Ты знаешь, так хочется жить...

      Прошёл год. — Фил, ну отпусти меня. Я хочу сам попробовать! — недовольно проворчал Миша, пытаясь вырвать у Фила свой локоть.       Дима осторожно выпустил руку Михея, но сохраняя при этом бдительность, чтобы не допустить падения друга лицом на асфальт.       Ильинский максимально осторожно начал делать свои первые шаги, опираясь на трость и сердито смотря на Филиппова каждый раз, когда он пытался снова взять его за руку.       За прошедший год произошло много событий как в жизни Фила так и Михея.       Миша женился на Саше сразу, едва вышел из больницы. Их роман развился настолько стремительно, что они сами были в шоке, но после всего пережитого решили свадьбу не откладывать.       Михей за год перенес ещё три операции и Саша с Филом всё это время были с ним рядом. Они оставались с ним в те моменты, когда у него опускались руки и он хотел всё бросить и впадал в апатию. Таких срывов было немало, и во время них Михей отказывался от всего, в том числе и от восстанавливающих процедур, порой срываясь и доводя до слёз своих близких. Но ему всё прощали, понимая, что он не со зла, а просто устал. Устал от постоянной бессонницы, болей во всем теле и собственной беспомощности, но за год он окреп и даже начал ходить, правда пока только с поддержкой. Сегодня он решил, что хватит уже и решил попробовать сделать первые самостоятельные шаги и, несмотря на опасения Фила, у него все получилось.       Когда Миша сделал первый самостоятельный шаг, Филиппов счастливо улыбнулся, а из глаз градом полились слезы. — Эй, Фил, ну ты чего? — Миша повернулся к другу, но потеряв равновесие, упал, но благодаря хорошей реакции лучшего друга, он не встретился лицом с асфальтом. — Всё в порядке, Мих. Присядем? — предложил он и не дождавшись согласия друга, повел его к ближайшей лавочке.       Миша не стал спорить. У него болели ноги и кружилась голова, но он не стал говорить об этом Филу. Сейчас они передохнут, и он снова будет готов к подвигам, а пока он опустил голову на плечо Димы. — Смотри не засни, сладкий, — засмеялся Фил. — А представь, что сейчас прохожие о нас думают, а? — Миша хихикнул. — Не подумают. Потому что у тебя есть обручальное кольцо, а у меня нет. — Кстати о кольцах, ты когда женишься? Я салатов хочу на твоей свадьбе поесть, — Михей по-прежнему не убирал голову с плеча друга. — Извини, Мих, но я пока завязал с женщинами. Хватило мне Алины. Может я вообще на Тохе женюсь или на Косте. — Я тебе женюсь! — Михей легонько ударил его по плечу.       Иногда друзья позволяли себе пошутить на такие темы, но Антон подобного не одобрял и когда дело доходило до подобных шуток, он старался перевести разговор в другое русло. Конечно же жениться на мужчине никто не собирался, но и находить новую пассию Филиппов пока не спешил. Хватило ему упреков, а потом попытки убить Мишу. — Дим, я отдохнул. Может еще кружочек вокруг клиники? Только теперь я сам.

***

      Вечером в палате Миши было очень людно. Вся компания собралась, чтобы поздравить Мишу с днём рождения, о котором он в суматохе умудрился забыть. Стало понятно, почему Фил увел Мишу из палаты, а к шести вечера настаивал на скорейшем возвращении, которое затянулось, потому что Михей категорически отказался садиться в коляску. За год время нахождения в ней она ему просто надоела.       Пока Миши и Димы не было, Саша, Женя, Антон и Мишина семья занимались украшением палаты шариками и пытались втиснуть на небольшой стол разрешенные врачом вкусности. Несмотря на то, что торжество было тихим, все остались довольны, в том числе и сам именинник, который по возвращению в палату сначала даже немного испугался шума, а потом сообразил, что просто забыл о своем дне рождения. А вот друзья не забыли. Никто не забыл. — Мне, как имениннику, принадлежит право первого тоста, — Миша встал с кровати, опираясь на трость и начал свою речь: — Никто, в том числе и я не ожидал, что придется столкнуться с таким. Иногда я готов был все бросить. Не было сил бороться, даже была попытка свести счеты с жизнью, — Миша невольно вспомнил тот эпизод с таблетками, которые Фил у него выбил. Сам же Филиппов после этого ни разу не напомнил ему об этом. — Честно, я думал, что вы со мной из жалости, но очень быстро понял, что это не так. Когда Тоха отдал деньги, скопленные на машину на оплату первой операции. Женя и Саша, которых я порой своими выходками доводил до слез на следующий день приходили ко мне, на следующий день и вели себя так, словно ничего не было, я понял, что ошибался. Ошибался в себе. Теперь обращаюсь к маме. Ты выдерживала всё: когда я связался не с теми людьми в юности, поддержала меня в моем выборе профессии, не упрекнула в том, что эта работа меня искалечила и, конечно же, тебе больше всех попадало во время срывов. При мне ты не плакала, но я знаю, что ты плакала. Прости. Я не хотел делать тебе больно. И не влезай больше в секты. Даже под прикрытием. Фил, ты и сам всё знаешь. Спасибо, что не дал мне умереть и тогда на заводе, и в больнице. Наверно, ты именно тот самый друг, о которых принято писать в книгах. Мы с тобой прошли многое, и я хочу верить, что подобных испытаний нам больше не придется проходить. И давай уже женись поскорее. А то от Тохи не дождешься. Что я, один буду с кольцом на пальце?       Присутствующие в палате засмеялись, а Миша продолжил: — Я знаю, что не смогу вернуться к вам. Слишком тяжелое ранение и последствия у меня теперь на всю жизнь, но я счастлив. Счастлив, что вы у меня есть. У меня есть всё, о чем другие только мечтают, — Миша поднял стакан сока, призывая всех присутствующих сделать то же самое. Когда пришла пора задувать свечи на именинном торте, он загадал лишь одно желание: чтобы его близкие никогда не прошли то, что пришлось пройти ему.