***
10 лет назад… Открытие фестиваля «Хвоста Феи». Те же традиционные обычаи, но совсем другие люди… Глубокая ночь окутала величавое поднебесье. Мириады бесчисленных звёзд, словно мелкий золотистый бисер, рассыпались по сапфировой скатерти, рождая причудливые фигуры и очертания нечто таинственного. Бушующее море без устали тянет свои пенистые волны к побережью, оставляя после себя извилистые разводы. Насыщенный природной и морской свежестью ветер петляет по бескрайним просторам равнинной поверхности. Множество мирных людей собралось здесь, дабы раз и навсегда покончить с раздробленностью народа страны. — Что же происходит, господа, — придерживая в ладони чашу с жидкостью, провозгласил седовласый старик, — мы, единый народ, единая страна с одной верой, разошлись порознь, живя сами по себе. Позабыли друг о друге, позабыли для чего вообще предназначены в этой жизни… Есть кровать, есть дом — и это главное? А как же наши предки? Ради кого они, бившись до крови и насмерть, отстаивали нашу независимость перед миром, ради чего они поднимали с колен нашу страну? Ради того ли, чтобы сейчас все отстаивали свою независимость перед друг другом… — повисло молчание, — Мы не будем нуждаться в ком-то, пока не встретимся с самой страшной бедой глазами… И что тогда? Останетесь гордыми — и будете постепенно тлеть с гнилой душой, увядая на холодной постели, или же осмелитесь попросить у кого-то помощи? А кто придёт к вам на помощь, коли вы откинули всех… Этого ли добивались? Ошарашенные ужасом глаза тысячи людей внимали каждое слово, произнесённые человеком со сцены. Каждый осмыслил их. — Скажите мне, что я не прав, и я опустошу эту чашу с ядом в себя, ибо тогда мне больше не зачем жить. Ни единого противоречивого звука не было издано. — Объявляю фестиваль «Хвост Феи» — открытым! Лишь где-то вдалеке доносились недовольные возгласы… — Ты не имеешь права перечить мне, Ирэн! — хрипло воскликнул мужчина достаточно высокого роста с тёмными длинноватыми волосами, замахнувшись рукой на пассию напротив. — Лишь моя дочь ещё сохраняет наш брак, — сдерживая истерику, процедила аловолосая женщина, — ты меркантильный и ничтожный человек! — Прошу, прекратите… — дрожа устами воскликнула маленькая девочка, выпрыгнув из автомобиля. — Эрза, вернись в машину, немедленно, — грозно произнёс отец, одарив её ненавистным взглядом. — Не смей повышать на неё голос! — Папа! — успела вымолвить Скарлетт младшая перед тем, как её мать схватилась за щеку, жгущую от удара ладонью. — Ничтожный… — прошипела аловолосая женщина, укрыв собой дочь. А дальше всё, как в тумане… Маленькая девочка, не оборачиваясь, изо всех сил бежала прочь от родных, что выясняли отношения. Слёзы градом стекали по щекам, тонкой солёной нитью касались её губ… Она бежала, не видя перед собой преград, не ориентируясь в незнакомой для неё местности, лишь ясный свет и резвая мелодия где-то впереди. Отчаянные просьбы от матери и беспощадные угрозы от отца доносились до неё позади. Но она уже видела своё будущее без этих людей… Едва собирая воздух в лёгкие, она добежала до того самого фестиваля, а точнее до ярмарки, в которой суетливо бродили люди, совсем не обращая внимания на полуживую девочку. Забившись в угол между палатками, аловолосое дитя поджала под себя ноги, охватив их в плен своих рук. Скомкавшись, она продолжала тихо рыдать… А люди так и проходили мимо… — Ты чего тут одна? — чьё-то тело перекрыло свет от горящих свечей, погрузив девочку в мрачную тень. — Где твои родители? Приподняв голову, она увидела перед собой такого же простого маленького мальчишку. Его лицо было затемнено, поэтому ей едва удавалось разглядеть в нём какие-либо очертания. Лишь ярко-малиновые разлохмаченные пряди развивались на лёгком ветру, и светлый чешуйчатый шарф покоился вокруг его шеи. — Молчать вздумала? — возник тот. — Тогда и я буду! — скрестив руки на груди, он недовольно надулся. — Я убежала от них… — тихо протараторила аловолосая девочка, вновь опустив голову. — Я тоже, — мальчишка улыбнулся, присев рядом с незнакомкой, — вот только меня сейчас ищут… и найдут… — Твои родители сильно ругались и ты убежал? — девочка обернулась в сторону собеседника, в глазах которого читалось одновременно удивление и разочарование. — Я живу с папой, который вечно занят работой… Я живу под присмотром охраны, которую я вижу чаще, чем его… Даже на этот чертов фестиваль я приехал не с отцом! Знаешь… «Вот ты где, засранец!» — свет вновь загородил чей-то мощный силуэт, приближающийся к мальчику. Схватив розововолосого за шкирку, он повёл его прочь из этого маленького «закоулка». — Лучше возвратись к родителям… — тихо промолвил он с долей обреченности, последний раз взглянув на незнакомую ему девочку. «Он помог мне сохранить мою семью и понять, что не всё ещё потеряно…»***
— Макаров… — аловолосая вздрогнула, широко распахнув веки, — как я могла забыть! Поспешно покинув комнату, Эрза быстрым шагом направилась к машине Нацу, которой и собиралась воспользоваться, ибо её законный хозяин вряд ли будет сейчас нуждаться в ней. В прозрачном окне виднелся силуэт пожилой женщины, наблюдавшей за уходом Скарлетт. Странно улыбнувшись, она прикрыла ажурный тюль и отошла от окна. На столе покоилась чашка с целебным напитком, приятный аромат которого наполнил небольшую кухню. Тёплый угасающий пар, исходящий из чашки, говорил о том, что сироп почти готов. Взяв напиток, женщина направилась в комнату, где находились ребята. Тишина царила по всему дому, от чего женщина получала большое удовольствие. Зайдя в комнату, она медленно, стараясь не пролить напиток, подошла к кровати. Лёгкое касание ладонью руки девушки заставило пробудиться её. Златовласка сонно осматривала комнату, в которой находилась, пока не заметила женщину, стоящую около неё. — Пей, — произнесла она, протягивая девушке тёплый сироп. Люси послушно приняла чашку, от которой доносился приятный слащавый аромат. Сделав маленький глоток сия напитка, она не решалась его до конца выпить. Губы свернулись в трубочку, а сознание резко отрезвело, от чего девушка моментально «проснулась». — Согласна, вкус специфический, — ухмыльнулась женщина, заметив съёжившееся лицо златовласки. — Допей до конца. Люси доводилось пробовать сладкую карамель с солью, и это было довольно вкусно и разнообразно. Но попробовать горький напиток смешанный с небольшим количеством сахара, который лишь усиливал эффект горечи, ей было не то что в новинку, так ещё и отвратительно. Недовольно покачав головой, она вернула чашку в руки женщины, ибо выпить его до конца была физически не готова. — Станет хуже — всё равно выпьешь, — пробубнила женщина и оставила адское месиво на кофейном столике, — а я — ухожу. — Что? Куда? — А ты думала, что я здесь с вами возиться буду? — женщина обернулась. — Делать мне больше нечего. — А как же он? Вдруг ему станет хуже! — воскликнула Люси, указав ладонью на Драгнила. — Хуже ему не станет, — дверь захлопнулась. Теперь Хартфилия осталась наедине с беспомощным телом, и если не считать его, то вовсе осталась одна.***
— Джерар, к Макарову, срочно, — протараторила аловолосая и сбросила трубку, возвратив ладонь на руль и прибавив скорость. Действие яда на поражённую область усиливало свой эффект с каждым часом, поэтому каждая минута была очень важна. Эрза максимально сокращала путь, направляясь на другой конец города фактически по диагонали, нарушив все возможные правила дорожного движения. Пролетая внутри узких улочек, она поднимала в воздухе пышные облака пыли, заставляя людей шарахаться по сторонам, откашливаясь. Тонированные стёкла не позволяли им увидеть, что за безбашенная личность сидит за рулём автомобиля, но, заметив марку и номер, обречённо вздыхали: «Драгнил…». Хотя внутри сидел далеко не мужской пол… Вырулив на городское шоссе, Скарлетт столкнулась с новой проблемой — пробка. Назойливые звуковые сигналы издавались со всех сторон, а впереди неё тянулся бесконечный ряд автомобилей. — Чёрт! — аловолосая разъярённо хлопнула кулаком по рулю, тем самым случайно нажав на гудок. Смотреть, как на соседней полосе преспокойно движутся машины, она не могла, а тот факт, что на её полосе машины передвигались на полметра каждые десять минут, — приводил её в бешенство. Нажав на педаль газа, Скарлетт выехала на встречную полосу, тем самым повергнув в шок людей, ехавших в её сторону. Водители едва успевали уворачиваться, в последний момент замечая, как из-за машины, ехавшей впереди них, выруливает им навстречу другая. К тому же, узнавая в этой машине знакомые номера, они снисходительно вздыхали. Наконец, ближе к вечеру добравшись до места назначения, Эрза, подъезжая к зданию, заметила тёмно-серый автомобиль рядом с которым находился Фернандес, прикуривая очередную сигарету. Он, заметив приближение машины, подходил к ней. — Он ещё здесь? — поспешно выпрыгнула из автомобиля аловолосая. Джерар положительно кивнул, продолжив вдыхать табачный дым. — Почему не на своей? — он вопросительно взглянул на Эрзу и указал на автомобиль Драгнила. — Была ближе, — захлопнув дверцу, она направилась в небольших размеров здание. Сделав последнюю затяжку, уже обжигающую его губы, Фернандес расслабленно выдохнул белый, лёгкий, как пушинка, дым, постепенно рассеявшийся воздухе, и последовал за девушкой. — Джерар, Эрза, — какие люди! — навстречу паре двигался малого роста старичок. — Мастер, — Скарлетт лучезарно улыбнулась и слегка присела, дабы принять объятия седовласого старика. — Чего пожаловали? — произнёс он, отстранившись от девушки. — Надо поговорить, — ответила та, проницательно взглянув на деда, — наедине. Макаров принял серьёзную гримасу и, строго кивнув, махнул рукой, наказывая следовать за ним. — Я слушаю, — зайдя в просторный кабинет, старик присел на большой деревянный стол в позе «лотоса». — Тот яд, который у Вас был в чаше, — начала Скарлетт, — даже если бы Вы его выпили, то явно бы не умерли? — Верно, — кивнул тот, скрестив руки на груди, — а в чем, собственно, суть вопроса? — Нацу необходимо противоядие, как можно скорее. — Вот как, — нахмурился Макаров. — Полагаю, дело рук «Саблезуба»? Аловолосая поникла, вспоминая последнюю встречу с этой компанией. — Нет времени на вопросы, — Фернандес разбавил тишину, — есть или нет противоядие? — Есть, — он взглянул на синеволосого, — но не в том количестве, в котором оно может вам потребоваться. — Нам хватит, где оно? — Не здесь.***
Теперь, когда Люси лишилась арендованной квартиры, у неё уже нет другого выбора, как смириться с тем, что с этого момента начинается новая жизнь. Карьера почтальона, по всей видимости, накрывается медным тазом, ибо с той компанией, что она связалась, нет спокойной жизни и предвиденных обстоятельств. Каждый день новое событие, либо радостное, либо печальное… Стоя на небольшой веранде у дома, Люси размышляла о произошедшем той ночью, от которого совесть не давала ей покоя. Тихий ветерок беспорядочно развивал золотистые пряди девушки, от чего они ласково касались её кожи. Окружающая местность представляла собой густой зелёный лес с небольшим выходом на берег реки, на который и был направлен обзор веранды, откуда и любовалась девушка, озаренная ярким светом луны. Тяжело вздохнув, она перевела взгляд в пол, вновь задумавшись о розововолосом парне, что никак не выходил из её головы. Удивительно, как быстро меняется мнение о человеке, когда пообщаешься с ним наедине… Всего какое-то время назад она считала его наглым и самовлюбленным мажором, с которым никогда не имела бы никаких отношений, а сейчас — раскрылась ему, открыла свою душу, доверилась и никак не может думать о чём-то другом, то и дело видя перед собой его лицо… такое серьёзное и, в то же время, нежное и открытое. Его узковатые серо-зелёные глаза, горящие таинственным пламенем. Мощное мускулистое тело, за которым чувствуешь себя защищённой и хрупкой, а по рельефной поверхности торса так и хочется легонько проскользнуть пальчиком, ощутив подушечкой пальца каждую клеточку его напряженного пресса. Он бесподобен. Он уникален… — Что это значит? — послышался голос позади Люси, заставивший её вздрогнуть. — Оставила меня одного, в страшной комнате, а я ведь боюсь темноты. Хартфилии было трудно поверить в то, что эти слова принадлежали Драгнилу, пока она сама не утвердилась в этом, обернувшись в его сторону. Перед ней предстал освещённый луной силуэт розововолосого парня, который, несмотря на свою слепоту, уверенно стоял на веранде. На улице ночью было довольно прохладно, поэтому Люси даже пришлось накинуть поверх себя тёплый вязаный кардиган. Но, завидев парня лишь в тоненькой синей толстовке и шортах, она поёжилась, а по телу пробежалась рота мурашек. — Т-ты чего? — девушка встрепенулась, удивлённо взглянув на розововолосого. — Что? — он приблизился чуть ближе, так, что Хартфилия могла ощущать тот жар, исходящий от его тела, моментально согревающий её. — Как ты нашёл меня? — Люси невольно отодвинулась, на что последовал ответный шаг приближения. — Я. Всё. Слышу, — тихо прошептал ей на ушко тот, делая после каждого слова небольшую паузу, вдыхая приглушённый аромат её шеи, от чего Хартфилию моментально настигла атака мурашек. — Я слышу, как ты дрожишь… Он казался ей голодным хищником, а она — его жертвой. Оперевшись правой рукой о поручень, что находился за её спиной, он припустил голову к её шее, нежно водя носиком вокруг ушка, от чего она могла услышать и прочувствовать на себе каждый его тяжёлый вздох. Её руки беспомощно обвисли, без возможности сделать какое-либо действие. Чуть накинутый кардиган медленно сползал с её плеч до тех пор, пока не встретился с деревянной поверхностью пола. — Я… — легкое прикосновение заставило её вновь вздрогнуть и залиться алым румянцем. — Я х-хочу извиниться… — Извиняйся, — также проникновенно прошептал ей в ушко тот, не прекращая вдыхать одурманивающий аромат. — Я… При той встречи с парнями я… — Люси едва собирала слова, осознавая то, что Драгнил внимательно её слушает, — я поверила им…, но с-сейчас понимаю, ч-что совершила тогда серьёзную ошибку… т-ты ведь д-действительно защищаешь м-меня, а я… я… бессовестная… — Продолжай… — П-прости меня… — Прощаю… Всего одно слово, а тяжёлый груз мигом спал с её сердца. «Ещё и извиняется…» — улыбнулся про себя Драгнил, чего не заметила Хартфилия, облегченно выдохнув.