Welcome home, my son

      Когда в доме, наконец, стихали разговоры, и во всех комнатах гасился свет, он незримой тенью проникал в уютную детскую, единственным освещением которой был мягкий лунный свет. Этот свет, серебром освещал лицо мирно спящего ребёнка, на губах которого играла слабая, едва заметная улыбка. Наверняка ему снилось что-то крайне приятное, и тайный посетитель, не решался разрушить эту хрупкую, мимолётную идиллию. Пока что.       Тень скользнула к мальчику, и в этот же миг, радионяня, что стояла на тумбочке рядом, противно затрещала, через секунду отключаясь и вовсе. Утром, она вновь будет исправно работать, а сейчас, никто не должен был услышать его прихода.       Малыш что-то невнятно пробурчал. Видимо мимолётное шипение, всё-таки нарушило его, как оказалось, неглубокий сон. Тень напряглась. За три года, он так и не смог избавиться от этого трепета, что обволакивал его каждую ночь, когда он приходил к нему. Мальчик сначала лишь слегка приоткрыл глаза, но поняв, что в комнате он не один, малыш широко распахнул их. Большие, бледно-голубые, так не похожие на глаза его родителей и старшего брата. Будто кто-то совсем другой, даровал их ему. Поняв, кто перед ним стоит, мальчишка широко улыбнулся.       — Ты вернулся…       Тень слегка кивнула, и уголки её губ непроизвольно дёрнулись вверх.       — Я всегда возвращаюсь.       Всё ещё продолжая улыбаться, малыш бесстрашно протянул свои крохотные ручонки к ночному гостю. Он знал, что произойдёт дальше, и это заставляло его маленькое сердечко радостно трепетать. Ещё чуть-чуть, и наступит то, чего мальчик ждал уже долгий месяц, с последнего визита старого друга. Но, к сожалению обоих, в ту самую минуту, когда тень окружила малыша своими чёрными бесформенными руками, отрывая его от уютной постели, дверь, ведущая в комнату, распахнулась… Девушка, на секунду замершая в проёме, испуганно взирала на бесформенное чёрное пятно, в руках которого находился её племянник.       — Крис!       И её крик, наполненный ужасом и отчаянием, будто испугал незваного гостя. Тень дёрнулась в сторону окна, а малыш ловко вырвался из её объятий, мягко приземляясь на пол. Девушка бросилась к нему, буквально слыша в ночной тишине, как сильно бьётся её сердце. Она крепко прижала мальчика к себе, покрывая его макушку поцелуями.       — Крис… мой малыш…       Ведьма бросила взгляд на то место, где ещё несколько секунд назад стояла тень, но сейчас, там больше никого не было. Не было даже следов, говорящих о том, что в детской вообще был кто-то посторонний.       Девушка провела языком по пересохшим губам, ощущая на них солоноватый привкус. Она даже не заметила, как слёзы потекли из её глаз, оставляя после себя мокрые дорожки на щеках. Страх потерять племянника, просто сводил ведьму с ума, ведь он был для неё самым родным и любимым, тем, ради кого, как ей казалось, она до сих продолжала бороться и жить.       — Тётя Фиби, — малыш слегка отстранился, заглядывая девушке в лицо. — Не плач, я знаю, он ещё вернётся. Он всегда возвращается.       Крис довольно улыбнулся, предполагая, что ему удалось успокоить расстроившуюся тётю, и он уже не заметил ужаса, отразившегося в её карих глазах.       В гостиной повисла напряжённая тишина. Лица всех присутствующих были омрачены и озабоченны тем, что только что им сообщила сестра. Пайпер, прижимая к груди своего старшего сына, тяжело вздохнула. Она предполагала, что демоны будут охотиться за самым могущественным ребёнком в мире, первенцем Зачарованной и Хранителя, но таковым являлся Уайатт, не Крис. У Криса не было даже активной силы, что могла стать нужной демонам. Мальчик был самым обычным ребёнком, даже не смотря на то, кем являлись его ближайшие родственники. Не ведьмак, не хранитель, просто человек.       — В Книги Таинств ничего нет, — Фиби зло захлопнула Гремуар. Какой от него толк, если он даже не может помочь!?       — Может это бугимен? — предположила Пейдж.       — Нет, — Фиби отрицательно покачала головой. Они вместе с Грэмс заперли Бугимена в подвале особняка уже очень давно… — Это не он.       Крис, в это время играющий в другом углу гостиной, звонко рассмеялся, указывая маленьким пальчиком на противоположенную стену. Абсолютно пустую стену. В его голубых глазах блестели озорные огоньки, а на щёчках проявился румянец. Малыш продолжал весело смеяться, тем самым вызывая у взрослых недоумевающий взгляд. Пейдж издала раздражённый вздох. С самого своего рождения, этот ребёнок был слишком странный. Какой-то… чужой.       И Фиби, с ужасом осознала, что в данный момент, взгляд каждого присутствующего был наполнен непонятным отчуждением, а может, и вовсе отвращением. Крис был чужим даже для самых близких… слабым и беспомощным, непонятным и отчуждённым, странным и не таким, каким был его старший, всеми любимый брат. Сердце ведьмы болезненно сжалось, ведь теперь она поняла, что если Крис просто исчезнет из этого дома, все обитатели особняка, наконец, смогут вздохнуть с облегчением. Так бывает, когда умирает больной, страдающий родственник, ведь в этот момент, все могут хоть и болезненно, но всё-таки облегчённо выдохнуть, понимая, что всеобщим страданиям пришёл долгожданный конец.       — Хватит, Крис!       Голос матери, заставил Кристофера резко оборвать счастливый гогот. Маленькое тельце испуганно сжалось, будто боясь, что кто-то может его ударить. Кровь вмиг отлила от лица, забирая с собой и недавний румянец. Пухлые губки затряслись, и все поняли, что должно произойти в следующий миг. Плотину прорвало, и из глаз Криса брызнули слёзы. А если мальчик впадал в истерику, вывести его из неё было крайне тяжело.       Фиби была единственной, кто бросился к малышу, сжимая его в своих объятиях, стараясь приласкать и успокоить, чувствуя, как сердце разрывается на части от его слёз. Остальные же смотрели на них с неким непониманием, даже удивлением. Почему сестра так привязалась к этому странному ребёнку? Ведь даже родная мать, не находила в себе сил взглянуть в чьи-то чужие, голубые глаза.       На улице уже расцвело. Через приоткрытое окно послышались трели проснувшихся птиц, а ароматный запах свежесваренного кофе, доносившийся с кухни, заставил Фиби блаженно вдохнуть его аромат. Крис, свернувшись калачиком, мирно дремал на коленях девушки, он был изрядно измотан сегодняшней ночью, и теперь, мальчику был нужен крепкий сон, чтобы восстановить потраченные силы. Ведьма ласково перебирала кончиками пальцев каштановые, слегка вьющиеся волосы племянника, с улыбкой наблюдая, как малыш мило морщит носик во сне. Да, пусть Крис был не таким, каким его хотели видеть другие, но разве это могло стать причиной непонятной ненависти и раздражения в сторону невинного ребёнка?       — Я всегда буду любить тебя, обещаю.       Фиби чувствовала, как защипало глаза от подступающих слёз. Она постаралась незаметно смахнуть их, боясь, что Крис может проснуться, и застать её в таком состоянии. Ведь мальчик был так раним… Да, он часто бросался в слёзы, даже по самым малейшим пустякам, это дико злило всех обитателей дома, но только не девушку, ведь она понимала, что своими истериками, малыш лишь хочет привлечь к себе внимание, и, наконец, получить ту ласку, что ему так не доставало в родном доме.       Гостиную озарил яркий голубой свет, из которого уже через секунду появился уставший Лео. Взгляд мужчины скользнул по Крису, и в его глазах отразилось сожаление. Сожаление о том, что так и не смог полюбить.       — Что сказали Старейшины? — Фиби слегка понизила голос, боясь разбудить Кристофера.       Уайатт покачал головой.       — Им ничего неизвестно о тени. По крайне мере не существует не одного известного волшебному миру существа, что имел бы такую форму. Они предположили, что… — Лео запнулся. — Что Крис каким-то образом может притягивать злую энергию, формируя её в сгусток, что ты и увидела.       Девушка покачала головой, отказываясь верить в слова Хранителя.       — Он сын ангела и доброй ведьмы. Крис не может притягивать зло… Ведь в противном случае... — слова застряли в горле, отказываясь произноситься.       Уайатт с жалостью взглянул на ведьму и своего сына. Ведь в противном случаи, старейшинам придётся уничтожить порождение зла.       — Фиби?       Девушка распахнула глаза. Куп обеспокоенно смотрел на жену. Его крайне сильно волновало её душевное состояние, ведь он буквально ощущал дикий страх, волнами исходивший от ведьмы. События прошлой ночи, тяжёлой ношей легли на хрупкие плечи Холливелл, а те вести, что утром принёс Лео, буквально добили девушку до конца. Ведь если Крис и правда притягивает злую энергию, Старейшины не позволят ему находиться среди смертных, а значит заберут его на вверх, или того хуже, отправят вниз. Туда, где огненный змей, сможет полакомиться чёрной душой порождения зла.       — Неважно выглядишь, — мужчина присел рядом с женой. — Тебе нужно поспать.       Чёрные круги под глазами, уставший взгляд и помятая одежда. Сутки без сна давали о себе знать. Но как бы то ни было, Фиби не могла позволить себе такую роскошь, как сон, ведь это бы означало, оставить Криса без присмотра. Взгляд скользнул к кроватке, на которой мирно посапывал Кристофер. Вокруг постели ровным кругом были расставлены кристаллы, образующие ловушку, за которую не сможет зайти не одно сверхъестественное существо.       — Всё в порядке, — девушка потянулась, чувствуя, как затекли все мышцы, после нескольких часов без движения, сидя в жутко неудобном кресле.       Куп тяжело вздохнул. Нежно погладив жену по руке, он поднялся на ноги. Мужчина знал, что никакие мольбы и уговоры, ему здесь не помогут. Конечно, он мог остаться, и морально поддержать Фиби, но находиться в одной комнате с Крисом слишком долго, было выше его сил. Что-то вселяло непонятный страх, ужасное чувство отчаяния… что-то просто заставляло уйти. Всех. Кроме Фиби.       Больше не произнеся не слова, Куп покинул комнату, чувствуя невероятное облегчение, наступившее в тот момент, как только он переступил порог детской.       Девушка устало вздохнула, вновь откидываясь на спинку кресла, и вымученно прикрывая глаза. Она не собиралась засыпать, просто хотела отдохнуть, но Морфей, распорядился иначе, затащив ведьму в свои объятия.       Сумрак накрыл Сан-Франциско. В доме Холливелл потух последний зажженный огонёк, и особняк погрузился во тьму. Его окна зияли как чёрные дыры, и с улицы, казалось, что невидимые обитатели наблюдают за тобой изнутри, но при этом, их лица продолжали скрываться в тени. Тень… она скользила по лестнице, медленно направляясь в нужную ей комнату. Одна дверь, вторая… всё не то. Тень начинала злиться, кто-то пытается запутать её, наложив скрывающее заклятие. Но этот кто-то ещё не знал, что она способна разрушить любую, даже самую сильную магию. Утробный рык наполнил пустой коридор. Тень коснулась стены, и нужная дверь со скрипом отварилась. Она, с лицом победителя, вошла внутрь.       Ведьма… одна из сестёр мирно спала на кресле в углу, но сон её был крайне чуток. Одно неверное движение, и Зачарованная, как верная львица, встанет на защиту ребёнка. Сам же Крис во все глаза смотрел на гостя. Малыш счастливо улыбался, и послушно кивнул, когда тень жестом показала ему, что он должен сохранять тишину. Детскую наполнил могильный холод, а вместе с ним и запах перегнивших цветов. Так пахла смерть, так теперь пах он…       Губы Криса бесшумно зашевелились, повторяя одно единственное слово, и тень знала какое. От этого, по её лицу расплылась довольная, а может даже и счастливая улыбка. А внутри, там, где должно было быть когда-то вырванное и растоптанное сердце, растеклось тепло.       Бесформенная рука потянулась к Кристоферу, намереваясь забрать его. Он должен уйти, время пришло, но резкая, дурманящая боль, пронзила не ожидавшую этого тень. Ловушка захлопнулась.       Фиби резко распахнула глаза, и крик застрял где-то в горле. Тень, взирала на ведьму своим уродливым лицом. Бесформенное, неузнаваемое, с чёрными дырами вместо глаз… но оно смотрело именно на неё, Холливелл знала это, и дикий страх сковал её тело, не давая даже пошевелиться. Ужасный запах гнили заставлял слезиться глаза, а замогильный холод, пробивал на мелкую дрожь. Тень шагнула вперёд, и сердце Фиби буквально замерло из-за испытываемого ею ужаса. Девушка знала, зло пришло, чтобы забрать Криса в свой мир, но она сделает всё, чтобы не позволить этому случиться.       — Забери меня, но не трогай его…       И хоть сердце сжималось от страха с каждым шагом тени, ведьма продолжала смело смотреть ей в лицо. Она не боится, не боится, не боится… нет… она боится… боится, как никогда ранее. Нечеловеческая рука скользнула к ней, проводя по щеке, и в этом месте кожу будто бы обожгло огнём. Фиби судорожно вдохнула, пытаясь побороть в себе желание сорваться с места и убежать как можно дальше от тени… и от запаха смерти, что наполнил некогда уютную детскую.       — Фиибии, — голос, схожий с шипением, прозвучал будто бы в её голове.       Обжигающее тепло скользнуло по оголённому плечу, вниз по руке, останавливаясь на запястье. Казалось, оно прожигает кожу до кости. Слёзы от невыносимой боли, перемешенной с диким страхом, непроизвольно заскользили по щекам, а уродливое лицо тени, остановилось в считанных миллиметрах от её.       — Давай же, — голос дрожал. — Покончи с этим.       И на том месте, где у тени должен был быть рот, Фиби отчётливо увидела жестокую улыбку монстра, не дарующего пощады. Вот он, её конец. Ведьма большим усилием воли заставила себя продолжить смотреть в чёрные дыры глаз тени, хотя так хотелось отвести взор, и больше никогда их не видеть.       — Нет!       Этот крик заставил обернуться обоих. Крис стоял всего в несколько метрах от Фиби и тени. На лице мальчика отразилась тревога и непонимание. Почему тётя так боится его старого друга? Малыш шагнул вперёд, и ведьма как заворожённая наблюдала за тем, как её маленький племянник касается кончиками пальчиков тени, при этом, заглядывая в дыры её глаз. Крис не боялся, напротив, он выглядел расслабленным, и даже слегка недовольным.       — Не забирай Фиби. Она мой друг.       Холливелл трясло, но она не понимала от чего: от страха или от холода? Что вообще происходит? Неужели старейшины оказались правы, и Кристофер является сосудом для тёмных сил?       Тень отступила. Она была недовольна, разочарованна и подавленна, но, несмотря на это, она не могла причинить боль Крису, и забрать у него ту, кем он так дорожил.       — Я скоро вернусь, и мы уйдём. Вместе, обещаю.       Малыш кивнул, и его губы растянулись в улыбке. Он уже так долго ждал этого дня. Наконец, он отправится прочь из дома, где все его боялись и ненавидели. Прочь, навстречу новой, и наверняка счастливой жизни вместе с…       — Фиби может пойти с нами?       Ведьма с непониманием наблюдала за тем, как Крис ведёт диалог с тенью, но она не слышала не единого слова от неё, лишь тихое, змеиное шипение.       Тень растерялась. Она не была готова к этому вопросу. Соврать или сказать правду? Если сказать правду, уйдёт ли Крис из этого дома? А если солгать, сможет ли он когда-нибудь простить эту ложь?       — Время всё расставит по своим местам.       Тень исчезла, будто её никогда здесь и не было. Фиби вздохнула с облегчением, падая на колени рядом с племянником, прижимая его к себе. Теперь она знала точно, незваный гость не причинит Крису вреда, но он может причинить его ей, забрав самое ценное, единственное, ради чего ведьма жила с тех самых пор, как потеряла своего собственного ребёнка… своего сына, свою плоть и кровь. Того, кого не смогла уберечь.       Слёзы, солёными струйками потекли по щекам Зачарованной. Она никогда не простит себе того, что своими руками уничтожила единственное существо на земле, которое было способно защитить их ребёнка.       Он был в гневе. Ведьма рушила все планы, и пыталась забрать единственное, что позволяло тени существовать. Крис никогда не принадлежал Зачарованным, он был другим, чужим для них, но родным для него. Глухой рык сотряс стены полуразрушенного дома.       Тень металась из стороны в сторону, разрушая до этого уцелевшее, но теперь превратившееся в бесполезный хлам. И кто знает, сколько бы это продолжалось, если бы она не наткнулась на чудом уцелевшее зеркало, висевшее на стене. Тень замерла, вглядываясь в своё отражение. Она видела то, кем была раньше… видела свою смерть, а после и яркую вспышку света, что позволила ей вырваться из собственного ада. Именно в этот момент, в особняке ведьм по линии Уоррен, родился он — Кристофер Перри Холливелл.       Тень оберегала мальчика, с самого первого дня его появления на свет.       Ведь это именно он защищал малыша от демонов и злых сил. Он качал его колыбель, когда мать старалась не слышать ночных криков младенца. Он учил Криса жить и понимать, что, даже не имея волшебных сил, мальчик всё равно был особенным, отличным от других. Он был именно тем, чьи улыбки копировал Кристофер, когда для всех остальных, малыш улыбался чарующей и завлекающей его пустоте. Он был тем, кто действительно любил малыша, и пытался сделать всё, чтобы тот не чувствовал себя чужаком в доме, который на самом деле даже никогда и не принадлежал ему… Просто так вышло, и сейчас, пришло время, чтобы исправить прошлые ошибки, и расставить всё по своим местам.       А что касается остальных, они видели в Крисе лишь чужака. Они ненавидели и боялись его, хоть никто из них и не осмеливался сказать об этом вслух. Да и зачем любить такого странного, отчуждённого и лишенного сил ребёнка, когда перед ними был идеал в виде старшего сына, полуангела – полуведьмака. Но Крис был сильным, он смог выжить и приспособиться, смог выдержать полные презрения взгляды окружающих, и даже, вопреки всем крикам разума, он смог их полюбить…       А что касается его самого: он смог вернуться, восстать из пепла, и не только ради Криса… но и ради того, чтобы, наконец, смочь им отомстить. Зачарованных, ждала расплата за все их грехи.