этом сайте. Порой слава и признание заставляет потерять самое главное, что удерживает нас в шаге от загадочного царства Тени – цель и желание жить дальше.       В пасмурном ночном небе где-то вдалеке изредка мерцали молнии. Мелкий дождик лениво вбивал в узкие улочки пыль, а стекла то и дело дребезжали от порывов ветра.       В комнате царил полумрак, только сгоревшая уже наполовину свеча давала тусклый свет, не позволяя разглядеть лица двух людей на кровати, но давая понять, что одежды на них не было вовсе. Лишь небольшая испарина покрывала их тела. Он лениво поглаживал кончиками пальцев подтянутый и упругий живот девушки. Её глаза были томно прикрыты. Можно было подумать, что она спит. Но нет, протяжные завывания ветра в трубе камина, потухшего часа два назад и эти пальцы не дадут ей заснуть раньше рассвета.       — Интересно, эльфы все умелые любовники или мне одной так повезло? — словно очнувшись произнесла девушка.       — Девочка моя, — с ухмылкой ответил мужчина, — меня вырастили долийские шлюхи, я потерял невинность раньше, чем ты научилась читать… Надо признать, это довольно смелый вопрос, учитывая наши с тобой сугубо «дружеские» отношения.       — Мы больше чем друзья, если ты не заметил.       — Но почему тогда, моя дорогая, я вижу тебя только когда идёт дождь? Когда тебе становится невыносимо одиноко и ты приходишь искать у меня утешения? Ведь я, дурак, не могу тебе отказать. — За яркой молнией последовал длинный и глухой раскат грома. Гроза окончательно пришла в город. Ветер утих и ветки растущего под окном дерева почти перестали стучать в окно. На смену им пришли гулкие удары капель. — И не моя вина в том, что дожди в этих краях не прекращаются всю осень.       Его рука плавно заскользила вдоль её тела, пальцы обогнули пупок и устремились ниже.       — Ты единственный мужчина в моём сердце. — выдохнув соврала девушка.       — Поверю в это не раньше, чем ты пообещаешь не выкрикивать его имя во время оргазма, — довольно резко ответил он и, достигнув нужной точки, легкими нажатиями и поглаживаниями начал играть с ней. Грудь девушки затрепетала, дыхание сбилось.       – Обещаю, — выпалила девушка единственное слово, на которое хватало воздуха. Два пальца одновременно вошли в неё. Не в силах больше сдерживаться, она издала громкий стон, потонувший в очередном громовом раскате. Эльф был слишком умелым любовником, чтобы вести себя с ним тихо, как подобает приличным дамам, дабы не быть подслушанными любопытными слугами за стенами дворца.       Но дворца сейчас не было, впрочем как и слуг. В том районе, где долиец снимал комнату всем было глубоко наплевать, кого сегодня ночью ты привел в свою постель — шлюху из соседнего притона или саму королеву Денерима.       Перехватив двумя руками девушку за талию, он рывком положил её на живот и резко, без церемоний вошел сзади. Мгновение то ли боли, то ли наслаждения и последовал второй толчок, третий. Она прогнулась и застонала. Сжав руками тонкие запястья, он с силой вжал их в матрас. Громовые раскаты слились в один протяжный грохот поглотив в себя все звуки.       Догоревший фитиль последний раз моргнул, падая в расплавленный воск и погас, погрузив комнату во тьму. Обещание своё этой ночью она снова не сдержала.

***

      Проклятая дождливая осень всё никак не желала уступать холодам. Небо хмурилось и грозилось к вечеру снова обрушиться на столицу Ферелдена. Активно работая локтями, она старалась как можно быстрее пробраться на другую сторону торговой площади. Толпа народу стекалась к церкви со всех подворотен. По слухам, сам король и его королева должны посетить вечернюю проповедь сестры Джустины. Интересно, какую отмазку он придумает на этот раз?       – Эй, куда прёшь! — зазевавшись, она всё-таки налетела на огромного бугая в доспехах.       Серые Плащи — новое элитное подразделение, созданное для охраны улиц города. Король лично отбирал новобранцев и устраивал им тренировки под стенами замка, когда не был в разъездах. А уж уехать из столицы по «очень важным делам» на месяц-другой он любил.       Бугай мельком глянул ей в лицо… Нет, не узнал. «Не уж-то я так сильно изменилась, капитан» — подумала женщина, глубже зарываясь в капюшон. «А ведь на этой самой площади Вы, два года назад, под моим предводительством, сражались с Порождениями Тьмы».       Хотя надо ли его винить? Порой смотря в зеркало, она сама не могла себя узнать. Ещё недавно длинные, никак не желающие собираться в хвост волосы были безжалостно сострижены. Короткая, слегка прикрывающая уши прическа, более уместная мальчишке, делала женщину похожей на кого угодно, только не на прекрасную героиню Ферелдена, спасшую страну от Мора и вонзившую клинок в черное сердце Архидемона. Мешковатые штаны и накинутый на плечи плащ полностью скрывал довольно рельефное, но тем не менее женственное тело.       Правда, в последнее время, мощи в нём стало ощутимо меньше. Даже взгляд изменился, стал более хмурым и узнать ее могли разве что самые близкие люди. В общем, этого она и добивалась последние месяцы. Накинув капюшон и толкнув дверь «Покусанного дворянина», она оказалась в душном помещении таверны. Чем быстрее все это закончится, тем лучше.       Время близилось к вечеру, но почти за всеми столами было пусто. Вероятно завсегдатаи толкались сейчас возле церкви, надеясь на щедрое подаяние сегодняшних знатных гостей. Пара пьянчуг и двое стражников возле стойки не удостоили ее даже мимолетным взглядом.       Тенью пробравшись за угловой столик, женщина села лицом к залу, но капюшон снимать не торопилась. Хозяин таверны был чем-то занят под стойкой с бочками пива и явно не замечал гостью. Если повезет, то он вообще не запомнит ее присутствия.       Бичеватого вида тип внезапно встал с места и, подхватив свою кружку с пивом, перебрался за тот же столик. Сальные давно не стриженые волосы и порванные одежды делали его похожим на сотни бродяг, населявших этот город. Однако, характерная татуировка на лице и неестественной формы зрачки выдавали в нём отступника — мага крови. Угораздило же ее связаться с малефикаром.       Прижав палец к губам, он молча протянул мне под столом небольшой тряпичный мешочек.       — Пять золотых за товар и два за беспокойство, — одними губами прошептал он.       Достав из кармана подготовленный заранее такой же сверток, только больше и тяжелее, женщина также молча протянула его в ответ.       Ловко схватив и оценивающе взвесив на руке, собеседник убрал его за пазуху, молча встал и покинул таверну.       Выбравшись из-за скамьи, она уже было тоже собиралась последовать его примеру, но не тут-то было.       – О, рад снова вас видеть, — наконец узнал гостью хозяин. — Вас давно не было видно, пива за счет заведения?       Стражники одновременно сверили посетительницу взглядом. Один из них как будто собирался что-то сказать, но передумал.       – Спасибо, но я уже ухожу, — отвернувшись, она поспешила закрыть дверь со стороны улицы.       «Проклятье», — уже про себя выругалась женщина. Надо было договариваться о встрече в безлюдных доках, где всем плевать кто ты и что замышляешь.       Но, что сделано, то сделано. Мешочек начинал жечь карман и, юркнув в темный переулок, она направилась в снятую вчера квартиру на самой окраине Денерима.

***

      За окном моросил дождь. Ни гроза, не буря. Просто мелкий, противный, непрекращающийся дождь.       Сине-зеленые кристаллы долго не хотели плавиться над свечой, но постепенно стали превращаться в бурую пенящуюся жидкость.       «Во всякое время, когда на поверхности не будет бушевать Мор, человечество приложит все старания, чтобы позабыть, как оно нуждается в нас…»       Сначала глотки давались с трудом, обжигали горло. Вкус казался ужасным. Минут пять она откашливалась и хрипела. Из глаз лились слёзы.       «Лириум. Первый раз ты принимаешь его как лекарство. Всё твоё тело поёт с ним, как будто охвачено огнём самого Создателя».       Притирпевшись, женщина стала замечать, что напиток стал мягче, перестал сводить дыхание и, в общем-то, оказался даже приятным. На улице непогода, а ты сидишь в темной комнате и потягиваешь его как вино из кубка. Почему-то даже захотелось вытянуться на деревянном прохладном полу во весь рост. Кажется ее начало клонить в сон, но глаза почему-то не закрывались.       «Потом он избавляет даже от ночных кошмаров»       После третьего глотка все мысли улетучились и началось погружение в сладкую полудрему. «Может надо было больше водой развести?» — слишком поздно выдало сознание. Тело расслабилось окончательно. Последнее, что сохранилось в памяти — глухой звук упавшего из ослабевших рук кубка и яркий свет — то ли вспышка молнии, то ли уже лучи полуденного солнца.       Лишь одинокий паук, притаившийся в углу комнаты, безмолвно наблюдал, как злоба и отчаяние, вместе с последними каплями жизненной силы покидали остывающее тело Героини Ферелдена. Через пару часов в комнату ворвется городская стража и безутешный король склоница над бледным лицом своей возлюбленной, запечатлев на холодных губах последний поцелуй.       «Скверна, скверна, скверна. Со временем надоедает…»