Постскриптум: "Пусть бог не вмешивается"

I. Разочарования или неуверенности в себе не было абсолютно. Окружающие восприняли Триш именно так, как она и ожидала: они с оттенком недоумения и заинтересованности рассматривали диковатую для их краёв одежду и обувь. Как только Терри добрела до черты и миновала первую улицу, игравшие там дети несмышлёными утятами последовали за незнакомкой по пятам, хоть и сохраняя определённую дистанцию, и во все глаза рассматривали незнакомую, эксцентричную одежду. Взрослые готовы были себе шеи свернуть от любопытства, глядя вслед уходящей иностранке. Пожилые же с неодобрением качали головами, наверняка сетуя на пошлый, неприличный и абсолютно неприемлемый для приличного города вид. Хотя до города, в общей сложности, ещё было шагать и шагать. Холмс, несмотря на все свои глупые отговорки и ссылки на ещё более глупую, полнейшую асоциальность, хорошо понимала человеческую природу и прекрасно осознавала – местные быстрее сами себе придумают чертовски правдивую легенду о том, что иностранка прибыла откуда-то совсем уж издалека, совершенно не зная здешней моды, чем догадаются о том, что она из будущего. Да и, собственно, всё равно было Терри на то, как смотрели и что думали окружающие, потому что ботинки были грязные, тело влажное и скользкое от пота, руки и ноги болели от усталости и долгой ходьбы, а организм требовал, положенного ему по всем статьям и параграфам, процента влаги и питательных веществ. Маленький фамильяр, судя по тому, что на протяжении добрых сорока минут сохранялось подозрительное молчание без подачи каких-либо признаков жизни, издох где-то на дне сумки, которую Триш без устали несла на себе, как самую дорогую в мире вещь (ещё бы! Там же тебе и косметичка, и лекарства, и телефон, и расчёска, и вообще всё необходимое для девушки!).       – Рено… – девушка приостановилась у одного из домов в том месте, где тень скрывала её полностью, и заглянула в сумку. – Рено, ты жив?       – Разумеется жив. Как-никак, я восьмой десяток в качестве фамильяра доживаю, – раздалось негромкое, измождённое бурчание в ответ. – Такие мелочи меня не убьют. Понимающе улыбнувшись, Терри погладила хорька по голове и шумно втянула в лёгкие свежий воздух, словно тем самым подстёгивала себя и настраивала на более бодрое продолжение пути. Несмотря на время года, оглушающе хорошо пахло знойным летом и травами. А ещё к этим запахам добавлялся едва уловимый, сладкий аромат свежей выпечки, от которого желудок у Триш скрутило голодной судорогой. Рено неоднозначно повёл носом, когда услышал жалобное урчание и, с каким-то жалостливым снисхождением спросил:       – Деньги у тебя какие-нибудь есть? Хотя вопрос наличия средств был весьма болезненным ударом, молодая колдунья заново приобретённого буквально несколько секунд назад энтузиазма не потеряла: беспечно улыбнулась и отрицательно покачала головой.       – Ни копейки, – невозмутимо отозвалась она. – Не расстраивайся, от голода не умру.       – … Знаешь, я всё больше тебе поражаюсь, – произнёс Рено. – Откуда этот бестолковый оптимизм вообще взялся, скажи на милость? Ты ещё минут десять назад была как жареный овощ!       – Потому что авва учил отпускать всё, что нельзя изменить и ориентироваться по ситуации, – с лёгкой улыбкой поведала девушка. – Получается не всегда, но сейчас, как видишь, выходит. Она оттолкнулась спиной от стены, к которой привалилась, чтобы передохнуть, и, перевесив сумку поудобнее, отправилась дальше, к выходу из деревни. Палящее итальянское солнце теперь заставляло отвыкшую от подобной жары Терри чувствовать острую нехватку прохлады и дождей. Холмс уже сейчас безумно соскучилась по Англии с серостью и сыростью её климата, хотя буквально несколько месяцев назад жаловалась на вечный холод, промозглость и желание вернуться в старую-добрую Италию. Мощённая светлыми кирпичами дорожка вывела их к небольшой площадке перед церковью, огороженной невысоким забором. Увидев много детей разных возрастов и национальностей, Триш заинтересованно заглянула за приоткрытую калитку, и в ту же секунду в паре сантиметров от её лица со свистом пролетел мяч. Больше от неожиданности, чем от испуга, Терри попятилась назад и, потеряв равновесие, осела на землю, при этом неслабо приложившись о жёсткую землю своей филейной частью.       – Здесь что, снайперов тренируют? - Ошеломлённо пробормотала молодая ведьма, совершенно бездумно похлопав глазами и проводив взглядом укатившееся от неё, круглое орудие убийства.       – Ну, вот! Посмотрите, что вы наделали! Громкий девчачий голос раздался где-то совсем близко от неё и Терри, подняв голову, увидела перед собой наимилейшую особу ангельского типа. Это ничуть не было преувеличением, хотя, если бы Холмс не увидела её вживую, то вряд ли бы поверила в существование чего-то подобного: девчушка яростно сверкала яркими голубыми глазищами, а светлые, совсем не характерные для жительницы Италии, кудри хвастливо подпрыгивали в такт каждому движению. В дополнение к этому, одета она была в совсем простое белоснежное платье, и Триш, чтобы удостовериться в том, что это ангелоподобное создание действительно стояло перед ней, пришлось дважды протереть глаза.       – Но мы ведь не знали, что она стоит там, Христина! – Возмущённо и чересчур громко воскликнул какой-то мальчишка позади них. Холмс, услышав имя девочки, отстранённо подумала о том, что ей больше пошло бы имя Анжелика или же Джульетта. Она неловко улыбнулась темнокожему мальчику, стоявшему за спиной своей подруги, и тот, очевидно смутившись, отвернулся.       – Знали-не знали, а извиниться нужно! – Категорично отозвалась Христина, а затем доброжелательно улыбнулась Терри и подала ей раскрытую ладонь. – Прошу прощения. Мы заигрались. Девушка схватилась за протянутую руку и поднялась на ноги, тут же начиная отряхивать одежду от дорожной пыли.       – Не страшно, я тоже виновата, – Триш отошла от детей к тому месту, где лежал мяч и легко пнула его обратно за изгородь, тому незнакомому мальчишке.       – Большое спасибо, – услышала она в ответ его звонкий, ещё не начавший ломаться, голос.       – Ганс! – Гневно одёрнула своего друга Христина. – Ты тоже извинись!       – Не стоит, – сделав обеими руками примирительный жест, миролюбиво сказала ведьма. Разругавшихся из-за неё детей для полного счастья только не хватало. К тому моменту вокруг них, троих, уже собралось с два десятка ребятишек, которых волновала не столько ссора их старших товарищей, сколько – впрочем, не удивительно – одежда незнакомой для них барышни.       – Вы приехали к нам издалека? – Нетерпеливо спросил один из толпы. Терри взглянула на него и не удержалась от улыбки: глаза мальчонки лучились любопытством… Хотя, впрочем, у остальных его было не меньше.       – Да. Очень издалека, – девушка согласно кивнула.       – И у вас на родине все так одеваются? – Спросил единственный недовольный в этой компании, критическим взглядом осмотрев внешний вид Триш и, на секунду, остановившись на длине юбки её платья. – Я бы не хотел объяснять девочкам, что надевать в наших краях нечто подобное – вульгарно. Девушка закатила глаза. Позади толпы, над маленькими ребятишками возвышался молодой, поджарый юноша, которому, на вскидку, можно было дать около двадцати лет. Может, чуть меньше... староват, в общем, был молодой человек, учитывая средний возраст всех этих карапузов.       – В стране, откуда я родом, это называется современной модой, – не растерявшись, вполне спокойно откликнулась Холмс: у неё было много времени, чтобы подумать о вопросах, которые могли ей задать, и придумать для них грамотные, правдивые ответы. – … Так что да, молодые девушки моего возраста часто одеваются подобным образом. Вас что-то смущает? Незнакомец не успел и рта раскрыть, чтобы ответить нечто – Триш не сомневалась – сальное и остроумное в ответ, как его перебила всё та же толпа удивлённых и заинтересованных карапузов, которая, наперебой задавая громкие вопросы, понеслась к девушке, окружив её со всех сторон и оттеснив старших в сторону.       – А из какой страны вы прибыли?       – Это очень далеко от Италии?       – У вас красивые края?       – Вы путешествуете?       – В вашей стране ещё теплее, чем у нас? Иначе почему ваш наряд такой короткий?       – А почему у ваших туфель каблуки такие высокие?       – На них удобно ходить? Примёрзшая к земле от шквала обрушившихся на неё вопросов, девушка не знала, куда себя деть. Она панически перебегала взглядом с одного ребёнка на другого, на третьего, и растеряно мямлила нечто невнятное, большее похожее на бред сумасшедшего. Когда кто-то из маленьких сорванцов попытался заглянуть к ней в сумку, Триш резко схватила свои вещи и прижала к груди, рискуя раздавить в своих объятиях спрятавшегося внутри фамильяра. Кажется, Рено издал нечто, наподобие хриплого писка. Вот только его никто не услышал.       – Ну же, дети, разве этому вас учила сестра-настоятельница? – Раздался притворно-строгий голос за спиной девушки. Словно эти слова были какой-то своеобразной командой, мальчишки и девчонки, облепившие Терри, почти синхронно разошлись по своим изначальным позициям и, затаив дыхание, стали ждать что-то такое, чего Триш даже предположить не могла. Она медленно обернулась, чтобы поблагодарить человека, спасшего её от… чего-нибудь, и снова уподобилась каменному изваянию. – Мисс Холмс? Не ожидал увидеть вас здесь! – Невероятно громким, взбудораженным голосом воскликнул мужчина. Самой Патрисии же, в вероятность того, что это действительно было «неожиданностью» и «совпадением», верилось с огромным трудом. Несмотря на одолевавшие её сомнения, девушка постаралась искренне дружелюбно улыбнуться, и легко склонила голову в знак приветствия:       – Доброго дня, синьор Накл. Хотя день перестал казаться добрым едва ли не с самого утра. II. Во внутреннем дворе церкви, куда Триш любезно пригласили для отдыха, к её огромному удивлению, оказалась небольшая площадка, по центру которой был установлен фонтан, а по краям, огороженные сзади пестрящими зеленью и разнообразными цветами клумбами, деревянные лавочки. Девушка несмело присела на одну из них, пригладив ладонями платье позади себя так, чтобы не осталось складок, а заодно и оттянула юбку немного ниже (Обитель божия, как-никак… хотя в существование Всевышнего Терри никогда особо не веровала). С облегчением выдохнув от прохлады, которая охватывала всю область вокруг фонтана, она расслабленно откинулась на деревянную спинку и положила сумку рядом с собой, всё же опасливо придерживая её ручки ладонью.       – Так значит, те дети – сироты, которых взяла на воспитание церковь? – Поинтересовалась девушка у севшего рядом с ней мужчины. На пути сюда они уже успели о многом побеседовать, однако она не смогла отказать себе в удовольствии отдохнуть ещё немного.       – … Не все. Но какая-то часть. Большая, к сожалению, – согласно кивнул друг Джотто. Он очень старался не повышать голос, чтобы Триш было спокойнее находиться рядом, и это работало. – Многие родители, в связи с работой в других регионах или даже странах, не имеют возможности взять с собой детей, поэтому оставляют их здесь.       – Вы присматриваете за ними?       – Не совсем. Я и сам в этой церкви скорее частый гость.       – Несмотря на то, что вы – церковнослужитель? Мужчина неловко хохотнул и провёл пятернёй по затылку, взъерошив волосы.       – Глупо, да? Триш отрицательно качнула головой и, поставив оба локтя на колени, положила подбородок на соединённые запястьями ладони.       – Ничуть. И такое бывает, – не глядя на собеседника, произнесла она, и с интересом стала наблюдать за тем, как немолодая женщина в одеяниях монахини повела за собой небольшую толпу малышей в возрасте от пяти до десяти лет в одно из помещений, двери которого оставались открыты нараспашку. Скорее всего, это был обеденный зал, поскольку за теми дверьми молодая колдунья смогла разглядеть несколько длинных столов и сновавших между ними людей с тарелками и столовыми приборами, а буквально пару минут назад туда зашла молодая девушка, катившая вперёд себя тележку с несколькими объёмными кастрюлями. В животе Холмс по-прежнему гулял ветер, однако она не могла признаться даже самой себе в том, что не прочь бесстыдно напроситься на ужин.       – Триш… если позволите называть вас по имени, – вежливо и с глубоким уважением в голосе произнёс Накл, возвращая себе внимание собеседницы.       – Позволю, - девушка отвлеклась от осмотра местной обстановки и вновь посмотрела на мужчину.       – Триш, поскольку от Джотто прямого ответа на этот вопрос из нас не услышал никто, то я хочу задать его непосредственно вам.       – Хотите узнать, почему я отказалась от помощи вашей семьи? – Без какой-либо укоризны полюбопытствовала Триш, и Накл почувствовал, как у него, от чего-то, предательски заполыхали уши.       – Если позволите, – сконфуженно протараторил он. Девушка, не поняв причину этой заминки, неопределённо пожала плечами и снова откинулась на спинку лавочки, на этот раз бесцельно вперив взгляд в небо. Рено, устав сидеть в её сумке, завозился и вылез наружу, решив, что если будет молчать, то никому не помешает. Хорёк ловко забрался на плечо ведьмы и заинтересованно взглянул на Накла. Ничуть не забеспокоившись по поводу того, что фамильяр вылез из своего укрытия, молодая колдунья слабо улыбнулась:       – … Видите ли, ваш друг, Джотто, кажется мне чересчур любопытным. А в моём шкафу похоронено довольно много скелетов. И я не имею ни малейшего желания, чтобы он нашёл их все, – весьма размыто и в то же время очень определённо ответила Терри, а затем понизила голос и негромко добавила: – Кроме того, один из самых крупных он уже откопал.       – Уже… откопал?       – Хотя, думаю, даже вам, членам своей семьи, он не проговорится, – Холмс развела руками. – Разрешите теперь откланяться? Мне хочется попасть в город, чтобы найти себе ночлег.       – Вы собираетесь в город в этом… – мужчина осёкся и прокашлялся, словно у него запершило в горле в самый неподходящий момент, а затем немного поразмыслил и, всё же найдя более-менее приличную ассоциацию, поспешил озвучить её: – В этом наряде? Триш притворилась, будто не услышала никакой заминки, списав её на то, что люди этого времени встречались с подобными платьями лишь в том случае, когда они выступали в роли исподнего. Как же неудобно, что Коко Шанель ещё не изобрела своё знаменитое маленькое чёрное платье! Девушка раздражённо топнула ногой и резко поднялась с места. Накл расценил этот жест, как раздражение из-за своего вопроса, и поспешил исправиться:       – Прошу прощения. Я не то имел в виду… Я вовсе не хотел сказать, что…       – Не стоит, я не на вас сержусь, – тут же успокоила его ведьма, и, положив руки на пояс, медленно выдохнула, выпуская вместе с этим всё негодование и подавленность. – Просто обстоятельства, при которых я здесь оказалась, а также моё теперешнее, чрезвычайно невыигрышное, положение немного расстраивают меня. Она резко замолчала и, искренне смутившись, поджала губы от того, что желудок издал протяжный вой умирающего кита, выброшенного на берег. Против физиологии особо не попрёшь, однако момент для голодного вопля был выбран весьма неудачный. Подавив остатки скованности после заданного им самим вопроса, Накл снисходительно улыбнулся и тоже поднялся со скамьи.       – Не хотите присоединиться к ужину? – Благодушно предложил он. – Думаю, дети будут рады увидеть гостя. Да и негоже отпускать вас голодную бродить по городу.       – Мне очень жаль, – виновато потупив взгляд и выдавив из себя улыбку, произнесла в ответ девушка. – Я достаточно плотно позавтракала этим утром, но прошло столько времени, а у меня во рту не было ни крошки… Но можно ли мне зайти в здание в таком виде? Мужчина машинально опустил взгляд вслед за рукой молодой колдуньи, которая резко дёрнулась вниз, опуская юбку платья чуть ниже. Накл поспешил поднять голову и отвернуться. Ситуация сложилась весьма неловкая, учитывая, что вопрос Холмс пришёлся очень даже к месту.       – Мисс… мисс Холмс, – Триш обернулась и застала перед собой ту самую девочку, Христину. – Я попрошу сестру-настоятельницу. Она очень добрая и не откажется вам помочь – я уверена.       – Но я не… Закончить ведьма не успела: девочка лучезарно улыбнулась и быстро скрылась из виду, оставив Терри в состоянии лёгкого изумления и недоумения.       – У Хрис плоховато со слухом, поэтому не обижайтесь на неё, мадам, – в поле зрения появился тот самый юноша, который был недоволен появлением Триш на территории церкви. – Прошу прощения за мою недавнюю грубость. Я не знал, что вы знакомая синьора Накла. Патрисия невольно вскинула брови, обратив свой взгляд к упомянутому товарищу, и заинтересованно спросила:       – Вы настолько важная персона, что меня бы вышвырнули от сюда, если бы мы не были знакомы? Приближённый Джотто стушевался и растерялся, по всей видимости, не зная, как правильнее ответить на это. Триш же это больше позабавило, чем задело или обидело.       – … Синьор спас мне жизнь однажды, – пояснил безымянный молодой человек, избавив тем самым мужчину от нужды растолковывать всё. – Позволите мне узнать ваше имя, мадам? Девушка недовольно фыркнула. Ей абсолютно точно не понравилось это обращение. Терри считала себя слишком молодой для него.       – Триш. Мисс Холмс.       – Рад познакомиться, мисс Холмс. Моё имя Кристиано Сарто, – в ответ представился юноша.       – Кстати говоря, Крис, – вступил в разговор Накл, не желая оставаться в стороне. – Разве ты не должен сейчас помогать Родригасу?       – Отец послал меня к вам с просьбой зайти к нам домой для разговора, – не мешкая, отрапортовал Кристиано. Мужчина не стал ничего отвечать. Он лишь понятливо кивнул парнишке, а затем обратился к колдунье:       – Что ж, теперь и у меня появился повод побывать в городе. Поэтому, я предлагаю проводить вас, Триш.       – Буду очень признательна, – она одобрительно и вместе с тем благодарно склонила голову. По крайней мере, не придётся долго блуждать по улицам. Хотя, судя по отношения молодого Сарто к нему, Накл был довольно узнаваемой персоной, так что Терри понятия не имела, как на её появление вместе с ним отреагируют горожане.       – Синьорина Холмс, я правильно полагаю? Христина сказала мне, что вам нужно подходящее платье… – к ним подошла высокая, сухая, худощавая женщина в очках-половинках, и, наткнувшись взглядом на единственную в этой компании девушку, невольно охнула. – … Мадонна мия! Во что это вы одеты, милочка?! Триш быстро стянула сумку со скамейки и, прижав своё сокровище к груди, втянула голову в плечи, широко распахнутыми глазами уставившись на ту самую немолодую особу, которая, буквально четверть часа назад, вела за собой стайку детей.       – Скорее пойдём со мной, дорогуша! Негоже такой молодой синьорине разгуливать в… в… в этом! – Настоятельница возмущённо сверкнула глазами и обратилась к Наклу:– А вы, синьор! Как же так? Позволили девушке ходить в чём попало, не объяснив, что к чему! Колдунья попыталась было возразить, однако вышло вяло и тускло по сравнению с праведной яростью смущённой женщины.       – Она прибыла издалека, и пока ещё не знает…       – Не имеет значения! – Окончательно разрушив все представления о доброжелательности и кротости всех служителей церкви, категорично воскликнула настоятельница. Она начала подталкивать оцепеневшую от ошеломления Триш в сторону входа, в противоположную от обеденного зала сторону. Там, судя по всему, находились жилые помещения.       – Подумать только – благородный синьор… – негромко запричитала женщина. – Ну же, милочка. Вы ведь собираетесь остаться у нас на ужин? Перед ликом Господа нельзя появляться в таком виде…       – Да... да, разумеется, нельзя, – сверкая белозубой, до безобразия вежливой, улыбкой, поддакивала ей Терри. Когда сестра-настоятельница всё же отвлеклась от неё, девушка повернула голову в сторону плеча, на котором до сих пор сидел Рено, и сквозь зубы произнесла: – Помоги мне. III. Хотя, как выяснилось, бояться ей, в общем-то, было нечего. В гардеробе сестры-настоятельницы, назвавшейся позже, Маргарет, для Патрисии нашлось простенькое платье, которое, при желании и наличии надлежащих средств, Триш запросто смогла бы превратить в нечто более стоящее и более удобное для ходьбы (к юбкам ниже колена девушка была не приспособлен, что уж говорить про платья до пят). Однако снимать свои любимые ботинки и надевать туфли местного фасона Холмс наотрез отказалась, аргументируя это тем, что каблук рюмочкой ей ноги переломает намного быстрее. Смотрелось это не то, чтобы нелепо… хотя нет. Увидев себя в зеркало, Терри подумала, что выглядит как корова, запряжённая в седло. Но на придирки времени не было, да и общее положение не то, чтобы жаловаться. К тому же, Накл сказал, что в этом платье Терри выглядела более, чем приемлемо. Наконец-то нормально поужинав и набрав в бутылку холодной, колодезной воды, Триш со смехом попросила развеселившихся появлением хорька детей перестать откармливать зверька и вернуть ей его (Рено вернулся в сумку на порядок тяжелее, чем был, когда вылезал из неё), а затем попрощалась с новыми знакомыми, клятвенно пообещав вернуться и навестить их, и отправилась в город. На машине. На машине, чёрт его дери!       – Так и знала, что стоило попросить Джотто подбросить нас, – надуто пробурчала колдунья себе под нос, глядя в окно. Шла бы она ещё и шла. Наверняка до самого утра гуляла бы вот так, если бы не встретилась с Наклом.       – Как поживает ателье твоей матушки, Крис? – Самостоятельно управляя автомобилем, любезно поинтересовался мужчина у юноши, который сидел рядом с ним. Услышав знакомое слово, Триш оживилась и с любопытством посмотрела на Кристиано.       – Замечательно – процветает, – не слишком-то обрадовано откликнулся молодой человек. – Из-за того, что синьорина Елена нахваливала его на прошлом празднестве, у маман теперь отбоя от заказчиков нет.       – Ателье? – Триш бескультурно влезла в разговор и придвинулась ближе к передним сидениям. – Твоя мама владелица?       – Да, – охотно поведал ей Сарто. – Маман давно мечтала открыть его. Она сделала это вопреки воле отца и с момента открытия буквально живёт своим ателье. А как заказов больше стало, так вообще ночует в нём. Я её в последний раз видел, когда заносил письмо от отца, не дать соврать – с неделю назад. Он обернулся и, буквально через мгновение, повернулся обратно. Выражение лица Холмс говорило намного красноречивее любых слов. Она игриво улыбалась, словно её только что осенила гениальнейшая идея, которая просто не могла не сработать.       – Послушай, Крис… А твоей дражайшей матушке не нужны ещё одни рабочие руки? – Наимилейшим тоном полюбопытствовала девушка.       – П… почему вы интересуетесь? Игривая улыбка растянулась до лисьего оскала.       – Видишь ли, – певуче протянула колдунья. – … Меня забросило в эти края совершенно случайно, – она сокрушённо покачала головой. – У меня нет ни денег, ни жилья, ни работы… Но я хорошо умею шить. А твоя мама владеет ателье.       – Вряд ли маман нужно подмастерье, – бегло отрезал Кристиано.       – Но ты, как сын, скучающий по драгоценной матушке, можешь убедить её нанять меня. Сам подумай – тогда она станет появляться дома чаще. Все от этого только в выигрыше будут. Внутренний дипломат Патрисии Холмс, конечно, хромал на обе ноги, а коммерческая жилка перестала трепыхаться ещё при рождении, однако, что девушка, по мере своего взросления, научилась делать хорошо – так это бессовестным образом давить на жалость и получать своё бесстыжим шантажом.       – Пожалуйста, Крис. Мне больше не у кого просить помощи.       – Действительно, Крис, – поддержал её Накл. – Я бы тоже был признателен, если бы ты помог. Не сомневайся, друг мой, за нами не заржавеет. Сарто страдальчески возвёл взгляд к потолку автомобиля и устало потёр переносицу (в этот момент их особенно сильно тряхнуло, от чего Терри негромко вскрикнула).       – Я попробую поговорить с ней, – кое-как выдавил юноша. – Но не более того. Триш мысленно возликовала, радуясь своей маленькой победе. Рено, вдоволь наспавшийся в недрах сумки, вылез наружу и, снова обретя своё место на плече у ведьмы, негромко зашептал ей на ухо: «Хитрюга», притворившись, что потёрся влажным носом о её щёку.       – Зато сработало. И не говори, что не рад.