In the shadows

POV Энни. Меня разбудил крик. Я подскочила. — Нет, — послышалось из-за стенки. — Нет, пожалуйста! — кричал Ник. Я не раздумывая поднялась с кровати и побежала в соседнюю комнату. Я открыла дверь, подошла к кровати и включила светильник. Меловин ворочался в постели, он очень сильно сжимал в руках подушку, одеяло спуталось, а сам он был весь мокрый. Парень бормотал какие-то невнятные фразы, просил кого-то оставить его в покое. Я села рядом с ним на кровать и попыталась его разбудить: — Ник, проснись! — я трясла его за плечи. — Ник! — повторила я уже немного громче. Парень резко поднялся и оказался в моих объятьях. — Энни, — его дыхание сбилось, а сердце стучало с бешеной скоростью, — они снова пришли. — Успокойся, это всего лишь сон, — он крепко обнял меня и уткнулся носом в шею. Ник был очень горячим. Я обняла его в ответ и поглаживала рукой по спине. Мы просидели так некоторое время, пока его дыхание полностью не восстановилось. Казалось, прошла целая вечность. В конце концов, мы отпустили друг друга. — Спасибо тебе, — прошептал он. Я устало улыбнулась и посмотрела на часы. Четыре утра. Можно было ещё несколько часов поспать. Я поднялась и пошла к двери. — Энни, — я обернулась, — останься со мной, пожалуйста. Я не смогу ещё раз пережить этот кошмар. Я молча закрыла дверь изнутри и вернулась к нему. Ник лёг у стены, а я - скраю. Я придвинулась к нему, он крепко обнял меня за талию и мы уснули. Второй раз я проснулась из-за шума. Но на этот раз, никто не кричал, это был грохот. Я открыла глаза. Солнечный свет сразу немного ослепил меня, но я сощурилась и рассмотрела Ника, который попытался поймать падающие книги. Он сразу же обернулся и посмотрел на меня виноватым взглядом. — Я разбудил тебя, прости. — Ничего. Что ты сделал? И который сейчас вообще час? — спросила я поднявшись на локтях. — Я собирал рюкзак, а потом из него вывалились книги. И сейчас 7:20. — Сколько?! Я проспала! — я вскочила и только потом вспомнила, что на мне короткие пижамные шорты и майка, которая не прикрывала мой живот. Причёска у меня была что надо, да и макияж напрочь отсутствовал. Ночью этот факт меня совершенно не беспокоил, но сейчас… POV Ник. Она вскочила с кровати и я увидел, что на ней были лишь короткие шорты и майка, которая оголяла её живот. Ночью этот факт меня совершенно не беспокоил, но сейчас… Сейчас я поблагодарил Бога, что у меня в руках был рюкзак. Казалось, Энни заметила моё напряжённое выражение лица, покраснела и выбежала из комнаты. Я начал собирать книги и складывать их в рюкзак. Все мои мысли были направлены в одну сторону, а перед глазами до сих пор стояла Энни в пижаме. — Меловин, — я обернулся и увидел Джейми. — Нужно поговорить. Наедине. — Хорошо, — я судорожно вздохнул. — Что-то не так? — Что тебе нужно от моей сестры? Чего ты добиваешься? — Я? Я ничего не добиваюсь. О чём ты? — Что Энни делала с тобой в одной кровати? Я начал судорожно перебирать все возможные варианты ответа: — Постой, а откуда ты знаешь? — Я заходил утром к себе в комнату и видел вас, но решил разобраться позже. И вообще, не переводи тему. Повторяю вопрос: что Энни делала с тобой в одной кровати? — Я… — Джейми, — Энни зашла в комнату и спасла меня тем самым от верной смерти. На лице Джейми отображалась жуткая злость. — Я выполняла роль психолога, такой ответ тебя устроит? Я разинув рот переводил взгляд то на Энни, то на Джейми, в ожидании пока парень ответит на реплику своей сестры. — Энни, я не у тебя спрашивал, — Джейми грозно посмотрел на девушку. — Если и нужно на кого-то повышать голос, Джи, так уж точно не на неё, — я попытался заступиться за Энни. — Тогда, может, расскажете мне, какого хрена вы двое сначала ненавидите друг друга… — Мы не ненавидели, — я и Энни хором перебили Джейми. — А теперь мирно спите в одной постели в обнимку? Может, я чего-то недопонимаю? — Прости, братишка, но это не твоё дело. — Даже так? Бель, ты ведь всегда доверяла мне. Что случилось? В последнее время между нами будто чёрная кошка пробежала, — парень глянул на меня. Я приподнял бровь в недоумении происходящего. — Это не мой секрет, Джейми. Это его личное дело, — Энни кивнула в мою сторону, — если он захочет — расскажет тебе. Между нами ничего не было и не будет, если ты это хотел узнать. У меня всё. Девушка вышла из комнаты, хлопнув дверью. Джейми адресовал мне злобный взгляд и выскочил вслед за ней. Я сел на кровать, обхватив руками голову. Я уж точно не хотел, чтоб Энни пострадала из-за своей доброты и жалости ко мне. Несмотря на моё поведение, она была ко мне крайне снисходительна в последнее время: обрабатывала мои раны, заботилась обо мне, разбудила меня, когда мне приснился кошмар, а потом легла со мной. Когда она лежала рядом, мне не снились больше страшные сны, которые беспокоили меня уже на протяжении нескольких лет. Каждый раз это были огромные псы с длинными острыми клыками и когтями, их глаза горели пламенем, а из их пастей шла пена. Каждый раз они разрывают меня на части, раздирают грудную клетку, вырывают сердце. Энни разбудила меня как раз тогда, когда псы приближались. Она спасла меня от этого кошмара. *** — Итак, надеюсь, задание вы поняли. Вы проверяете все тесты, домашние работы, приводите в порядок все реактивы, вычищаете класс и препараторскую, относите лишние стулья в музыкальный зал, и тогда - свободны. Я смирился со своей участью и согласно кивнул. Это же сделала и Энни. Мистер Метьюс собрал некоторые вещи в свой портфель и ушёл. Энни пнула стул ногой: — Чёрт! Нам мало будет недели, чтоб разобраться со всем этим… — Может, перестанем причитать и молча будем работать? Она посмотрела на меня: — Пожалуй, сейчас тот редкий случай, когда ты прав… Давай сначала уберем все, а потом проверим тесты и отчеты, как считаешь? — Да. Я наберу воды в ведро, а ты вытри доску. Энни молча взяла тряпку и принялась за дело. Я пошёл в препараторскую, взял ведро, набрал воды, захватил тряпку и швабру и вернулся в кабинет. Девушка заканчивала с доской. — Ник, — я обернулся, — вытри пыль на шкафах и полках, я помою парты и стулья. Я намочил тряпку и принялся вытирать пыль на книжном шкафу, затем перешёл к полке с моделями атомов и шкафу с различными тетрадями и бумагами. К тому времени как я закончил, Энни протирала предпоследнюю парту. Я взял веник и начал подметать пол: — Господи, какие же они свиньи… — Я бы скорее сказала романтики, — Энни усмехнулась. — Почему? — спросил я не отвлекаясь. — Я вытерла столько признаний в любви… Вот, ещё одно: «Элайджа любит Тильду», а вот вообще: «Гвен и Артур — любовь навеки». — Кто-то явно пересмотрел «Мерлина», — я сразу вспомнил об одном из любимых сериалов. — Да, ты прав. Энни домыла последнюю парту и взяла в руки швабру. Она смочила в ведре валик и следом за мной мыла пол. Я услышал, как она тихо напевала слова какой-то песни. — Я не слышал её. Энни достала телефон, включила эту песню и промотала до момента, на котором остановилась. — Росс Линч, — она указала пальцем на динамик телефона. И продолжила подпевать.  Я улыбнулся, когда песня закончилась. Голос Энни перекрывал не очень громкие динамики айфона. Мы закончили уборку кабинета и пошли в препараторскую. Прошел час нашего наказания. Я открыл дверь и вошёл. Реактивы были в беспорядке, большинство находились в коробках. — Нужно отделить кислоты от щелочей, — сказал я почесав затылок. — Для начала… Я вытаскивал из шкафа все реактивы и ставил их на стол, в это время Энни уже перебирала все и ставила их в разные кучи. — Какая твоя любимая песня, Меловин? — «Black velvet», она шикарная. Неожиданно для меня, она вдруг начала безошибочно воспроизводить названную мной композицию. С каждой новой строкой я влюблялся в её голос всё больше и больше. Внезапно она замолчала. — Это последняя, — сказала Энни, передав мне пузырёк с H2SO4. — Не могу поверить, что мы разобрались со всем этим… — Теперь самое ужасное… Тесты и домашние задания. Бумажная волокита. — Мы здесь уже два часа, — я прикрыл глаза от усталости. — Это пытка. — Не ной, ты как девчонка. Научись терпеть, — Я отвернулся и передразнил Энни. — Пойдём лучше обратно в класс, проверять работы. Девушка пошла в кабинет химии, а я поплёлся за ней, закрыв за собой дверь препараторской на ключ. На улице близилось к закату. Небо было освещено оранжевыми лучами солнца. В этот момент у меня было желание бросить всё и пойти на пляж, помочить в тёплом океане ноги, встретить там закат с Тони и Максом под звуки гитары, потрескивание костра и шум океанического прибоя. Голос Энни вернул меня в реальность: — Ты идёшь или нет? Я тяжело вздохнул и вошёл в кабинет химии. На столе уже лежала стопка тестов и домашних заданий. Девушка взяла в руки стопку с тестами и вручила её мне. Она оказалась намного тяжелее, чем казалась, поэтому я немного пошатнулся. Следующие два часа оказались ещё более ужасной пыткой, чем во время уборки. Два часа сидения практически без движения, втупившись в каракули учеников Bridge High School. Я боролся с огромным желанием уснуть прямо на этих работах, но всё же выдержал. Я снова обрёл силы и бодрость, осознав, что только что поставил «С» на последней работе. — Наконец-то! — вскрикнул я, тем самым напугав девушку, что та подскочила. — Зачем же так кричать? Я тоже заканчиваю. Последняя работа, — Энни снова опустила глаза вниз, а через некоторое время она облегчённо вздохнула: — Я закончила. Что мы ещё должны сделать? — Метьюс говорил отнести стулья в музыкальный зал. — Ах, да, точно. И мы сможем быть свободны? — Да. — По крайней мере, хоть что-то радует… Пойдём тогда. Мы подошли к ряду стульев, которые были выстроены у стены. — Мы сможем унести все за один раз? — Думаю, да, — я потёр переносицу пальцами. — Я возьму эти четыре, а ты бери вон тот. Будешь открывать и закрывать двери. — Ладно. Я взял два стула в левую руку и два в правую. Энни взяла последний стул, захватила ключи со стола и мы вышли. Она закрыла кабинет химии. Мы спустились на второй этаж. Энни дёрнула ручку двери. Она оказалась незапертая. Мы вошли и я, наконец, поставил стулья туда, где им место. Я тут же плюхнулся на один из них: — Как же я устал… Энни пошла в сторону сцены, где были размещены некоторые декорации к завтрашнему празднику, посвященному победе в матче. Она поднялась на сцену и зашла за штору. Я последовал за ней. Она держала в руках какой-то фотоальбом и листала его. Я заглянул в него через спину девушки. Это были детские фотографии нашего класса. Среди них я нашёл и себя. — Это наш класс? — Да, это в третьем классе. Интересно, что он здесь делает? Вдруг во всём зале погас свет. — Что за…? Я заметил, что Энни спрыгнула со сцены и пошла в сторону дверей. Я спустился и попытался идти за ней, но глаза ещё не привыкли к той темноте. — Блин, — она выругалась. — Дверь заперта. Нас закрыли, — девушка забарабанила руками по двери: — Откройте! Кто-нибудь! — Это бесполезно, Морган. Здесь хорошая звукоизоляция, — я, наконец, подошёл к ней. — И что теперь делать? — Позвонить кому-то. Энни на секунду затихла. — Чёрт, Ник, пожалуйста, скажи, что твой телефон не лежал в сумке. — Именно там, а что? — Сумки остались в кабинете химии! — Блин, серьёзно? Твой телефон тоже в сумке? — Нет, он на столе, рядом с работами, которые я проверяла. — Почему же нам так везёт… — А может открыть окна и позвать кого-то? — Попытаться стоит, — я пошёл в сторону окон, которые служили единственным слабым источником света в зале. Благодаря тому, что в Калифорнии темнеет поздно, было уже семь часов вечера, а на улице всё ещё были сумерки. Мы подошли к окнам и начали дёргать за ручки. Окна не поддавались, они были закрыты наглухо. — Чёрт, — шёпотом ругнулась Энни. — Подожди, скоро тебя будет искать Джейми, ведь ты не придёшь домой вовремя. — Не будет, — тихо сказала она. — Он не будет искать меня. Он на вечеринке сейчас, не факт, что вернётся до утра. Очень не факт. Мы застряли здесь, Ник. — А твоя тётя? — Она в Айове сейчас. — Ладно. Тогда можешь благодарить случай за то, что я часто ухожу из дома, и мне приходится ночевать здесь. Я зашёл за кулисы сцены и достал оттуда дорожную сумку. — Что это? Я улыбнулся: — Набор для выживания. Здесь есть надувные подушки, покрывало, немного еды и походный фонарь. — Ты так часто уходишь из дома? — У нас с матерью и отцом замечательные тёплые отношения, — сказал я с явным сарказмом в голосе. — В любом случае, ты будешь есть? — Я бы не отказалась от чего-нибудь съестного. Я открыл сумку и достал оттуда упаковку печенья и бутылку фабричного Ice Tea. — Не ресторанный ужин, конечно, но всё же… Можно утолить жажду и перебить аппетит. В полумраке я увидел как глаза Энни удивлённо и с небольшой долей подозрения смотрели на меня. — Что? — Я не уверена, что это всё можно есть. — Я принёс это пару дней назад. Это свежее. — Ладно. Я достал из сумки тонкое одеяло, постелил его на сцену, потом достал простынь, подушки и собрался их надувать, когда заметил, что девушка странно на меня смотрела. — Что не так? — Нет, ничего, я просто не перестаю удивляться… — Ешь, — сказал я и начал надувать подушки. Энни открыла упаковку и достала одно печенье. Она робко откусила кусочек. Я положил надутые подушки у изголовья импровизированной «кровати» и взял печенье. — Спина болит? — спросила у меня Энни, нарушая затянувшееся молчание. — Не сильно, — соврал я. После физической нагрузки боль была ужасной. — Дай посмотрю, — она взяла походный фонарь и включила его, я повернулся к ней спиной. Энни приподняла мою футболку и провела пальцами по месту, где была повязка. Я сдерживался, чтоб не завыть от подступившей боли. — Она не кровоточит. Это хорошо. «Но она болит, — подумал я, — это плохо». К счастью, или к сожалению, Морган не умеет читать мысли, поэтому она просто опустила мою футболку и переместилась на «кровать». — Сыграй что-нибудь, — попросила она меня. — Что, к примеру? — Что-нибудь, — Энни легла на бок лицом ко мне, подставив под голову руку. Я встал и пошёл к фортепиано. Я понятия не имел, что сыграть, пока не вспомнил песню SYML — «Whereʼs My Love». Чувственная, медленная, спокойная. Я начал её играть и петь. Ноты и слова я помнил хорошо. Это была одна из моих любимых песен. Эта песня вызвала множество старых болящих воспоминаний, разрушенных грёз, неоправданных надежд — все ошибки прошлого. Я доиграл последние ноты и посмотрел на Энни. Она мирно спала. Я посмотрел на часы, висящие на стене. Девять вечера. Так рано я ложился спать классе в третьем. Тем не менее, я закрыл фортепиано и пошёл на сцену. Энни лежала уже спиной ко мне, свернувшись калачиком. Я лёг рядом на спину, положив руки за голову. Я закрыл глаза и попытался успокоиться, чтоб уснуть. Только сон начал появляться в моей голове, как я почувствовал, что что-то легло на меня. Энни. Она положила голову мне на грудь. Спросонья я понял это только тогда, когда её длинные волосы упали мне на шею. «Господи, что ты делаешь? — подумал я, — Слезь с меня, мелкая девчонка». Прядь волос упала ей на лицо: — Вечно эти твои волосы, — тихо проговорил я и заправил прядь ей за ухо. Моя рука онемела и я осторожно, чтоб не разбудить Морган, вытащил её. «И что теперь?», — пронеслось у меня в голове. Я стал искать, куда бы деть мою руку. Ответ нашёлся сам: девушка слегка задрожала и уткнулась носом в мою грудь. Я положил руку ей на спину, таким образом согревая её. Вскоре она перекинула через меня ногу. «О, да ладно, может ляжешь на меня полностью?», — мои мысли заглушало собственное сердцебиение. Через мгновение я поймал себя на том, что начал гладить её по спине. Из-за поступившего тепла я быстро уснул. Той ночью мне снились яркие, красочные сны.