По ту сторону зеркала

Спустившись на второй уровень, я хотел незаметно пройти мимо дежурящего на этаже колдуна, чтобы скорее спрятаться в кабинете от чужих глаз. Я не имел права показывать свою слабость. Но, как назло, меня окликнул Хамфри. — Тед! Тед, погоди! Я обернулся, недовольно глядя на него. — А... Дэн, — только и смог выговорить я. — Здорово. Слушай, вот знакомься, — он хлопнул по плечу стоявшего рядом парня, — брат Финнигана, у нас будет работать. — Ещё один Финниган, — сказал я, свирепо посмотрев на родственничка. Наш отдел прямо-таки кишел ими. — Одного мало было? — Да я не Финниган, — подал голос парень, — мы сводные! Моя фамилия Флоренс. Адам Флоренс. Я перевёл взгляд на Дэна. — Всё равно на «Ф». Ну добро пожаловать значит, — и пошёл дальше по коридору. — Меня не взяли ещё! — крикнул парень вслед. Но мне было всё равно. Зайдя в кабинет, я устало привалился спиной к шкафу. Казалось, что боль из головы распространилась по всему телу. Оно было каким-то чужим, я не мог им управлять. Это было так неприятно... Вдруг боль пронзила мой мозг с новой силой. Я схватился за голову и, ничего не видя перед собой, на ощупь добрался до стула и с трудом сел. Положив дрожащими руками ключ, почувствовал, что задыхаюсь. Превозмогая себя, я встал и, опираясь на всё, что попадалось под руку, побрёл к окну. Открыв створку, за которой была наколдована Уайтхолл-стрит, на самом деле находящаяся несколькими десятками ярдов выше этих подземелий, я стал немного приходить в себя. Мнимый свежий воздух вернул мне способность более-менее адекватно мыслить. Но мысли были безрадостные. Я вспомнил вчерашний вечер. Оказывается, это довольно паршиво, когда никто — никто! — не придёт и не поможет. Не достанет необходимое зелье, не нальёт воды. Надо было что-то делать. Боль накатывала волнами. От безысходности я снова вышел в коридор. Проходя мимо допросной, я услышал, как Финниган разговаривает с кем-то на повышенных тонах. Не осознавая, что делаю, я зашёл туда. Допрашиваемый паренёк нагло смотрел на следователя и отпускал скабрезные словечки. Быстро оценив ситуацию, я понял, что хочу поделиться с ним своей болью. Пусть тоже помучается. — Наглеет? — спросил я Финнигана. — Ага... — Выйди. Он пошёл к двери, а парень таким же хамоватым тоном сказал: — А ты ещё кто? — Твоя смерть под Оборотным, — оскалился я и с размаху врезал ему по роже. Потом всё спуталось. Кажется, я бил его о бетонную стену. Крики раздавались как из бункера. Когда всё закончилось, парень сидел на полу с окровавленными пальцами и рыдал. — Всё понял? — сурово спросил я. — Да!.. Да, я всё понял! — закричал он, мелко-мелко кивая и дрожа — скорее от ужаса, чем от боли. Зашёл перепуганный Финниган. Как же мне надоели эти примелькавшиеся лица Аврората, вечно осуждающие меня взгляды... Но мне стало лучше. Словно энергетический вампир, я насытился страхом этого бедолаги. — Ну что, клиент на всё готов, — сказал я Финнигану. — Спасибо, Тед... — пролепетал тот. — Обращайся, если что. Я подошёл к дежурному колдуну и сдал ему ключ от своего кабинета. — Держи. — Мистер Люпин, а... что случилось? — тихо спросил он, уставившись на мою ладонь, которая была вся в крови. Рука колдуна дрожала. — Да всё отлично, — с неподдельной радостью ответил я. Мне действительно доставило удовольствие избиение этого паренька. — Голова болела, а щас прошла. Я накинул пальто и вышел из Аврората, наслаждаясь своим состоянием. Я бы назвал его гармонией. Было круто. Хотелось ещё. — Дальше что? — я сверлил Саламандера взглядом. — Он мне и говорит: мол, приходили уже от ваших, я им всё отдал. Я его несколько раз переспросил. Он твердит одно и то же: приходил человек, сказал, что из Оперативного отдела... В общем, вот такая непонятка с директором модельного агентства получилась. И ещё... — Ещё чего? — я уже устал слушать. Меня вообще напрягало концентрировать своё внимание на ком-то или чём-то. — Джеймс всех в отделе про тебя расспрашивает, — сказал Лисандер после минутного сомнения. — Поттер-младший? — я думал, что мне послышалось. Саламандер убедительно кивнул. — Под меня копает? Он снова кивнул. Мне даже смешно стало. Примерный мракоборец, гроза преступности пытается найти компромат на меня? — Да я его с потрохами съем, — сказал я с напускной усмешкой, однако в этот момент лихорадочно соображал, что такое опять нашёл этот неугомонный глава Следственного. Лисандер вышел. Неугомонный-то неугомонный, но он ещё и умный плюс ко всему. Помню, как он посадил за решётку этого предателя Захарию Смита, ценой собственной свободы. А как людей из Альянса на чистую воду вывел. Их даже я опасался. А этот шёл до конца. И сейчас пойдёт, как пить дать. Приструнить его самому, что ли... Так, ещё надо разобраться с деньгами из агентства. Я не потерплю, чтобы мои галеоны кому-то другому достались. Я резко встал и вышел из кабинета. В коридоре стоял Хамфри. — Финниган где? — я жёстко посмотрел на него. — В допросной, — пожал плечами тот. Я заглянул в допросную без стука. Финниган был там. — Выйди на минутку. — Тед... Ты видишь, я занят, — он кивнул на допрашиваемого. — Я сказал, на минутку, — я старался говорить спокойно. Он вышел, делая вид, что не понимает, зачем я его вызвал. Как меня выводило это лицемерие! — Что стряслось? — невинным голосом спросил он. — Чучело это, новый сотрудник. Он твой братец, протеже или кто он? В глазах Финнигана мелькнуло понимание, но он решил играть в дурачка дальше: — А в чём дело? — У него мои деньги, — сказал я, незаметно посмотрев по сторонам. — Если до вечера они не будут лежать у меня на столе, я его порву. Так и передай. Я повернулся и пошёл к кабинету. Только я вставил ключ в дверь, как со спины послышался голос Лисандера. — Тед, слушай... — Слушай ты, это у меня дежавю или как? — Джеймс что-то спрашивает про тебя у дежурного. Я резко развернулся. — Сейчас разберёмся. Джеймс на самом деле разговаривал с дежурным колдуном. Тот заметил меня первым и поспешно отвернулся. Поттер же почувствовал на себе мой прожигающий взгляд и, напротив, повернулся ко мне. Он смотрел не так как остальные. Прямо в глаза. — Слабо в лицо сказать? — начал я угрожающе. — Что сказать? — он делал вид, что не понимает, о чём я. Подкованный, блин. — Что под меня копаешь, — конкретизировал я. — Не слабо, — невозмутимо ответил Джеймс. — Пойдём поговорим. Мы вошли в мой кабинет и сели. Следователь молчал. — Я тебя слушаю, говори. — Речь пойдёт о Джулии Пирс. — Это кто? — я реально не помнил, кто такая эта... как её там? Джулия. — Сотрудница модельного агентства, с которой ты поддерживаешь близкие отношения, — повысил голос Джеймс. Видно было, что ему не всё равно. «Джулия... — судорожно вспоминал я. — Это та девка из «Вивиан Моделс» что ли?.. Я был-то у неё раза три наверно. Или нет... Чёрт! Какие нахрен близкие отношения! Поттер, твою мать, они у меня были только с одной, и ты это знаешь!» — Давно это перепих стали называть близкими отношениями? — сказал я, повысив голос. Внутри всё кипело. Я не испытывал к ним ровным счётом ничего, не помнил ни лиц, ни имён. Но в глазах Джеймса это выглядело «близкими отношениями». А он ведь знал про Мари. Проклятье, он был её кузеном и наверняка по-прежнему с ней общался! От этого я злился ещё больше. — Да называй как хочешь, — он выдернул меня из мыслей, тоже повысив тон. — При чём она здесь? — А ты не в курсе! — иронично протянул Джеймс. — Слушай, Поттер, в курсе чего? — сколько можно было ребусы разгадывать! — Её изувечили. Сектумсемпра, — тихо сказал он. — Очень жаль, — сказал я голосом, полным безразличия. Мне было плевать на неё. — Кто? Джеймс молчал. У меня от ожидания опять заболела голова. — Поттер, — тяжёлым шёпотом произнёс я, — ты хочешь сказать, что это я наслал тёмное заклятие на... как её там? — Пирс! — с укором напомнил он. — Именно это я и хочу сказать. Он смело смотрел на меня. Отчаянный парень. Меня забавляла его бесшабашная храбрость. Я откинулся в кресле и сказал: — Джеймс Сириус, вы в своём уме? Вы утверждаете, что глава Оперативного отдела Аврората в свободное от работы время использует Сектумсемпру направо и налево? — Свидетели видели тебя в агентстве в тот день. — И что с того? — я опять начал раздражаться, еле уняв дрожь в пальцах. Джеймс подлил масла в огонь: — Ты же спал с ней. — Это что, говорит о том, что я её изуродовал? — как хреново было это обсуждать! Дотошный Поттер не отвяжется, не жди. Я продолжал: — Знаешь, Джеймс, я мог послать тебя куда подальше со всей этой историей. Но... — Что — «но»? Я поспешно соображал, что сказать. Надо было произвести впечатление, что для меня все девки одинаковы, и я ни по кому не страдаю и ни о чём не жалею. — Не люблю, когда трогают, а уж тем более обижают что-то моё. Что она сама говорит? — Ну... она говорит, что не видела лица нападавшего. Но, чувствую, врёт. Думал, что боится тебя. — Ладно, — выдохнул я. — Я сам с ней поговорю. — Не надо, — Джеймс мотнул головой. — Она в таком состоянии... — Надо, — я наклонился вперёд, исподлобья глядя на него. — Ты же сам во всё это меня впутал. Я поднялся по лестнице Мунго. Что-то в последнее время я стал часто сюда наведываться... Голова снова раскалывалась. Вокруг было много целителей, и у меня даже мелькнула мысль зайти к кому-нибудь из них, попросить помощи, как вдруг одна из старых и, судя по виду, сварливых медсестёр преградила мне путь в палату, где по моим сведениям лежала Пирс. — Вы куда без халата? — Аврорат, — односложно ответил я, постучав ногтём по значку на форменной мантии. — Пациентка отдыхает, к ней нельзя! — Пять минут, — безапелляционно заявил я и, отодвинув старушку-медсестру в сторону как какой-нибудь предмет мебели, вошёл в палату. Лицо девушки, сидящей на кровати, было всё обмотано бинтами. Я встал у двери, но даже оттуда мне было прекрасно видно, как испуганно блестят её глазёнки. Она быстро спрятала под подушку какую-то вещь. — Ты? — с недоумением спросила она. Я всматривался в её лицо, но никак не мог её вспомнить, точнее, соотнести имя и внешность. — Я не думала, что ты придёшь. Я молча подошёл к ней. Она опустила глаза. — Не смотри на меня... Мне было параллельно, что у неё там, но я решил сильно её не расстраивать, всё-таки бывшая модель. — Успокойся. Кроме бинтов, ничего не видно. Я взял стул и сел. Из-под подушки что-то сверкнуло, и я вытащил этот предмет. Это был какой-то медицинский инструмент, похожий на скальпель. — Я смотрю, далеко собралась. Извини, помешал, — равнодушно сказал я. — Мне больше незачем жить... Не отговаривай меня. — Да я и не собирался, — мне стало даже интересно, сколько же я с ней спал, что она считает меня тем, кто захочет её разубеждать. — Кто? — Зачем тебе? — прошептала она. — Поверь, не нужно было бы — не спрашивал. Она помотала головой. — Я не могу... — Мне очень надо. Ты же узнала его? — Нет... Я снова начинал злиться, голова разболелась сильнее, но рука на эту несчастную не поднималась. Я просто взял её за забинтованный подбородок и повернул лицом к себе. — Послушай, детка, — я снова забыл её имя. — В этом обвинили меня. Тебе лучше сказать, и как можно быстрее. Ты же всё равно мир собираешься покинуть. Так вот, душу облегчи перед смертью. Я смотрел на неё, не испытывая даже жалости. Видимо, во мне совсем не осталось положительных эмоций. Она всхлипнула, но я оставался безразличным. — Я ничего ему не сделала! Я не знаю, за что!.. Он подстерёг меня в квартире. Когда я открыла дверь, накинулся на меня! — она в отчаянии заломила руки. — Кто? — ледяным голосом повторил я, не взирая на её слёзы. — Трентон Розье... Пожалуйста, Тед, я ничего не подпишу... Ты ему ничего не сделаешь. Он состоит в какой-то преступной организации, у него связи везде! — Да хоть в Парламенте. — Ты не понимаешь! Он очень крутой, творит что хочет. — Можешь не напрягаться, я с ним знаком. А вот как с ним познакомилась ты? Она тяжело вздохнула. — На одном из показов. Он сам ко мне подошёл, такой внимательный был, всё молчал, меня слушал... У нас ничего не было. Она посмотрела на меня так, как будто для меня это имело значение. — В первую встречу я этого не заметила, но потом... он стал смотреть на меня так, как будто я не человек, а соплохвост какой-то или плотоядный слизняк... В общем мерзость последняя... Понимаешь? Я боюсь его. Она закрыла глаза, едва сдерживая слёзы. Я молча встал, поняв, что больше информации не будет. — На самом деле, я не собиралась кончать с собой... — негромко добавила она, словно оправдываясь передо мной. — Просто мне теперь страшно жить, я не знаю как... Я положил скальпель на кровать и холодно сказал: — Твоя жизнь, тебе и решать. * * * В отделе, не успел я взяться за бумаги, ко мне зашёл Джеймс. Пришлось рассказать ему вкратце разговор с потерпевшей. — Значит, снова этот Розье... — Джеймс явно что-то задумал. — Пойду наведу о нём справки, может что-то новое удастся выяснить. — Давай сломаем его, — предложил я. Наивный старший сын Мальчика-который-выжил ещё не понял, какие методы реально действуют. — Как миленький всё расскажет и подпишет. — Зачем? — заносчиво усмехнулся Джеймс, чем напомнил мне свою мать. — Он по закону всё подпишет. — Ты вчера родился что ли? С такими людьми по закону не получится. — Тед, но я веду это дело. Там все улики и показания. Он сядет по-любому. — Ладно, — посмотрим, посмотрим. — И что ты намерен делать? — Вызову его в отдел повесткой. — Ну-ну, — отозвался я, не скрывая своего скептицизма. — Думаешь, не придёт? — Я не думаю, я знаю. Плевать он хотел на тебя и на твои повестки. — Значит, навещу его в поместье, или где он там живёт, — не сдавался Джеймс. Я ухмыльнулся и принялся за бумаги, создавая видимость крайней занятости. Поттер вышел. Я откинулся на спинку кресла и задумался. Сколько же у меня было таких, как эта девчонка? Чёрт, я не помню, не помню! Хотя нет, одну припоминаю. Магла, светленькая такая, кажется Лина звали. Странное имя для англичанки. Оказалась не в том месте и не в то время. В ней я разглядел что-то такое... искреннее. В условиях опасности мы неуловимо сблизились. Она была весьма сообразительная и, видимо, именно этим меня и зацепила... Потом была долгая ночь. Мне было хорошо, что тут скрывать. Но так хорошо, как с Мари, не было и не будет ни с кем. Утром же было хреново. Я не мог даже смотреть на эту девчонку. Она, как назло, бегала за мной по всей квартире и заискивающе заглядывала в глаза. Мне было стыдно. Я спал с другими и не парился по этому поводу, но к этой девушке испытал некую привязанность. Поэтому и мучился. Душевная измена гораздо страшнее физической. И чтобы всё это не усугубить, я быстро собрался и ушёл, оставив Лину одну и навсегда. А в данный момент я чувствовал себя так же, как и там, возле чёрного входа в магазин, когда я держал колючей проволокой двух уродов. Думал: отвлекусь на мгновение, и всё выйдет из-под контроля. В данный момент процесс был запущен; я уже многое забывал. Ещё эта голова! Отсечь её нахрен той же Сектумсемпрой, что ли... Интересно, а если я сдохну? Никто и не заметит. Кроме, разве что, предпринимателей, которым теперь платить не надо будет. И авроров из Оперативного, которые будут прогибаться уже под другим начальником. В дверь постучали. — Да! — отозвался я, пожалуй излишне резко. — Можно? — в кабинет заглянул родственник Финнигана, как его там... Да, точно, Адам Флоренс. Тех, кто должен мне деньги, я помнил хорошо. — Да, заходи, садись. Он сел, достал конверт и положил мне на стол. — Всё? — я исподлобья посмотрел на него. — Да, конечно. Вы меня извините, но... это так случайно получилось! — парень явно волновался. Похоже, братец рассказал ему, кто я такой. — Вы понимаете, я пришёл, они мне сразу деньги в руки. Я подумал, что это мой... шанс, что ли... Я усмехнулся, но вслух сказал очень жёстко: — Смешно. В сказки веришь? — Я... нет, — растерялся Флоренс. — Деньги просто так появляются только в сказках. А в жизни их надо зарабатывать потом и кровью, — я быстро выдернул палочку из рукава и направил на горе-новичка. — Чаще кровью. Флоренс вскочил от неожиданности и начал пятиться назад. — Пожалуйста, не надо... — залепетал он, — я... я всё понял!.. Паника в его глазах доставляла мне удовольствие. А он был на грани срыва. — Можно, я... пойду?!.. — срывающимся голосом сказал он. Я выстрелил в его сторону обычным Люмосом. Так, попугать хотел. Флоренс вздрогнул и, нагнувшись, закрыл голову руками. — Вот теперь понял, — резюмировал я. — Давай, вали отсюда! Под моим уничтожающим взглядом несостоявшийся сотрудник покинул мой кабинет навсегда. На следующий день мои догадки подтвердились: Джеймс Поттер, гроза британской преступности, лично съездил в особняк Розье (разумеется, безуспешно) и с понурым видом пришёл сообщить мне эту заранее предугаданную информацию. — Вот, — он протянул сложенный вдвое листок пергамента. — Что это? — я не взял, и Джеймс сам развернул лист. — Ответ на мой запрос в Архивный отдел. Трентон Розье, 2000 года рождения. Помимо того, что из-за его контрабандной Руки славы чуть было не впаяли совершенно не заслуженный срок моей кузине, — слава Мерлину, Поттер был слишком возмущён, чтобы заметить, какой мукой исказилось моё лицо от одного лишь упоминания о ней, — он таскал в свою постель девушек-маглов, а потом, судя по показаниям целителей, стирал им память. И ему всё сходило с рук. — И что? — вся эта тирада пока не произвела на меня никакого впечатления. Всё это я знал ещё в тот раз, когда Мари предстала перед Визенгамотом. — И ничего... — мрачно ответил Джеймс. — Хитрый француз знал, что таким образом к нему не подкопается ни магловская полиция, ни мракоборцы. Я сел в кресле поудобнее и закинул руки за голову, с интересом глядя на Поттера. — А ты вообще чего явился-то? Надумал пойти моим путём? — Ну уж нет, — он упрямо поджал губы, — попробую всё-таки законным. — Мм, ну пробуй. Преисполненный прежней решимости, он вышел. Я закрыл глаза. Уже поздно вечером, когда я в полузабытьи валялся дома, в камине послышался знакомый шум, за которым сразу последовала зелёная вспышка. — Тед, ты здесь? — раздался голос Джеймса. Я прошёл в комнату с камином и шутливо отсалютовал коллеге бокалом с Огденским. — Здравия желаю, мистер Поттер! Ну, чем порадуете? Как дело продвигается? — Отлично, — прищурился Джеймс, явно довольный собой. — Мисс Пирс даст показания. Вот видишь, иногда и по закону всё легко и просто. — Круто, — я решил подколоть его. — Как бы и мне научиться оставаться таким же наивным, как ты. — Что ты хочешь сказать? — Розье сожрёт тебя с потрохами и не подавится, — сказал я и пошёл прочь, давая понять, что сеанс связи окончен. — Посмотрим, — тихо сказал Джеймс, уже исчезая в зелёном пламени, но я всё слышал. Ночью снился сон. Про неё. Все детали были настолько реальными, что звонок будильника показался мне каким-то ненастоящим и потусторонним. Не открывая глаз, я выключил будильник и с силой сжал подушку. Сейчас я окончательно проснусь и пойму, что её, конечно же, нет и не может быть рядом. Решив не заниматься самоистязанием, я в отчаянии ударил кулаком по стене и резко вскочил с постели. Пока шёл до торгового павильона, где всё также находился портал, думал о ней. Голова не болела, и впечатление от сна ещё не стёрлось из моей памяти. Я вспомнил, как поцеловал её в первый раз. Да, это было забавно. Вроде всё тогда продумал: увёл её одну, подальше от людей, в пустынную тёмную аллею, за несколько дней подготовил морально. А то, что она может оказать мне сопротивление, не подумал совсем. Я знал, что она без ума от меня. Поэтому эффект неожиданности был ещё сильнее. Сначала она всадила свои ногти мне под кожу, потом начала пинаться... Уникальная девушка. Тогда-то я и сообразил, что силой её не возьмёшь. Нет, ну конечно взять-то можно было, но я хотел, чтобы она сдалась добровольно. Смена тактики принесла успех: когда я прикоснулся к её губам нежно, без всякого насилия, она стала моей. С того момента и навсегда. Для меня разговор в Кенсингтонском парке не означал конец отношений. Тогда я думал иначе, но сейчас понял, что она всегда будет со мной: в воспоминаниях, в сердце, в воздухе вокруг. Мне от неё было не отделаться. Весь мир, всё, что меня окружало, словно насмехаясь, напоминало мне о ней. Зайдя в кабинет, я первым делом решил выпить чаю, но не успел даже налить с помощью Агуаменти воды в чашку, как в кабинет влетел Поттер-младший. — Тед! — его голос был напряжён. — У меня плохие новости. Мисс Пирс передумала давать показания: похоже, к ней приходили и запугали. У нас больше ничего нет... — Ну что, Джеймс, может закончим игру в честного правильного аврора? — Да, я в тупике! — он явно нервничал. — На Пирс давить нельзя, она на грани срыва. — Я знаю. Значит, если молчит она, будем трясти Розье. — С ним я тоже говорил. — Плохо, значит, говорил, — я повысил голос. — Собирайся, поедем в «Зелёный дракон». Я тебе покажу, как это делается. * * * Мы подъехали к ресторану, где в данный момент, согласно сведениям Скорпиуса, ежедневно наблюдавшего за Трентоном Розье, и обедал наш подозреваемый. Мы вошли внутрь. Розье, как и следовало ожидать, сидел там. Увидев Джеймса, он противно осклабился: — И снова ты, Поттер. Не могу сказать, что рад тебя видеть. Я же без лишних рассуждений дёрнул его за шкирку с удобного дивана и, скрутив ему руки, потащил в туалет. Розье, видимо, забыл нашу первую встречу у него в поместье, поэтому попытался отбиться, но — само собой — тщетно. — Щас я тебя, скотина, прямиком в Азкабан отвезу, — сказал я без обиняков. В туалете были только мы втроём. — В компании дементоров ты по-любому признание напишешь. — Слышь ты, отвали! — Трентон попытался толкнуть меня, и я решил действовать жёстче. Прижав его к стене и держа за горло, я сказал: — Я твою совесть заменяю. — Какую совесть, ты... — Розье хватал меня за одежду своими тонкими, некогда сломанными мной, но уже сросшимися и выхоленными пальцами, а я, смеясь, продолжал выкручивать ему руки. — Ты что творишь?! — заорал он, когда стало больно. — Руки... руки свои убери! Вещи мои не трогай! Не трогай, я сказал! — Скоро у тебя никаких своих вещей не останется, — я невербально обезоружил его и положил палочку себе в карман. — Вот уже и минус один. — Сволочь! — ощетинился он, испепеляя меня взглядом, как бык на корриде. — Ты знаешь хоть, кто мой дед? Знаешь, пёс безродный?! Один долгий, тягучий миг я хотел размазать его по стенке прямо здесь за такие слова, но успел взять себя в руки и лишь сильнее надавил на его горло. — Как же не знать. Эван Розье отметился тем, что повредил нос лучшему мракоборцу всех времён, Аластору Грюму. Правда, тот не стушевался и в ответ убил твоего дедулю. С этими словами я впихнул его в кабинку и окунул его дурную башку в унитаз. Представляю, как Джеймс в этот момент глаза закатывал. — Какого Мордреда... ты что делаешь-то?! — орал Розье-младший в перерывах между сеансами купания. Всё шло по плану, но тут в туалет ворвалась целая бригада волшебников в чёрных мантиях и масках, точь-в-точь Пожиратели. «Альянс, — живо смекнул я. — Проклятье, с такой толпой нам двоим ловить нечего!» — Экспеллиармус! Всем стоять, живо к стене! — Проте... — выкрикнул я, но нас с Джеймсом уже прижали к стене, не дав закончить. — Заткнись! — послышался грубый ответ. Нас обыскивали; у меня вытащили палочку и прямо с тканью сорвали с мантии значок аврора, а вот палочку Розье, как ни странно, не нащупали. Сам же Трентон довольно, но нервно хихикнул. — Силенцио! — послышалась команда одного из людей в масках. — Голову вниз, пошёл! — А я ведь вас предупреждал, — поучительно протянул этот недоделанный аристократ, проходя мимо меня и издевательски подмигивая Поттеру. Нас взашей вывели из ресторана, с помощью Обскуро наложили на глаза повязки и перенесли порталом в неизвестном направлении. Потом долго вели пешком — как я понял, по заснеженному пустырю. Я попытался невербально снять повязку с глаз (всё-таки в заднем кармане у меня по-прежнему лежала волшебная палочка, хоть и не моя), и мне, как ни странно, это удалось. «Ух ты, статья тридцать восьмая, пункт первый, «Применение волшебства в экстренной ситуации», — усмехнулся я про себя, хотя моё нынешнее положение отнюдь не было смешным. — Даже похоже на выплеск стихийной магии». Улучив момент, когда на меня не смотрел никто из конвоиров, я украдкой огляделся: так и есть, какой-то заброшенный пустырь за городом, похожий на сотни таких же. Этого места я не знал совершенно точно. Нас с Джеймсом вели гуськом друг за другом; потом остановили и приказали встать на колени. Я понимал лишь одно: убить не убьют, только попугают. Встав напротив и отменив Затмевающее заклинание, чтобы нам было хорошо их видно, альянсовцы в масках демонстративно отшвырнули в сторону наши палочки и направили на нас свои. — Непростительные против сотрудников Аврората? — негодование в голосе Джеймса смешивалось с ужасом. Наши конвоиры набрали воздуха в грудь, чтобы произнести заклятие. — Прекратите! — в голосе главного следователя послышалось отчаяние. — Мы же мракоборцы! — Спокойно, Поттер, — тихо сказал ему я, — ничего они нам не сделают. «Ничего» оказалось зелёными вспышками Авады Кедавры из всех четырёх палочек, россыпью ударившими в снег возле наших ног. Я отвернулся от снежных комьев, взрывающихся под ядовито-зелёными лучами смертельного проклятия и летевших прямо в лицо. Джеймс тоже зажмурился, но я был уверен, что по другой причине. Всё закончилось быстро, и один из «Альянса» бросил нам палочки и маленький клочок пергамента. Затем они трансгрессировали. Джеймс, потрясённый до глубины души, уставился на то место, где они только что стояли. — Что это было, Тед?.. — наконец прошептал он. — Уроды, — презрительно сказал я, но не в ответ, а сам себе. — Что это было?! Что это за люди? — мы очищали палочки от снега, всё ещё стоя на коленях. — Думаешь, они служат Розье? — Они служат тому, у кого много золота и связей. — Мы должны что-то сделать, — ошалело оглядываясь, Джеймс вертел в руках пергамент, потом протянул его мне. — Смотри. — «В следующий раз убьём», — вслух прочитал я. — Пожиратели хреновы! Ну что, надо выбираться отсюда. Где мы хоть находимся? — я наткнулся на палочку Розье у себя в кармане. — Гляди, оружие этого кретина забыли. Так что можем трансгрессировать. Джеймс только молча кивнул.