Падая и поднимаясь

      Урахара Киске уже несколько суток не отходил от тела Куросаки Ичиго. Парнишка сейчас лежал опутанный сотней цепей, на дне глубокой ямы, то и дело фонтанируя реацу пустых. Со дня его ранения он пролежал там, ибо неожиданно для всех, после повреждения Звена Цепи и Сона Души, он почти мгновенно стал обращаться в пустого.       В тот день Урахара впервые на своей памяти сильно поругался с Йоруичи, которая рвала и метала. Столько бранных слов из уст своей давней подруги Киске не слышал никогда. Нет конечно бывало, что Шихоин ругалась, но такое на памяти Киске было лишь раз, после их побега из Сообщества Душ. — Как же давно это было, — снимая с головы шляпу и кладя ее на песок полигона. — Что именно? — раздался голос Шихоин, которая бесшумным шагом подкралась ко спине Урахары, такое получалось только у нее. — Те дни, когда все было проще, — устало обронил Киске, ложась на песок. — Когда я не был таким циником, когда ты чаще улыбалась, да в конце концов, когда Тессай наслаждался своей работой в Кидо Отряде, а не стоял на кассе да присматривал за детишками. — Пфа, скажешь тоже, — отозвалась Шихоин, в мгновенье ока обращаясь кошкой, а потом свернувшись клубочком на груди Урахары. — Сейчас все не так уж и плохо… В конце концов, ты осел, перестал творить разную непонятную хрень в своих лабораториях… Киске, да ты ненавидел детей, а сейчас в твоем доме живут целых двое, которых ты привел сам! — Они всего лишь эксперимент, — сонно пробормотал Киске, вновь беря свою шляпу и водружая себе на лице, закрываясь от искусственного освещения полигона. — Пфф, нашел кому врать, — ехидно отозвалась Йоручи, раздраженно помахивая хвостом. — А то я не видела как ты каждый год думаешь что дарить Дзинте и Уруру или же думаешь я не заметила каким слоем пыли покрылась твоя «секретная» лаборатория? — Ты не… — договорить фразу Киске не успел, так как весь полигон сотрясла волна ужасающей реацу, нет она не была сильной, но от нее четко, если так можно выразиться, веяло кровью и безумием.

***

      Куросаки Карин уже давно оправилась от ран, уже как несколько дней тренируется под присмотром Тессая, но сейчас она позволила себе капельку отдыха и наслаждалась ужином в компании семьи. То и дело девушка косилась на отца, ведь раньше она думала, что тот не причастен ко всей этой паронормальной мути, но после того как она узнала, что Урахара Киске, ученый, псих, собутыльник и по совместительству друг отца оказался Шинигами, то Карин начала что-то подозревать. — Знаешь сестренка, я кажется тоже начинаю их видеть, — неожиданно тихо и жалобно, произнесла Юдзу, заставляя сестру остановит ложку на пол пути ко рту, а отца и вовсе подавится чаем. — Я вижу порой смутные силуэты, а иногда и голоса, на грани слышимости, будто бы кто-то шепчет… — Это… — начала говорить Карин, старясь придумать что же сказать сестре. — Может в тебе проснулся дар квинси, — неожиданно произнес непривычно хмурый Ишшин. — Квинси? — удивилась Юдзу, а Карин же лишь глянула на отца, вопросительно заломив бровь. — Духовные медиумы, по сути своей немного не люди, — пояснил глава семейства. — Они охотники на демонов, что для их уничтожения использовали специальные луки, созданные из мельчайших духовных частичек, что витают в воздухе. — Отец, откуда ты это знаешь? — хмурясь спросила Карин, откладывая в сторону столовые приборы. — Масаки была одной из них, — бросив взгляд полный грусти на плакат своей почившей жёнушки, ответил Ишшин. — Мама боролась с монстрами? — удивление побороло испуг в задавшей вопрос Юдзу. — Да, она была как супергерой, — на лицо Ишшина вернулась идиотская улыбка. — Это ведь не все, старик? — задала очередной вопрос Карин. — Да, есть еще кое-что что вам стоит зна… — договорить фразу он не успел, так как отголоски выброса чей-то реацу достали даже до Клиники Куросаки. — Это… — удивился Ишшин. — Ичиго, он очнулся… — удивленно проговорила Карин. — Ичи-нии?! Где он?! — впервые на памяти каждого из челнов семейства Куросаки, Юдзу повысила голос.

***

      Зангецу не понимал, что происходит. Он стоял посреди подвала, что провонял гнилью и затхлостью, хотя он вообще не должен был находиться где-либо. Ведь он собственноручно решил слиться с Королем, для его спасения.       Медленным шагом седой пробирался на выход из своего убежища, по пути натыкаясь на кости и истлевшую одежду. Наконец ноги вывели его в коридор кончающийся обрывом, в который откуда-то сверху проникал солнечный свет, а еще из него тянуло свежим прохладным воздухом.       Несколько сонидо далось ему с небольшим трудом, и вот он уже стоит посреди леса, из которого в некоторых местах виднеются возвышения бетонных высоток, а в нескольких местах они и вовсе развалены, и их осколки погребли под собой участки леса. — Где я черт побери?! — выкрикнул Зангецу, второй раз в своей жизни чувствуя страх. — Ты дома, — раздался голос слева от него. Седой тут же отпрыгнул в сторону, в его руках появился привычный молочно белый тесак. Перед ним была девушка с черными длинными волосами, что спускались ей до копчика, на ней была одета черная латная броня, а из-за спины выглядывала белая рукоятка двуручного меча. — Ты кто такая? — все еще не опуская клинка спросил Зангецу. — Я? Всего лишь Конь, — с намеком на улыбку на лице произнесла девушка. — Пойдем, Король нас ждет…

***

— Барьер, Тессай, держи его! — кричал Урахара, когда очередное барьерное кидо, вышедшее из-под его руки треснуло от волны, разрушающей реацу. — Держу, — тихо проговорил мужчина, без каких-либо слов накладывая мало кому известный барьер, представляющий собой тонкую пленку серого цвета. — Киске, что за херня? — тихо спросила Шихоин, в душе боясь ответа старого друга. — Кажется он не смог… — мрачно обронил Урахара, с тихим треском барьер Тессая разрушился. Но волны реацу не последовало.        Из ямы выпрыгнуло нечто. Его нижнюю часть лица прикрывал, белый с кусочком красного узора, осколок маски, на лбу виднелась тонкая черная полоска, с двумя небольшими рогами. На его плечах покоился черный рваный плащ, с вырвиглазно-красным меховым воротом. Ноги его были облачены в мешковатые штаны, перехваченные у самой голени красными лентами, обут же он был в привычные для шинигами варадзи в комплекте с таби. — Эй, шляпник, ты чего клинок достал то? — раздался удивленный голос из-под маски.