Нана - 48 серия (альтернативное продолжение)

Эй, Нана! В этом году снова распустятся июльские цветы. Мы ждём тебя. Всё. В квартире 707.

***

— А где Рен? — спросил Нобу, провожая взглядом Хатико, медленно удаляющуюся в направлении ванной. — Он что разве занят? — Он придёт на фейерверки, — пояснила женщина. — Он как всегда ценит своё время, — добавил Ясу, меланхолично наблюдая за проплывающими облаками. — А Нана? — рассеянно поинтересовался Син, когда маленькая Сачика с энтузиазмом показывала не менее оживлённой матери новую куклу. — Нана ведь всё ещё на фотосессии, верно, Ясу? — подчёркнуто весело заметил Нобу, выразительно указывая взглядом на уже скрывшуюся за дверью ванной Хатико. — Да, — неохотно подтвердил мужчина. — Сказала, что вряд ли успеет… — Блин! — выдохнул первый, шутливо, но не без доли искреннего раздражения, даже горечи. — Какая же она упрямая! Мне кажется, она никогда не перестанет избегать наших общих встреч! — Думаю, для Наны видеть всех нас вместе да ещё и здесь — это уже слишком, — покачал головой Ясу. — Не удивлюсь, если она вообще никогда тут не появится. — Как оптимистично, — несколько сконфужено буркнул Нобу, вставая с места и тоже убираясь в ванную. Дверь была закрыта неплотно. Он прекрасно знал — Хати всё слышала. — Нана? — негромко позвал он, на мгновение нерешительно останавливаясь на пороге, но потом быстро сокращая расстояние между собой и женщиной, пальцами рисующей узоры на водной глади. — Ты… — Всё впорядке, — улыбнулась она, повернув к нему голову. — Не стоит волноваться, Нобу. Нана не виновата в своей занятости. В конце-концов, из всех нас только у неё, Рена и Ясу такой плотный график работы. К тому же, совсем недавно я виделась с ней. — Но… — Здесь так жарко, — по прежнему пытаясь казаться весёлой, проговорила Хати, пряча своё милое личико в белом кружевном фартучке, словно Нобу не заметил душевную боль, застывшую в её взгляде. – Я, наверное, пойду. Женщина решительно поднялась на ровные ноги и уже было направилась прочь, когда его тёплая крепкая рука нежно коснулась её пальцев. Холодным светом блеснуло обручальное кольцо на безымянном. — Постой, Нана! — голос Нобу казался на удивление серьёзным. — По поводу развода… Ясу говорил, судебное заседание назначили на сентябрь… — Верно, — чуть заметно склонила голову она, слабо улыбнувшись. — Дату подбирали нарочно, чтобы оба супруга могли присутствовать. Слушание по делу состоится седьмого сентября. Это подходящее время и для меня, и для Такуми. — Вот подстава! — шарахнулся мужчина, едва ли она успела договорить. — Не иначе Великий Король Ужасов подстроил! — Да нет же! Всё нормально! — засмеялась Хати, отрицательно замахав руками. — Я думаю, напротив… число семь приносит мне удачу. Нобу улыбнулся. Он так любил смотреть на весёлую Хатико. Тогда в его сердце расцветала надежда, что ей всё ещё возможно быть по-настоящему счастливой. Странно, прошло столько лет, а в своих мыслях он по-прежнему звал её этой смешной нелепой кличкой. Но она так ей подходит. Даже сейчас. Их разговор прервал звонок в дверь. — Не беспокойтесь, я открою! — громче, чем стоило бы, заявил Син, неохотно поднимаясь с насиженного места. — Кто бы это мог быть? — удивлённо округлила глаза Хатико, приоткрывая дверь и заинтересованно выглядывая в гостиную. — Ещё довольно рано для… — Всем добрый день! — темноволосый мужчина с короткой стрижкой бодро шагнул в комнату, предусмотрительно выставляя наперёд пакет с подарками для Сачики. — Давненько не виделись! — Добро пожаловать! — оживилась Хати, поспешив поприветствовать гостя. — Мы ждали тебя только к вечеру. — Да, Рен, — подал голос Ясу, протягивая руку для пожатия. — Я думал, у вас сегодня важное интервью. — Неожиданно его пришлось перенести, — нарочито невозмутимо ответил Рен, не спеша отходить далеко от всё ещё открытых дверей. — Правда в том, что тут со мной ещё кое-кто… Мягко улыбнувшись, он наконец отступил в сторону, давая дорогу ещё одному гостю. Точнее, гостье. — Нана! — вскрик Хати одиноко взвился под потолок комнаты, немало напугав малышку Сачи. Чуть прикрыв рот руками женщина не отводила взгляд от подруги, впервые за несколько лет, пришедшей в эту квартиру именно в этот день, нарушившей своё неписанное правило. — Ну здравствуй, Хатико, — не отводя подозрительно блестящих глаз, с такой искренней улыбкой проговорила Нана.

***

Знаешь, Нана, когда ты появилась на пороге, я не помнила себя от счастья. Всё, кроме воспоминаний о том лете, о нашем лете, отошло на второй план. Я не видела ничего кроме твоих глаз, таких блестящих, ясных… И веришь, Нана, вдруг поняла — прошлое больше не потревожит никого из нас. Оно больше не будет навязчивой тенью, преследующей словно убийца в тёмном переулке. Спали печати, столько лет шелковыми лентами сковывающие сердца. В одночасье пришло осознание неимоверной свободы, радости и света. Я знаю, ты тоже это почувствовала. Потому твои глаза так блестели. Ведь нет ничего лучше ожидания близкой радости, такой неуловимой, словно аромат свежеиспечённого печенья. Правда, Нана?