Октябрь, 2014 год. Вечер
Она до смерти перепугалась, когда вернулась однажды домой с учебы и увидела неподвижно лежавшую на диване бабушку. — Бабушка, ты чего? Ты меня слышишь? Бабушка!!! Фельдшеры из «неотложки», приехавшие на вызов, объяснили перепуганной и зареванной девушке, что ее бабушку придется забрать на капельницы. Врач сообщил, что у той не очень крепкие кости. Нужна операция, которая стоит денег. Возможно, не совсем больших, но и не маленьких — и деньги требовались срочно. Операцию надо было делать без промедления, поскольку стоило запустить, и последствия могли оказаться плачевными. Умереть она не умрет, но превратится в «овощ» — за ней придется постоянно ухаживать, кормить с ложечки и находиться рядом двадцать четыре часа в сутки. Уход за больной мог оказаться намного дороже, чем сама операция. У Ани не было выхода. Она решила устроиться сразу в два места, совмещать работу с учебой, чтобы платить за квартиру, оставлять на пропитание и лекарства для бабушки. И оплачивать кредит, который она планировала взять для операции. Когда Ане позвонила Инна и сообщила, что приехал Славик и собирает одноклассников, той никого не хотелось видеть. В таком угнетенном состоянии никаких походов в клуб не рассматривалось, пока Инна не упросила подругу поддержать ее, сообщив, что по-прежнему любит Славика. Решив развеяться, Аня даже представления не имела, насколько «увеселительной» окажется невинная вечеринка…29 октября 2014 года. Полдень, какая-то кафешка
— Э-э… Послушай. Все, что тебе нужно — изобразить мою девушку. Больше — ничего! Дед меня достал уже допросами типа «Когда ты женишься уже?» и «Почему я тебя никогда не вижу второй раз с одной и той же девушкой? А может быть, ты предпочитаешь мальчиков?» и так далее… Он меня в гроб раньше времени загонит! Они сидели друг напротив друга в небольшом кафе, куда Виктор пригласил Аню вскоре после их встречи в клубе. Скоро должен был состояться «семейный праздник», на котором обязательно надо было присутствовать. Ленка от предложения отказалась, заявив, что «подобные вечеринки для нее являются слишком скучной обязаловкой», и что ей «больше по вкусу тусовки в компании более молодых людей, нежели со «старперами». Виктор, хотя и был согласен с подружкой в глубине души, все же обиделся на «старпера» — деда он очень уважал и любил, всегда прислушивался к его советам и не хотел расстраивать. Поэтому встреча с Аней его воодушевила. — Ты предлагаешь мне пойти с тобой в качестве эскорта? — Ну… В какой-то степени. Я тебе заплачу, если хочешь. В разумных пределах. Аня загорелась. С одной стороны, это унизительно — то, что предлагает бывший одноклассник, с другой — она хоть денег заработает. Все же лучше — получится отложить немного больше в этом месяце. Опять же — деньги не пахнут… Кстати, и поесть можно будет как следует — в последнее время нормально питаться у нее получалось нечасто. — Согласна. За вечер ты заплатишь мне 500 евро. — Эй, не слишком ли жирно? — возмутился Виктор. — В самый раз. Или я умываю руки, — Аня сделала вид, что собирается уходить. Время поджимало, Ленка опять укатила на Майорку, другой мало-мальски знакомой кандидатуры не было. Тем более, что мать намекала сыну о каком-то сюрпризе со стороны деда. Сюрпризы от деда Виктор любил, а огорчать его не хотелось. Да и времени, как уже было сказано — в обрез. — Ладно, — нахмурив лоб, сдался Виктор. — Идет. Только на один вечер. — По рукам, — Аня протянула свою, Виктор пожал ее. — Да, кстати, Соболев, с тебя еще платье.За неделю до дня рождения Соболева-старшего. Рабочий кабинет в квартире деда
— Дед, ты искал меня? От размышлений Соболева-старшего оторвал веселый голос внука. Хорош, нечего сказать: темноволосый, глаза, как у демона-искусителя. А на подбородке — ямочка, как у покойного Сережки. Как у Сашеньки. Вырос внук, а кажется, будто еще вчера дедовскую трубку стащил и вместо табака вишневых листьев напихал по самые помидоры! — Искал, Виктор Сергеевич, искал. — А чего так официально-то, а, дед? Виктор плюхнулся в кресло напротив дедовского, взял в руки фотографию со стола, снова стал рассматривать ее, уже в который раз. — Вырос ты уже давно, Витя. Высшее образование получил. Работаешь в семейном подряде. А толку? Все деньги прожигаешь. Жениться тебе пора — может быть, тогда хоть немного остепенишься. — Дед, мы уже сто пятьдесят раз это обсуждали. Я не хочу жениться, нас с Ленкой и так все… — Про твою Ленку я уже сто пятьдесят раз слышал! — оборвал внука дед, рубанув рукой воздух. — Если хочешь знать, она мне не нравится. Не пара она тебе. — А как же «деньги к деньгам»? — А вот так! Ей именно что деньги твои нужны. Ну как ты можешь с ней находиться в одной комнате более десяти минут? Она ж пустышка, Ленка твоя! — Да? — Виктор задумчиво потер нос. — А меня устраивает… Вполне. Соболев-старший вздохнул и тут ему в голову пришла гениальная идея. — В общем, так, негодник. Пока ты не остепенишься, за ум не возьмешься, я тебе не доверю такую важную должность, как руководство отделом проектирования. Вот мое условие: женись, возьмись за ум, создай свою семью. Мне нужно видеть, что у тебя появилось чувство ответственности, что ты можешь и должен отвечать не только за себя, но и за других. Как только я увижу в тебе сдвиги, то сразу назначу на это место. А на нет, как говорится, и суда нет — руководить людьми безответственный человек не может. — Дед, это нечестно! — Виктор вскочил с кресла, возмущенно забегал по кабинету. — Ты же знаешь, работать там — моя мечта! — Еще как честно! Найдешь нормальную девушку, приведешь ее к нам, мы на нее посмотрим. Да вот, кстати, день рождения компании скоро, если ты забыл. — Ты хочешь, чтобы я привел на твой день рождения незнакомого, постороннего человека? — Ну, если это будет твой выбор, почему бы и нет? К тому же, «человек» будет не совсем посторонним… В противном случае, я распоряжусь перекрыть денежный поток на твою карту до лучших времен. Вот с какой ситуацией Виктор обратился за помощью к Ане, когда предлагал ей деньги за совместное посещение банкета. Однако, отлично зная характер своей пронырливой невестки, Соболев-старший придумал еще один ход, в положительном исходе которого мог быть абсолютно уверен.За три дня до дня рождения Соболева-старшего
Глава компании «Соболев и Ко» Владимир Николаевич Соболев сидел в своем домашнем кабинете, задумчиво сомкнув ладони в замок и постукивая большими пальцами друг о друга. Дела компании шли хорошо, бизнес процветал, руководство проблем не доставляло. В очередной раз поздравив себя с отличной организацией работы своего детища, он перевел взгляд на стоящую на столе фотографию в дорогой рамке. С нее весело улыбались два самых близких ему человека: Сашенька и Витя. Он даже помнил дату снимка: 14 мая 1998 года. В тот день Сашенька с внуком решили кататься на лошади, дело было на лошадиной ферме, куда он сам их повез. Фото было сделано перед скачкой: они были оба такими счастливыми, все время хохотали и дурачились. Володя еще сердился: он никак не мог поймать хороший ракурс — то Сашенька, то Витя вертелись и не попадали в кадр. Но вот наконец их удалось заснять. А спустя два часа лошадь Сашеньки понесла и остановить ее не удалось. Она взбрыкнула и сбросила наездницу. Сашеньку не спасли стремена, она ударилась головой чересчур сильно… Владимир Николаевич почему-то запомнил этот день в деталях: свой испуг за Витю, бросившегося под копыта лошади (хотя ему только исполнилось шесть лет!), посиневшее лицо Сашеньки, ее рваные хрипы, крики «Бабушка! Бабушка!» и истерику ребенка. …врачи в белом из «Скорой», белые стены больничных коридоров… …усталый взгляд хирурга. Его отрывистое: «Делаем все, что можем, не стойте в коридоре, вы мешаете персоналу!»… …гроб в черном бархате. Комья земли, гулко бьющие по крышке. И свой растерянный, жалкий взгляд в отражении зеркала… Сашенька… Как же он любил ее! Как ненавидел себя за тот день! Маленький Витя тогда настолько испугался, что месяц не разговаривал вообще… А однажды Сашенька пришла к нему во сне. — Милый мой, хороший мой… Отпусти себя, отпусти меня… У тебя еще есть, для кого жить. Сережка, он же еще совсем молодой, неопытный. А Витенька… Тут до него дошло, что он, разговаривая с женой, стал говорить вслух. «Так и свихнуться недолго». Родители Вити — Людмила и живой тогда еще Сергей, сын Соболева — пытались как-то тормошить мальчика, но смерть Сашеньки повергла внука в настоящий шок. «Что же мне делать, родная моя? Я не могу, не хочу жить без тебя!» И словно в ответ со стола что-то упало. Это был конверт с отпечатанными фотографиями, сделанными в тот злосчастный день. Он взял наугад одну — это оказалась та, что позже заняла прочное место в дорогой рамке на столе… С тех пор Сашенька приснилась ему только один раз: когда Вите исполнился двадцать один год. Она тогда сидела в любимом кресле-качалке, что-то вязала. — Правнукам вяжу, пинеточки, — пояснила она, перехватив удивленный взгляд мужа. — Витя же наш женится скоро, ты забыл? И ребеночек у него будет. — Когда? — тупо спросил он, ничего не соображая. — Эх, дед, совсем ты старым стал! — шутливо усмехнулась Сашенька. — Ну неужели не помнишь, он сам говорил: девочка у него появилась. Хорошая девочка. Умненькая. Да ты увидишь ее скоро, она тебе тоже понравится!