Never Back Down 2

      Хэллоуин. Вечер, когда детишки всем скопом бегут собирать сласти, нарядившись в костюмы нечисти. Странно, магловский суеверный праздник в Хогсмиде отмечается с размахом. Уже сейчас в «Сладком королевстве» яблоку негде упасть от детей и их родителей, закупающихся к вечеру. Хагрид уже тащил в замок огромные тыквы, профессор Флитвик и профессор Макгонаглл украшали Большой зал. В самом Хогвартсе уже с утра царила атмосфера предпраздничного возбуждения.       Гилдерой Локхарт носился по коридорам Хогвартса в чёрном плаще с красным подбоем и вопил, что он Дракула. Линара и Марисса появились сегодня на уроках с приклеенными к обручам рогами на головах. Мародёры старательно изорвали одежду, размалевали себе лица, приклеили искусственные струпья и бродили по Хогвартсу, требуя мозгов. Даже Ремус втянулся в эту игру, хотя мозгов он требовал не для себя, а «вон для тех двух инвалидов». Следует сказать, что Сириус даже в таком ужасном виде притягивал к себе девчонок. Досталось от Мародёров и Снейпу, которого те изловили, затащили в ванную старост и хорошенько вымыли ему голову. Как только не захлебнулся, бедолага? Марлин Маккиннон и Сириус подкараулили Филча и обстреляли его из рогатки красящими шариками. Весь день завхоз должен был щеголять фиолетовым лицом и жёлтым костюмом в оранжевую крапинку.       Все прониклись атмосферой праздника в замке. Все были воодушевлены и с нетерпением ждали праздничного ужина. Все ли? Нет.       Засунув руки в карманы, Джастин прогуливался по улочкам Хогсмида. На душе было неспокойно. Уже на следующее утро после разговора они с Мариссой притворялись, что всё хорошо, что разговора не было. В первый миг он был даже рад, он не хотел прекращать своё общение с ней. В конце концов, он дорожил дружбой с этой девушкой, какие бы чувства он к ней ни испытывал. Однако где-то в глубине прекрасных васильковых глаз он видел приглушённое чувство вины. Она стала улыбаться ему чаще, теплее, но не в вине ли дело? И каждый раз, когда Джастин видел эту улыбку, он ощущал лёгкое жжение в груди вместо уютного тепла, как это было прежде. С каждой улыбкой «шип» врезался в сердце всё глубже. Парнем потихоньку овладевала чёрная меланхолия.       Словно вторя ему, погода выдалась как нельзя мрачной. Накрапывал мелкий дождик, превратившийся в водяную пыль, словно в лицо кто-то прыскал из пульверизатора. Свинцово-серые тучи нависали над деревней, тревожно шептались ели в Запретном лесу, постукивали обнажёнными ветвями небольшие деревца. Сухие листья шуршали под ногами. Стоп. Листья?       Джастин осмотрелся. Лес обступил его стеной деревьев. Витал запах прелой листвы, случайная птица что-то верещала в глуши. Слева виднелась железная дорога. И как его только занесло сюда? Джастин обернулся. Из-за деревьев по-прежнему была видна деревня Хогсмид. Нет, не так уж и далеко он забрался. Если пройтись вдоль рельс, можно выйти к платформе, а там и до Хогвартса рукой подать. На всякий случай Джастин вытащил из кармана куртки волшебную палочку. Мало ли что.       Он шагал через притихший лес, стараясь не терять из виду рельсы. Даже птицы уже не кричали, всё смолкло. Лес словно к чему-то прислушивался. Джастина начало охватывать беспокойство. Парень ускорил шаг, прислушиваясь к шороху листьев. Внезапно тишину замершего леса разорвал громкий вопль. Сердце в ужасе ухнуло куда-то в пятки, а после пустилось в судорожный скач. Испуганно озираясь, Джастин остановился. Откуда крик? Кто кричал? — Помогите! Кто-нибудь! Помогите! — Разносился над лесом повторный вопль.       В душе словно что-то оборвалось. Джастин узнал голос. Едва дыша от ужаса и волнения, он ринулся в лес, ломая ветви деревьев. — Умоляю! Помогите! Я ничего не вижу! — Марисса! — задыхаясь, прокричал парень, перепрыгивая набегу через поваленное дерево. Железная дорога была где-то позади, вряд ли он найдёт дорогу назад, но это было не важно. Нужно было спасти её, нужно было помочь ей. — Джастин! Где ты? Помоги мне, пожалуйста!       Почему она в лесу? Почему она одна? Где Эд, где Лина, где Мародёры? Что случилось? Почему на неё напали? Кто? Ищейка? Пожиратели Смерти? Где она? Боги, где? Что с ней? Что сделали с ней? О, не думать, не думать!       Джастин мчался через лес, не чуя ног. Из-за деревьев слышны были всхлипывания и плач девушки. Она звала его, она умоляла прийти его. Где же она?       Парень с разбегу влетел на крохотную полянку. На другом её конце он увидел её. Чёрные волосы свешивались на лицо, глаз не было видно, но по бледному подбородку струились слёзы, губы кривились в гримасе боли и отчаяния. Срывающимся голосом она продолжала звать его, захлёбываясь слезами. Руки девушки были привязаны к дереву за спиной, сама она сидела на коленях на голой земле.       Не помня себя, Джастин бросился к ней. — Всё хорошо, всё в порядке, я здесь, — бормотал он, прижимая её к себе. — Он скоро вернётся, — прошептала девушка. — Он где-то рядом. Прошу, Джас, развяжи меня.       Дрожащими пальцами парень попытался распутать узлы, стягивавшие её запястье. Но узлов не было. Лишь один-единственный узел-бантик, словно издёвка. Тут в его голову, словно молния, ударило озарение. Почему она одна? Почему похититель бросил её? Почему связал в лесу и оставил? Почему оставил свободным рот, чтобы она могла позвать на помощь?       Чтобы она могла позвать на помощь.       Из-под чёрной тяжёлой пряди, падавшей на лицо, злым холодным взглядом блеснули карие глаза. В ужасе Джастин осознал свою ошибку.       Но было поздно.

***

— Сними ты эти рога! — Ни за что! Они мне идут! — Кто тебе сказал? — Ты! Сегодня утром! — Это было для подержания разговора. — Злодей!       Мы с Эдом прогуливались по тропинкам Запретного Леса близ Хогсмида. Оставив Мародёров и Лину с Арти в «Трёх Мётлах», мы ускользнули от тёплой компании и теперь брели меж молчаливых деревьев, вдыхая ароматы леса. — Совершеннолетний злодей! — выпятил грудь Эд. Три дня назад им с Линой стукнуло семнадцать, чем оба Лафнегла крайне гордились. — Тоже мне, достижение, — фыркнула я.        В ответ парень щёлкнул меня по носу. Я хотела возмутиться, когда лесную тишину разорвал громкий крик. Эд мигом напрягся, выхватив из-за пазухи волшебную палочку. С секунду мы оба стояли, вслушиваясь в шорохи леса. Я потянулась к своей палочке, когда мы услышали повторный крик о помощи. Эд изумлённо посмотрел на меня. Это был мой голос. Ледяным хлыстом меня ударил ужас. Панический ужас. Он впивался иголочками в мозг, парализуя. — Это… это не я, — едва ворочая языком, пробормотала я. — Кларисса? — выдохнул Эд. — Кларисса.       Мы бросились бежать. Ужас перерос в панику, когда я услышала ответный крик. Крик Джастина. Мы бежали быстрее, не разбирая дороги. Машинально я потянулась к Талисману, «ощупывая» пространство вокруг. Я почувствовала пульсирующую синим энергию портала где-то неподалёку. За ней последовала чудовищной силы волна. Она захлестнула меня с головой, сбивая с ног. Захлёбываясь энергией, я забыла, как нужно дышать. Когда волна отхлынула, я почувствовала, как она вытягивает из меня силы. Схватив Эда за руку, я остановилась, едва не теряя сознание. Потребовалось время и титанические усилия, чтобы закрыть ток. Парень обеспокоенно подхватил меня, когда у меня подкосились ноги. — В чём дело? — озабоченно прошептал он. — Там… там… что-то. Что-то невероятное, — пробормотала я, отдышавшись. — Джастина нужно спасать, там засело какое-то чудовище.       Мы продолжили бежать. Уже совсем рядом, я чувствовала. Я ощущала невероятную мощь, от которой рябило в глазах, а голова шла кругом. Здесь, совсем рядом. Когда мы выбежали на полянку, воздух пронзила яркая фиолетово-белая вспышка. Я почувствовала, как сила вновь струится из меня неудержимым потоком, как тугой спиралью закручивается энергия над этой поляной, пожирая душу и силу юного волшебника. Ноги словно стали кисельными, я схватилась за дерево, чтобы не упасть.       Через миг на поляне стояла лишь Кларисса. Она стянула с головы чёрный парик, швырнула его куда-то в кусты. В левой руке была зажата чёрная обсидиановая шкатулка. На крышке шкатулки покоилась серебряная змея, обвивающая переливающуюся серебристым и фиолетовым светом сферу. От неё и шёл такой ужасный вихрь энергии, подкосивший меня.       Девушка обернулась к нам. В карих глазах горело злое торжество. Хихикнув, Кларисса послала мне воздушный поцелуй, коснулась лежащей в траве мерцающей синим светом банки и исчезла. Лишь выжженое в траве пятно, чёрный парик и запах озона и уксуса остались напоминанием о том, что здесь что-то произошло. — Что произошло? — ошарашенно пробормотал Эд. — Марс, как ты? — Как я? — помолчав, повторила я. — Какая разница? Она похитила его, Эд… Она похитила его в Ловушку Исиды.

***

— Нет, мисс Блэк. — Но, профессор! — Повторяю, мисс Блэк, нет. Я не имею права рисковать жизнью кого-либо из студентов. Тем более, несовершеннолетних. А даже если, — директор поднял руку, пресекая реплику Эда, — и совершеннолетних, всё равно не имею права, так как вы являетесь студентами Хогвартса. — Но нужно же что-то делать! Вы сами сказали, что Око уже у вас! Мы можем попытаться! — Боюсь, я не могу вам помочь, мисс Блэк. Утром прибудут старшие члены Ордена, которые смогут… — Ни один из ваших членов Ордена не пережил того, что пережила я! — выкрикнула я, вскакивая. Эд схватил меня за руку, пытаясь усадить. — Никакое Око, никакая Ловушка не сравнится с тем, через что я уже прошла! — Именно поэтому я крайне не рекомендую вам рисковать лишний раз, — сурово произнёс Дамблдор. — Я несу за вас ответственность, так что я запрещаю вам. Особенно вам, мисс Блэк! Ловушка и Око сами по себе опасные артефакты, результат их взаимодействия может быть непредсказуемым. Что будет, если к этому примешать ещё и ваш Талисман? Вам категорически запрещено даже прикасаться к Оку и Ловушке! — Но… — Иначе я вас исключу. Это касается всех вас, — директор обвёл глазами всю нашу компанию.       Я обессиленно рухнула в кресло. На плечо опустилась рука Эда. Самую малость это притупило клокотавший в груди гнев, но отчаяние сосущей воронкой разворачивалось в душе. — Завтра утром, — говорил тем временем директор, — мы отправим одного из членов Ордена. Мы не уверены насчёт результата, буду откровенен. Поверьте, мы постараемся сделать всё, чтобы спасти попавших в Ловушку, в том числе и мистера Круза, но основной задачей будет «отключение». Необходимо разорвать связь Тёмного Лорда с артефактом, чтобы мы могли изъять его. Как только Ловушка будет деактивирована, Око даст сигнал и притянет её к себе. Артефакт будет запечатан, так что больше она не сможет навредить. — Зачем вы нам это рассказываете? — спросил Джеймс, поправляя очки. — Потому что, мистер Поттер, вы должны быть в курсе, — блеснул очами Дамблдор.       В голову закралась какая-то мысль. Даже не мысль, смутная идея. Она не давала мне покоя, но не могла развиться. Что-то притупляло меня. Что-то в этом кабинете. Оно пульсировало, оно жгло, оно словно вопило: «Я здесь!», что мешало конструктивно думать. Когда мы покинули кабинет, идея ярким выстрелом сформировалась в моей голове. Охнув от неожиданности, я схватила Сириуса и Поттера за рукава и потащила их прочь от горгульи, приговаривая, что у меня есть план.

***

— Это безумие! — воскликнул Сириус. — Это невозможно, — поддержал друга Ремус. — Это опасно, — буркнул Эд. — Это может сработать, — сказала Лина.       Все недоумённо уставились на неё. — Я читала об Оке и Ловушке, — вздохнула девушка. — Чтобы войти в Ловушку при помощи Ока, требуется своеобразный якорь — достаточно сильный волшебник. У нас есть Марисса, она может удерживать «попаданца» с силой Талисмана. Может, даже сумеет вытащить нескольких человек, зависит от обстоятельств. Нет, не смей возражать! Дамблдор правильно сказал, тебе к Ловушке нельзя приближаться на расстояние пушечного выстрела! — Хочешь сказать, что у нас больше шансов, чем у матёрых авроров и членов Ордена Феникса? — изогнул бровь Сириус. — Не имеет значения, кто пойдёт, — пожала плечами Лина. — Внутри Ловушки невозможна магия. Абсолютно. Даже Око не может её сохранить, потому как оно отправляет внутрь сущность мага, а не его силы. Да и служит он больше эдаким канатом между якорем и носителем. — Почему нам не живётся спокойно? — устало вздохнул Ремус, проведя ладонями по лицу. — Я уже начал тосковать по тому времени, когда всё было лениво и уныло. — Будет что внукам рассказать, — Сириус хлопнул друга по плечу. — Я за. Кто не рискует, тот не пьёт огневиски! А у нас есть ещё и шанс спасти мир! Как тут устоишь? Тем более, директор нам открыто намекнул, что это должны быть мы. — С чего ты взял? — спросил Джеймс. — Потому что, мистер Поттер, — копируя интонацию Дамблдора, сказал брат, щёлкнув друга по носу, — мы должны быть в курсе!       Ночью, укрывшись мантией-невидимкой, я и Сириус прокрались в кабинет директора. Пульсирующая энергия Ока Гора буквально тянула меня к себе, как большой магнит. Не разбирая дороги, я метнулась к одной из бесчисленных книжных полок. Око звало меня, я чувствовала. Схватив с полки чёрную лакированную шкатулку, из которой струился поток силы, я метнулась обратно к ожидающему меня брату.       В Выручай-Комнате мы сели вокруг чёрной шкатулки. Каждый был погружён в тягостное молчание. Первым его нарушил именно Сириус. — Так! Как ни крути, господа, мы должны решить, кто туда сиганёт. Лина и Марисса отпадают сразу. Лина наш координатор, она знает о Ловушке больше всех. — С этой точки зрения, только поэтому я и должна идти! — мигом ощетинилась подруга. — Но я понимаю, что если что-то пойдёт не так, вы, болваны, ничего не сможете сделать. — Тогда я пойду, — в голос выдали Ремус, Джеймс, Сириус и Эд. — Отряд самоубийц, — фыркнула я, скрестив руки на груди и откинувшись в кресле. — Тут не всё так просто, — покачала головой Лина. – Рем, Сириус, вы уж не обижайтесь, но вам туда нельзя. — Это ещё почему? — обиделись парни. — Если верить гипотезам, то внутри Ловушки царит беспросветное отчаяние. Это я вам буквально говорю, как бы глупо ни звучало. Там подавляется воля к жизни, притупляются все желания, каждый попавший погружается в такую чёрную меланхолию, что теряет волю к жизни. Вот почему из Ловушки до сих пор никто не выбрался. Око Гора может частично защитить своего владельца от этого пагубного воздействия, но нужен стимул невероятной силы, чтобы продолжать путь. Ловушка так просто не сдастся, нужно ей сопротивляться. Так что требуется мощнейший стимул, чтобы Око могло его усилить и не дать Ловушке сломить попаданца. — И? Какой стимул? — криво усмехнулся Сириус. В следующий миг его лицо вытянулось. – О, я понял. Вот сейчас обидно было. — На правду не обижаются. — А мне кажется, Лина права, — грустно проговорил Рем. — В чём права-то? Поясните непонятливым, — покрутил головой Эд. — Нужен стимул, чтобы не пропасть в Ловушке насовсем. Сильная привязанность, то, что удержит в реальном мире, — попыталась пояснить я. Эд кивал, но лицо по-прежнему выражало недоумение. — Любовь, придурок. Как в сказках. Мощный повод вернуться. Из всех присутствующих могут позволить себе роскошь рискнуть жизнью можете только вы с Джеймсом. Сириус так и не смог ни к кому привязаться, даже с Марлин у него всё никак не клеится. Ну, а Ремус… — Я осеклась. — Не продолжай, — буркнул парень. Я благодарно улыбнулась ему. — На самом деле… — неуверенно протянула Лина. — Подходит только Эд. Если ты будешь «якорем», то у него больше шансов выкарабкаться. Согласись, что с ним ты связана крепче, чем с Джеймсом. — Идея нравится мне всё меньше и меньше, — хмуро констатировала я. — Но звучит вполне разумно, — пожал плечами Эд. Я вскинула голову и уставилась на него. — Не смей рисковать жизнью, Лафнегл! — прошипела я, чувствуя, как скопившееся за вечер раздражение змеёй разворачивается в пустую и бессильную злобу. — У нас должна быть альтернатива. — У меня больше опыта скакать по потусторонним вселенным. — Это совершенно другое!       На душе лежал неподъёмный камень, горло жгло горечью. Я испугалась. На миг я представила, что будет, если что-то пойдёт не так. На миг по представила, как его затягивает в эту адскую Ловушку, как он остаётся там совсем один. Глаза защипало. Морщась, я не слушала, что говорила Лина об альтернативе, а точнее, о её отсутствии. Эд прервал сестру и отозвал меня в сторонку. — Марс, — Эд взял меня за руку. — Всё будет хорошо. — Откуда тебе знать? — прорычала я, стараясь не выдавать слёз. — Потому что ты меня будешь держать, — улыбнулся он, пытаясь поймать мой взгляд. — Я знаю, что ты умница, ты не дашь мне сгинуть. — Но вдруг что-то пройдёт не так? — дрогнувшим голосом спросила я. — Что если я не смогу тебя удержать? Что если контакт прервётся? Или ты погибнешь? — Эй, — парень мягко поднял мой подбородок так, чтобы наши взгляды встретились. — Я клянусь, что всё будет хорошо. Просто потому что Лина права. Мне есть ради кого возвращаться. Я выживу, клянусь тебе. И вытащу Джастина, во что бы то ни стало. И закрою Ловушку.       Я шмыгнула носом. Слёзы, не сдержавшись, покатились по щекам. Сердце отчаянно колотилось, когда я смотрела в эти полные нежности и надежды серые глаза. — Пообещай, что вернёшься, — прошептала я. — Поклянись, что не погибнешь. — Я обещаю, — мягко проговорил он, улыбаясь. — И не рискуй собой, умоляю. Не пытайся быть героем, отдавшим жизнь. Пусть мир рухнет, пусть всё катится к чертям, пусть на наши головы обрушится целый Армагеддон. Я хочу встретить его с тобой, а покой без тебя пусть к чёрту катится.       Эд засмеялся и прижал меня к себе. Я чувствовала его страх, чувствовала, как колотится его сердце через футболку. Я знала, что, обнимая меня, он прячет лицо. Ему трудно. Он старается не показывать, как он напуган. Но мы оба знаем, что выхода нет. И поэтому нам обоим страшно.       Потянувшись к Талисману, я встала на носочки и поцеловала Эда. Через губы хлынул целый поток неосязаемой энергии. До дрожи в руках я сжимала пальцы Эда. Я не хотела его отпускать. Я не могла позволить себе роскошь отпустить его просто так.       «Пусть он вернётся. Пусть он вернётся. Не дай ему погибнуть!» — заклинала я, передавая ему силу.       Чувствуя на губах горечь поцелуя, я отстранилась, переводя дух. Эд смотрел на меня, осознавая, что я сделала. — Ты не должна… — Заткнись, — буркнула я. — Так мне спокойнее. Ты не будешь беззащитен. И учти, если ты не вернёшься и погибнешь, я выцарапаю тебя с того света! — Не сомневаюсь, — улыбнулся парень.       Лина уже разложила вокруг себя пергамент с письменами, активирующими Око. С волнением и страхом посмотрев на брата, дрогнувшем голосом она спросила: «Уверен?». Получив в ответ утвердительный кивок, она жестом показала на шкатулку. С замирающим сердцем мы смотрели, как Эд открывает чёрную лакированную крышку и извлекает оттуда… браслет. Кожаный браслет с многочисленными иероглифами и огромным глазом, намалёванным посередине. Но стоило Эду застегнуть браслет на руке, как он исчез. Зато на коже парня отпечатались иероглифы и глаз, словно татуировка. Сириус завистливо вздохнул. — Ну вот, а я так хотел на рождество сделать наколку! А меня сопляк с шестого курса обогнал! — сокрушённо покачал он головой. — Успеешь ещё, — хохотнул Эд, рассматривая причудливые значки. — Когда ты туда попадёшь, пойдёт обратный отсчёт, — наставляла брата Лина. — Татуировка начнёт исчезать. Когда она пропадёт совсем, нужно будет тебя вытаскивать. У тебя есть только четыре часа. Мы будем следить за тобой. Марс, возьми этого непутёвого человека за руку.       Я протянула к нему свою ладонь. На запястье начали проступать такие же символы. — Властью данной мне этими манускриптами, объявляю вас «якорем» и попаданцем, — хмуро усмехнулась Лина. – Эд, постарайся найти создателя Ловушки. Узнай, как закрыть её и как вытащить Джаса. И самого Джаса найти не забудь. И постарайся там не сгинуть. — Не боись, — усмехнулся Эд. — Всё будет хорошо.       Лина порывисто обняла брата. Я чувствовала, как разрастается в душе чёрная дыра отчаяния. Но, взглянув на отпечаток Ока на запястье, я успокаивалась. Откуда-то появлялась неясная уверенность, что всё будет хорошо. — Прощаться ни с кем не собираюсь! — весело воскликнул Эд. — Мы же через четыре часа увидимся! А то и меньше. — Удачи, парень, — подмигнул ему Джеймс. — Береги себя, — кивнул Ремус. — Старайся не влипнуть в неприятности, — проговорил Питер. — И держи хвост по ветру, — улыбнулся Сириус.       Эд с серьёзной миной кивнул им. Я напоследок обняла парня. — Не оставляй меня, — прошептала я ему на ухо. — А ты держи меня покрепче, — ответил он.       Лина начала чтение. В первые моменты ничего не происходило. Срывающийся от волнения голос подруги дрожащей струной висел в воздухе. Напряжение всё росло. Я обеспокоенно смотрела на Эда, сидевшего с закрытыми глазами. Тот распахнул их и, усмехнувшись, покосился на меня. И тут я увидела тонкие серебристые ниточки, связавшие нас. С каждым словом Лины нитей становилось всё больше и больше, пока они, натянувшись, не зазвенели. А потом…       Эд исчез. Лишь тонкие серебряные нити уходили в пустоту. Лишь беспокойство чёрными клыками вгрызалось в душу.       Всё будет хорошо. Он обещал. Всё будет хорошо. Будет ли?