Постскриптум: "Пусть бог не вмешивается"

I. Маленькая стрелка антикварных напольных часов уже близилась к восьми часам. Закатное солнце медленно клонилось к линии горизонта и бросало последние лучи на белокаменные дома и улицы города. Воздух был свежим и по-прежнему тёплым, хотя в нём уже начала проскальзывать едва-уловимая прохлада, свойственная осенним итальянским вечерам. Ветер нёс с собой запах морских пучин. Но пахло как-то по-особенному – так отлично от того аромата, что витал в прибрежном городке у скал, откуда они приехали. Триш неотрывно смотрела в окно и не могла унять дрожь, которая пробирала всё её тело при одном лишь взгляде на орошённые яркими красными отблесками морские волны. Именно сегодня – в этот день – красивый, как никогда раньше, закат вызывал лишь чувства опасности и тревоги. Ведьма пыталась успокоить себя: хотела списать всё на лёгкий мандраж перед выходом в свет. Но кого она обманывала? Переданное ей предыдущими поколениями чутьё не могло обманывать. - Не трясись, - с мягким упрёком сказала Елена, которая вот уже чуть больше получаса колдовала над внешним видом девушки, не позволяя ей ни в зеркало взглянуть, ни даже с места сдвинуться. – Мы все будем рядом. Просто наслаждайся праздником и ни о чём не тревожься. - Не понимаю – к чему вообще тащить меня на этот приём? – умело маскируя легко подрагивающий голос, Холмс неровно выдохнула и, наконец оторвав взгляд от окна, сомкнула веки. - Потому что я хочу, чтобы люди вокруг перестали судачить о тебе и узнали о том, что ты – наша дорогая подруга, - женщина отвела глаза чуть в сторону, избегая зрительного контакта с колдуньей. – Триш, ты никогда не слышала, что о тебе говорят в городе? Удивлённо приподняв брови, Терри чуть склонила голову, проявляя своё искреннее недоумение и удивление. - Нет. Но если обо мне говорят дурные вещи, то я не буду кидаться в бой, чтобы найти виновника. Пусть люди думают, что хотят. Меня это не волнует. Елена нахмурилась и поджала накрашенные губы. Она была недовольна – равнодушие Холмс её не удивляло, но, от чего-то, из-за него становилось неприятно и обидно. - Зато это очень сильно беспокоит меня, - сказала женщина. - Обычно наш город приветлив и дружелюбен со всеми местными и неместными, поэтому ни у кого раньше не встречалось такой реакции на человека, который просто бывает частым гостем в резиденции – кто-то намеренно распускает о тебе слухи, и они уже вышли за пределы города. Я знаю, что это глупо, но прости мне этот эгоизм. Триш милостиво кивнула, на самом деле, не понимая, с чем соглашалась. Она пропустила все слова Елены мимо ушей, ведь снаружи раздался какой-то шум и сердце тревожно подпрыгнуло в груди. - Да что же это я… как трусиха, - беззвучно зашептала девушка, на мгновение забыв о существовании Елены вовсе. - И то верно, - улыбнулась женщина и, отстранившись, несильно хлопнула в ладони, подводя итог своей работы. – Ну, вот, теперь ты можешь увидеть результат моего упорства. Она взяла ведьму за руку и при этом аккуратно придерживая подол её платья, чтобы Терри ненароком не наступила на ткань, сама подвела к зеркалу во весь рост, установленному около большого платяного шкафа. Триш несмело повернула голову, чтобы посмотреть на себя. Безо лжи и приукрас, она выглядела лучше, чем когда бы то ни было. Будь авва жив, то непременно гордился бы тем, что у него родилась такая красивая дочь. Но отца здесь не было, а Терри оставалась слишком зацикленной на собственном чувстве беспокойства, чтобы хоть как-то выразить свои мысли. Ошибочно приняв это за немоту от восхищения, Елена гордо хмыкнула и приобняла девушку за плечи. - Я же говорила, что ты будешь блистать… - с благоговейным шёпотом она склонилась к уху Триш. – Клянусь – все будут смотреть только на тебя. Женщина обвела лукавым взглядом отражение колдуньи, мысленно гарантируя, что в этот раз у Джотто и остальных не будет возможности провести своё небольшое развлечение и сделать ставки – кто быстрее найдёт самую прекрасную леди на этом приёме. Потому что Триш – её Триш – обязательно затмит всех. - Ну, и завершающий штрих, - Елена потянулась левой рукой к дверце шкафа и, едва приоткрыв её, стянула с вешалки какую-то ленту. – Перед самым отъездом Марция дала мне это. Она сделала его специально для тебя: сказала, что ты любишь такие вещи. В том украшении, что женщина надевала на её шею, Триш узнала самодельный чокер из белого кружева. Его особенной деталью стала небольшая декоративная каплеобразная жемчужина, которая, стоило лишь застегнуть замок, тут же удобно легла в ярёмной впадинке на перекрестье ключиц. - Узнаю Марцию, - колдунья пальцами прикоснулась к своему «ошейнику». - Она из того типа людей, которые делают вид, что им наплевать, но подмечают даже самые мелкие детали… Подумав о том, сколько сил и стараний они все приложили к тому, чтобы она, Терри, лишь один раз появившись на глазах у толпы, надолго оставила себя в их памяти, Триш просто не могла не быть благодарной этим людям. Пусть и таким необычным способом, но они заботились о той, которая свалилась на них, словно гром среди ясного неба: незнакомка без роду и племени. Она повернулась к Елене лицом и, взяв её за руки, мягко коснулась губами тонких изящных пальцев женщины. Нежно-нежно – как целовали фотографии любимых и близких сердцу людей. - Спасибо, Елена, - ведьма прислонилась своим лбом ко лбу женщины. – За всё, что вы делаете для меня. Несмотря ни на что, невыносимо печально становилось от мысли о том, что им придётся расстаться с наступлением февраля. Триш всё ещё хотела вернуть себе свой мир. Отчаянно и сильно. И тем не менее… С каждым прожитым в этом времени днём, тоска в душе лишь крепчала, наливалась силой и росла в геометрической прогрессии. - Не печалься, Триш, - совсем тихо сказала ей Елена, тепло улыбнувшись. – Что бы тебя ни тревожило – не печалься, - она плавно высвободила свои руки и накрыв ладонью пальцы колдуньи, потянула её за собой. - … Идём: гости уже начали прибывать. Если не поспешим, наших дорогих друзей растерзают незамужние фрейлины и их дражайшие матушки. - Все знают, что Деймон уже не входит в клуб завидных холостяков, - слабо улыбнулась Терри в ответ, покорно следуя за дочерью принца. - Но этим вечером я планирую потанцевать со всеми нашими кавалерами, а присутствие этих дам не даст мне даже приблизиться к ним, - невозмутимо ответила ей женщина. - Не понимаю я тебя. Ты хочешь их поскорее женить, но при этом не подпускаешь к ним других женщин. Цокнув языком, Елена поучительно поводила указательным пальцем из стороны в сторону: - … Поверь, милая, большинство из тех леди, которые прибудут на этот приём, знакомы со мной лично. Я не готова добровольно бросить мужчин своей семьи на жертвенный алтарь к этим бестиям только ради того, чтобы они поклялись в «супружеской верности» тем, кто их интересует лишь в плане «супружеской близости». Удивлённая её словами Триш сперва ошеломлённо приподняла брови, но затем, когда подумала о том, что это было так характерно для Елены, то накрыла ладонью рот и тихо посмеялась. - Иногда я думаю, что они не осознают в полной мере, как им на самом деле повезло с тобой. - Скорее иногда они недооценивают, насколько им со мной не повезло. II. Держать в руках тюль и понимать, что он – часть твоего платья, было странно и непривычно. Как и, собственно, надевать на себя одежду с юбкой, подол которой едва ли не по полу волочился. Триш заметно нервничала: всё время поправляла кружевной лиф платья, что по её мнению съезжал куда-то в сторону или неудобно сидел; пальцами выравнивала атласный поясок под грудью; приглаживала ткань юбки, которая начиналась не у талии, а как раз под этим самым поясом. Если ведьма помнила всё правильно, то как раз в это время из моды и начали понемногу выходить приталенные платья. Что никак, впрочем, не повлияло на решение Елены. Принцесса – что с неё взять? Женщина элегантно придерживала пышную юбку и шла вперёд с гордо поднятой головой. Пожалуй, именно сейчас она была как никогда прежде похожа на особу королевских кровей: красота, шарм и грация. Неотразимая и неповторимая. Триш блистала красотой почти так же, как и она, но всё же меркла, не имея той же уверенности и очарования. - Не трогай, - терпение Елены лопнуло, когда она заметила, что Холмс в очередной раз потянулась к чокеру на своей шее. Женщина несильно хлопнула девушку по руке. – Ты выглядишь замечательно. - У меня голова чешется, - шёпотом пожаловала Триш. - От грязи? – дочь принца игриво подвигала бровями, намекая на то, что эти отговорки её несказанно забавляли. - От нервов! – глаза ведьмы возмущённо сверкнули. – Скажешь тоже – «от грязи». Я моюсь каждый день, и... - И не оступись на лестнице, - не дослушав её слова, посоветовала Елена и легко склонила голову, указывая взглядом туда, где заканчивался бесконечно длинный коридор. Там, впереди, уже были видны перила лестницы, ведущей вниз – в зал, украшенный благоухающими цветами и вычищенный до блеска. Входные двери виллы уже были дружелюбно распахнуты перед людьми, что неспешно и чинно восходили по ступеням. Мужчины гордо прямили спины и галантно поддерживали своих спутниц. Дамы кокетливо улыбались и строили глазки своим кавалерам. - Мы будем рядом, Триш, - напомнила Елена и в последний раз повернула Триш к себе лицом. А после, нежно улыбнувшись ей, погладила по щеке. – Поэтому будь спокойна и ни о чём не думай. Патрисия честно не знала – какая же из двух просьб всё-таки была более невыполнимой. Тревога не спешила покидать её душу, а мысли беспорядочным роем носились внутри головы, из-за чего беспокойство усиливалось и жалило больнее. Она ответила слабой улыбкой и утвердительным кивком – слова застряли в горле, не желая, чтобы Елена услышала их, такие очевидно лживые. Набрав в лёгкие побольше воздуха, Триш расправила плечи, выпрямила спину и на выдохе сделала свои первые шаги по направлению к тем, кого называли «элитой». Если бы только можно было запечатлеть этот момент – Елена многое бы за это отдала. Но только не Триш. Она посмотрела на гостей, которые замерли, словно прибитые к полу, и тут же немного наклонила голову, опустив вместе с тем и взгляд – лишь бы не видеть чужих лиц и не испытывать этого душераздирающего волнения, от которого сердце в груди скакало так, словно каждую долю секунды его насквозь прошибало током. Холмс старалась смотреть лишь перед собой и знала, что за ней наблюдали. Она ступала медленно и осторожно, но всё равно не отставала от Елены, крепко держа её под руку. - Джентльмены, я понимаю ваше восхищение, но если вы продолжите глазеть на нас в том же духе, то люди подумают, что вы совсем одичали без женщин. Мелодичный смех женщины отвлёк девушку от пристального рассматривания собственной обуви: Триш подняла голову, но стоило ей сделать это, и ведьма тут же оробела из-за пристальных взглядов, которыми её наградили все, включая Джи. Холмс невольно выделила Арчери, потому что именно он, донельзя ошеломлённый сейчас, говорил пару дней назад, что хорошее платье красоты девушке не добавит. Что ж, возможно он понял, как ошибался. Хотя душевного спокойствия колдунье это всё равно не принесло. Она несмело обвела взглядом каждого хранителя Примо, но не нашла его самого и встревоженно посмотрела на Елену, которая, верная своему слову, не отпускала Терри, несмотря на то, что Деймон уже стоял подле них и терпеливо ожидал, когда его невеста вверит свою подругу в руки её кавалера. Триш взволновалась совершенно напрасно: не прошло и пары секунд, как мужчины расступились и вперёд них, улыбаясь чуточку надменно, однако имея всё тот же азарт во взгляде, лёгкой и уверенной походкой вышел объект поисков ведьмы. К её большому удивлению, Джотто ничего не сказал, увидев её, но вместо этого вежливо склонился и, взяв в свою руку тонкую женскую ладонь, ненавязчиво коснулся губами тыльной её стороны. - Я безумно счастлив от того, что честь сопровождать тебя выпала мне, а не кому-нибудь другому, - негромко сказал мужчина, взглядом отслеживая реакцию девушки на его слова. Триш не осмелилась сказать что-либо, ответив на его комплимент смущённой улыбкой. С его появлением душа, крепко зажатая в тиски неуверенности, недоверия и страха, ослабила невидимые оковы, позволив Триш выдохнуть свободнее, чем раньше. - Что ж, теперь, когда ты в надёжных руках, я с чистой совестью могу ненадолго покинуть вас, - Елена плавно высвободила своё предплечье из онемевших от переживаний и нервов пальцев Холмс, и с больши́м удовольствием оказалась в объятиях своего будущего супруга. – Прошу вас, наслаждайтесь вечером, мои дорогие друзья. Но в рамках приличия. Лампо, ты хорошо меня понял? Среди хранителей послышались приглушённые смешки. Даже Алауди, стоявший дальше, чем все остальные (кто бы сомневался), не удержался от своей надменной усмешки. - Но это случилось не по моей воле, а потому, что какая-то обезумевшая дамочка подмешала мне что-то в вино, - попытался защитить своё достоинство ранее упомянутый. - Ваше отношение ко мне удручает. Это потому, что я моложе? Но Триш того же возраста, и никто не делает ей предупреждений. Накл весело улыбнулся и, как самый настоящий старший брат, заботливо потрепал младшего по голове. - Нет, друг мой, - сказал он. – Всё потому, что ты чаще нас ввязываешься в разного рода авантюры и приключения. Согласись, это весомый повод давать тебе наставления. - А Триш, как и Елена, прекрасный цветок в нашем обществе, и делать ей какие-то замечания было бы лишним, - умиротворённо добавил Асари, после чего обратился к дочери принца. – Елена, синьор сделает объявление о помолвке Франца сейчас? - Да, как только все гости прибудут. Но кажется, даже невеста ещё не прибыла. Поэтому не расходитесь и не теряйте друг друга из виду, - взяв Деймона под локоть, женщина ослепительно улыбнулась. – Развлекайтесь, господа. Не сказавшей ни слова за всё это время, Триш оставалось лишь смотреть на то, как Елена, влюблённо воркуя со своим женихом, упорхала в центр зала. Скорее всего, они имели честь полагать начало торжества своим танцем, поэтому никто не спешил присоединяться к ним. Хотя что-то подсказывало, что в скором времени бо́льшая часть гостей будет вовлечена в это. Недолго думая, остальные тоже разбрелись к полюбившимся им местам, но все были в зоне видимости Терри. Один лишь Алауди, подозрительно озираясь по сторонам, скрылся в неизвестном направлении и с тех пор его не было видно. Осмотревшись по сторонам, Триш поняла, что гостей здесь уже было намного больше, чем казалось в самом начале. Все беседовали друг с другом, отовсюду слышался смех: звонкий женский и раскатистый мужской. Везде можно было заметить прислугу с подносами в руках и вежливыми улыбками на лицах. Изобилие ярких и элегантных женских нарядов, которые точно следовали хиту этого сезона «все-краски-осени», вкупе с блеском дорогих украшений и строгостью мужских костюмов, буквально не оставляло Холмс пространства для воображения. Всё вокруг было нереальным. Словно все эти люди только-только сошли со страниц книги, чтобы воплотить все представления девушки о подобных мероприятиях в жизнь. И всё же. Что-то было не так. Триш чувствовала это, но не осознавала до конца и не могла понять. Чем веселее становилось празднество, тем больше её глодали ощущения боязного трепета, беспокойства и сомнения. Действительно ли всё шло так, как должно было? - … Триш, то, что ты сейчас явно где-то не здесь, расстраивает меня. Она вздрогнула от чужого шёпота и повернула голову, явно напуганная и ошеломлённая. Джотто такая реакция решительно не понравилась. Его тоже что-то незримо угнетало, но он, в конце концов, мог совладать с этим чувством. Триш же вела себя так, словно её кто-то преследовал и всё время пропадала в собственных мыслях. - Прости, - виновато склонила голову ведьма. – Я веду себя странно. Желая что-то посоветовать или же спросить, Примо не был успешен в своём начинании, поскольку оказался прерванным: Мелодия, которая позволяла Деймону и Елене кружиться в танце, медленно смолкла и со всех концов начали раздаваться аплодисменты. Танцоры поклонились зрителям, а затем пригласили всех желающих разделить следующий танец вместе с ними. Живой оркестр, выдержав паузу, вновь заиграл – музыка для венского вальса, не иначе. Бросив мимолётный взгляд на Елену и увидев, как лукаво женщина улыбнулась ему, Джотто отбросил сомнения и вопросы в сторону. Он на мгновение выпустил руку Триш, чтобы встать перед ней и, как подобает настоящему джентльмену, пригласить девушку. - Мы пропустили наше последнее занятие, поэтому ты задолжала мне танец. Будучи взволнованной и обеспокоенной, Холмс на удивление решительно вложила свою руку в его раскрытую ладонь, не сомневаясь ни секунды. - Мы ничего не пропускали, а лишь оставили его, как контрольную проверку твоих способностей к обучению необучаемой меня на практике, - наконец-то более-менее оживившись, сказала девушка. Краем глаза она заметила, что наравне с ними танцевать также шёл и Джи в сопровождении очаровательной юной леди, которой на вид Терри с натяжкой могла дать лишь двадцать, а то и меньше, а с другой стороны, мило беседуя с молодой женщиной, возраста Елены, на свой первый за этот вечер танец направлялся Асари. Что ж, по крайней мере, будут знакомые лица, помимо Примо. - Смею надеяться, что ты не станешь целенаправленно наступать мне на ноги, - продолжая вести бесполезный разговор ни о чём, Джотто чувствовал, как понемногу расслаблялась его спутница и от этого чувствовал себя всё лучше и лучше. - И более того – я постараюсь избегать даже случайных просчётов, - голос Триш приобрёл частичку прежнего эмоционального окраса. Они вышли в центр зала и ведьма тут же заняла ту самую позицию, которой её так старательно учили. Она выпрямила спину, расправила плечи, повернула голову вбок и разместила левую руку на плече Джотто, правую вытянув в сторону и крепко схватившись за ладонь мужчины. - Счёт тебе больше не нужен? - Я справлюсь. Завершилась вступительная часть и пары немедля закружились в танце синхронно с музыкой. Триш думала, что ей будет слишком сложно не думать о том, как она двигается и правильно ли делает шаги. Она полагала, что придётся мысленно считать ритм. Но ничего такого не было и в помине. Фигуры, шаги, круги, вращения – тело двигалось по наитию, согласно с музыкой и уверенными движениями Джотто. Сказывался опыт: он вёл умело, осторожно и совершенно не давал шанса на оплошность. Те, кто наблюдали за ними со стороны, могли лишь пристально смотреть за каждым движением пары и замечать в их грациозных движениях нечто, что увлекало и привлекало их взоры – что-то намного более интересное, чем сам танец. Девушка не видела этого, но другим было очень хорошо заметно, с какой гордостью Примо смотрел на свою спутницу. Он любовно держал её в своих руках, словно оберегая, и одновременно с этим гордо выставляя свою женщину напоказ. Никто не знал, что она не принадлежала ему, но многие заведомо считали так. Волосы Триш немного всколыхнулись от ветра, который слабо повеял от раскрытых дверей, и, отчего-то, так сильно запахли лавандой. Мужчина и раньше чувствовал едва-уловимый шлейф, тянувшийся следом за девушкой, а теперь этот запах буквально опутал её с головы до ног, словно невесомая паутина. Вряд ли Патрисия имела хоть какое-то представление о том, насколько красива и очаровательна была сейчас, и какими жадными становились взгляды мужчин, когда она, двигаясь плавно и легко, проскальзывала мимо них. Каждое касание и каждое движение было завораживающим. Зрелищным. Когда Триш было двадцать, она впервые побывала на танцевальном вечере и поняла, почему многие говорили, что танго – это танец страсти. Словно секс на паркете. В сравнении с ним вальс действительно был нежным и невинным. Но кто сказал, что он обязан всегда быть таковым? Глупости, да и только. В исполнении Триш и Джотто обычный венский вальс становился не просто грациозным и изящным. Он был чувственным, летящим и, что более важно – действительно страстным. Всё же, для той, кто научился танцевать буквально за месяц, ведьма была слишком хороша. Затухающее соло скрипки стало идеальным завершением их танца. Аккуратно развернувшись не касаясь каблуками туфель пола, девушка прислонилась спиной к груди мужчины, размеренно выдыхая. Шквал лестных аплодисментов и блестящие от восторга и зависти взгляды польстили ей и вызвал благодарную улыбку, адресованную каждому зрителю. Но вскоре овации стихли: у нижней ступени главной лестницы, на том месте, где их было видно и слышно буквально отовсюду, встали родители Елены с бокалами, почти до краёв наполненными вином, и счастливыми, трогательными улыбками, озарявшими немолодые лица. - Это было прекрасное начало вечера, не так ли? – шумно рассмеялся мужчина, раскатистым голосом пресекая все шепотки и разговоры среди гостей. – Ну, разве подруга моей дочери не была прелестна? Согласитесь, она стала ещё одним достойным украшением этого скромного приёма. - Он льстит или издевается? – шёпотом спросила Холмс, неотрывно глядя на старого принца, который вовсе не был похож на такового. Этим утром Триш очень долго вспоминала, кого же ей так сильно напоминал отец Елены. И, после непрерывных раздумий, её осенило – старый король из мультфильма о Золушке! Вот, на кого он был похож! - В том и дело, что он говорит правду, - не скрывая улыбки, сказал ей Джотто. - Таков уж синьор – чрезвычайно добр и прямолинеен. Но не обманывайся, он умнее, чем может показаться. - Кого-то мне это напоминает, - колдунья красноречиво изогнула бровь. Примо закатил глаза и хмыкнул, показывая свою абсолютную непричастность и демонстрируя непонимание. Старик тем временем продолжал: - … Как вы знаете, мы не могли собраться здесь без повода. В нашем доме произошло радостное событие, которым я бы хотел поделиться и с вами, нашими дорогими гостями, - он выдержал драматичную паузу, прокашлялся и объявил: - Дочь моего старого друга, Джованни Фаллачи, милая Доменика, оказала честь моему сыну, Францу, согласившись стать его супругой. Рядом со своими безгранично счастливыми родителями появился молодой поджарый и загорелый юноша, чертами лица сильно похожий на Елену и их общую мать. С другой стороны, в зал вышла юная девушка – тонкая, белокожая и темноволосая – её сопровождал отец, судя по всему, матери у будущей невесты не было. Не то, чтобы Триш было интересно разглядывать их и доставляло удовольствие забивать свою голову ненужными мыслями. Вовсе нет. Просто таким образом она пыталась пересилить волнение, которое, отступив совсем ненадолго, вернулось с удвоенной, а то и утроенной силой. Сердце начало скакать, как бешеное. Холмс всё больше и больше терялась в этом бесконечном перманентном чувстве переживания и тревоги. Справа, за тяжёлой драпированной занавесью, краем глаза ведьма уловила какое-то непонятное движение. А спустя мгновение она резко опустила голову и часто-часто задышала от ледяного ужаса, пробравшего до самых костей. Из-за шторы вышли двое мужчин: высокий широкоплечий итальянец с суровым лицом и, противоположный ему, сияющий своей обольстительной улыбкой светловолосый англичанин с худым чуть вытянутым лицом. Они, почему-то, так сильно выделялись среди разномастной толпы. Вокруг них словно витало нечто неприятное, подозрительное и совсем не хорошее. Если бы только Триш могла передать, что конкретно она видела. Но она не могла даже слово из себя выдавить. Мысли спутались в один момент. Лёгкие окаменели и становилось невыносимо трудно дышать. Ошейник словно сдавил ей горло. Плечи то и дело дрожали, но на краю почти обезумевшего от страха сознания Триш понимала, что лишь подставит себя, если не успокоится сейчас. Это чувство – оно было чертовски знакомым ей. Настолько же, насколько вызывало искреннее отторжение и первобытный страх. Она знала, что рано или поздно столкнётся с этим – от реальности так просто не уйдёшь, а Триш, как бы там оно ни было, всё равно слишком хорошо жила. Безмятежные дни, проведённые в спокойствии и безопасности, притупили её чувство самозащиты. Колдунья не собиралась задаваться вопросом, кем являлись эти двое и почему находились здесь. Ей было совершенно не до этого. Факт оставался фактом: бог весть зачем, но на этом приёме гостями, помимо неё, стали те, кто вполне могли лишить её, потомственную ведьму, жизни. Просто за то, кем она являлась. Напуганная до дрожи в коленях, Триш вцепилась в руку Примо. И как только он почувствовал боль от ногтей, что впились в его запястье, посеревшая от ужаса девушка подняла на него округлившиеся глаза, чтобы дрожащими губами прошептать: - Охотники... Здесь.