In the shadows

Энни стояла посреди огромной белой комнаты. — Мама? — позвала она негромко. — Где ты? Слова эхом раздались в её голове. Никто не отзывался. Девушка перепугано оглянулась. В пустоте раздался резкий женский голос: — Тебя не было рядом. Где ты была? Энни испугалась. Она увидела свою мать, какой она была при жизни — здоровой, красивой, но более отчужденной. Длинные светлые волосы локонами спадали на плечи. В её светло-карих глазах не было жизни. — Мама… — тихо повторила Энни. — Я скучаю. — Стоит лишь протянуть руку, — Мелисса протянула к дочери мертвенно-бледную ладонь. — И я уйду с тобой? — Стоит лишь протянуть руку, — повторила женщина. Не дожидаясь ответа Мелисса развернулась и пошла прямо. Вдруг из ниоткуда в стене появилась дверь. Мелисса отворила её. — Ты идёшь? — спросила она Энни. Не дожидаясь ответа, женщина вышла из белой комнаты и закрыла за собой дверь. Девушка, недолго думая, подбежала к двери. Она дернула дверную ручку и неожиданно для себя оказалась в музыкальном зале школы. Перед ней спиной стоял светловолосый парень. Возле рояля целовалась какая-то парочка. Энни сразу узнала рассказ своего брата. Она хотела позвать Джейми, но голос, будто, не слушался её. Брат кашлянул, чтоб привлечь внимание. Ник обернулся. Энни увидела, как Лекси обнимала его за шею. Энни перевела взгляд на брата. Руки Джейми сжались в кулаки: — Лекси… Как ты мог, Ник, мы ведь были братьями? Ник стал приближаться к Джейми. — Эй, Джи, я объясню… Джейми ударил Ника в нос, не дав тому договорить. У парня носом пошла кровь. Тогда Меловин злобно прошипел: — Я ожидал это от кого угодно, брат, но не от тебя. Джейми развернулся и ушёл чуть не задев Энни плечом. Картина изменилась. Лекси исчезла, остались лишь Ник и Энни, комната поменялась. Теперь они находились в тёмном помещении. Вокруг, кроме них самих, никого и ничего рассмотреть нельзя было. Ник угрожающе посмотрел на девушку, на его глазу не было линзы. Он стал резко резко приближаться, замахнулся на неё рукой, будто хотел ударить её: — Это ты во всём виновата, — рука Ника со шлепком ударилась о щеку Энни. Она открыла глаза. Ещё один кошмар. Каждый день Энни просыпалась с дурацкой, лишенной смысла мыслью, что все это произошло из-за того, что её не было рядом тогда, что, возможно, она могла бы что-то изменить. Слеза скатилась по щеке девушки, когда тётя вошла в её комнату, но Энни смахнула её, прежде чем та смогла что-либо заметить. — Энни, сколько можно спать, ты так в школу опоз… — тётя прервалась на полуслове, — эй, с тобой всё хорошо? — Да, конечно, я уже встаю, — по взгляду женщины можно было понять, что она не поверила ей, но Энни натянула свою фирменную фальшивую улыбку и взгляд тёти смягчился. — Что ж, хорошо, жду тебя внизу. После завтрака Джейми и Энни поехали на занятия. Дорога от дома до школы занимала 15 минут. Всё время нахождения в салоне брат с сестрой ехали почти молча, слушая музыку. Энни смотрела в окно и вспоминала, как в детстве, когда они сюда приезжали с мамой, они гуляли по этим улицам, ели мороженое или что-то вроде того. Эти воспоминания были хорошие и немного поднимали девушке настроение, испорченное кошмарами. И снова мысли Энни улетели. С тем, что ей снится её мать, она уже свыклась, но этой ночью что-то изменилось. Почему ей вдруг приснилась ссора Джейми и этого мудака Меловина? Почему Ник сказал, что это она во всем виновата? — Земля вызывает Аннабет, ау! — Джейми помахал рукой перед лицом девушки. — Ой, прости, ты что-то сказал? — она совсем и не заметила, что Джейми говорил с ней. — Я просто сказал, что мы уже подъезжаем, — объяснил он. — Прости, я просто немного задумалась, — девушка виновато улыбнулась. — Ничего, бывает, — Джейми, кажется, не сердился, вот если бы это был Ник, он бы наверняка начал на неё кричать или подкалывать по этому поводу. «С каких это пор ты сравниваешь Джейми с этим придурком?», — говорит подсознание девушки. — Что у нас первым уроком? — Энни решила отвлечься от дурных мыслей. — Биология. POV Энни  — То есть, ты могла взять штуку баксов, но вместо этого выбрала обучение вокалу в той школе? — Джейн искренне удивлялась моему выбору. — Да, это гораздо важнее для меня, чем материальное вознаграждение. Мама с детства хотела, чтоб я пела. Так что… — Морган, где ты ходишь? — кто-то грубым голосом позвал Энни. Джейн закатила глаза. — Чего тебе, Меловин? — Тебя разрекламировала миссис Диксон, сказала что ты сейчас прийти должна. Повторю вопрос. Где ты ходишь? На Нике была надета чёрная рубашка, верхняя пуговица расстегнута, рукава закатаны, на шее криво висела бабочка. Чёрные волосы были взъерошены, под глазами синяки. Складывалось впечатление, будто он всю ночь не спал. Парень снял линзу и теперь оба глаза были одинакового голубого цвета. — Идти нужно сейчас? — Я удивлённо приподняла бровь. — Да, не тормози, — Ник закатил глаза. — Стоп, а почему тебя послала за мной учитель музыки? Ты что… — Да, я музыкант, всё? Теперь мы можем идти? В моей голове прозвучал вопрос: «Господи, за что?! Неужели, он поёт?!». Шестерёнки в моей голове закрутились быстрее, чем обычно. Теперь в голове промелькнула мысль о моём возможном напарнике в дуэте. «Ну, блин, не может же меня НАСТОЛЬКО не любить судьба», — я боялась того, что моим напарником мог оказаться Ник. Я решила не спрашивать его лишний раз. Меня бросало в дрожь от одной мысли о нашем возможном «сотрудничестве». Мы пришли к кабинету музыки. Меловин открыл дверь и, естественно, вошёл туда первый. «Манерам этого идиота явно никто не учил», — подумала я и вошла вслед за ним. — Я привёл её, — бросил парень. — Миссис Диксон, можно уже за рояль? — Садись, Ник, — преподаватель вышла из-за колонны и подошла к Энни. Она выглядела неплохо. Её светлые волосы были собраны в пучок сзади, на её стройной фигуре замечательно сидели голубая шифоновая блузка с коротким рукавом и чёрные узкие укороченные брюки. Обута она была в голубые кеды на платформе, украшенной золотыми шипами. — Энни, здравствуй, мы тебя ждали. — Здравствуйте, миссис… — Просто Марта, — поправила меня женщина. — Здравствуйте, Марта, — я исправилась. — Пойдём, я представлю тебя. Мы прошли в центр зала. За каждым из инструментов сидело по паре подростков. Всего было человек двадцать. Миссис Диксон положила руку мне на плечо и громко сказала: — Отвлекитесь все на секунду, — вся орава старшеклассников мгновенно замолчала, гул прекратился. — Народ, это Энни Морган. У неё замечательный голос и она с сегодняшнего дня занимается с нами. Надеюсь, вы все с ней поладите. Два десятка пар глаз уставились на меня. Кто-то смотрел неодобрительным взглядом, кто-то любопытным, кто-то Ник. Марта задумчиво сощурилась и пробежала глазами по всем. — Энни, твой напарник - Луи, — Марта указала пальцем на парня, сидящего возле гитар в окружении 4 других парней. На нём была чёрная шапка, из-под которой выбилась темно-русая чёлка, чёрный свитшот с надписью «Killer» и узкие порванные джинсы. От неожиданности он открыл рот, но выглядел скорее приятно удивлённым. Парень радушно улыбнулся и подошёл ко мне. — Луи Томлинсон, можно просто Томмо, — Луи пожал мне руку. — Энни Морган, — я постаралась выдавить наиболее искреннюю улыбку. Синие глаза Томмо излучали доброту и тепло. А его улыбка была очень заразительна. Вдруг кто-то громко ударил по клавишам рояля и заиграл мотивы «Take me to church». От неожиданности я вздрогнула и обернулась на звук. За роялем сидел Меловин. Ну, конечно, кто же ещё. Я закатила глаза и снова посмотрела на Луи. Только сейчас я осознала, что мы до сих пор держались за руки. Парень откашлялся и мы, улыбаясь друг другу, отпустили руки. Я смущенно опустила глаза. — Приятно познакомится, — Томмо снова широко улыбнулся. Только я открыла рот, чтоб выразить взаимность, как наше внимание привлёк громкий шлепок. — Ай, за что?! Миссис Диксон, это несправедливо! — Марта дала Меловину подзатыльник. — Это за то, что перебил разговор. Преподаватель развернулась и гордо подошла ко мне и Луи. — А теперь, ребятки, самое время попробовать спеть. John Lennon — «Imagine». Меловин за роялем, а вы двое — вокал. Давайте, давайте, быстренько. Все остальные сели на пол и приготовились наблюдать за игрой и пением. — Я начну, — Луи наклонился ко мне и тихо сказал на ухо. Длинные пальцы Меловина виртуозно и легко забегали по клавишам. Заиграла красивая музыка. Томмо вступил, его голос был крайне необычным. Он брал ноты чуть более высокие, чем остальные парни. После первого куплета, мы попробовали спеть вместе. Получилось, мягко говоря, так себе. Луи пел слишком высоко, а я слишком низко. Все в зале слегка скривились. — Так, стоп, — Марта остановила нас. — Вам явно будет необходимо время, чтоб спеться. Томмо — слишком высоко, Энни — слишком низко. Вам нужно договориться наедине. Итак, — миссис Диксон хлопнула в ладоши. — На сегодня всё, все свободны. Энни и Луи останутся. Все стали выходить из зала, прощаясь с миссис Диксон. Когда в зале остались только мы втроём, Марта сказала: — Я оставляю вас одних. Ваша задача раззнакомиться. Тогда споётесь вы автоматически. Через час я вернусь. Посмотрим, что из этого получится. Идёт? — Да, — ответили мы с Луи и миссис Диксон вышла. В зале повисло неловкое молчание. — Значит ты новенькая? Переехала? — Луи привлёк моё внимание. — Да, я переехала из Айовы. — Чем наша школа обязана твоему приходу сюда? — Мы играем в «Вопрос-ответ»? — Я вызывающе приподняла брови и слегка улыбнулась. — Можно и так сказать, — Луи сел на сцену и похлопал на месте возле себя. Я подошла и села лицом к лицу с ним. — Тогда по правилам теперь моя очередь задавать вопрос тебе. Парень поднял руки кверху в жесте «сдаюсь». — Как долго ты поёшь? — Спросила я. — Я занимаюсь музыкой уже 7 лет. Сейчас мне 18. Мой вопрос тот же. — Я учусь здесь с братом. Джейми Кэмпбелл Бауэр. Мы в одном классе. Что ты слушаешь? — Мой плейлист очень разнообразен. Начиная от Моцарта и заканчивая Эминемом. Почему ты переехала? Я знала, что он задаст этот вопрос. — Мама умерла и я переехала к тёте, — на его лице не отобразилось ничего особенного. Никакого сожаления, или неловкости, что я всегда наблюдала у других. Это очень привлекало. Он единственный человек, который не делает того, что я ненавижу — жалеет, сочувствует и делает вид, будто понимает меня. — Чем ты занимаешься кроме музыки? — Подчиняюсь твоему брату. Я играю в футбольной команде. На каких инструментах ты играешь? — Фортепиано, но не профессионально. А ты? — Тоже. Сколько тебе лет и какое твоё полное имя? Я рассмеялась. — Ты серьёзно? — Вполне. — Ладно. Аннабет Мелисса Морган, мне 17 лет. Тот же вопрос к тебе. — Луи Уильям Томлинсон, 18 лет, родом из Донкастера, Англия. — По акценту понятно, что ты не американец, — я улыбнулась. — Сыграй для меня, — Томмо смущённо улыбнулся. — Если можно. Я молча встала и села за рояль. Я начала играть «Лунную сонату» — первое что пришло мне в голову. На удивление легко мне удавалось воспроизводить Бетховена. Пальцы чётко нажимали на все клавиши, не промахиваясь и не фальшивя. Луи взял стул и сел рядом со мной за рояль. Он начал подыгрывать мне и мы, уже не сговариваясь, играли в 4 руки. Час пролетел быстро. Мне нравилось проводить время с Томмо. С ним было весело, спокойно и создавалось чувство, будто мы знали друг друга уже долгое время. Под конец мы уже идеально пели «Imagine». Наши голоса были правильно разложены, хоть мы и не пытались разделить песню. — Я знала, что получится! — Голос Марты, стоящей в углу зала заставил нас обернуться. Я почувствовала, как Томмо положил свою руку поверх моей и тихо сказал мне на ухо: — Сегодня после уроков, жду тебя возле муз зала. Я улыбнулась. Это определённо была замечательная репетиция. Конец POV