IV. 3
22 февраля 2016 г. в 23:54
Голова назад запрокинута. Волосы – черный узел. Тело изогнулось – молодое, гибкое. Словно змеи, его щупальца обвили. Бедра белые, пышные. И прямо между ними – эта… морда… лицо… Глаза выпучены. И рот…
Сглотнул.
Даже стоять трудно.
- Любите японскую гравюру?
И не хотел – вздрогнул.
Как он так тихо…
Хотя – по ковру без обуви…
- Эм…
- Это работа знаменитого Хокусая. Девятнадцатый век.
- О…
- Называется «Сон жены рыбака»*.
Выдохнул – как мог, тихо.
Надо уже повернуться.
- Весьма… впечатляет.
- Сюжет восходит к древней легенде об ама** – девушке, ныряльщице за жемчугом. Чтобы спасти жизнь императору, она украла драгоценности у морского дракона в подводном дворце.
Выдох.
- Осьминоги охраняли сокровища. И между ними и девушкой произошло…
Вдох.
- В японской культуре образ осьминога имеет большое значение.
- Неужели?
- Он символизирует центр вселенной. Начало всего творения.
Выдох.
- Вот как…
- Кроме того, он ассоциируется с глубинами человеческой души, с подсознанием и внутренним миром.
Надо повернуться…
- Это – символ трансформации, перемен, прежде всего духовных.
- Невероятно.
- Да.
Взгляд прямо в лицо. Спокойный, понимающий. В уголках глаз – морщинки.
- Эм… Мистер Купер…
- Берт.
- Да, простите.
Улыбка – спокойная. Понимающая. Только чуть-чуть, может быть…
- Уж не взыщите, Лэйн, в каждой культуре – свои традиции. У нас принято обращаться к сотрудникам по именам.
- Разумеется.
- Тем более, когда вы находитесь на одной ступени иерархии. - Морщинки глубже. - Более или менее.
Выпрямился.
- Я уже говорил вам, мистер Ку… Берт, мое начальство в Лондоне надеется, что слияние пройдет безболезненно, насколько это возможно, и дало мне соответствующие указания. Я вовсе не намерен с первых же шагов менять ваши методы управления. Хотя, конечно, неизбежны некоторые потери…
Смешок. Сухой, старческий.
- Это мы уже все поняли.
- Я все же позволю себе надеяться, что вы будете смотреть на меня как на союзника, а не как на врага.
Морщинки пропали.
- Поживем – увидим.
Дверь мягко стукнула, затворившись.
- А, Дон! Мы тебя заждались. Выпьешь чаю?
- Нет, спасибо, Берт.
Прошел по ковру неслышно.
Носки черные в красный ромбик.
Костюм сидит безупречно.
Волосы набриолинены – на свету блестят.
- Майкл сейчас подойдет. А где Роджер?
Смешок старческий.
- Надо полагать, на срочном совещании со своим мини-баром.
- Хорошо, что ты пришел пораньше, Дон. Мы как раз хотели поговорить о твоей поездке в Балтимор.
Сел в углу дивана, прямо напротив.
Щелкнула зажигалка, в воздухе поплыл белый дым.
- Не понимаю, зачем это нужно, Лэйн.
- Встреча с руководством фирмы London Fog***.
- Пусть этим займется отдел продаж.
- Нет, этим займешься ты. Ты – лицо нашей фирмы. Не так ли, Берт?
Фарфоровая чашечка в сухих старческих пальцах согласно звякнула.
- Им нужен человек, которому они доверяют.
Ухмылка.
Безупречная.
Как в рекламе зубной пасты.
- И это – я?
Выпрямился.
- Мне жаль, что приходится тебя так утруждать, Дон. Но это нужно сделать.
- Лэйн прав. И я не думаю, что переговоры займут больше двух дней. - В уголках глаз морщинки. - К выходным будешь уже дома с семьей.
- Что ж, это утешает.
- Да брось! Ты отлично проведешь время в Балтиморе, - морщинки.
Откинулся на подушки. Хмыкнул.
- London Fog… Какой абсурд!
- Почему? У меня есть их плащ.
Ну конечно! Чтобы не замочить безупречный костюм.
- И у меня. Отличная фирма.
- Нет, я о названии. Это клише. На самом деле в Лондоне нет тумана.
Морщинки повернулись заинтересованно.
- Вы в этом уверены, Лэйн?
- Конечно. И никогда не было. Была только угольная пыль в период индустриальной революции.
- Как занимательно.
Еще бы!
Есть свои преимущества и в том, чтобы быть британцем.
Хмыкнул.
- Мистер Купер, - голос секретарши отвлек, - к вам мистер Питерсон.
Дверь мягко стукнула.
Вошел – лицо бледное.
- Берт…
- Заходи, Майкл.
- Джентльмены…
- Заходи, присаживайся. Выпьешь чаю?
Головой помотал.
- Что ж… - чашечка звякнула в сухих пальцах. - Майкл… Для нас это нелегко…
- Господи!.. А я-то уж думал, меня пронесло.
Тишина повисла неловкая.
Выпрямился.
- Я знаю, мистер Питерсон, это жестоко, - конверт хрустнул в пальцах, - но сумма приличная, и это будет по-честному.
Взгляд поймал сквозь очки.
Конверт хрустнул.
- Что же вы так долго ждали? Не могли сразу…
- Нам сказали, ваша жена проходит курс химиотерапии. Мы решили повременить.
- Как благородно!
- Майкл… нам действительно очень жаль.
- Ах, вам жаль, Берт?! Да куда вы денетесь без моих связей!
- Майкл...
- Мы рискнем.
Повернулся. Конверт хрустнул в пальцах.
- Меня от вас тошнит, мистер Прайс! От вас и от вашего тупоголового начальства!
- Майкл…
- Не лезь, Берт! Вы ни черта не можете! Ничего не создаете сами! Вы только приходите на готовенькое!
- Майкл…
- Вы – умирающая империя! А мы – будущее! Наша страна…
- Майкл, поаккуратнее…
- Вы еще пожалеете!
- Уверен, что так и будет. И я не шучу.
- Да ну тебя к дьяволу, Берт!
- Экхм…
- Надеюсь встретить вас всех в очереди за пособием!
Дверь хлопнула.
Выдохнул.
Высокая фигура поднялась из угла дивана. Оправила безупречный пиджак.
- Надеюсь, Майкл был последним, кого мы вышвырнули? Мне не хочется к этому привыкать.
- Ты мог бы меня поддержать, Дон.
- С какой это стати?
- А с такой, что мы в одной лодке.
- Не обольщайся, Лэйн.
- Может быть, все-таки чаю?
- В другой раз, Берт.
- Что ж, в таком случае увидимся после твоего возвращения из Балтимора. Удачи с «туманом»!
- Спасибо, Лэйн.
Прошел по ковру, подцепил у двери свои ботинки.
Самодовольный тупица!
Фарфор звякнул.
- Чаю, Лэйн?
- С удовольствием.
* * *
Пальцы пробежали не глядя.
Мягкий красный вельвет.
Ребекка бы сказала: слишком вульгарно!
Но это, в конце концов, вечеринка.
Рождественская вечеринка в Нью-Йорке.
Длинноногие секретарши в коротких юбках и безупречные самодовольные тупицы с улыбкой из рекламы зубной пасты.
И надо будет тоже улыбаться.
И пить.
И разговаривать.
А потом ловить такси и ехать в пустую квартиру.
И подумаешь – красный жилет!
Примечания:
* "Сон жены рыбака" (другие названия "Ныряльщица и осьминог", "Ныряльщица и два осьминога") – ксилогравюра японского художника Кацусики Хокусая, написанная в 1814 году. Входит в серию гравюр "Томящиеся за любовь (Молодые сосны)".
** Ама – японские девушки-ныряльщицы. Они погружаются на глубину 15—20 метров с помощью тяжелого груза и достают со дна моря раковины с жемчугом, съедобные моллюски и водоросли. Это – сугубо женская и очень древняя профессия, сохранившаяся до наших дней.
*** London Fog – буквально "Лондонский туман", американская фирма, в основном специализирующаяся на выпуске верхней одежды, прежде всего плащей.