Пиф-паф
8 февраля 2016 г. в 16:55
Вторая команда разместилась на последнем, четвёртом, этаже, а первая – на третьем. Изнутри здание выглядело ещё плачевнее, чем снаружи. Оно представляло собой развалины. Некоторые стены были пробиты насквозь, и выбившиеся из них пазлы камней разбросало повсюду. Каменная крошка хрустела под ногами, выдавая присутствие. Через несколько часов здесь нужно быть крайне аккуратным, потому что опустится ночь и можно случайно не заметить под ногами дырок, которых в полу не меньше, чем в стенах или в потолке.
Безжизненный женский голос начал отсчитывать десять секунд до начала.
— Давайте сделаем лучше и нам, и вам? Вы пойдёте вниз, а мы вверх, — предложил Драко, когда женщина заговорила. Ему пришлось повысить голос, чтобы её перекричать.
Гермиона стояла со сложенными на груди руками и смотрела на Драко так, словно сморозил он нечто глупое или вульгарное. Её волосы собраны в высокий хвост, а пальцами она нервно стучит по материалу куртки.
— Лучше? — нахмурившись, уточняет она. — Что в твоём понимании означает слово «лучше»? Лучше – то есть сделать всё для того, чтобы мы с Симусом вылетели?
Она дёрнула подбородком вверх, и в глазах блеснула ярость.
— И кому же, по-твоему, будет лучше? — поддержал Гермиону Симус, стоявший точно в таком положении, что и она. Сказав эти слова, он завёл моторчик в своей голове, и тормозной путь у транспорта Симус Финниган длиннее, чем у поезда. Симус всплеснул руками, продолжая говорить, кое-как сдерживаясь, дабы не закричать на всё здание и не раскрыть их местонахождение. — Если мы команда, то и должны держаться вместе, несмотря ни на что, Малфой.
— А я вот не хочу держаться вас обоих. — Женщина к этому моменту уже дошла до цифры пять, а Драко всё не отступал, указывая пальцем то на одну, то на другого: — Я считаю, что вы слабое место этой команды, а от слабых, как правило, избавляются.
Блейз оглядывался по сторонам, изображая абсолютную невозмутимость, Дафна презрительно осматривала Гермиону и Симуса с ног до головы, накручивая на палец длинные белые волосы.
— Я тоже так считаю, — говорит Дафна, а Гермиона закатывает глаза.
Безжизненный голос женщины извещает: «Один. Команды могут приступить к выполнению задания».
Не говоря больше ни слова, Симус тянет Гермиону за плечо, и она, с неподдельной ненавистью посмотрев в глаза Драко и Дафны последний раз, поворачивается и следует за ним.
***
— Останемся здесь? Или начнём искать с первого? Симус и Гермиона остановились около неразрушенной стены, но пол всё равно был усеян каменным мусором: всему виной дырка в потолке, куда Гермиона только что подняла взгляд. — Я думаю, лучше заняться поисками подсказок. Оливер точно не положил бумагу где-нибудь так открыто и без помощи магии. Симус, точно опомнившись, повернулся к Гермионе спиной. — Для нашей безопасности я лучше буду стоять так, — чуть слышно прошептал он, и на голову ему тут же посыпался мусор, состоящий из смеси песка и каменной крошки. Гермиона мигом ухватила его за край куртки и перетащила на другую сторону стены, где с потолком таких проблем не наблюдалось. — Паркинсон, — прошептала она. — Нам повезло, что у неё не хватило мозгов посмотреть вниз. Волнение слышалось в её голосе, как бы Гермиона ни пыталась его подавить. И Симус тоже заволновался. Его тёмные глаза задрожали, он начал нервно озираться по сторонам, но на третьем этаже не было никого, кроме них и второй половины команды, которая вот-вот скроется над потолком. Их там ожидает неприятный сюрприз, организованный бетонной коробкой, в которой они боятся сделать лишний шаг. Этот сюрприз заставит их побегать и позабыть о создаваемом шуме. Палочки команды белых оставляют на противниках зелёные, пульсирующие, словно невыносимая всем телом боль, квадратики размером дюйм на дюйм. Чёткие пропорции ценятся ничуть не меньше, чем такой чётко разграничивающий цвет как чёрный. Единственный, универсальный, неповторимый. В академии всё состоит из культов, всё делится на чёрное и белое. Либо ты чему-то поклоняешься, либо пытаешься это уничтожить. Других вариантов нет. Если чёрный цвет смешать с белым, выйдет серый, арифметика понятна. Но в академии она не действует. Понятие нейтралитета отсутствует. Его попросту вычеркнули. Отовсюду. За. Против. Воздерживаться запрещено! Драться до потери сознания. Сдаться. Прерывать бой по другим причинам запрещено! Четвёртое правило боя: ты должен сражаться с тем, что дико ненавидишь или за то, что неистово любишь. — Я на предпоследнем месте, — прижимаясь к стене, шепчет Симус. — Я могу вылететь. Скорее всего вылечу. Гермиона поворачивает к нему голову и с уверенностью, которая не терпит сомнений, говорит: — Если я найду бумагу первее, её возьмёшь ты. Я на пятом месте, у меня больше шансов остаться. Симус шепчет слова благодарности, которые Гермиона пропустила мимо ушей, потому как увидела, что перед ними из дырок в стене выдолблена стрела, указывающая вниз. Гермиона бьёт Симуса по плечу и указывает на подсказку. — Стрела, — дополняет свои действия словом. — Бежать к лестнице опасно, поэтому прыгаем здесь, — предлагает Симус. Они стояли на небольшом островке бетона, который не обрушился, наверное, благодаря их огромному везению. Большая часть этой комнаты не имела пола, он весь в разобранном состоянии находился в комнате этажом ниже. Гермиона хватается за ржавые железные прутья – единственное, что осталось от обвалившейся плиты – проверяет их на стойкость, а затем спрыгивает.***
Как только показался обзор на четвёртом этаже, Драко мгновенно пригибается, продолжая при этом идти вверх по ступенькам. Тут почти нет стен, что дало сразу рассмотреть пятерых крадущихся в чёрной, такой же, как и у них, одежде. Только той команде, точнее их названию, она шла больше. Пэнси ступала следом за Дином, то и дело поворачивая голову вправо и влево. Это могло бы выглядеть смешно, если не брать во внимание тот факт, что, выстрели она с испугу, на лбу Драко появится красный пульсирующий квадрат размером в точности дюйм на дюйм. Жаль, что чёрные не стреляют надписями «ЛУЗЕР». Блейз бы посмеялся. Но сейчас ему не до шуток. Сейчас Блейз сама серьёзность. Он – невозмутимая серьёзность белых. Холодный ум, рассудительный ум – всё про него, не ошибёшься. И говорить против нечего, если Блейз остался таким даже после того, как выглянул вслед за Драко и потрясся собственному везению. Его поразили огрызки стен, расположенные таким образом, что образовывали слово «РОЗОВЫЙ». И что же розового они тут могут увидеть? К голове Блейза пока не подобрался этот вопрос. Он всё ещё смотрел на огрызки стен с тем самым выражением лица. Первая половина букв слева, вторая справа, а посередине крались пять человек. Блейз не отрывался от буквы «Р». Она получилась благодаря объединению бетонного квадрата с дыркой посередине, который держался за потолок, и тонкой полоски от стены несколькими футами дальше. Измени угол обзора, и буква «Р» может превратиться во что угодно. На это слово нужно смотреть именной отсюда. — Пригнись! — Драко закричал у самого уха, но Блейз едва ли его слышал. Пришлось потянуть его за собой, чтобы летящий красный квадрат украшал стену, а не лоб друга. — Ты оглох? Томас почти попал в тебя! — Я нашёл подсказку. После ухода Гойла всё встало на свои места. Оливер сказал, что выпустятся только четверо, и теперь их четверо: Драко, Блейз, Пэнси и Дафна. Они те, кто должны победить. И с каждой неделей удержаться им будет труднее. Первое задание отсекло Гойла, сейчас под прицелом Пэнси, потому что она третья с конца. Со следующей недели они чётко решили сесть и обдумать план действий. Решить, кого им нужно выбросить первым, а кого оставить напоследок. После сегодняшнего задания останется две недели до оглашения победителей, ой, то есть выпускников. Времени катастрофически мало. Они занимались чуть больше половины сентября, приводя своё тело в хорошую физическую форму. И буквально вчера Гермиона, встав перед зеркалом, заметила, насколько сильно её тело преобразилось. На ногах выступали мышцы. Ещё на первой тренировке, когда Оливер проверял их на выносливость, заставив перенести вес на одну ногу и стоять в таком положении до обесточенного падения, Гермиона свалилась, едва простояв минуту. Сейчас она легко переступает барьер пяти. Это место меняет людей, и она уже абсолютно другой человек. Характер становится более жёстким, эмоциям уделяется меньше внимания. Оливер сказал, что её уму блистать бы на Когтевране, однако она на Гриффиндоре. Храбрость в ней превалирует, а не ум, и поэтому она пришла сюда, в Академию Боевой Магии. Хотя кто сказал, что сила заключается в храбрости? Однажды Гермиона спросила у Оливера: — Почему который месяц идёт дискриминация пуффендуйцев? — Она была всегда, просто раньше ты с ней не сталкивалась или не обращала внимания. Для правительства они – плевки в сторону. Что собой представляет этот факультет? Доброта и отзывчивость? — Оливер пожал плечами. — Они в чём-то правы. После выпуска из Хогвартса студент обязан пройти повторный экзамен на определение факультета, потому как Распределяющая шляпа относится к выбору достаточно субъективно, принимая во внимание просьбы поступивших. При повторном тесте пуффендуйцев оказывается больше, и их документы с нашивками других факультетов автоматически аннулируются.***
Гермиона и Симус, услышав громкие шаги наверху, стремительно переходящие в бег, мигом спрятались за стеной. На втором этаже была своя атмосфера, кардинально отличающаяся от атмосфер всех остальных этажей. Все стены исписаны баллончиками с краской, и они притаились у той, на которой изображены гвозди́ки. Они скрывались всё в той же комнате, куда спрыгнули несколькими минутами ранее. Не зная, где именно может находиться бумага и о второй подсказке, эти двое чувствовали, что ответ рядом. У Симуса в академии появилась девушка, и сейчас он думает не о задании, а о ней. Её зовут Викки, она в седьмом отряде. Он хочет остаться, потому что тогда они смогут видеться. У Викки тёмные длинные волосы, которыми он любит закрывать ей половину лица и смотреть, как они возвращаются в прежнее положение. А сам Симус очень коротко подстригся, и Викки водила рукой по его голове, не имея возможности их ерошить. Он вспоминал её смех и волосы, её глаза и то, что концы на ресницах Викки намного светлее, чем у корней. Она рассказывала, что на холоде они покрываются инеем. Он хочет это увидеть. — Думаешь, это связано со стенами? — шепчет Гермиона, заметив его пристальный взгляд. Симус сморгнул грёзы и непонимающе взглянул на подругу. — Думаю, да, — подтвердил он, смутно понимая, что именно. Гермиона крупнее Викки. Если бы Симус не знал их обеих, то ринулся бы спасать Викки, потому что она кажется более незащищённой и хрупкой. Мысли о ней опять заволакивали его голову, и Симус отпустил их только после того, как договорился с Гермионой разделиться, чтобы увеличить скорость поисков. — Встречаемся на этом месте? — уточнил он. — Через три минуты. Симус выглянул за стену и, посчитав ситуацию безопасной, перебежал на другую сторону. Но топот ног, крики, этот шум так или иначе приближался. Обе команды находились на одном этаже, эксцентризм которого не сопоставим ни с одним другим. Разноцветный этаж, и от ярких красок начинают болеть глаза и подступает тошнота. Гермиона опускает взгляд на серый пол, давая себе отдохнуть. Она прикладывает руку к стене, не догадываясь о второй подсказке. Если бы она была в курсе, то скорее всего сложила бы конструктор у себя голове. Поняла бы, что слово «РОЗОВЫЙ» также имеет значение цветка гвоздики, о который оперлась её рука. Она стояла спиной к ушедшему Симусу и всему происходящему, опасная позиция. Откуда и когда угодно может показаться враг, а она даже не узнает о его появлении. Предыдущее задание её ничему не научило. В тот раз они были в едущем на большой скорости поезде. Гермиона была уже во втором вагоне, как из-за спины появился Драко Малфой. Она его не заметила, он мог закидать её красными метками, обеспечив исключение. Но он неслышно подошёл к ней и ткнул палочкой в спину, зловеще произнеся: — Пиф-паф, один из нас обратился в прах. И это не я. Он усмехнулся, отчего по её рукам волнами пробежали мурашки. Страх подобрался к ней вплотную, зажал горло, рассёк сонную артерию и свернул шею одновременно. — Ты это сделаешь? — она закрыла глаза в готовности принять последнее заклинание. — Я бы с радостью, — немедля ответил он. — Но не лучше ли мне оставить за тобой должок, как думаешь? Теперь ты мне обязана, Грейнджер, — сказал он, убирая с её спины палочку. Лучше бы он исколотил её красными метками. Это хуже, чем кровотечение, хуже, чем захлебнуться собственной кровью. Он заминировал все её жизненно важные артерии и вены, они могут подорваться в любой момент против её воли. Если смешать взрывчатку и Гермиону, получится взрыв с большой грибной шляпой. Потому что Гермиона – нарастающее бунтарство, а таких только и тянет к взрывоопасным веществам. Гермиона отрывает от стены руку, и пальцы окрашиваются в цвет нарисованных гвоздик. На месте сошедшей краски чуть видны части букв. Гермиона выхватывает из кожаного чехла на боку палочку. — Агуаменти. Краска под напором воды нехотя смывается, и на стене остаются чёрные прописные буквы.Посмотри под ноги
Бумага. В розовой папке. Под её ногами. Нужно срочно звать Симуса! Если она её тронет, раздастся вой сирены и всё кончится. Она победит. Гермиона аккуратно переставляет ногу и тихо шагает по хрустящей под подошвой кроссовок каменной крошке. Она каждую секунду оборачивается, будто бумага может исчезнуть. В какой-то мере она даже надеялась на это, потому как тогда безопасность повысится, и Симус сам прочитает надпись и посмотрит под ноги, но бумага не исчезала. Она так и лежала в ярко-розовой папке на полу. Увидеть её – раз плюнуть. Не заметить можно только при полной слепоте. Гермиона слышит приближающиеся шаги. Господи, хоть бы Симус. Она врастает в стену, стараясь не задеть сырых от потока воды мест. Она задерживает дыхание. Выбегает Падма. Гермиона спокойно выдыхает и, кажется, даже слегка улыбается. От облегчения она совершенно забыла, какие испытывала в тот момент эмоции. — Падма? Девушка с чёрными длинными волосами и смуглой кожей обернулась. Её сестра Парвати при повторном определении факультета оказалась на Пуффендуе. — Гермиона? — она всё ещё крепко сжимала в руке палочку. В академии Гермиона и Падма стали хорошо общаться. — Почему ты одна? — Мне нужно найти Симуса. Ты пока бежала, не видела его? Падма переводит взгляд с Гермионы на папку в трёх от себя шагах. Гермиона переводит свой взгляд за ней. — Что это? — недоверчиво интересуется Падма, готовясь тронуться с места в любую секунду. — Это то, о чём я думаю? Гермиона проглотила накопившуюся слюну. Симус на предпоследнем месте, а Падма – на последнем. Кто ей дороже? Кому она готова кинуть спасательный круг? Она обещала Симусу, а с Падмой сдружилась за это время. В прошлый раз они с Падмой были в одной команде. В тот раз спрятанное нашёл Драко. — Падма, я обещала Симусу. — Симусу? — её глаза распахнулись как у безумной. — В меня попали Малфой и Забини, — она показала две зелёные метки: первая на куртке, вторая на ноге. — Мне обеспечен вылет. Я должна взять эту бумагу, как ты не понимаешь? Падма двинулась к папке, и Гермиона резко оттолкнула её обратно, встав перед ней стеной. — Симус! Симус, сюда! — отчаянно закричала Гермиона, наплюнув на конспирацию. Падма же вытянула руки и вцепилась ими в шею Гермионы. Они с ней одного роста, может, Падма на дюйм выше. Безумие в её глазах превращалось в ярость. Неконтролируемую. — Я не хочу драться с тобой. Отойди, Гермиона, — голос очень спокойный, маниакально-спокойный. Гермиона в ответ ударила её коленом в живот, отчего из груди обезумевшей вырвался приглушённый вопль. Гермиона собиралась потянуться за палочкой, но Падма первее ударила её по затылку. В то место, куда ударяют, чтобы лишить сознания. И Гермиона ослабла, но осталась при памяти. Падма оттолкнула её в сторону и схватила бумагу. Раздался вой сирены.***
Они стояли перед ступеньками в это злосчастное бетонное здание. Оливер, держа руки за спиной, только смотрел на каждого. Он стоял на третьей ступеньке, возвышаясь над всеми. — Бумагу нашла Падма Патил, за что получает семь дополнительных очков и остаётся в игре. От её имени Гермиону теперь выворачивало. Она тотчас сжала ладони в кулаки. Была бы рядом стена, она бы ударила по ней, чтобы стало легче, но стены не было. Её успокаивал взгляд Симуса, точно такой же, направленный на Падму. С победного воя сирены прошло чуть больше получаса, на улице стемнело, и они почти не видели лиц друг друга, но Гермиона чувствовала, что они вдвоём ненавидят её каждой клеткой тела. Сейчас Оливер скажет самое страшное. Он скажет, кто вылетит на этот раз. Гермиона уверена, что вылетит Симус, и вина будет за ней, потому что она слабачка, которая не смогла занять для друга место в следующий тур. Это ей нужно уйти, а не ему. — С этой минуты отчислены Пэнси Паркинсон и Гарри Поттер. Гарри. Ей не послышалось.
