Где наши не пропадали.

Звук хлюпающей земли и хрустящих костей, как-то незаметно для нее самой стал практически незаметным, Варвара Викторовна уже не обращала на него внимание, ровным счетом как и на источник столь смущающих тошнотворных звуков, она иногда брала образцы из особо интересных жертв, пробовала связаться с остальными увы безрезультатно, осматривалась по сторонам в надежде увидеть знакомые силуэты друзей или, не дай бог конечно, очертания монстров преследующих их на верхних этажах. Либо монстров тут не водилось, либо они пока еще не проснулись это радовало, огорчало что и никого из своих она так не обнаружила, лишь упорно превозмогая усталость и тупую боль в руке шла вперед. Белесая растительность лишь сгущалась и Синицына могла поклясться, что чувствовала под подошвами ботинок вибрацию, похожую на… сердцебиение? Возможно. На очень замедленное сердцебиение, помнится как-то раз в медотсеке в Атлантиде, она наблюдала за несчастным, попавшим в кому. Кажется на него напал рейф, организм не выдержал нагрузки и стресса, солдат пролежал в коме четыре месяца. Его пульс едва могли считывать приборы древних, а что уже говорить о старомодных способах. Честно сказать, к своему стыду, Варя уже что-то толком и не помнила, что случилось с несчастным, кажется он проснулся… она точно не уверена, так к чему был этот разговор. Пульсация растения была схожа с частотой пульса лежащего в коме парня — едва ощутимая. Тонкие усики излучали холодное равномерное свечение, когда она наступала на них, то свечение прекращалось, а отпечаток ее ноги несколько секунд оставался затемненным, потом усики расправлялись и уже не различишь куда она наступала. Внутри все свернулось в тугой узел, становилось холоднее, даже многослойная одежда не спасала, Варвара подышала на замершие пальцы. Вскоре она набрела на нечто… Дерево? Тут под землей? Может тогда корень? Или огромная паутина? Если в конце пути ее ждет огромное паукообразное инопланетное нечто, то придется поставить еще один плюсик в столбец невидимого списка «за сжигание этой проказы». По крайней мере свисающие с потолка комочки белесого белка о-о-очень напоминали коконы пауков, словно не хватало и до этого жути, мысленно перекрестившись, Варвара Викторовна глубоко вздохнула, медленно выдохнула, отключила фонарик за его ненадобностью, поскольку непонятный белесый сгусток растительности излучал хоть и слабое, но достаточное для осмотра местности свечение. На смену фонарика пришел бластер, зарядов в нем осталось совсем немного, стрелять одной рукой неудобно, но жить захочется не так расстараешься… Наученная горьким опытом прошлых лет, она ступала крайне тихо и осторожно, насколько ей позволяла буйно цветущая растительность. Изредка под ногой хрустели кости или вспенивалось что-то мягкое, но звуки давно уже приелись, девушка сосредоточила все свое внимание на возможное появление врага. Подойдя к ближайшему кокону, русская убрала бластер, закрепив его на ремне, и достала нож. Паутинообразная ткань резалась с трудом, она больше тянулась как жевательная резинка, из образовавшегося надреза выступила вязка белесая субстанция, чем-то напоминающая клей ПВА только очень-очень густой, мягкое мерцание, сопровождающееся неоновым переливом, потухло, как затухают лампочки, отсоединённые от сети, внутри кокона оказался иссушенный труп. Кожа больше похожая на пергамент, глаза, как и губы давно ссохлись, остались только гнилые кривые зубы, которыми несчастный, кажется, пытался прогрызть себе путь на свободу, обмотки, в свои лучшие годы, гордо именовавшиеся «одеждой», так и вовсе истлели, но в них проглядывались схожие черты с одеяниями древних. — Давно висишь, — кивнула Варя, мумия на ее слова хрипло вскрикнула и дернулась к источнику звука, клацая зубами и тихо постанывала, словно пыталась что-то сказать. От неожиданности Варвара отскочила от загоревшимся разговором древнего, выставив перед собой оружие для защиты. Мужчина (или женщина?) хрипло задышал, опустил руки и безжизненным мешком перевалился через образовавшееся «окно». К его (или ее?) шеи подходила тонкая полупрозрачная трубка, русская осмелилась сделать предположение, что через нее подавались питательные вещества и микроэлементы для поддержания жизни несчастному. Хотя назвать Это жизнью? Стекающая с трубки жидкость так же собралась для дальнейшего исследования и отправилась в походный портфель, Синица осмотрела ладони мумии. Чистые, хотя смущал шрам, проходящий от фаланги среднего пальца до запястья. Не слишком похоже на кормовую щель, но и для обычного древнего это вряд ли нормально. Несчастного пришлось оставить, если ее друзей держат в чем-то подобном, то нужно как можно скорее их найти и выбираться от сюда. Но их было так много, сияние, которое они излучали, невозможно отличить обычным глазом, чтобы всех осмотреть понадобится много времени, которого у нее нет. — Прибегнем к старой-доброй грубой силе, — задумчиво кивнула сама себе Синица, если она отключит источник, который питает все эти коконы, то возможно коконы раскроются, и она найдет пропавших… в крайнем случае по силуэту отличит мумий от живых рейфов и одного человека. Если их не успели иссушить до состояния изюма. И всегда есть шанс нанести непоправимый вред жертвам местной растительности, например введет в состояние комы и вместо трех здоровых лбов, получит полуживые овощи. Не хотелось бы. Ход ее размышлений наглым образом прервали, кто-то, как в типичном дешёвом ужастике, подошел сзади и положил руку на плечо, это было большой ошибкой. Отточенным до автоматизма движением Варя ударила неизвестного в солнечное сплетение локтем, схватила за руку и жестко зафиксировала. — У-у-у-ай! За что? — застонал от боли знакомый голос. — Пим? — от удивления Синицына отпустила американца и прижала руки к груди, пораженно смотря на него. — Да это я… а ты чего дерешься? — Нечего подкрадываться сзади, особенно когда мы в подобном месте, — она развела руками, показывая творящееся вокруг, Винсент потер пострадавшее запястье, с кислым выражением лица осматриваясь. — Прости, но кричать на всю округу «Эге-гей! Это я!» тоже не вариант, особенно когда где-то недалеко бродят бабайки, — резонно парировал хакер, — А ты идешь как зомби и не видишь ничего по сторонам. Синицына покачала головой и пошла дальше, изредка поглядывая на внезапно объявившегося американца, в просто число случайное совпадение она мало верила, поэтому не доверяла ему, русская пыталась прислушаться к своим ощущениям, но Го`аулдов чувствовать крайне сложно, как слушать песню, которую проигрывают в наушниках с замедлением на миллисекунды в другом «ухе», помимо вокруг стоял настолько непереносимый гул… как гул насекомых в улье или шум в метро — совершенно невозможно сосредоточится. — Где Юн? — Я не знаю, при падении приложился головой обо что-то, а когда очнулся оказалось, что я один в темноте, — Пим прикоснулся к больному затылку, зашипел от боли и виновато засмеялся, — Шел на ощупь, смотрю ты с фонариком как зомби бредешь, не разбирая дороги, решил проследить. Ответом ему послужила удивленно приподнятая бровь, где-то над головой почувствовалось движение, Синицына прицелилась в темноту, но никто не собирался на них нападать… пока, предложение поделиться обмундированием она проигнорировала, как-то спокойнее, когда Внезапно объявившийся Винсент следует за ней без ствола или ножа. Меньше шансов получить нож в спину или пулю в затылок. На протяжении пути Варя пыталась почувствовать Юна или Друга, связаться с Тоддом, но что-то блокировало как ее ментальные способности, так и рацию. Белесый сгусток отдаленно напоминающий корень, светился интенсивнее всех остальных и чем ближе они приближались, тем сильнее становился гул и… голод. Её желудок буквально вжался в позвоночник, рот заполнила слюна, непроизвольно сглотнув, русская мотнула головой, стараясь стряхнуть с себя наваждение, но голод… нет не так Г.О.Л.О.Д заполнил каждую клеточку ее тела. От боли, режущей её, изнутри хотелось кричать, найти укромный уголок и спрятаться. — Хе-хэээй Варь, я, конечно, польщен твоим многообещающим взглядом, но что-то мне подсказывает, что ты затеяла что-то нехорошее. — Идем, — в глотке все пересохло так что голос охрип, а внутри словно одна кислота, она вновь мотнула головой, стараясь сконцентрироваться на своей цели. Корень оказался сосудом. Словно на величественном троне, окруженная преданными слугами-коконами, восседала… нечто. Точнее раньше, когда-то давно эта мумия наверняка имела ухоженные волосы, а не это паутинообразное склоченное полотно, расстилающееся по всей поверхности бака, упругую кожу, а не ссохшийся пергамент, напоминающий забытую на сотню лет сливу. То, что раньше было глазными яблоками, теперь служили удобрением для грибка, а оставшиеся немногие гнилые почерневшие зубы держались на честном слове. Иными словами — красотка та еще! Это была королева? А что она делает в этом богом забытом месте?