***
Вечером, уже в тренировочном центре, Хеймитч заперся у себя в комнате, не желая присутствовать при этом фарсе. Безусловно он знал, что вся жизнь победителей после игр сплошной театр для капитолийцев, а они в нем бесправные марионетки. Но одно дело, когда это происходит с тобой и совсем другое, если мучают близких тебе людей. Он смотрел на голубой экран, заливая в себя очередной бокал виски, видел как Пит изливает перед Китнисс душу и умоляет стать его женой. Разумеется она согласна. Стекло с оглушительным звоном разлетается на осколки о стену за голографом. Сейчас мужчина пьян и дико зол. Зажмурив глаза, Хеймитч думал лишь о том, что Китнисс стоило пойти до конца, съесть этот чертов морник там, на арене и избавить себя от бесконечного круга лжи. Гореть этому Сноу в аду. Когда неожиданно появился и сам президент, Хеймитч был готов ворваться на сцену и вцепиться в глотку старику, только за то, что он посмел касаться Эвердин. Ментор смотрел на эту сцену абсурда, понимая, как бессилен. Банкета Эбернети избежать не смог. Эффи, словно фурия, шипела и кричала на него до тех пор пока Хеймитч не соблаговолил пойти с ней в зал. Он был вынужден слоняться среди пестрого безобразия элиты, с глухим раздражением выслушивал восторги по поводу предстоящей свадьбы и бесконтрольно опустошал стопку за стопкой. Ближе к концу вечера Эбернети набрался достаточно, чтобы снять некоторые запреты, им же установленные, но при этом твердо стоял на ногах. Именно поэтому Хеймитч стремительно пересек толпу и украл у Пита девушку для танца. - Не знала, что ты умеешь танцевать. - Китнисс легко улыбнулась ментору, не опасаясь расслабиться в его руках, даже ощущая запах спиртного, что было удивительно для юной особы. - Ты еще многого не знаешь о моих талантах, солнышко. - Эбернети смотрел куда угодно, лишь бы не поймать взгляд Китнисс, опасался, что выпитое им сделает свое черное дело и тогда мало, что можно будет исправить. - Прямо заинтриговал, мне уже не терпится раскрыть парочку твоих секретов. - Эвердин не знала с каким опасным зверем затеяла игру. Она доверяла мужчине, полагая, что знает каким он может быть в любой ситуации. Однако Китнисс не доводилось сталкиваться с желаниями Хеймитча, порочными, темными, но не менее притягательными. - Возможно тебе это удастся, как знать, но имей в виду я крепкий орешек. - усмехнулся Хеймитч все же взглянув на девушку. Она была прекрасна и в следующую минуту мужчина мог напортачить как никогда, если бы рядом не появился Плутарх Хевенсби. Хеймитч передал руку Китнисс ему и быстро удалился из зала.***
Возвращение в дистрикт 12 было ознаменовано появлением нового главы миротворцев и дополнительного отряда. Они налетели как саранча на поле, перекрыли возможность выбраться в лес, на охоту, сожгли до тла подпольный рынок и перевернули вверх дном каждый дом на наличие мало-мальской контрабанды. Хеймитч пошел в дистрикт только когда услышал выстрел. Он понимал, что на всю эту шумиху обязательно прибежит Китнисс. Не прогадал. Добравшись до площади, мужчина увидел неприятную картину. Рослого парня приковали к «позорному» столбу и секли плетью, вся его спина превратилась в сплошное месиво из крови и рваной плоти. Эбернети было уже хотел подойти и утихомирить миротворца, как из толпы выскочила Китнисс. Когда следующий удар плети со свистом пришелся по лицу девушки у самого ментора просто потемнело в глазах от ужаса... и злости. Ему стоило невероятных усилий взять себя в руки. Хеймитч понимал, что в противном случае ни только не поможет Эвердин, но и сам угодит на место «преступника». Бросившись через площадь, мужчина загородил собой Китнисс. - Тихо! Полегче... - Он повернулся к Эвердин и, подняв ее на ноги, взял аккуратно за подбородок, рассматривая рассеченную скулу. - Ну вот, замечательно. Ей через неделю фотографироваться в свадебном платье. Что я скажу стилисту? - Хеймитч вновь обратил внимание на миротворца, задвигая девушку себе за спину, чтобы в случае чего принять удар на себя. - Она прервала публичное наказание сознавшегося преступника. - это тип одним своим видом предвещал много боли, но по всей видимости он все же признал в стоящих перед ним победителей голодных игр и сбавил обороты. - Да пусть хоть подорвала Дом правосудия, мне плевать! - зарычал Эбернети, еле сдерживая желание перерезать глотку этому ублюдку. - Или ты хочешь отвечать перед самим президентом, почему у его любимицы рана через все лицо! Напряжение между мужчинами чуть ли не трещало, повезло, что ситуацию сгладила одна из «старых» миротворцев, объяснив некоторые местные законы. - Отлично, забирайте его и не попадайтесь мне больше на глаза. - палач, пропустил плетку через кулак, окатив Хеймитча кровавыми брызгами, потом сложил ее и удалился. Подоспевший Пит помог ментору освободить Гейла, как оказалось это был он, и с парочкой оставшихся ребят они доставили парня к матери Эвердин. Та с первого взгляда поняла, что произошло и оперативно подготовила все необходимое. Китнисс в этот момент только мешалась, поэтому Хеймитч вытащил ее обратно на улицу. - Китнисс, успокойся! Ты ему сейчас ничем не поможешь, твоя мать знает свое дело, так что возьми себя в руки! - он легко встряхнул ее за плечи, а затем набрав горсть снега, осторожно приложил его к опухшей щеке девушки. - Солнышко, ну вот скажи, чем ты думала, бросаясь под руку миротворца? Была б ты менее везучая, не отделалась бы такой царапиной. - Эбернети перевел дух, медленно смывая красные разводы и сочащуюся кровь, прикладывая новые порции снега. Да царапиной это сложно назвать, но по сравнению с мальчишкой... - У меня не было времени думать. Он бы убил Гейла. - в хриплом голосе были слышны непролитые слезы. - Не волнуйся. Раньше тоже стегали жителей и ничего справлялись. - Хеймитч видел, что девушку бьет крупная дрожь, поэтому он притянул его в объятия, прижимая покрепче. - Все будет хорошо.