***
Наконец, я вышла на открытое пространство, окруженное со всех сторон величественными деревьями. Еще пока лунные лучи нежно падали на всю поляну, придавая ей мистическую атмосферу. Мой взгляд упал на старое, но крепкое дерево, которое, вероятно, было сломлено от сильного ветренного порыва. Тени деревьев создавали на земле загадочный узор, который менялся с каждым движением луны, что постепенно готовилась уступить свое место солнцу. – Твой страх за километр чувствуется. Я бы даже сказал, что это, в каком-то смысле, умиляет, – послышался голос совсем рядом. Когда я оглянулась, я увидела того высокого худощавого блондина, некоторые пряди его волос падали на лицо, немного скрывая шрам, который растянулся со стороны правого глаза, – Ты так и не знаешь моего имени. Я Феликс. Я лишь кивнула, а он присел на бревно рядом со мной. А меня немного пугала его близость, учитывая, что он — мой похититель, это во-первых, а во-вторых, он очень холодно и грубо отвечал мне. Однако, если смотреть трезвым взглядом на сложившуюся нелепую ситуацию, которая могла случиться только с такой несносной девчонкой, как я, все-таки Феликса я боялась гораздо меньше, чем Питера, который уже успел зарекомендовать себя непредсказуемым безумцем с садистскими наклонностями. Феликс показался мне многогранным персонажем: он старался проявлять холод, который вот-вот был готов растаять, а глаза его были блестящими серыми и совсем не злыми. Может быть он хотел быть похожим на своего вожака, но его взгляд не отражал ненависть ко всему живому, скорее отчаяние или разочарование… – Пришел подбодрить меня или поиздеваться? – через некоторое время буркнула я, но он оставил это без внимания. – Мы не меньше тебя удивлены в том, что ты до сих пор жива. Почему ты призвала тень к себе? – я не понимала о чем он говорит и даже задалась вопросом, говорит он сейчас со мной или ведет монолог. – Что ты говоришь? Я никого не звала. – Мгм... Тень не может явиться к кому-то без определенной на то причины. Тень приходит к тому, кто утратил веру в счастье на земле, кто чувствует себя одиноким и никому не нужным. – Я сирота... Теперь... – едва слышно смогла произнести я, грустно опустив глаза, – Мои родители погибли четыре года назад, с тех пор я живу в совершенно чужой стране с тетей, которую вижу очень редко, потому что она постоянно либо занята своей работой, либо путешествует. Феликс схватил свой подбородок указательным и большим пальцем, недолго размышляя о чем-то. – Тогда мне все ясно, – внезапно воскликнул он чуть громче, отчего я испуганно дрогнула, так как все это время задумчиво пялилась в землю, – Это же очевидно! Ты такая же пропащая, как и все мы. Поэтому тень смогла услышать тебя и призвать нас. Это удивительно, девчонок здесь не бывает... Я сидела, опустив глаза и рассматривая свои ноги, словно вижу их впервые. Они действительно казались чужими. Всю свою жизнь я была крайне осторожной, поэтому на моем теле редко можно было увидеть любое подобие синяка. Эта мысль меня снова поглотила, и я уже с интересом Изучала каждую рану на своих конечностях, вспоминая от чего зародилась та или иная царапина. – Ты добряк... В отличие от своего вожака. Я словно чувствую, что в тебе еще не умерла теплота и сердце не почернело от злобы. Но ты почему-то равняешься на него. – Я не чувствую в себе очевидной злобы. Я могу себя контролировать, но, полагаю, чем дольше мы находимся на этом гниющем острове, тем сильнее тьма поглощает нас. Пэн находится здесь дольше, чем кто-либо. Намного дольше... Делай выводы сама, – спокойным голосом рассказывал блондин, вдумчиво вглядываясь в лесную глушь, – Идем. Он протянул мне руку, ожидая, когда я вложу в нее свою. Но я не спешила этого делать. Посмотрев несколько секунд на его ладонь, я подняла глаза на него, а он уже смотрел на меня, чувствуя мое недоверие и страх. Это было настолько очевидно, что не нужно было иметь сверхспособности, чтобы понять, – Скоро начало, я тебя провожу. Я отказалась держаться за руки, но убедила его в том, что нет повода для беспокойства: я послушно последую за ним, как бы мне того не хотелось, ведь куда бы я не убежала, где бы я не спряталась – меня легко отыщут и жестоко накажут. Пропащий не стал возражать. Я еще была мало знакома с Феликсом, но наша первая встреча не отразила с его стороны доброжелательность и гостеприимство, а сейчас, когда мы наедине, он предстал передо мной совершенно спокойным и понимающим. Мне было приятно пообщаться с кем-то, кто не проявлял грубых действий ко мне в данную секунду. Но больше всего мне понравилось то, что он не настаивал и не заставлял меня что-то делать против моей воли, и я была благодарна ему. Мы направились к пещере Спящего дракона.***
Когда мы пришли, солнце уже нежно коснулось своими теплыми лучами небосвода, а толпа растрепанных мальчишек собралась возле каменного входа, откуда доносился приглушенный, но устрашающий звук. Догадаться было не сложно, кому принадлежало это нечто, похожее на рычание. Все смотрели на меня, а я глазами искала Пэна, осматривала каждого парня и искала в каждом Короля Неверлэнда, но никто из них им не являлся. И я сама для себя не понимала, почему так жаждала увидеть его... – Феликс, мы же договорились... Никаких телячьих нежностей и проявления милосердия к пленнице, – Пэн возник неожиданно для всех. Он осматривал меня с ног до головы, ехидно улыбался и пропел каждую гласную, пока говорил. Но больше всего ему захотелось сделать акцент на последнем слове, выделив его по особенному. Что странно с его стороны, ведь пленница должна была и дальше сидеть в своей клетке, но мне было позволено плутать по лесу и своевольничать. Он – хищник: издевается и пытается свести с ума свою жертву, играясь с ней, а потом, когда надоест – прикончит ее, – Дамы вперед. Феликс слегка подтолкнул меня со спины, чтобы я начала шагать. Это не было грубым жестом, но достаточно неприятным, хоть я и понимала, что в то время, когда мы оба под надзором Пэна, ему лучше вести себя со мной также, как и его Король. Я чувствовала себя некомфортно под пристальным мужским вниманием, мои шаги были скромными и неуверенными, но я уже приближалась ко входу в каменное углубление. Страх сковал мое сердце, когда я услышала звук, эхом разнесшийся по пещере. Сглотнув ком, образовавшийся в горле, я последний раз оглянулась, посмотрела на Феликса, а затем наши взгляды с Пэном пересеклись. Его глаза горели безумием и азартом, а мои уже заливались слезами. В пещере было темно. Большие тени плясали на каменных стенах, к чему мне было сложно привыкнуть и не пугаться. Всю ночь я вынашивала у себя в голове мысль о том, что мне разумнее было бы посидеть где-то в углу, затаившись, в ожидании вечера. Дракон не должен был проснуться при таком раскладе, а мне нужно было постараться не нарушить его сон, иначе из-за этой ошибки я проиграю все. «Я проиграю не только эту игру, но и эту жизнь...»***
POV Феликс
Как бы странно не звучало, но мне стало немного жаль девчонку после того, как я узнал причину ее случайного появления здесь. Она оказалась такой же, как мы. Такой же, как я. Вспомнив, как я сам оказался здесь впервые после пожара, в котором погибли все мои близкие. Все, кроме меня. Накануне вечером мы с моими родителями сильно поругались из-за моего бунтарского характера. Когда я вернулся под утро, от дома остались лишь обугленные обломки. Меня забрали в интернат как несовершеннолетнего, потому что близких больше не было, кто мог быть стать моим опекуном. Теперь я смотрел на Мэри, а видел себя в тот самый день, когда тень вытянула меня из постели и принесла сюда. Я также пугливо озирался по сторонам, ничего не понимая. Здесь еще никого не было. Только Пэн. Настолько это было давно. Впервые за все время моего пребывания в Нетландии, я вспомнил о своей прошлой жизни. От внезапно нахлынувших воспоминаний меня начала душить грусть. Мы стояли и смотрели ей в след, а она, такая хрупкая и трусливая, неуверенно перебирает ногами, приближаясь к пещере, в надежде, что сейчас все рассмеются и скажут, что это шутка. Но Пэн не шутил. Он никогда не шутил. Для него все было увлекательной игрой. И все мы здесь любим повеселиться. Я помню, что жертв было достаточно много, ведь игры у нас не всегда безобидные, но к Мэри во мне проснулось самое настоящее сочувствие, наверное потому, что она сказала мне именно те слова, от которых мой разум смог на мгновение проясниться, открыв все давно забытые воспоминания, которые я закрыл на прочный замок. Питер здесь дольше всех – в нем это умерло еще, вероятно, задолго до нашего рождения. Есть две сказки о не взрослеющем мальчике. Каждому из нас читали ту, где Питер Пэн шаловливый, добрый мальчишка, который просто не хотел становиться взрослым. Есть и другая сказка, та, что намного ближе к реальности, но малоизвестна среди людей. Она о беспощадном древнем демоне, чудовище, которое питалось детскими снами и мечтами. О кровожадном и жестоком существе, не знающем пощады. Все это было близко. И казалось, что Пэн почти достиг этого. Неверлэнд почти утратил свою магию, а Питер Пэн становится злее и больше похожим на дьявола, чем на беззаботного мальчишку, жаждущего игр. Если бы Мэри стала лучом надежды и вернула нам магию – некоторые дети, которые однажды прилетели сюда во сне, смогли бы вернуться домой, и сама девчонка бы смогла избавить себя от мучений и вернуться в свой мир. Остров бы заиграл яркими красками, как это было несколько столетий назад. Если бы... – Идем со мной, – позвал меня голос Пэна. Когда я избавился от омута своих мыслей, то увидел, как Питер велит мне следовать за ним в пещеру. Я на секунду задался вопросом: он, все-таки, беспокоится о новенькой или хочет усложнить ей задачу? Он часто срывается на мне, если пребывает не в самом лучшем расположении духа. Шрам на правой половине моего лица оставил он однажды, когда пришла весть о том, как двое наших мальчишек помладше заигрались и попали в плен индейцев. Я не уследил за ними, поскольку обучал всех остальных охотиться, в следствии чего поплатился своим лицом за ужасную ошибку. Детей спасти не удалось. Их безжизненные тела нашли раньше, чем нам выставили условие для их освобождения. Конечно краснокожие, как и все остальные жители острова, страдали от отсутствия магии, их силы тоже увядали, и почти не оставалось надежды на то, что кто-то останется в живых в конечном итоге. Единственная валюта здесь, что можно назвать откупом – волшебная пыльца, которая дает немного магии и шанс на спасение с умирающего острова. Но пыльцы почти не осталось даже для самого хозяина острова. Я послушно последовал за ним, прокручивая в голове мысль о том, что за девчонкой нужно следить, ведь она могла бы спасти не только мальчишек, но и весь остров. Каким образом она могла это сделать – я не знал, но точно был уверен в том, что Мэри слишком чиста и хрупка, чтобы умереть здесь.***
Мы уже находились в месте, где спал дракон и увидели девчонку, которая пряталась за камнем, но внимательно изучала огромное огнедышащее крылатое существо. Крупная ящерица с мелкой чешуей ромбовидной формы, переливающаяся черным и золотым цветом. Спина ее была немного темнее могучих лап. На голове несколько заостренных отростков, напоминающие уши, а крылья, на концах которых располагаются два острых когтя, были достаточно большие, по отношению к его телу. Хвост вдвое длиннее тела, достаточно громоздкий и имеет выпирающие огромные шипы, которыми он с легкостью проткнет жертву насквозь. Я сидел молча и ожидал того, что скоро Пэну надоест смотреть на скучное зрелище. Это как на выставке картин пялиться на пустой холст, не имея возможности насытиться яркими красками и получить эмоций от просмотренного. И я не ошибся. — Надо бы немного развеять эту скучную картину, что скажешь? — хитро улыбнулся приятель, поднимая небольшой камень с земли. Я молча наблюдал за ним, как он, сжимая булыжник, смотрит на напуганную девочку и готовится кинуть камень в крылатую громадину, — Я люблю огонь. Сейчас здесь станет по-настоящему жарко. Проследив траекторию полета камня, я увидел, как тот ударился о морду животного. Огнедышащая ящерица открыла глаза, и рядом со мной раздался зловещий смешок, но мне было не до смеха. Это было слишком жестоко. Существо спало очень долго, неспроста пещеру назвали «Пещера спящего дракона», потому что его видели много сотен лет назад, и никому из Пропащих не представилась возможность встретиться с мифической громадиной. Раздался громкий рев, сигнализирующий о том, что дракон избавился от оков царства Морфея и теперь готов атаковать. Мэри успела закричать, и даже не пыталась слиться с камнями, сразу кинувшись к выходу из пещеры. Оставалось надеяться на то, что она запомнила дорогу, иначе ей будет плохо. Дракон, хоть и на цепи, но последовал за ней, раскрывая широко свою пасть и демонстрируя всему живому свои огромные зубы. – Она не выживет, – подытожил я и закатил глаза. Питер ухмыльнулся, и его глаза блеснули недобрым огоньком, – Неужели ты уже успел привязаться к нашей гостье? – Я лишь хочу сказать, что это для нее слишком жестоко. Она не готова. Нужно было придумать что-то полегче, хотя бы для начала, – после моих слов последовал тяжелый вдох, за свое несогласие я уже ждал в свой адрес поток грубых слов или жестоких действий, но он просто наблюдал, самодовольно улыбаясь и скрестив руки на груди.***
POV Мэри
Я метнулась прочь из пещеры едва дракон издал свой первый разъяренный рык, и внутри меня не было уверенность в том, что запомнила дорогу, однако мои ноги самостоятельно несли меня к выходу. Было сложно держать себя в руках и не поддаваться панике, но я успешно справлялась, понимая, что нужно оставаться при здравом смысле и рассуждать, но я уже чувствовала, что мои глаза снова наполняются слезами. «Нужно прекращать постоянно плакать... Я должна быть сильной...» Я услышала грохот позади себя и, прячась за камнями, чувствовала горящее пламя, которое выдыхало огромное крылатое существо. Даже получив многочисленные ожоги, мне нельзя было сдаваться. Набрав побольше воздуха, я резво вынырнула из своего убежища и, проговорив мысленно напутственные слова, побежала дальше в поисках выхода. «Если обращать внимание на боль, я замедлюсь и точно погибну. Все пройдет. Сейчас главное выбраться. Главное выжить». В тот момент мне казалось, что я бегу целую вечность, и время вокруг меня остановилось, а дорога все время ощущалась бесконечной. Моим легким с каждым новым вдохом было тяжелее выполнять свою работу, я чувствовала сильное жжение в грудной клетке и боялась, что органы дыхания не выдержат и лопнут. Дракон снова и снова извергал свой пыл, а я уже была близка к выходу, понимая, что преодолев последние несколько метров, я вот-вот окажусь на свободе. Яркий свет обжег глаза, когда солнечные лучи коснулись моего лица. И даже отбежав от драконьего логова, я не успела спастись от адского драконьего пламени, которое вспыхнуло с новой силой и предательски больно ударило меня со спины. Я столкнулась лицом с землей, но встать уже не было сил. Чувствуя сердцем скрежет когтей по камню совсем близко, я обессиленно закрыла глаза и ждала последний заключительный удар. уже слышно звук извержения пламени из пасти дракона, за которым, я знала, последует уничтожающая все живое волна. Но я ошиблась.... Боли не было, и мне даже показалось, что я на мгновение лишилась органов слуха, поскольку звуки, что меня окружали, словно пролетали мимо меня. Тишина<i>. И я осмелилась открыть глаза. Я не могла поверить своим глазам, ведь перед своим лицом красовался уже довольно знакомый ботинок. В моих мыслях пронеслась фраза: <i>"И когда я успела так хорошо изучить его обувь?" </i> Чуть подняв голову, я увидела мужскую спину. Это был он – Король Неверлэнда. Я лежала позади него. Своим телом он прикрывал меня и создал защитный купол, который не позволял пламени достать нас. Я выжила. Он спас меня. У меня почти не осталось сил для того, чтобы держать голову и наблюдать за происходящим, мое лицо вновь коснулось шершавой поверхности, и я провалилась в темноту.***
Когда я открыла глаза было темно. Холодно. Тошнотворный запах крови ударил в нос. Я не могла понять где я. Но одно я знала точно – я в безопасности и лежу в теплой постели. – Ты же в курсе, что ты проиграла, да? – донесся самодовольный смешок из темноты, и мне не нужен был свет, чтобы понять, кому он принадлежит, – Что же мне с тобой делать? – Ха, не пытайся меня запугивать, Пэн. Если бы ты хотел, чтобы я умерла – ты бы не спасал меня, – произнесла я в пустоту, словно разговаривая сама с собой. – Так ты благодаришь меня, твоего спасителя? Тебя совсем ничему не успели научить твои мертвые родители? – прошипел юноша и подошел к кровати. Я почти не видела его из-за отсутствия освещения, но чувствовала на себе его холодный взгляд, он исследовал мое тело, медленно и абсолютно молча. Конечно, мне не понравилось то, каким тоном он говорил со мной и имел наглость упоминать моих родителей, обвиняя их в чем-то. Была бы я глупее – я бы съязвила, но тут я не хотела вступать с ним в словесную перепалку и отвечать грубостями, которые ни к чему бы не привели. Я была не в том положении, чтобы грубить, и у меня по-прежнему было мало сил. Он не хочет, чтобы я умерла. Пока что. Иначе ему, действительно, не было смысла вставать между моим ослабевшим телом и драконом – в мыслях протараторила я, не упуская возможность того, что он услышит о чем я думаю. Я сглотнула образовавшийся ком в горле и, облизав губы, спросила, – Что это за место, Питер? Мне было до жути некомфортно от того, что я, из-за отсутствия освещения, могла только слышать то, что мне говорил Пропащий, и чувствовать его блуждающий по моему истощенному телу взгляд. Я беспомощно вглядывалась во тьму, но все мои попытки оказались тщетны. Черная пелена перед глазами не прояснялась, а для меня, почему-то, стал важен зрительный контакт. – Это дом бывшей феи. – Ты принес меня сюда...? – Ты очень слабая. И говоря это, я не имею ввиду то, что ты потеряла силы, спасаясь от свирепого дракона. Ты по духу слабая, и мне от тебя противно. Слабая, хрупкая пташка, которая ломает свои крылья о суровую реальность. Жалкое зрелище, – с издевкой произнес он, – Скоро твое тело окрепнет, и я решу, что с тобой сделать. – Что со мной будет? – с надеждой в голосе прохрипела я, но в ответ услышала лишь усмешку, – Я буду делать все, что ты скажешь, если ты оставишь меня в живых. Буду играть с тобой, буду охотиться, буду следить за детьми и читать им сказки. Могу готовить еду, стирать одежду или шить. Я буду вашей мамой, если ты хочешь! Что угодно в обмен на жизнь. Я не прошу вернуть меня домой. – Ты, видимо, правда глупая, раз думала, что еще есть хоть какой-то шанс на возвращение домой. Ты уже проиграла свой билет в один конец до дома, поэтому этот момент даже не обговаривается. Я подумаю о твоем предложении. Мне стало легче дышать, как будто все это время он стоял позади и сжимал своими невидимыми щупальцами мою шею. Он исчез, и я больше не чувствовала его давления на себе. Его последняя фраза застыла в моих мыслях и продолжала эхом звучать в моей голове. «Вероятно я зря надеюсь... Ничего не бывает так просто...»***
Солнце неприятно слепило глаза, когда начало появляться через щель занавесок. Привстав на локтях, я осмотрелась. Это, в самом деле, было то место, где я провела прошлую ночь. С кухни доносились странные звуки и приятный аромат чего-то съедобного. В этот раз мне нужно было поесть, я чувствовала, как уже успела потерять несколько килограмм, из-за чего меня сопровождали частые головокружения и слабость. Динь-Динь дружелюбно встретила меня и накормила ягодным пюре, от которого во рту оставалась приятная кислинка. Я вкусно запила все апельсиновым соком, увлеченно рассказывая ей о своих приключениях. Доброта феи спасла меня в очередной раз, и я посмертно буду благодарна своей волшебной подруге за то, что она согрела меня своей заботой и любовью, которой я не видела последние несколько лет. Ее мягкий бархатистый голос часто возвращал меня в некоторые размытые моменты из моего детства, напоминал о моей маме. О моей дорогой и горячо любимой мамочке, которая также встречала меня с утра вкусным завтраком и с интересом слушала, пока я делилась с ней своими сновидениями. Бывшая фея должна была отправиться по своим делам, и мне было неудобно ее задерживать, поэтому после завтрака я смело прогуливалась по лесу. Мне некуда было спешить, поэтому я без угрызений совести перебирала ногами, наслаждаясь тем, как травы щекочут мои ноги. Птицы начинают свой обычный дневной щебет и пение, беззаботно перепрыгивая с ветки на ветку. И лес наполняется различными звуками, такими нежными и неповторимыми, будто сама природа что-то шепчет. От кого-то из мальчишек я краем уха услышала, что в Неверлэнде есть исцеляющий водопад, который очень тяжело отыскать – он то и был моей целью, однако я переоценила свои возможности и утратила свои силы до того, как дошла до нужного места. Раздвинув свисающие, как занавес, цветы, передо мной открылось озеро с кристально чистой водой. На его поверхности солнце играло своими лучами, образуя солнечных зайчиков. Над озером нависло облако тумана от того, что высота падения воды в самом водопаде настолько велика, что, прежде чем достичь земли, вода распыляется на мельчайшие частички. У меня захватывало дух от природной красоты, ведь мне не доводилось ранее видеть ничего подобного, и в этот момент меня переполняло чувство радости и даже какой-то по-настоящему детской гордости. Избавившись от грязной одежды, я нырнула в озеро, чтобы целебные силы источника могли помочь мне набраться сил и излечиться. Вода, как прохладное одеяло, приятно окутала мое тело и проникала в мои раны. Боль утихала. Ледяные тяжелые струи больно падали на лицо, плечи, и спину. Казалось, что сильный напор воды сейчас вот-вот проломит мои кости, но уходить не хотелось. Я вылезла из воды и едва надела футболку, как услышала голос Пэна позади себя, – Я и не знал, что под таким уродливым одеянием скрывается такая фигура. Не подумай, что она прекрасна, но и не ужасна, как может показаться с первого взгляда. – Ты, как всегда, щедр на комплименты, – съязвила ему я, стараясь прикрыть руками тело, к которому прилипла, словно вторая кожа, футболка. – Уйди, Пэн. У меня по распорядку сейчас стоит время с собой, а не с глупым зазнавшимся мальчишкой. Я надеялась, что он не отреагирует на мои слова новой волной агрессии. Всегда было тяжело предугадать его реакцию на мои слова или на мои действия. Питер всегда оставался загадкой, которую хотелось разгадать. Сердце сжалось, и я ждала от него хоть одно слово, боясь обернуться. Но он молча стоял позади меня и издал лишь короткий смешок. – Надень это... А то вид у тебя, как у ободранной курицы. Он исчез, предварительно оставив на камне вещи, которые я с нескрываемым интересом начала рассматривать. Это была белая рубашка, которая висела на мне ниже груди, как мешок. Ее рукава мне пришлось закатать до локтя, а вот брюки пришлись по размеру. Они были сделаны из приятной к телу ткани и облегали ноги, демонстрируя их стройность, в моем случае "стройность на грани с худощавостью". Ремень я застегнула поверх рубашки на талии, чтобы хоть как-то придать ей презентабельный вид, и только потом я вспомнила, что также предпочитает носить и зазнавшийся паразит Пэн. Сапоги были великоваты, но я была более, чем уверена, что это был самый маленький размер. Перед уходом я последний раз бросила свой взгляд на водопад и вспомнила про исчезающую магию.